Мудрый Юрист

Экстрадиционная проверка

Прокофьева Дарья Евгеньевна, старший специалист прокуратуры Санкт-Петербурга.

Значительный опыт практики применения экстрадиционных норм показал необходимость совершенствования этого института на внутригосударственном уровне. В статье освещены актуальные вопросы проведения экстрадиционной проверки и указаны основные направления развития российского уголовно-процессуального законодательства в сфере экстрадиции.

Ключевые слова: экстрадиционная проверка, временное задержание, сроки содержания под стражей, требование о выдаче.

Extradition verification

D.Ye. Prokofieva

Considerable experience in extradition practice denotes the necessity of enhancement this institute in national legislation. The article covers the actual issues of extraditable revision and presents main trends of Russian criminal procedure legislation development in extradition area.

Key words: extraditable revision, provisional arrest, terms of detention, extradition request and supporting documentation.

Успешное правоприменение при решении вопросов, связанных с экстрадицией, во многом зависит от полноты регламентации рассматриваемого института на внутригосударственном уровне, поскольку "национальное законодательство является основой для создания механизма реализации принятых на себя международных обязательств и движущей силой их применения" <1>.

<1> Строганова А.К. Экстрадиция в уголовном процессе Российской Федерации. М., 2005. С. 22.

В Российской Федерации такая регламентация осуществляется на основе положений гл. 54 УПК, анализ которых с учетом практики их применения обнаруживает существенные пробелы в правовом регулировании, прежде всего, в части обеспечения выдачи лиц. В целях выявления таких пробелов и внесения предложений по совершенствованию действующей нормативно-правовой базы по вопросам выдачи лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, исходя из понятия экстрадиции как совокупности уголовно-процессуальных действий компетентных органов и должностных лиц запрашиваемого государства, представляется необходимым рассмотреть вопрос о проведении экстрадиционной проверки.

Под экстрадиционной проверкой в рамках настоящего исследования понимается система процессуальных и организационных действий, проводимых компетентными органами запрашиваемого государства в отношении лица, находящегося в международном (межгосударственном) розыске, с момента задержания такого лица на территории запрашиваемого государства с целью установления обстоятельств, которые могут повлиять на принятие итогового решения о фактическом исполнении просьбы запрашивающего государства. Применительно к российскому уголовному судопроизводству такие процессуальные и организационные действия производятся органами прокуратуры в рамках исполнения направленного иностранным государством запроса о выдаче лица, задержанного на территории РФ, однако механизма исполнения такого запроса - с момента задержания разыскиваемого лица и до момента направления материалов в Генеральную прокуратуру РФ для принятия решения в УПК РФ - нет. Вопросы регламентации оснований для задержания лица до поступления требования о выдаче, сроки возможного содержания таких лиц под стражей, порядок определения сроков рассмотрения запросов о выдаче остались без внимания законодателя. Это создает предпосылки не только для противоречивой практики в указанной сфере, но и для нарушения прав и законных интересов граждан в ходе применения судами и органами прокуратуры гл. 54 УПК <2>.

<2> Право на судебную защиту в уголовном процессе: Европейские стандарты и российская практика / Под ред. М.К. Свиридова. 2007. С. 207.

В процессе экстрадиционной проверки, порядок проведения которой регламентирован указанием Генерального прокурора от 18 октября 2008 г. N 212/35 "О порядке работы органов прокуратуры Российской Федерации по вопросам выдачи лиц для привлечения к уголовной ответственности или исполнения приговора и передачи лиц, совершивших общественно опасные деяния, для проведения принудительного лечения", прокурорам городов и районов, другим территориальным, приравненным к ним военным прокурорам и прокурорам иных специализированных прокуратур предписывается обеспечить задержание лиц, разыскиваемых компетентным органом иностранного государства, при отсутствии на момент задержания данных, исключающих выдачу, на 48 часов. Порядок такого процессуального действия нормами УПК не предусмотрен, при этом задержание, будучи мерой процессуального принуждения, влечет ограничение прав лица, по отношению к которому она применяется.

Международные договоры (Европейская конвенция о выдаче 1957 г., Минская конвенция 1993 г., некоторые другие международные договоры, регулирующие вопросы экстрадиции) содержат общие положения о задержании лиц до получения запрашиваемым государством требования о выдаче, но не устанавливают порядка его проведения, отсылая правоприменителя на уровень внутригосударственной регламентации.

Таким образом, исходя из принципа добросовестного исполнения взятых на себя международных обязательств, в целях обеспечения прав задержанных лиц российскому законодателю следовало бы предложить урегулировать рассматриваемый вопрос путем дополнения гл. 54 УПК статьями, регламентирующими порядок задержания лица, находящегося в международном (межгосударственном) розыске, права задержанного, а также основания освобождения, срок содержания такого лица.

Проведение первичных проверочных мероприятий, следующих непосредственно после задержания лица, находящегося в международном (межгосударственном) розыске, существенно для решения вопроса о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в целях обеспечения возможности выдачи такого лица при поступлении соответствующей просьбы запрашивающего государства. Так, территориальные прокуроры путем получения объяснений задержанного лица устанавливают цель прибытия в РФ, место, время проживания и адрес регистрации, гражданство, наличие или намерение получить убежище в связи с возможным преследованием в иностранном государстве по дискриминационным признакам или политическим убеждениям, обстоятельства и мотивы уголовного преследования или осуждения в иностранном государстве, возможные препятствия для выдачи. Данные, с учетом которых в выдаче может быть отказано или выдача может быть отсрочена (ст. 465 УПК), верифицируются, и при установлении обстоятельств, исключающих выдачу задержанного, такое лицо подлежит безусловному освобождению. Необходимо отметить, что такие проверочные мероприятия производятся еще до направления иностранным государством соответствующего запроса о выдаче, поэтому основанием для освобождения задержанных лиц также будет и неподтверждение инициатором розыска намерения запрашивать выдачу.

Таким образом, к лицу, в отношении которого по результатам проведения первичных проверочных мероприятий не было установлено оснований для освобождения в течение 48 часов с момента задержания, в целях обеспечения его возможной выдачи, в соответствии с требованиями международных договоров, должна быть применена мера пресечения в виде заключения под стражу, при этом вопрос о порядке ее избрания в настоящее время также является сложным в правоприменении по причине слабой регламентации в российском уголовно-процессуальном законодательстве. В действующем УПК нормам об избрании или применении избранной меры пресечения для обеспечения возможной выдачи лица посвящена лишь ст. 466, анализ которой позволяет выявить причины затруднений, возникающих при ее реализации в практической деятельности работников правоохранительных органов.

Необходимо отметить, что правом избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в российском уголовном судопроизводстве наделен только суд (ч. 1 ст. 29 УПК). Положения ч. 2 ст. 466 УПК закрепляют в качестве законного основания, достаточного для взятия экстрадируемого лица под стражу, решение судебного органа иностранного государства. При этом без такого решения вопрос о необходимости избрания лицу меры пресечения решается прокурором "в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом" (ч. 1 ст. 466 УПК), т.е. путем применения норм гл. 13 УПК. Правильность распространения действия норм гл. 13 УПК на экстрадиционные отношения неоднократно подтверждалась и правовыми позициями Конституционного Суда РФ, не усматривавшего в ч. 1 ст. 466 УПК противоречий Конституции РФ и международным договорам, поскольку действие норм гл. 13, как общих норм, предусмотренных частью первой УПК, распространяется на все стадии и формы уголовного судопроизводства, в том числе и на производство по запросам иностранных государств об оказании им по уголовным делам правовой помощи путем выдачи лиц для уголовного преследования <3>. Аналогичной позиции в настоящее время придерживается и Верховный Суд РФ, констатируя, что в соответствии с ч. 1 ст. 466 УПК применение заключения под стражу к лицу, в отношении которого решается вопрос о его выдаче по запросу иностранного государства для уголовного преследования, если не представлено решение судебного органа этого государства об избрании в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу, допускается лишь по судебному постановлению, принятому на основании ходатайства прокурора в порядке ст. 108 УПК <4>. Тем не менее нормы гл. 13 УПК предусматривают применение указанной меры пресечения лишь в отношении подозреваемых и обвиняемых при расследовании преступлений на территории РФ. По смыслу ч. 1 ст. 466 УПК, заключение лица под стражу преследует цель обеспечения возможности выдачи лица и, соответственно, предполагает иные процессуальные основания и порядок реализации. Необходимо также указать, что весьма актуальный в практической деятельности вопрос о сроках содержания под стражей экстрадируемого лица специальными нормами гл. 54 УПК не регламентирован, а применение ст. 109 УПК по аналогии к лицам, выдаваемым иностранному государству для приведения приговора в исполнение, в принципе неосуществимо, так как наличие вступившего в законную силу приговора суда исключает необходимость исследования тех обстоятельств, наличие которых является условием принятия решения об избрании меры пресечения или продлении срока содержания под стражей обвиняемого <5>.

<3> Определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2006 г. N 101-О.
<4> Пункт 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 г. "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста".
<5> Чекулаев Д.П. Вопросы исчисления сроков содержания лица под стражей при рассмотрении запроса о выдаче в сфере международного сотрудничества // Международное уголовное право и уголовная юстиция. 2008. N 2. С. 17.

В ст. 466 УПК усматривается еще аспект, влияющий на законность содержания лица под стражей: все действия по избранию и применению указанной меры пресечения могут быть произведены только по получении от иностранного государства запроса о выдаче лица. При этом международными договорами предполагается возможность их проведения на основании направленного запрашиваемой стороне ходатайства, где должны содержаться ссылка на постановление о взятии под стражу или на приговор, вступивший в законную силу, и указание на то, что требование о выдаче будет представлено дополнительно (ч. 1 ст. 61 Минской конвенции 1993 г.) либо просьбы о временном задержании разыскиваемого лица (ст. 16 Европейской конвенции 1957 г.). Таким образом, учитывая цель обеспечения возможной выдачи лица при применении меры пресечения в виде заключения под стражу, российской стороне в лице ее компетентных органов (прокуратуры и суда) в качестве правового основания достаточно утверждения запрашивающей стороны о факте совершения лицом экстрадиционного преступления; это утверждение выражается в тексте ходатайства либо в предварительном запросе иностранного государства, где письменно выражено намерение требовать выдачу задержанного лица, а также в представленных постановлениях о возбуждении уголовного дела и о заключении лица под стражу либо во вступившем в законную силу обвинительном приговоре суда. Предоставление дополнительных данных об обстоятельствах совершенного преступления на территории иностранного государства не требуется, поскольку российская сторона в этом случае предварительное расследование не производит и судебное разбирательство по существу предъявленного обвинения не осуществляет. Далее в положениях международных договоров также установлены сроки содержания под стражей лиц в рамках проводимой экстрадиционной проверки. Необходимо подчеркнуть, что соблюдение запрашиваемой стороной указанных сроков и обязанность освобождать таких лиц возникает при отсутствии запроса о выдаче. Верховный Суд РФ разъяснил, что на основании положений указанных международных договоров лицо, взятое под стражу, должно быть освобождено, если требование о выдаче не будет получено в течение 40 дней со дня взятия под стражу <6>. Очевидно, что изложенное положение может быть включено в российское уголовно-процессуальное законодательство в качестве правовой нормы.

<6> Пункт 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 г. "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста".

Длительность сроков содержания под стражей лиц, запрос о выдаче которых уже поступил и рассматривается компетентными органами запрашиваемого государства, не устанавливается международными договорами, стороной которых является Российская Федерация, и в УПК также не регламентирована. В целях обеспечения прав экстрадируемых лиц и исключения случаев необоснованного затягивания процедуры экстрадиции представляется возможным введение в УПК нормы о сроке рассмотрения компетентными органами поступившего запроса о выдаче (например, путем дополнения ч. 4 ст. 462). Такой срок может быть установлен по аналогии с положениями ст. 71 Кишиневской конвенции 2002 г. (Российской Федерацией не ратифицирована, однако ее нормы могут быть основой для внесения изменений в действующий УПК) и составлять 30 суток с момента поступления запроса о выдаче в Генеральную прокуратуру РФ с возможностью его продления еще до 30 суток в случае необходимости представления иностранным государством, направившим запрос, дополнительных сведений, имеющих значение при принятии решения о выдаче.

Пристатейный библиографический список

  1. Строганова А.К. Экстрадиция в уголовном процессе Российской Федерации. М., 2005.
  2. Чекулаев Д.П. Вопросы исчисления сроков содержания лица под стражей при рассмотрении запроса о выдаче в сфере международного сотрудничества // Международное уголовное право и уголовная юстиция. 2008. N 2.