Мудрый Юрист

Банковские операции на фондовом рынке: проблемы правового регулирования и правоприменительной практики

"Юридическая работа в кредитной организации", 2006, N 6

В номере публикуется продолжение материала, посвященного вопросам правового регулирования банковских операций на фондовом рынке. Рассматриваемая авторами тема в настоящее время приобретает особую актуальность.

Меры защиты от посягательств на корпорацию: юридические проблемы

Господа присяжные заседатели...

В том и ужас наш, что такие мрачные дела

почти перестали для нас быть ужасными!

Федор Достоевский

"Братья Карамазовы"

Судебные процессы с интригующими, порой необъяснимыми с позиций логики решениями, шокирующими заявлениями и журналистскими измышлениями уже давно стали повседневной реальностью. Однако суды всех уровней по-прежнему остаются одним из немногих универсальных способов цивилизованного разрешения корпоративных конфликтов. Статья 46 Конституции РФ закрепляет незыблемый принцип либеральной экономики о судебной защите любых прав и свобод. Вместе с тем применительно к корпоративным войнам и к фондовому рынку в целом судебная защита приобретает свои сугубо специфические оттенки.

Так, в случае реализации акций с нарушением преимущественного права любой акционер и общество, если уставом закрытого акционерного общества предусмотрено преимущественное право приобретения акций, уполномочены в течение трех месяцев с момента, когда акционер или общество узнали или должны были узнать о таком нарушении, обратиться в арбитражный суд в порядке искового производства с заявлением о применении такого специфического способа защиты, как перевод на них прав и обязанностей покупателя (абз. 7 п. 3 ст. 7 Закона "Об акционерных обществах"). Данным правом могут воспользоваться лишь лица, являющиеся акционерами как на момент нарушения их прав путем продажи акций с нарушением права преимущественной покупки, так и на момент предъявления иска, т.к. Закон вручает данное средство защиты только акционеру. Ответчиком по спору о правомерности отчуждения акций является покупатель. В настоящее время признано, что продавец акций - в прошлом акционер общества, "может быть привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора" <1>. На наш взгляд, если у юриста банка есть возможность представить калькуляцию, подтверждающую причинение неправомерной продажей акций закрытому акционерному обществу убытков, продавец акций должен участвовать в деле уже как соответчик (ст. 44 АПК РФ; ст. 15 ГК РФ), поскольку убытки причинены совместными действиями продавца и покупателя. В данном случае в исковом заявлении наряду с требованием о переводе прав и обязанностей покупателя должно содержаться указание на возмещение убытков, причиненных неправомерной куплей-продажей акций закрытого акционерного общества. А в качестве третьего лица в арбитражном процессе будет участвовать реестродержатель или депозитарий. Госпошлина определяется исходя из цены иска (ст. 103 АПК), а цена иска - из стоимости неправомерно отчужденных акций.

<1> Новоселова Л.А. Преимущественное право приобретения акций в закрытом акционерном обществе // Арбитражная практика. 2004. N 4(37). С. 10.

Иные акционеры, имевшие возможность воспользоваться в установленный срок своим правом преимущественной покупки, не могут обратиться в арбитражный суд с заявлением о применении указанной формы защиты. Вместе с тем, можно поспорить с высказанным мнением о том, что их права в данном случае не нарушены <2>. В подобных случаях нарушается особое абсолютное право <3> по отношению акционера к акционерному обществу - на правомерность всей деятельности акционерного общества, включая проведение общих собраний, заключение крупных сделок и пр., за период, когда акции были закреплены за неуправомоченным, ненадлежащим покупателем.

<2> Новоселова Л.А. Указ соч. С. 10.
<3> Впервые в цивилистике об особом абсолютном праве, как справедливо замечает В.А. Белов, заговорил М.М. Агарков в произведении "Обязательство по советскому гражданскому праву". Лицо, состоящее в обязательстве, состоит одновременно в правоотношениях с неопределенным кругом лиц, поэтому нарушение прав возможно со стороны всякого и каждого. (См.: Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. 2003. С. 70.). Применительно к нашей проблематике ситуация следующая: акционер, состоящий с акционерным обществом в акционерном обязательстве (п. 1 ст. 2 Закона об акционерных обществах) имеет право на защиту от нарушений его прав как кредитора по отношению к акционерному обществу со стороны любого, в том числе остальных акционеров и покупателей акций.

До тех пор, пока законность отдельных фрагментов деятельности акционерного общества не оспорена, вышеуказанное право является нематериальным благом. Как только подобное нарушение повлекло дебетование активов общества, а соответственно, и уменьшение прибыли, помноженное на снижение дивидендов (например, расходы по участию в судебном процессе по иску о признании недействительным годового собрания акционеров ввиду голосования неуправомоченным лицом), то это классическое нарушение имущественных прав.

Впрочем, ГК РФ в ст. 12, п. 2 ст. 150 не ставит защиту прав в зависимость от того, какие именно имущественные права или нематериальные блага были нарушены. Аналогичным является положение, когда нарушено право преимущественной покупки самого акционерного общества. "Акционерное общество, соответственно, будет поставлено перед необходимостью раздать акционерам то, что они внесли в оплату акций второго и третьего выпуска, что, в свою очередь, может повлечь за собой необходимость уменьшения уставного капитала общества. Как известно, последнее нельзя осуществить без принятия соответствующего решения на собрании акционеров и без признания определенных прав за кредиторами (ст. 60 ГК). Хотя нет, последнего может и не потребоваться, если такими же вот "неполномочными" собраниями избирались лица на должности в органы управления АО: ведь сделки, заключенные последними, могут быть оспорены, а значит, ни о каких кредиторах и говорить не придется!" <4>.

<4> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 85.

Следует учесть, что в подобных случаях должны оспариваться сами сделки, а не решения руководящих органов корпорации - совета директоров, наблюдательного совета акционерного общества по одобрению крупных сделок (п. 1 ст. 79 Закона об акционерных обществах). Обжалование в этой ситуации происходит в порядке, предусмотренном п. 6 ст. 79 и п. 1 ст. 84 Закона об акционерных обществах, в сроки, установленные ст. 181 ч. 1 ГК РФ.

Решения совета директоров о созыве общего собрания акционеров и проведении соответствующих организационно-штатных мероприятий могут быть обжалованы в течение определенного срока до проведения общего собрания. Это позволяет не только обжаловать в арбитражном суде незаконные и затрагивающие права акционеров решения, но и принудить совет директоров совершить действия по устранению различных нарушений, например, включить акционера в список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, или дополнить список вопросов, передаваемых на утверждение общего собрания, тем или иным пунктом. После проведения общего собрания защита прав акционеров в такой форме невозможна: решения совета директоров начинают уступать решениям общего собрания - высшего органа акционерного общества как по признаку времени - решения собрания приняты позднее, так и по юридической силе (п. 1 ст. 47 Закона об акционерных обществах). В свою очередь, решения общего собрания акционеров могут быть обжалованы в порядке, установленном п. 7 ст. 49 данного Закона в течение специального, сокращенного срока исковой давности - шести месяцев, когда акционер узнал или должен был узнать о принятом общем собранием решении <5>.

<5> Новоселова Л., Бациева Н. Обжалование решений совета директоров // ЭЖ-ЮРИСТ. 2004. N 27.

Лицо, заключившее договор купли-продажи акций, приобретшее акции, а соответственно, и право участия в делах и капиталах акционерного общества у акционера, заключившего договор купли-продажи с нарушением п. 3 ст. 7 Закона об акционерных обществах о праве преимущественного приобретения акций другими акционерами и/или обществом, действовало неправомерно и допустило правонарушение в форме получения права на участие в делах и капиталах акционерного общества без достаточных на то оснований. Дело в том, что "неправомерным (нарушающим субъективное право) является не только такое действие, которое составляет нарушение корреспондирующей субъективному праву юридической обязанности, но и такое, которое совершено лицом, находящимся в состоянии бесправия, лицом, не имеющим права на совершение того или иного действия, либо вышедшим за пределы имеющегося у него права. Всякому субъективному праву не обязательно корреспондирует обязанность, но непременно корреспондирует бесправие, отсутствие права, "неправо" <6>. При купле-продаже акций закрытого акционерного общества с нарушением права преимущественного приобретения затруднено осуществление всех прав, вытекающих из акционерного обязательства, акционерами, имевшими возможность преимущественного приобретения акций, но не реализовавших данное правомочие. Акционеры в этом случае лишены возможности осуществлять весь объем прав, вытекающий из участия в акционерном обязательстве. Акционеры связаны общей целью - процветание фирмы (корпорации), а потому то, что совершено одними акционерами вопреки интересам компании и других акционеров является нарушением прав и законных интересов как корпорации, так и акционеров, возводит фирму и акционеров в ранг заинтересованных лиц, с необходимостью предполагает судебную защиту.

<6> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 77 - 78.

Продажа акций с нарушением преимущественного права покупки является ничтожной сделкой согласно императивному предписанию ст. 168 ГК РФ. Согласно абз. 2 п. 2 ст. 166 требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. В арбитражный суд специалист юридической службы банка (по доверенностям от акционеров банка либо самого банка) должен представить исковое заявление и последовательно отстаивать в ходе заседания требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, а не признания ничтожной сделки недействительной. Ничтожная сделка недействительна изначально, независимо от признания ее таковой судом (п. 1 ст. 166 ГК РФ).

Поэтому судебная практика по удовлетворению исковых требований о признании недействительными ничтожных сделок <7> представляется не совсем корректной. Обращение в арбитражный суд с исковыми требованиями о признании недействительной сделки, совершенной якобы с нарушением преимущественного права приобретения акций, и применении последствий в виде перевода на истца прав и обязанностей покупателя, влечет однозначный отказ в удовлетворении <8> иска в полном объеме со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде утраты денежных средств, переведенных в счет уплаты госпошлины, снижения общего рейтинга юридической службы фирмы в глазах руководства и пр.

<7> В частности, о такой форме защиты прав говорится в п. 32 совместного Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 1996. N 9. Дела: ПР-80 N 4306/95 от 28.12.1995, ПР-11 N 6536/95 от 19.12.1995 в кн.: Фурсов Д.А. Подготовка дела к судебному разбирательству. Банки: Пособие для судей арбитражных судов. М.: Инфра-М, 1997. С. 40 - 41.
<8> Постановление ФАС Московского округа от 16.05.2001 N КГ-А40/2254-01. Цит. из: Новоселова Л.А. Указ. соч. С. 10.

В банковской практике возник вопрос: является ли акционером покупатель - нарушитель правил о преимущественном праве покупке акций закрытого акционерного общества до момента удовлетворения иска о переводе прав и обязанностей покупателя на истца?

Мы склонны полагать, что в данном случае покупатель, нарушивший право на преимущественное приобретение акций, акционером признан быть не может ввиду ничтожности сделки. Незаконными будут и все действия покупателя, действовавшего в качестве акционера до момента удовлетворения иска (голосование на общем собрании, получение дивидендов и пр.), потому как ничтожная сделка недействительна с самого начала и не порождает никаких юридически значимых последствий в "силу нормы права в момент ее совершения, поэтому судебного решения о признании ее недействительной не требуется" <9>.

<9> Эрделевский А.М. Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу РФ. М., 2005. С. 99.

Нельзя согласиться с представленной в публикациях практикующих банковских юристов позицией о правовом статусе лица, купившего акции закрытого акционерного общества у продавца, который сам приобрел акции с нарушением правил о преимущественном праве покупки акций. В частности, акционером предлагается считать "лицо, права которого на данные акции зарегистрированы в системе ведения реестра акционеров или в депозитарии", поскольку "покупатель не знал и не мог знать" о нарушении преимущественного права покупки <10>.

<10> Качалова А.В. Особенности правового регулирования сделок по приобретению акций действующих акционерных обществ с привлечением заемных средств // Законодательство. 2005. N 7.

Ничтожность первой сделки по отчуждению акций закрытого акционерного общества с нарушением преимущественного права покупки с необходимостью влечет безосновательность приобретения акций и по последующим сделкам. Аналогичным образом незаконна и запись у реестродержателя или по счету депо. В данном случае вступают в действие правила ст. 1102 ГК РФ о неосновательном обогащении - последний приобретатель акций, в том числе и зарегистрированный в качестве акционера в системе ведения реестра или депозитарии, обязан вернуть акции, т.к. "обязанность возврата наступает и тогда, когда основание обогащения отпадает впоследствии" <11>. Такой подход к юридической природе неосновательного обогащения утвердился в практике арбитражных судов <12>.

<11> Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 198.
<12> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11.01.2000 N 49 // Вестник ВАС РФ. 2000. N 3.

На возникший в банковской практике вопрос о возможности применения способа защиты, предусмотренного п. 3 ст. 7 Закона об акционерных обществах, когда акции на момент разбирательства в арбитражном суде были отчуждены первоначальным покупателем, следует ответить отрицательно. Данный способ защиты становится бессмысленным по своей сути: признание прав и обязанностей покупателя по акциям, которых уже нет. Право на бумагу неизменно следует за правом из бумаги <13>. И этот постулат канонической цивилистики абсолютен! В данном случае банковский юрист должен обратиться с иском о применении последствий ничтожности сделок и кондикционного иска, т.е. иска, основанного на правилах о неосновательном обогащении (ст. 1102 ГК РФ). Кто же должен фигурировать в процессе в качестве ответчика - покупатель, который приобрел акции с нарушением правил о преимущественной покупке, или последний приобретатель ценных бумаг закрытого акционерного общества? Думается, указанные лица должны быть привлечены в арбитражный процесс в качестве соответчиков.

<13> Белов В.А. Ценные бумаги в российском гражданском праве // Под ред. проф. Е.А. Суханова. Вступит, ст. проф. Е.А. Суханова. М.: Учебно-консультационный центр "ЮрИнфоР", 1996. С. 34.

Безусловно, теряют юридическую силу и становятся недействительными сделки, совершенные покупателем - нарушителем правил о преимущественной покупке акций, заключенные до момента удовлетворения иска (применения мер обеспечения иска), например, дарение, передача в доверительное управление и пр. Объясняется такое положение правилами о ничтожности сделок, когда сделка, не порождающая юридических последствий с самого начала, ведет к пороку титула на акции и неправомерности оснований передачи данного титула, основания всех последующих действий с такими акциями становятся несуществующими.

К сожалению, в настоящее время практика арбитражных судов развивается по пути отрицания недействительности сделок, заключенных покупателем-нарушителем. Так, согласно п. 7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, утвержденного Информационным письмом ВАС РФ от 21.04.1998 N 33 <14> (далее - Информационное письмо N 33), ничтожность сделки купли-продажи акций не влечет недействительность последующих сделок по отчуждению акций покупателем. Исковые требования должны носить виндикационный характер и рассматриваться по правилам ст. 302 ГК РФ.

<14> Информационное письмо ВАС РФ "Обзор практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций".

Следующая проблема сопряжена с вопросом о действиях истца, требования которого удовлетворены. Зачастую подобные процессы отягощены нахождением спорных акций у других лиц, являющихся фактическими владельцами, например, в доверительном управлении или залоге. Вправе ли истец, права на акции которого признаны арбитражным судом, истребовать акции по виндикационному иску? Допустим ли негаторный иск, например, по факту ареста бездокументарных ценных бумаг - записей по счету депо? На данные вопросы без определения юридической природы бездокументарной ценной бумаги ответить невозможно.

Бездокументарные ценные бумаги - футуристичность или патология русской цивилистики?!

Из к/ф "Покровские ворота"

Вопрос о юридической природе феномена "бумаг без бумаги" стал масштабной проблемой нашей цивилистики. Заверения о том, что весь спор о сущности бездокументарных бумаг надуман, хороши на бирже. По большому счету, биржевому маклеру все равно, что продавать - ценные бумаги или пустоту с вывеской "акции". Юристы вступают в дело, когда по поводу проданной пустоты под названием "бездокументарные ценные бумаги" возникают конфликты, и вопрос о том, что это - вещи или имущественные права, становится принципиальным. От разрешения данного вопроса зависит "механика" разрешения конфликта. Если "бумага без бумаги" будет признана вещью, то вступят в силу положения цивилистики о вещно-правовых способах защиты: иски виндикационные (об истребовании вещи из чужого незаконного владения); иски негаторные (об устранении обстоятельств, препятствующих реализации правомочий собственника по владению, пользованию, распоряжению вещью). Если же "бумага без бумаги" признается имуществом в форме имущественных прав, то необходимо руководствоваться обязательственно-правовыми способами защиты: иски о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности ничтожной сделки (ст. 12, п. 2 ст. 166 ГК РФ), двусторонней реституции (п. 2 ст. 167 ГК РФ), кондикционные иски (ст. 1103 ГК РФ) и пр.

Структуры власти также сочли необходимым высказаться по поводу природы бездокументарных ценных бумаг. Еще 1 июля 1997 г. в совместном Докладе ЦБ РФ, ФКЦБ России, Минфина России "О концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг" <15> (далее - Доклад) отмечалось, что "для точного определения места и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг необходимо более четко определить само понятие ценной бумаги, так как существующие определения, в том числе закрепленные в гражданском законодательстве, неполны и не совсем точно описывают понятие ценной бумаги, как оно вытекает из современных экономических реалий" (п. 1 разд. I Доклада "Уточнение понятия ценной бумаги").

<15> Доклад ЦБ РФ, ФКЦБ России, Минфина России от 01.07.1997 N 01-04/804, N ДВ-4117, N 05-1-01 "О концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг" // Вестник Банка России. 1997. N 47.

В настоящее время в юриспруденции представлены две позиции. Первая обоснована в фундаментальных исследованиях В.А. Белова, исходит из представлений классической римской цивилистики о правах вещных и обязательственных и отрицает саму мысль распространения режима вещных прав на бездокументарные ценные бумаги. Если субъективные, оборотоспособные с точки зрения цивилистики права не воплощены в публично достоверный документ и зафиксированы в реестре специализированного регистратора, то они остаются лишь имущественными правами. "Под бездокументарными ценными бумагами следует понимать сами имущественные права" <16>.

<16> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 12 - 13. Другими представителями канонической цивилистики, стойко отстаивающими обязательственно-правовую природу бездокументарных ценных бумаг, являются Е.А. Суханов, Л.А. Новоселова, В.В. Витрянский. Труды данных авторов общеизвестны и общедоступны, а потому в цитировании не нуждаются.

Вторая позиция исходит из факта распространения действующим законодательством о ценных бумагах новейшего периода режима права собственности на бездокументарные ценные бумаги. "Их перевод со счета на счет приравнен к реальной передаче традиционных ценных бумаг" <17>. Разброс мнений у сторонников данной концепции велик: от "бестелесных" вещей, т.е. совокупности установленных законодательством гражданских прав, символов, фикций, так называемых правовых условностей, не имеющих никакой материальной формы, до явлений со смешанным, вещно-обязательственным правовым режимом. "Такой подход позволил бы бездокументарным ценным бумагам занять место среди объектов гражданских прав наравне с ценными бумагами документарной формы" <18>. Этой позиции придерживаются ЦБ РФ, ФСФР, Минфин России. Так, согласно п. 9 разд. I Доклада "необходимо рассматривать бумажный документ и "бездокументарную форму" как два возможных способа фиксации прав из ценной бумаги, оставляя возможность и для других не противоречащих законодательству способов фиксации. При этом ценная бумага остается имуществом, вещью вне зависимости от выбора способа фиксации прав из нее. Следовательно, для любой ценной бумаги с любой формой фиксации прав из нее действуют общие нормы гражданской оборотоспособности, установленные для имущества, вещей".

<17> Ефимова Л.Г. Банковские сделки (актуальные проблемы) // Дисс. ...д. ю. н. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, 2000. С. 160.
<18> Крылова М. Ценная бумага - вещь, документ или совокупность прав? // Рынок ценных бумаг. 1997. N 5. С. 31. - Цит. по: Маковская А.А. Залог денег и ценных бумаг. С. 41.

"Исторически присущая ценной бумаге "бумажная" документарная форма придавала ей внешние признаки вещи и таким образом разрешала "логический парадокс" существования "права на право" (например, права собственности на право голоса на акционерном собрании). Однако современные тенденции к иммобилизации "бумажных" ценных бумаг из обращения и полная дематериализация многих ценных бумаг (то есть лишение их бумажного носителя) вновь выдвинули на первый план этот кажущийся "парадокс".

Вся история возникновения и развития рынка ценных бумаг - это история все более широкого превращения отношений между кредиторами и должниками в "оборотоспособное" имущество. Сначала это превращение шло при посредстве бумажного носителя, а в современных условиях - уже без него. В последние десятилетия эта тенденция, получившая название "секьюритизация", стала весьма распространенной на мировом финансовом рынке. Секьюритизация, превращая обычные обязательства должника к кредитору в имущество, дает этим обязательствам повышенную оборотоспособность, помещает их в готовую инфраструктуру фондового рынка и в конечном итоге делает финансовые отношения в экономике более мобильными, а саму экономику - более гибкой и эффективной.

Современное российское гражданское законодательство относит все ценные бумаги к имуществу, вещам. При этом оно исходит из классического понимания ценной бумаги как бумажного документа. Следствием этого является более детальное описание свойств "бумажной" ценной бумаги. Однако ценные бумаги, которые не оформлены бумажными документами, также не запрещены.

Российское гражданское законодательство, описывая свойства "бездокументарных" ценных бумаг, прямо не отрицает возможности их существования как имущества. Однако все внимание законодателя при этом уделяется описанию особенностей фиксации прав из ценной бумаги, абсолютно оставляя вне рассмотрения особенности фиксации прав на бездокументарную ценную бумагу как имущество" (п. п. 5 - 8 Доклада).

Далее в Докладе ярчайшие представители отечественной финансовой и экономической мысли предлагают рассматривать бездокументарные ценные бумаги как имущество "исходя из аналогии права" (п. 10).

Для признания бездокументарной ценной бумаги имуществом аналогия права, конечно же, не требуется. Статья 128 ГК РФ относит к имуществу не только вещи, включая деньги и ценные бумаги, но и имущественные права. Очевидно, что в п. 10 Доклада на самом деле предлагается рассматривать бездокументарные ценные бумаги как вещи (п. 2 ст. 130 ГК РФ), причем исходить из аналогии права (п. 2 ст. 6 ГК РФ). Вместе с тем, отсутствие указаний ГК РФ на бездокументарную ценную бумагу как на вещь не может служить достаточным основанием для рассмотрения ее в качестве таковой по аналогии.

Аналогия права возможна лишь в случае, когда отношения сторон по гражданскому правоотношению невозможно урегулировать по аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК РФ), которая, в свою очередь, представляет собой применение гражданского законодательства, регулирующего сходные отношения, причем, если это не противоречит существу отношений.

Вопрос о том, не противоречит ли существу отношений по бездокументарным ценным бумагам распространение режима вещей, представляется более чем спорным. Каноническая цивилистика не отрицает отнесение бездокументарных ценных бумаг к имуществу. Проблема заключается в относимости "бумаг без бумаги" к вещам, что предполагает, в свою очередь, вещно-правовые формы защиты.

"В ГК сказано: существуют ценные бумаги - необходимо презентационные и публично достоверные документы, удостоверяющие имущественные права. Однако иногда такие права можно удостоверять и иным способом, чем выдачей подобных документов - составлением и ведением необходимо изменяемых и публично достоверных записей об имущественных правах, их содержании, объеме и динамике. Поскольку целью такого способа удостоверения прав является замена ценных бумаг (документов), права, удостоверенные таким образом, подчиняются правилам о правах, удостоверенных ценными бумагами" <19> (ст. 149 ГК РФ).

<19> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 8.

Не вступая в острую дискуссию, отметим, что практическая значимость споров о правовом режиме ценных бумаг сводится к выбору способов защиты нарушенных прав, к тому, что и как будет обжаловано в арбитражном суде, как отразит свои исковые требования в заявлении специалист юридической службы банка, что он попросит в суде. От выбора способа защиты, в свою очередь, зависит "скорость" перехода ценных бумаг, собственности, корпораций, инвестиций - "скорость" оборота капиталов.

Классическая акция в документарной форме эпохи "Standart Oil" канула в Лету. Вместе с тем отнесение не только бездокументарной ценной бумаги, но и обычной классической акции, облигации к вещам весьма условно, а применение к ним вещно-правовых способов защиты - скорее аналогия, нежели точное соответствие юридической природе.

Закон о рынке ценных бумаг в последней редакции по сути запрещает существование документарных именных эмиссионных ценных бумаг (ст. 16). "Особенно актуально такое запрещение для акций: на фоне предписания о том, что акции могут быть только именными (ч. 2 ст. 2), норма о возможности существования именных эмиссионных ценных бумаг только в бездокументарной форме означает невозможность существования классических документарных акций. Акции фактически перестали быть ценными бумагами. Существующие немногочисленные выпуски "документарных" акций отныне считаются выпусками бездокументарными, а находящиеся на руках акции (по выражению Закона - "сертификаты акций") приравниваются к выпискам из реестра владельцев (абз. 1 ст. 2 Федерального закона N 185-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "О рынке ценных бумаг" и о внесении дополнения в Федеральный закон "О некоммерческих организациях")" <20>.

<20> Белов В.А. Правовые новации рынка ценных бумаг // ЭЖ-ЮРИСТ. 2003. N 6.

Вместе с тем тот факт, что на данный момент времени законодательство, в частности ст. 2 Закона о рынке ценных бумаг, прямо закрепляет режим права собственности и иных вещных прав за бездокументарными ценными бумагами, свидетельствует только о том, что люди, обладающие возможностью повлиять на правовое регулирование рынка ценных бумаг, являются носителями соответствующих неюридических представлений о концепции развития данной сферы оборота капиталов, но стоит лишь "прорваться к перу законодателя" последователям В. Белова, и фондовый рынок будет прогрессировать на основе незыблемых основ фундаментальной цивилистики. Поэтому специалист юридической службы банка должен одинаково хорошо владеть и той, и другой концепцией правовой природы бездокументарных ценных бумаг.

Практика арбитражных судов по проблеме защиты прав из бездокументарных ценных бумаг, как бы ни утверждалось обратное, неоднозначна.

В правоприменительной практике виндикационные иски и иные вещно-правовые способы защиты могут реализовываться и на фоне признания обязательственно-правовой природы бездокументарных ценных бумаг. Обосновывается это ссылкой на ст. 149 ГК РФ. "Согласно правилам этой статьи к бездокументарной форме фиксации применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации". Тем самым ГК РФ, "не затрагивая вопроса о природе бездокументарных ценных бумаг, для целей регулирования оборота ценных бумаг поставил знак равенства между документарной и бездокументарной формами ценных бумаг" <21>. Вместе с тем как раз "особенности фиксации бездокументарных ценных бумаг" и не позволяют однозначно решить вопрос о юридической природе "бумаг без бумаги". "Святая книга" - Гражданский кодекс РФ не содержит ни одной статьи о допустимости вещных исков в правоотношениях по бездокументарным ценным бумагам. И этот спор, как указывалось выше, отнюдь не схоластичен.

<21> Маковская А.А. Залог денег и ценных бумаг. М.: Статут, 2000. С. 42.

Процитированная выше практика арбитражных судов о применении к требованиям о возврате акций добросовестным приобретателем правил ГК РФ по виндикации (п. 7 Информационного письма N 33) систематически получает все новые подтверждения. Так, Президиум ВАС РФ в Постановлении N 1293/99 <22> пришел к выводу, что требование истца о восстановлении записи на счете о владении спорными акциями на праве собственности путем списания со счета нового незаконного собственника фактически сводится к требованию о возврате акций, носит виндикационный характер и подлежит рассмотрению в соответствии со ст. 302 ГК РФ <23>.

<22> Постановление от 28.12.1999 N 1293/99 "О признании действий по списанию акций со счета истца не соответствующими требованиям закона".
<23> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 26 - 27.

Отсюда берут начало далеко идущие выводы - анализ постановлений Президиума ВАС РФ "по конкретным делам позволяет выделить две наметившиеся тенденции, свидетельствующие о том, что судебная практика склоняется к тому, чтобы применять к бездокументарным ценным бумагам, равно как и документарным ценным бумагам, одни и те же вещные гражданско-правовые институты и нормы.

Во-первых, как правило, вопрос о форме выпуска ценных бумаг судом не исследуется, как не имеющий значения для решения вопроса о применении или неприменении к ценным бумагам вещных институтов гражданского права. Одним из редких документов ВАС РФ, из текста которых ясно, что спор связан с ценными бумагами, выпущенными в бездокументарной форме, является Постановление Президиума ВАС N 1439/99 <24>.

<24> Постановление от 01.06.1999 N 1439/99 "О необоснованности удовлетворения иска о взыскании дивидендов по акциям, т.к. судом не установлено, являлись ли продавцы акций их собственниками".

Во-вторых, при разрешении споров, связанных с ценными бумагами, выпущенными в бездокументарной форме, суд без каких-либо оговорок применяет вещные институты гражданского права, такие как институт права собственности на бездокументарные ценные бумаги, институт виндикации" <25>.

<25> Маковская А.А. Залог денег и ценных бумаг. С. 43.

Как можно виндицировать то, что не является вещью? Итогом явилось установление и применение понятия о праве собственности на бестелесную вещь, в частности - на субъективное гражданское право. "Пока несомненно только одно: объявлять ценные бумаги совокупностью прав (бестелесной вещью, фикцией, символом - суть от этого не меняется) и именно от этой точки зрения отправляться в практической деятельности оказалось гораздо предпочтительнее, чем отстаивать традиционные научные постулаты. Ни для кого не секрет, что сегодня и законодательные нормы, и положения юридической науки рассматриваются практикой как средство решения определенных задач, а вовсе не для справедливого решения вопросов о правах и обязанностях" <26>. Ссылки на "устоявшуюся годами в законодательстве и правоприменительной практике концепцию бездокументарных ценных бумаг" иллюзорны. Появление такого феномена "передовой экономико-правовой мысли", как "бездокументарные ценные бумаги" относится к началу 90-х годов, периода, когда требовалось в максимально сжатые сроки ликвидировать государственный сектор экономики причем в обход старого госаппарата с его консервативной законодательной властью. Средством такой ликвидации и должно было явиться акционирование, урегулированное наспех написанными ведомственными нормативными актами. Однако сделано это было крайне непрофессионально. Произошло это в значительной мере потому, что уже тогда, со второй половины 80-х годов, заглавную роль в разработке законодательства для сферы экономики взяли на себя непрофессионалы, к тому же не имевшие хотя бы минимальной теоретической базы для этой деятельности. Реформаторы позиционировались либералами, но не имели элементарных представлений о правовом регулировании и в "лучшем" случае были поверхностно знакомы с переводными зарубежными (как правило, американскими) работами.

<26> Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. С. 26 - 30.

Однако англосаксонская система права вообще не признает классификацию прав на вещные и обязательственные. Аналогичный провал был в начале 90-х и с введением Указом Президента РФ института трастовой собственности <27>, но отказаться от него хватило рассудительности, а от "бездокументарных ценных бумаг" - нет, поскольку вопрос о ценных бумагах был напрямую связан с приватизацией. Взгляды "отцов русской демократии" на формирование и развитие рынка ценных бумаг, не безупречные с точки зрения юриспруденции и логики, и возобладали в подзаконных нормативных актах <28>.

<27> Указ Президента РФ от 24.12.1993 N 2296 "О доверительной собственности (трасте)".
<28> Суханов Е.А. Вступительная ст. к кн.: В.А. Белов. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М.: Учебно-консультационный центр "ЮрИнфоР", 1996. С. 6 - 7.

Реналь Р.Садыков

РАГС при Президенте РФ

Ришат Р.Садыков

независимый эксперт