Мудрый Юрист

Стаж как элемент отраслевого механизма правового регулирования в Российском праве социального обеспечения

Агашев Дмитрий Владимирович, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Крымского филиала Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук.

Статья посвящена рассмотрению стажа как одного из важных элементов системы механизма регулирования социально-обеспечительных и непосредственно связанных с ними отношений. В работе на основе анализа положений законодательства и теории права социального обеспечения исследуются понятие и юридическая природа этого явления, его значение в рамках отраслевого механизма правового регулирования, а также место соответствующего правового института в системе права социального обеспечения. Особое внимание уделяется характеристике методик исчисления стажа и выбору оптимальной правоприменительной модели в этой области.

Ключевые слова: стаж, понятие стажа, исчисление стажа, юридический факт, право социального обеспечения.

Tenure as Element of Branch Mechanism of Legal Regulation in the Russian Social Security Law

D.V. Agashev

Agashev Dmitry V., Assistant Professor of the Department of Civil and Legal Disciplines of the Crimea branch of the Russian State University of Justice, Candidate of Legal Sciences.

The article is devoted to the analysis of work experience as one of the most actual theoretical and practical problems in the contemporary law of social maintenance. The concept and legal basis of this phenomenon, importance of it in the branch mechanism of legal regulation, and also the place of this legal institution in the law system of social maintenance are under consideration in the present article. The definition of calculation methods of work experience and choice of an optimal model applicable in the legal sphere are paid great attention to.

Key words: work experience, calculation methods of work experience, definition of work experience, jural fact, social maintenance.

Категория стажа, несмотря на длительный период ее применения в юриспруденции, до настоящего времени остается малоизученной, а многие проблемы, связанные с этим правовым феноменом, не имеют однозначного решения ни в общей теории права, ни в отраслевых науках. В целом эта тема достаточно редко попадала в сферу внимания исследователей и становилась предметом самостоятельного комплексного теоретического осмысления даже в рамках теории права социального обеспечения. Между тем актуальность ее не вызывает сомнений, ведь в отраслевой теории сложно обнаружить единство не только в вопросах терминологии, но и в отношении сущности стажа, его места в системе права социального обеспечения, значения в механизме правового регулирования, методики исчисления и др. Значительная часть проблем связана также с реализацией прав и законных интересов граждан в области практического применения норм о стаже. В этой связи цель настоящей работы заключается в попытке комплексного подхода рассматриваемой категории, охватывающего вопросы теоретического и прикладного характера с учетом современного состояния законодательства в этой области, отраслевой теории и сложившейся правоприменительной практики.

Традиционно стаж рассматривался в теории права социального обеспечения в качестве явления, которое подчеркивает характер и степень участия лица в жизни общества и в какой-то степени обоснованность возникновения у него права на некоторые виды социально-обеспечительных предоставлений. Одновременно это способ дифференциации правового регулирования в этой сфере, объективный фактор, обеспечивающий установление обоснованных различий среди нуждающихся в видах и объеме социального обеспечения. При этом стаж исторически сохранил свои функциональные свойства, в конкретном случае выступая в качестве: а) основания, б) условия или в) меры в отношении отдельных видов социально-обеспечительных предоставлений.

В качестве факта-основания стаж выступает в тех случаях, когда закон связывает с его наличием цель обеспечения и возникновение субъективного права на обращение за конкретным видом предоставления, в частности при пенсионировании за длительный стаж профессиональной деятельности <1>.

<1> См., напр.: пп. 11, 12, 13, 16, 19, 20, 21 п. 1 ст. 30, ст. 31 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" // СЗ РФ. 2013. N 52 (ч. I). Ст. 6965 (далее - Закон о страховых пенсиях).

В этом смысле трудно согласиться с правовой позицией Конституционного Суда РФ, высказанной им в Определении от 5 ноября 2002 г. N 320-О <2>, о том, что стаж является базовым, правонаделительным фактом для всех страховых пенсий в связи с условиями труда или характером выполняемой трудовой функции, а возраст выступает лишь в качестве юридической предпосылки для реализации уже имеющегося права на пенсию.

<2> По жалобе гражданина Спесивцева Юрия Ивановича на нарушение его конституционных прав положениями п. "а" ч. 1 ст. 12 и ст. 133.1 Закона РФ "О государственных пенсиях в Российской Федерации": Определение Конституционного Суда РФ от 5 ноября 2002 г. N 320-О // СЗ РФ. 2003. N 5. Ст. 500.

Правотворческая практика прошлых лет <3> и современные теоретические исследования в этой области <4> опровергают такой вывод. Всякий раз, когда речь идет об установлении в законе требования к возрасту лица при определении его права на пенсию, это обстоятельство одновременно указывает на то, что до достижения соответствующего возраста у лица такого права нет в силу отсутствия основания для пенсионного обеспечения. В таких случаях законодатель, определяя те или иные возрастные требования, предполагает, что в соответствующий период лицо имеет возможность приобрести стаж с необходимыми качественными и количественными характеристиками. С достижением же установленного возраста законодателем презюмируются (во всяком случае, в отношении профессиональных пенсий <5>) снижение или утрата профессиональной трудоспособности лица, его непригодность к дальнейшему выполнению работы по специальности. Иначе закрепление в законе возрастного критерия не имело бы никакого смысла. Стало быть, в соответствующих случаях стаж является не основанием права на пенсию, а выполняет функцию специального условия (адресного, дополнительного), вводящего дифференцированные требования к лицу для приобретения права на льготное пенсионное обеспечение по возрасту. Об этом, в частности, свидетельствует отсутствие каких-либо возрастных требований в отношении работников образования, здравоохранения, театрально-зрелищных организаций и т.п. в рамках института страховых пенсий за длительный стаж профессиональной деятельности.

<3> Раздел II и ст. 58 Закона СССР от 14 июля 1956 г. "О государственных пенсиях" // Ведомости ВС СССР. 1956. N 15. Ст. 313; разделы II и V Закона РФ от 20 ноября 1990 г. N 340-1 "О государственных пенсиях в Российской Федерации" // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1990. N 27. Ст. 351.
<4> Аракчеев В.С. Пенсионное право России. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003. С. 183 - 259.
<5> См., напр.: пп. 1 - 10 п. 1 ст. 30 Закона о страховых пенсиях.

Иногда стаж следует рассматривать и как измеритель объема социально-обеспечительных предоставлений, поскольку он имеет значение при исчислении размера некоторых разновидностей пенсий и страховых пособий. В этом плане позиция законодателя принципиально не меняется много десятилетий, в том числе и при переходе к страховым принципам социального обеспечения. Стаж, наряду с фиксацией факта участия гражданина в формировании средств на социальное обеспечение, одновременно отражает и объем такого участия в общественно полезной деятельности, создании общественного продукта, а также способствует реализации идеи эквивалентности предоставления с учетом его продолжительности. Данная функция стажа, по-видимому, еще длительное время будет использоваться законодателем, несмотря на существование элементов индивидуально-накопительной системы в рамках обязательного пенсионного страхования. Тем не менее применение данного правового инструмента должно осуществляться осторожно, взвешенно, с учетом назначения того или иного вида предоставления, а также особенностей статуса субъекта-получателя. В этом смысле не может не вызывать возражений положение п. 3 ст. 11 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" <6>, устанавливающее ограничение размера пособия по беременности и родам в зависимости от того, имеет ли женщина на момент возникновения страхового случая страховой стаж длительностью шесть месяцев или нет. Обоснованно поэтому отмечается в литературе, что такой подход законодателя юридически не поощряет рождение детей в молодых семьях (в том числе студенческих) и вступает в диссонанс с государственной политикой последних лет в области решения демографических проблем <7>, особенно в контексте воссоединения Крыма и г. Севастополя с Российской Федерацией <8>.

<6> СЗ РФ. 2007. N 1 (ч. 1). Ст. 18.
<7> Корсаненкова Ю.Б. Правовая защита семьи, материнства и детства в социальном обеспечении России // Вопросы ювенальной юстиции. 2009. N 6. С. 27 - 30.
<8> Кручек И.В. О некоторых проблемах создания системы законодательства Республики Крым о социальной защите // Крымский научный вестник. 2015. N 6. С. 286 - 287.

Следует отметить, что использование родового понятия "стаж", охватывающего все его разновидности, является необходимым условием сохранения внутрисистемного единства норм в праве социального обеспечения. Тем самым исключаются наметившиеся центробежные тенденции в этой сфере, в частности, в связи с обособлением стажа в обязательном социальном страховании от соответствующей категории в рамках бюджетного (государственного) социального обеспечения. Безусловно, отдельные виды стажа всегда имели и будут иметь свою специфику, что, однако, не означает утраты органической связи между ними в рамках отраслевого механизма правового регулирования.

Одна из важных проблем заключается в том, что в пореформенный период активность законодателя, не подкрепленная при этом необходимым теоретическим анализом вопроса, практически привела к легальному закреплению в законодательстве сразу нескольких видов стажа, формально различных, но при этом имманентно однородных (страховой стаж в обязательном социальном и обязательном пенсионном страховании, стаж государственной гражданской службы, трудовой стаж для лиц, пострадавших от радиационных и техногенных катастроф и др.). Таким образом, в контексте внутрисистемного единства отрасли категорию стажа в праве социального обеспечения целесообразно рассматривать именно как родовое понятие, охватывающее все его разновидности: суммарная продолжительность периодов трудовой и (или) иной общественно полезной деятельности (поведения) лица, а также иных периодов, с которыми нормы права социального обеспечения связывают определенные последствия в отношении конкретных социально-обеспечительных предоставлений. При этом фиксация единого легального понятия стажа вовсе не исключает его модификаций, связанных с особенностями правового регулирования социально-обеспечительных отношений, но лишь в части видового деления в рамках данной категории.

Стаж не просто специфичное, но и в какой-то мере уникальное явление в системе права. Представляя, в сущности, определенный отрезок внутри астрономического времени со всеми его атрибутами (односторонней направленностью, невозможностью ускорения или замедления его течения и др.), стаж имеет черты факта-события и в этом смысле ближе всего относится к такой разновидности фактов, как срок. В юридической литературе, особенно в цивилистической и процессуальной, исследованию правовой природы сроков уделялось много внимания, однако единого мнения по данной проблеме не существует и в настоящее время. Вопрос о том, можно ли считать стаж частным случаем правового срока, несомненно, требует специального рассмотрения. Однако нельзя не обратить внимание на отличительную особенность этой категории: правовые последствия в отличие от срока, как правило, связываются не с наступлением обстоятельства или истечением времени, а с их накоплением (например, периоды работы, проживания с супругом-военнослужащим, ухода за нетрудоспособным членом семьи, ребенком, получение пособия по безработице, предпринимательская деятельность и другие).

Отметим, что временной фактор в составе стажа - событие не абсолютного, а относительного порядка, представляющее лишь юридическую модель астрономического времени, закрепленную законодателем для обеспечения функционирования отраслевого механизма правового регулирования. Следует также обратить внимание на такую специфическую черту стажа, как возможность в отдельных случаях увеличивать его длительность за счет кратного увеличения нормативных единиц времени (день, месяц или год) на установленные законодательством коэффициенты, что в рассматриваемом контексте существенным образом отличает стаж от юридических сроков.

Признаки волевой активности субъекта при анализе стажа достаточно очевидно проявляются в процессе характеристики качественной, содержательной стороны поведения лица в течение соответствующего временного периода, ведь человек в течение своей жизни, как правило, самостоятельно и осознанно принимает решение о том, каким видом деятельности он считает необходимым заполнить тот или иной отрезок времени. На указанные обстоятельства в литературе редко обращается внимание, между тем видно, что стаж одновременно объединяет в себе свойства события и действия, образуя исключение из принятой теоретической классификации юридических фактов по волевому критерию в виде своеобразной композиции соответствующих жизненных обстоятельств.

Традиционно актуальной правоприменительной проблемой в праве социального обеспечения остается методика исчисления стажа и его разновидностей. Как известно, основным способом исчисления стажа является календарный способ, при котором каждые 30 дней соответствуют полному месяцу, а каждые 12 месяцев - полному году <9>. При всей незамысловатости этих правил на практике постоянно возникал и возникает вопрос о последовательности использования указанных нормативных единиц времени и методике исчисления соответствующих периодов.

<9> Постановление Правительства РФ от 2 октября 2014 г. N 1015 "Об утверждении Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления страховых пенсий" // СЗ РФ. 2014. N 41. Ст. 5545 (далее - Правила подсчета и подтверждения страхового стажа 2014 г.). Аналогичные правила содержались в ранее действовавших Правилах подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий (утв. Постановлением Правительства РФ от 24 июля 2002 г. N 555 // СЗ РФ. 2002. N 31. Ст. 3110).

Для Пенсионного фонда России, чья практика в этой области является, по существу, определяющей, характерно весьма своеобразное прочтение календарного способа исчисления всех разновидностей стажа, который сводится к определению разности между начальной и конечной датами временных периодов, составляющих стаж лица <10>, т.е. в качестве базовой принята методика, при которой нормативные единицы времени располагаются в последовательности "годы - месяцы - дни". Соответствующее положение появилось и в абз. 2 п. 47 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа 2014 г.

<10> Пункт 61 Постановления Правления Пенсионного фонда РФ от 31 июля 2006 г. N 192п "О формах документов индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования и Инструкции по их заполнению" // Бюллетень нормативных актов. 2006. N 48.

Однако при анализе этого нормативного положения нетрудно заметить, что указанная норма находится в коллизии с положениями абз. 1 п. 47 этих же Правил, а также п. 1 ст. 13 Закона о страховых пенсиях. Именно последние определяют сущность календарного порядка исчисления стажа и предопределяют принципиально иной подход к пониманию календарного способа исчисления стажа, в котором акцентировать внимание нужно именно на термине "календарный", т.е. производный от слова "календарь".

В России (РСФСР) с 1918 г. в качестве стандарта принят григорианский календарь, включающий 365 (366) дней и 12 месяцев <11>. Методика исчисления в этом случае прослеживается в календарной последовательности "дни - месяцы - годы", что соответствует обычному представлению о течении времени. Стало быть, закрепив в Правилах подсчета и подтверждения страхового стажа 2014 г. календарный способ исчисления в качестве основного, нормотворец, на наш взгляд, исходил именно из этого общеизвестного факта, который не требует специальной правовой регламентации. В этом смысле применение схемы "дни - месяцы - годы" позволяет использовать традиционные для любого человека и соответствующие логике правила подсчета времени, а следовательно, и стажа как производного от него явления.

<11> Федеральный закон от 3 июня 2011 г. N 107-ФЗ "Об исчислении времени" // СЗ РФ. 2011. N 23. Ст. 3247.

Сущность указанной методики заключается в том, что, установив на основе доказательств расчетный период для определения длительности стажа, уполномоченное (заинтересованное) лицо должно определить общее количество дней в соответствии с календарем за этот расчетный период (учитывая дни в високосные годы), разделить полученный результат на 30 (среднее количество дней в календарном месяце), а затем разделить на 12 (число месяцев в календарном году) <12>.

<12> Получающиеся в итоге целые числа соответствуют полным годам, которые преимущественно и имеют юридическое значение при осуществлении обеспечения. Десятичные дроби являются результатом применения закрепленного законодателем правила о признании за календарный месяц 30 (а не 30,4) дней и при определенных условиях также могут влиять, в частности, на возникновение права на пенсию в связи с особыми условиями труда или работой в особых климатических зонах (ст. 30, 31 Закона о страховых пенсиях).

Предлагаемая методика не только не противоречит норме абз. 1 п. 47 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа 2014 г., но, напротив, вытекает из нее как с формальной, так и с математической точки зрения, а для ее использования в настоящее время отсутствуют объективные препятствия <13>. При этом норма абз. 2 п. 47 этих Правил не должна применяться, поскольку противоречит п. 1 ст. 13 Закона о страховых пенсиях и положениям ст. 2 и ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 3 июня 2011 г. N 107-ФЗ "Об исчислении времени".

<13> Верховный Суд РФ в прошлом указывал на проблематичность использования данной методики, но с учетом системы действовавшего на тот момент нормативного правового регулирования (см., в частности: решение Верховного Суда РФ от 2 августа 2000 г. N ГКПИ00-311 [Электронный ресурс] // URL: http://www.pravosudie.biz/basel/data_de/sudzsgnig.htm (дата обращения: 07.08.2016)). Однако в настоящее время, когда официально закреплена средневзвешенная продолжительность календарного месяца (30 дней), имеются все основания для использования указанной методики.

Для наглядности приведем следующий пример. Гражданин Н. при исчислении выслуги лет по методике "годы - месяцы - дни" к моменту увольнения со службы имел стаж длительностью 19 лет 11 месяцев и 26 дней (расчетный период с 30 декабря 1988 г. по 26 декабря 2008 г.), в связи с чем пенсионный орган обоснованно отказал ему в назначении соответствующей пенсии. Однако в случае применения предлагаемой методики "дни - месяцы - годы" длительность его выслуги существенно возрастет и составит более 20 лет (20, 28); тем самым будет исключено нарушение права Н. на пенсионное обеспечение.

Данную методику целесообразно применять также в случаях льготного исчисления различных видов стажа с той лишь особенностью, что соответствующий коэффициент нужно использовать последовательно с учетом того, какая нормативная единица (день, месяц или год) подлежит увеличению. Так, если льготному исчислению подлежит полный год, то величины, не соответствующие полному году (остаток в виде десятичной дроби), учитываться не должны.

В настоящей статье освещены лишь некоторые из многочисленных проблем в области правового регулирования социально-обеспечительного стажа и деятельности, связанной с практической реализацией соответствующих норм права. Несмотря на то что некоторые из приведенных позиций, безусловно, имеют дискуссионный характер и отражают авторский взгляд на затронутые вопросы, они в определенной степени должны способствовать повышению интереса к данной тематике среди специалистов в сфере права социального обеспечения и смежных наук, а также активизировать продолжение исследований в этой области.

Литература

  1. Аракчеев В.С. Пенсионное право России / В.С. Аракчеев. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003. 384 с.
  2. Корсаненкова Ю.Б. Правовая защита семьи, материнства и детства в социальном обеспечении России / Ю.Б. Корсаненкова // Вопросы ювенальной юстиции. 2009. N 6. С. 27 - 30.
  3. Кручек И.В. О некоторых проблемах создания системы законодательства Республики Крым о социальной защите / И.В. Кручек // Крымский научный вестник. 2015. N 6. С. 286 - 287.