Мудрый Юрист

Проблема обеспечения всесторонности и полноты расследования по новому уголовно-процессуальному кодексу

Ю.П. ГАРМАЕВ

Ю.П. Гармаев, ст. следователь отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры Бурятии, советник юстиции, кандидат юридических наук, доцент.

Среди норм, исключенных из действующего уголовно-процессуального законодательства вновь принятым УПК РФ, есть та, что многими поколениями судей, прокуроров, следователей и дознавателей воспринималась не просто как принцип, скорее как основа основ уголовного судопроизводства. Это требование о всесторонности, полноте и объективности исследования обстоятельств дела (ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР). Всеобъемлющий и вместе с тем оценочный характер данного принципа позволял правоприменителям толковать его довольно широко. Ссылка на ст. 20 УПК РСФСР была, пожалуй, самой распространенной в текстах процессуальных документов. Многие практики и сейчас еще не до конца осознали, насколько существенными могут оказаться правовые последствия формального исключения данного положения из сферы уголовного судопроизводства.

Чтобы проанализировать суть проблемы, обратимся к практическому примеру. В ходе изучения прокуратурой в порядке п. 10 ч. 2 ст. 37 УПК РФ прекращенного уголовного дела о торговой контрабанде было установлено, что руководитель фирмы "Алла" <*>, гр. С., заключил договор с китайской фирмой на экспорт железнодорожных рельсов, бывших в употреблении, но годных к эксплуатации. Договором предусматривался экспорт более 20 партий товара на общую сумму 1230 долларов США.

<*> Все наименования и данные о лицах изменены, совпадения случайны.

В ходе повторного таможенного досмотра вагонов одной из партий товара непосредственно перед пересечением таможенной границы было установлено, что фактически в вагонах находится лом металла, экспорт которого по коду товарной номенклатуры внешнеэкономической деятельности (ТН ВЭД) в тот период облагался значительно большими таможенными платежами, чем рельсы б/у. Сумма неуплаченных таможенных платежей только по ГТД за эту партию товара составила более 1000 МРОТ. При этом экспортером было получено ложное заключение эксперта таможенной лаборатории о соответствии перемещаемого товара заявленному коду ТН ВЭД.

Руководителю фирмы, гр. С., было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 194 и ч. 1 ст. 188 УК РФ - контрабанда и уклонение от уплаты таможенных платежей. Затем уголовное преследование было прекращено по амнистии (обвиняемый - пенсионер, инвалид 2 группы). Между тем по делу вообще не были исследованы другие эпизоды перемещения аналогичного товара по тому же контракту и другим подобным сделкам, на которых в течение 6 лет специализировалась фирма. Гр. С. был явно "подставным" руководителем. Из материалов дела с очевидностью усматривалось, что преступную деятельность фактически осуществляла организованная группа, использовавшая С. за незначительные комиссионные. Следствием не была дана правовая оценка действиям эксперта, давшего ложное заключение о коде ТН ВЭД на товар. Не оценены действия таможенников, производивших первичный таможенный досмотр этой и других партий экспортного товара данной фирмы и выпускавших груз в режиме экспорта.

Таким образом, налицо невыявление следствием неоднократности и совокупности многочисленных таможенных, должностных и иных преступлений в сфере внешнеэкономической деятельности, не выявлены соучастники преступления, не дана оценка организованному характеру преступной деятельности. То есть не принято надлежащих мер уголовно-правовой борьбы с наиболее опасной формой современной преступности - организованной, профессиональной, коррумпированной преступной деятельности в сфере экономики.

Практическим работникам, к сожалению, хорошо знакомы подобные нарушения. Ввиду объективной сложности дел данной категории, большого объема проводимых следственных и иных мероприятий, активного противодействия со стороны преступников и других заинтересованных лиц, низкой профессиональной квалификации, следователи и дознаватели, часто даже усмотрев явные признаки сопутствующих преступлений, дополнительных эпизодов преступной деятельности скрывающихся от следствия соучастников, не исследуют эти важнейшие для дела обстоятельства и не дают им правовую оценку, то есть "замалчивают", попросту укрывают. Делается это путем: выделения материалов для дополнительной проверки в отдельное производство; изъятия этих материалов из дела; или документы не изымаются, факты не укрываются, но и не расследуются, им не дается должная правовая оценка.

Все эти существенные недостатки расследования, граничащие, без преувеличения, с должностными преступлениями, по УПК РСФСР всегда оценивались прежде всего как нарушения требований ч. 1 ст. 20 - неисполнение обязанности по полному, всестороннему и объективному исследованию обстоятельств дела. Прокурор в порядке ст. 211 УПК РСФСР и с "сакраментальной" ссылкой на ст. 20 УПК РСФСР отменял подобные постановления о прекращении дела и направлял его для дополнительного расследования.

В случае если небдительный прокурор направлял такое дело в суд с обвинительным заключением, последний, в свою очередь, вправе был вернуть дело на доследование по основаниям п. 1 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР (неполнота произведенного дознания или предварительного следствия, которая не может быть восполнена в судебном заседании) и вновь со ссылкой на ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР <*>.

<*> Как известно, Постановлением Конституционного Суда РФ от 20.04.99 N 7-П положения пункта 1 части первой статьи 232 УПК РСФСР, как возлагающие на суд обязанность по собственной инициативе возвращать уголовное дело прокурору в случае невосполнимой в судебном заседании неполноты расследования, признаны не соответствующими Конституции РФ, ее статьям 49 и 123 (ч. 3), а также статьям 46 ч. 1 и 52.

Но все это - элементы механизма уголовно-процессуального закона, утратившего силу. Возникает вопрос: содержит ли действующий УПК РФ нормы, обеспечивающие полноту, всесторонность и объективность исследования обстоятельств дела?

Сразу отметим, что суд не несет теперь такой обязанности. В соответствие с ч. 3 ст. 15 УПК РФ он создает необходимые условия для реализации сторонами их процессуальных обязанностей и прав, не выступая при этом ни на стороне обвинения, ни на стороне защиты.

Какие же правовые средства для пресечения нарушений, подобных описанным, имеются в арсенале прокурора, призванного руководить уголовным преследованием и обеспечивать надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия (ст. 37 ч. 1 УПК РФ)? Ведь невыявление множественности преступлений (как совокупности, так и неоднократности (ст. ст. 16 и 17 УК РФ)), неисследование, а порой даже укрывательство субъектами расследования обстоятельств, указывающих на соучастников преступлений (ст. 33 УК РФ), на организованные формы соучастия (ст. 35 УК РФ), по-прежнему остается одним из самых вредных, вопиющих недостатков досудебного производства, а в конечном счете - одним из условий активного эволюционирования организованной преступности и коррупции.

Ведь в данном примере организованная преступная группа, занимающаяся контрабандой металла, не возвращающая из-за границы незаконно вывезенную таким образом валюту, подкупающая должностных лиц таможенных органов, не только не уничтожена. Ей, по сути, вообще не причинено какого-либо вреда. "Подставной", специально нанятый для этого руководитель отделался легким испугом. "Фирма-однодневка", созданная исключительно для реализации данного контракта, тотчас же прекратила свое существование, не возместив государству ущерб в виде обязательных платежей. Никто не понес даже административной, материальной ответственности за содеянное по таможенному, валютному, административному законодательству. Напротив, преступники стали умнее, получили бесценный криминальный опыт, убедились в бессилии правоохранительной системы государства и окончательно уверовали в свою безнаказанность. То есть следующие преступные операции становятся более изощренными, масштабными и дерзкими, причиняют еще больший ущерб государству, пополняя средства "теневой" экономики.

Чтобы как-то противостоять этим явлениям средствами уголовно-процессуального законодательства, проведем краткий анализ отдельных норм действующего УПК РФ.

Итак, из действующего Кодекса устранено всякое упоминание об объективности, всесторонности и полноте исследования обстоятельств дела <*>.

<*> Никаких изменений не внесено в этой части и Федеральным законом от 29.05.2002 N 58-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации". См.: Российская газета от 04.06.2002.

Анализируя доводы, которыми мог руководствоваться законодатель, следует признать, что принцип, заложенный в ст. 20 УПК РСФСР, по своей сути был требованием, адаптированным к условиям несостязательного процесса, поскольку распространялся не только на прокурора, следователя и дознавателя, но и на суд. В результате законодатель, желая избавиться от принципиально устаревшей нормы, на наш взгляд, лишил сторону обвинения важнейшего инструмента борьбы с преступностью.

Закономерными последствиями этого можно считать следующие изменения в законе:

<*> Как уже отмечалось, эти нормы были признаны неконституционными Постановлением Конституционного Суда РФ от 22.04.99 N 7-П.

Прогнозы - дело неблагодарное, тем более прогнозы неблагоприятные. Однако возьмем на себя смелость смоделировать наихудшие последствия, которые могут проявиться на практике в связи с этими изменениями, особенно на начальном, то есть нынешнем, этапе применения нового УПК РФ в результате поверхностного анализа и толкования норм:

До настоящего времени следователи относились к процедуре "чистки дела" в целом весьма ответственно. Особенно при надлежащей организации прокурорского надзора. Ведь никому из нас, следователей, не хочется возвращения уголовного дела на доследование прокурором <*>, а ранее и судом, ввиду нарушения принципа "полноты и всесторонности ...". Можно даже предположить, что недобросовестные следователи, дознаватели, начальники следственных отделов будут оспаривать возвращение дела на доследование прокурором, в случае если последний ссылается в своем письменном указании на необходимость выявления дополнительных эпизодов или соучастников. Мотивом таких возражений может быть отсутствие в УПК РФ анализируемой нормы.

<*> Как правило, указание о возвращении дела сопровождается представлением прокурора об устранении нарушений закона с предложением наказать следователя (дознавателя), их допустившего.

Если описанная заведомо порочная практика коснется и надзирающих прокуроров, то последние перестанут возвращать дела для дополнительного расследования по основаниям неполноты предварительного расследования (невыявление множественности преступлений и соучастников), сосредотачивая свое внимание на нарушениях УПК, неправильном применении уголовного закона, в отношении только выявленных эпизодов обвинения и только лиц, привлеченных в качестве обвиняемых.

Так какие же процессуальные средства можно использовать в рамках действующей редакции УПК РФ для пресечения этих негативных тенденций?

На наш взгляд, исходить следует из того, что принцип всесторонности, объективности и полноты расследования не "исчез" полностью. Он как бы трансформировался, "растворился" в ряде других норм УПК, а потому может и должен применяться, правда, путем использования систематического толкования.

Так, важнейшей целью уголовного судопроизводства является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ). А поскольку невыявление отдельных эпизодов преступной деятельности, соучастников преступлений всегда нарушает указанные права и законные интересы <*>, то органы предварительного расследования, прокурор обязаны принять все предусмотренные законом меры к выявлению всех преступлений и изобличению всех лиц, их совершивших.

<*> Иначе деяние вообще не является преступлением, поскольку не содержит признака общественной опасности (ч. 1 ст. 14 УК РФ).

В соответствие с ч. 2 ст. 21 УПК РФ прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель в каждом случае обнаружения признаков преступления обязаны принять меры для установления его события, изобличения лица или лиц, виновных в его совершении. Реализация данной обязанности обеспечивается принципом состязательности сторон обвинения и защиты (ст. 15 УПК РФ).

В содержание предмета доказывания входит в том числе и событие преступления, виновность лица в его совершении (п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). На наш взгляд, надлежащее толкование данной нормы состоит в том, что доказыванию подлежат события всех преступлений, признаки которых обнаружены.

Обязанность дознавателя, органа дознания, следователя и прокурора принять и проверить информацию о любом совершенном или готовящемся преступлении установлена и в статье 144 УПК РФ ("Порядок рассмотрения сообщения о преступлении").

Суммируя изложенное, сформулируем некоторые выводы и предложения:

  1. Отсутствие в новом УПК РФ нормы, аналогичной ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР, не исключает необходимости обеспечения всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела. Принцип не исчез, а "растворился" в содержании других норм уголовно-процессуального закона.
  2. Принцип утратил лидирующее, основополагающее значение, обязательный характер для всех его участников. Обеспечение всесторонности, полноты и объективности исследования является только обязанностью прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя. Это обязанность не возлагается на суд.
  3. В целях обеспечения выявления, пресечения, раскрытия и расследования всех совершаемых и готовящихся преступлений, изобличения всех лиц, их совершивших, сторона обвинения, и прежде всего прокурор, в обязательном порядке должна обеспечивать всесторонность, полноту и объективность в реализации уголовного преследования.
  4. Выявив факты укрытых, нераспознанных и не оцененных с позиции уголовного закона преступлений, данные о неизобличенных преступниках, прокурор обязан дать соответствующие поручения и указания (п. 11 ч. 2 ст. 37 УПК РФ), если необходимо - возвратить дело на доследование (п. 15 ч. 2 ст. 37 УПК РФ) и принять иные меры, предусмотренные действующим законодательством, вплоть до возбуждения уголовного дела в отношении работников правоохранительных органов, в связи с укрывательством ими преступлений либо лиц, их совершивших. При этом прокурор вправе ссылаться на требования п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ, ч. 2 ст. 21 УПК РФ, п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, ч. 1 ст. 144 УПК РФ.
  5. В целях обеспечения надлежащего понимания правоприменителями смысла закона, однозначного его толкования полагаю необходимым рассмотреть вопрос о внесении дополнений в действующий УПК РФ в части обеспечения всесторонности, объективности и полноты исследования обстоятельств дела. Эта обязанность должна быть возложена на прокурора, следователя и дознавателя. Соответствующая норма может быть введена в главу 3 УПК РФ "Уголовное преследование", например в качестве дополнительной части в статью 21 "Обязанность осуществления уголовного преследования".
  6. Впредь, в условиях действия нынешней редакции УПК РФ, разработать ведомственные акты, в которых на основе надлежащего толкования действующих уголовно-процессуальных норм требовать от правоприменителей неукоснительного соблюдения анализируемого принципа.