Мудрый Юрист

Нормативно-правовое регулирование процедурой фильтрации советских граждан в пфл нквд СССР в ленинградской области в годы великой отечественной войны и в послевоенный период

Маркитан А.В., аспирант кафедры теории и истории государства и права юридического факультета СПб ГУАП.

В западных районах страны, в том числе и на территории Ленинградской области, начиная с осени 1944 г. стали создаваться подразделения (СПП, ПФП и ПФЛ), осуществлявшие спецпроверку (фильтрацию) бывших советских военнопленных и "внутренних перемещенных лиц", объединенных общим названием "репатрианты". Поток этого контингента особенно возрос в 1945 г. и только по Ленинградской области (в границах после 1944 г.) к 1947 г. достиг почти 200 тыс. человек <1>. Росло и количество арестованных репатриантов, не прошедших спецпроверки и имеющих компрометирующие основания. Однако говорить о массовом характере уголовных преследований репатриантов в этот период вряд ли обоснованно.

<1> Иванов В.А. Механизм массовых репрессий в советской России в конце 20 - 40-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР): Автореф. дис... докт. ист. наук. СПб., 1998. С. 37.

Наряду со спецлагерями НКВД (впоследствии - ПФЛ НКВД) с конца декабря 1941 г. определенные проверочно-фильтрационные задачи выполняли армейские и фронтовые сборочно-пересыльные пункты (СПП). К концу 1944 г. существующая сеть армейских и фронтовых СПП уже не могла справиться с функциями учета и фильтрации репатриантов, в связи с огромным потоком этих лиц. Поэтому осенью на линии Западной государственной границы были созданы КПП и Проверочно-фильтрационные пункты НКВД СССР (ПФП) и утверждена Инструкция о работе ПФП <2>. На пограничной линии СССР и Финляндии организовывались четыре КПП и два ПФП в г. Выборге и Сортавале. Фильтрационные пункты брались под охрану войсками НКВД. Для проведения проверки и фильтрации в них формировались проверочно-фильтрационные комиссии (ПФК) из представителей НКВД, НКГБ и Главного управления контрразведки НКО "СМЕРШ".

<2> Иванов В.А. Механизм массовых репрессий в советской России в конце 20 - 40-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР): Дис... докт. ист. наук. СПб., 1998. С. 425 - 426.

СНК РСФСР в начале июля 1945 г. своим распоряжением устанавливал порядок такой отправки этих лиц, а также полномочия и правовые основания деятельности местных ПРП <3>. Так, на них возлагались задачи по организации первичного учета и проверки граждан, возвращающихся из эвакуации, т.е. из тыловых районов страны. Завершающейся частью фильтрации вернувшихся в советскую Россию репатриантов являлась их проверка по месту жительства. Порядок этой проверки определялся Приказом НКВД-НКГБ СССР от 16 июня 1945 г. <4>, а в Ленинградской области - Приказом УНКВД-НКГБ ЛО от 4 июля 1945 г. <5>. Согласно этому акту в каждом районе создавались проверочно-фильтрационные комиссии (ПФК) из четырех опрерработников (по два сотрудника от РО НКВД и НКГБ). Ее возглавлял начальник райотдела НКВД. Такой порядок фильтрации был установлен для регионов, подвергшихся оккупации. Госпроверка (фильтрация) репатриантов, направленных в восточные районы страны, осуществлялась областными ПФК.

<3> Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (далее - ЦГА СПб). Ф. 7179. Оп. 53. Д. 106. Л. 288 - 292.
<4> Центральный государственный архив историко-политических документов г. Санкт-Петербурга (далее - ЦГАИПД СПб). Ф. 25. Оп. 2в. Д. 5558. Л. 135.
<5> Иванов В.А. Указ. соч. С. 453.

Основными элементами структуры государственной проверки (фильтрации) определялись ПФП и НКВД СССР (впоследствии ПФЛ) и районные ПФК. Однако, как замечает исследователь этой проблемы В. Иванов, применительно к Ленинградской области ведущим органом фильтрации репатриантов выступал ПФЛ НКВД СССР. Он, в частности, пишет, что "военно-политическое руководство страны основным звеном госпроверки советских граждан избрало не СПП и ПФП, а ПФЛ НКВД, организованные в том числе на Северо-Западе в районах крупных восстановительных, строительных и других работ" <6>.

<6> Иванов В.А. Указ. соч. С. 429.

Процедура фильтрации требовала кропотливой подготовительной и текущей работы, в первую очередь сотрудников ОЧО. К весне 1945 г. выполнение вновь обозначенных задач, определенных Инструкцией НКВД СССР, имеющимся штатом отдела было попросту невозможно. Численность отдела (6 - 8 чел.) явно не соответствовала объему каждодневных заданий по проверке и фильтрации прибывающих в лагерь репатриантов. Поэтому, к примеру, в марте этого же года начальник Управления КРО "СМЕРШ" Ленфлота Л. Быстров просил начальника ГУКР "СМЕРШ" НКО СССР В. Абакумова усилить отдел ОЧО ПФЛ N 0317 с 6 до 22 чел. Аналогичные просьбы касались и других лагерей региона <7>.

<7> Иванов В.А. Указ. соч. С. 445.

Впервые доказательства о нерентабельности проверочно-фильтрационных лагерей НКВД СССР на территории Ленинградской области в 1945 г. предпринял В.А. Иванов, одновременно показав порочность методики переноса трудового аналога ГУЛАГа на такое звено фильтрационной системы, как ПФЛ. При этом исследователю удалось обосновать тезис о репрессивной доминанте всей проверочно-фильтрационной практики и т.п. <8>. Идеологическая, пропагандистская риторика и здесь брала верх над целесообразным юридическим процессом. Действительно, летом 1945 г., когда ПФЛ НКВД, расположенные в Ленинградской области, были наиболее наполнены проверяемым спецконтингентом, все их подразделения (лаготделения, отд. комендатуры и т.п.) выполняли плановые задания едва лишь на 70% от намеченного. К тому же дебиторская задолженность к июлю 1945 г. за проделанную работу лагерями с хозорганов составила около 316,5 тыс. руб. Даже весьма поверхностные и "щадящие" ведомственные проверки общей организации трудового использования фильтруемых репатриантов на объектах этих хозорганов показывали, что по отношению к работающим проявляются откровенные обсчеты и грубая их эксплуатация <9>. Однако нормативно-правовая база института госпроверки (фильтрации) репатриантов, действовавшая в это время в советской России, не рассматривала многие нормы, регулирующие различные аспекты их трудоиспользования, отдыха, лечения и реабилитации. Отчасти это происходило потому, что структурно сама система органов фильтрации на местах создавалась "один в один" по организационно-штатному расписанию исправительно-трудовых лагерных подразделений ГУЛАГа НКВД СССР. А в них, как известно, приоритеты "перековки" заключенных определялись исправительно-трудовым законодательством. Уголовная репрессия при этом еще была и элементом властвования <10>.

<8> Имелся в виду совместный Приказ НКГБ СССР, НКВД СССР и Генерального прокурора Союза ССР от 29 июня 1941 г. Подробнее см.: Кардин В. Указ. соч. С. 3 - 4.
<9> Иванов В.А. Указ. соч. С. 431 - 434.
<10> Соломон П. Советская юстиция при Сталине / Пер. с англ. М., 1998. С. 10 - 13.

Следует отметить, что неструктурированной в этот период оказалась вся нормативно-правовая база фильтрационной работы. Если правовые основания создания и функционирования основных элементов репатриации все же были разработаны и внедрены в повседневную практику, то проверочно-фильтрационное законодательство впитало в себя уже известные и апробированные в ГУЛАГе НКВД ведомственные нормативно-правовые акты. Они, как показал анализ этой деятельности, входили в явные противоречия с задачами фильтрации. И хотя на территории Ленинградской области последний пункт приема репатриируемых советских граждан перестал существовать в сентябре 1959 г., в соответствии с приказом КГБ при СМ СССР от 5 августа 1959 г. <11> нормативно-правовая база проверочно-фильтрационной деятельности так и не была скорректирована, с учетом опыта этой работы органов госбезопасности и внутренних дел в годы Великой Отечественной войны и сразу после ее окончания.

<11> Иванов В.А. Органы государственной безопасности и массовые репрессии на Северо-Западе в 30 - 50-е годы: Историко-правовой обзор репрессивной документалистики. СПб., 1996. С. 57.