Мудрый Юрист

Дробные акции и их правовой режим

С.А. Зинченко, зав. кафедрой гражданского и предпринимательского права СКАГС, профессор, доктор юридических наук.

В.В. Галов, профессор кафедры гражданского и предпринимательского права СКАГС, кандидат юридических наук.

Общие положения

Появление дробных акций в действующем российском законодательстве своей необычностью и "некой нелогичностью" вызвало неподдельный интерес ученых - специалистов данной области знаний. Определенные сложности стала испытывать и правоприменительная практика при возникновении споров, связанных с дробными акциями. Дробные акции и их выкуп при установленных в законе условиях стали предметом рассмотрения Конституционного суда Российской Федерации <1>.

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. N 3-П // СЗ РФ. 2004. N 9. Ст. 830.

Действительно, при любом подходе к уяснению смысла дробных акций с неизбежностью возникает ряд фундаментальных проблем гражданского и предпринимательского права. Это обнаруживается при исследовании: природы дробной акции и ее соотношения с целой акцией; характеристике ее как объекта гражданского права; поиска путей разрешения противоречий норм действующего законодательства, допускающего существование общей собственности на акции как бездокументарные ценные бумаги, и др. Остановимся на некоторых из них.

Правовая природа дробной акции

В литературе предприняты попытки определить природу дробной акции с привлечением не только юридических, но и философских понятий и категорий. Так, М.В. Плющев, исследуя соотношение дробной и целой ценных бумаг в общефилософском аспекте категорий "целое и часть" приходит к выводу, что целая и дробная ценные бумаги в принципе не могут соотноситься друг с другом как "целое" и "часть". Целая ценная бумага, "частью" которой является дробная в качестве объекта права, не существует, и характеристика дробной ценной бумаги как "части целого" - более чем некорректна. Целая ценная бумага существует разве что в качестве некой виртуальной счетной единицы для сформировавшихся на ее месте дробных ценных бумаг <2>.

<2> См.: Плющев М.В. Правовая природа "дробных ценных бумаг" // Юрист. 2004. N 7.

С методологической точки зрения, приведенная оценка содержит в себе тот недостаток, что она не учитывает класс целых ценных бумаг, которые характеризуются своей идентичностью, и среди которых появляются дробные ценные бумаги. Если бы существовала только одна целая ценная бумага, которая затем разделена на свои дробные части, тогда бы, действительно, в правовом аспекте мы обнаружили бы только несколько бывших частей, которые стали сами по себе соответствующими целыми бумагами. Это нереально, и в аспекте назначения эмиссионных ценных бумаг лишено всякого смысла. Но даже в том случае, когда при разделе целой ценной бумаги на свои дробные части, первая не существует как объект права, она не перестает существовать в общефилософском смысле посредством категорий "целое" и "часть".

В отношении между целым и частями, указывает Гегель, обе стороны суть самостоятельны, но так, что каждая отсвечивает в другой и в то же время дана только как это тождество обеих. Как отрицательное единство, целое есть отрицательное соотношение с самим собой; как такое, оно стало внешним себе; оно имеет свою устойчивость в многообразной непосредственности, в частях. Целое поэтому состоит из частей, так как без них оно есть ничто <3>. Как видно, в силу непосредственной свой реализации в частях, а также особенностей правового регулирования, целое, конечно же, не становится объектом права, эту роль выполняют его части.

<3> См.: Гегель Ф. Наука логики. Т. 2. М.: "Мысль", 1971. С. 152, 153.

И здесь возникает весьма парадоксальная ситуация, когда роль целого выполняют другие ценные бумаги данного типа, независимо от их выпуска. Оказывается, каждая целая эмиссионная ценная бумага (как и все они вместе), помимо собственной правовой "нагрузки", предстает и в качестве абстрактного целого для ставших теперь уже самостоятельными объектами частей (дробных ценных бумаг). Целая ценная бумага, разделенная на дробные части, вряд ли может в приведенном нами ее понимании рассматриваться в качестве виртуальной счетной единицы. Ведь именно она предопределяет тот общий объем прав и возможностей, которыми стали обладать его дробные части.

Являясь сторонником признания ценными бумагами только тех, которые имеют документарную форму, М.В. Плющев отмечает, что, "если мы хотим видеть бездокументарную ценную бумагу именно ценной бумагой, то ее должно признать неделимой и не допускающей своего существования в дробном виде. Дробные ценные бумаги - скорее не "части ценной бумаги", а осколки векового института ценных бумаг, вдребезги разбитого (а точнее, пока еще разрушаемого) неосторожным нормотворчеством, не опирающимся на теорию гражданского права" <4>.

<4> См.: Плющев М.В. Указ. соч.

При таком подходе возникающие новые хозяйственно-правовые явления, не могущие быть обоснованными с позиции классической теории гражданского права, не имеют права на жизнь, и их следует признать несуществующими. Но ведь дробные ценные бумаги - не плод ученых определенной научной ориентации, а фрагмент реальной действительности, который и должен быть познан с позиции современной теории эмиссионных ценных бумаг, используемых в экономическом обороте. Правовая природа дробной акции напрямую связана с сущностью акции как таковой. И здесь мы должны в качестве исходной основы для той и другой привлечь институт собственности, к которому принадлежат ценные бумаги в качестве его разновидности.

Вопрос о признании эмиссионных ценных бумаг в качестве объектов права собственности является дискуссионным. Для целей данного анализа мы приведем наш подход к данной проблеме. Невозможно обосновать широко распространенное суждение о том, что право на ценную бумагу есть разновидность права на вещь ("теория фикции"). Нет удовлетворяющего решения вопроса и при признании прав акционера в качестве обязательственных, вытекающих из акции.

Исходные отношения, порожденные акцией, есть одна из форм движения абсолютного права собственности. Законодатель отнес ценные бумаги к вещам (ст. 128 ГК РФ), допустив тем самым известную условность, ибо ценная бумага, в том числе и бездокументарная, вещью в экономическом и правовом смысле не является <5>. Акция есть объект права собственности акционера на стоимостную часть (товарное благо) имущества акционерного общества, которая (стоимостная часть) одновременно является объектом права собственности общества, наряду, конечно, с его правом собственности на имущество в натуральном виде (производительный капитал) <6>. Поэтому только акционерное общество обладает правом собственности на свое имущество в виде вещей и имущественных комплексов. Акция порождает право ее владельца на имущество, выраженное в виде определенного стоимостного блага. Это и есть разновидность права собственности как абсолютного имущественного (невещного) права.

<5> См.: Зинченко С.А., Галов В.В. Акция как эмиссионная ценная бумага: Природа, объем прав, их защита // Хозяйство и право. 2005. N 11. С. 54.
<6> См.: Зинченко С.А., Галов В.В. Собственность и производные вещные права: Теория и практика. Ростов-на-Дону: Изд-во СКАГС, 2003. С. 115.

Сущность акции как права собственности и исходные формы ее проявления, которые закреплены в ГК РФ и ст. 2 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" (документарная, бездокументарная, формы; вид права (имущественные, неимущественные), гарантии их осуществления, порядок изначального отчуждения - приобретения акции (размещения путем выпуска), объем закрепленного права (равные права внутри одного выпуска)), получают свою дальнейшую реализацию уже в относительных (обязательственных) правоотношениях <7>.

<7> См.: Зинченко С.А., Галов В.В. Акция как эмиссионная ценная бумага: Природа, объем прав, их защита. С. 56.

Конкретизация права акционера выражается в его участии в управлении обществом, распределении прибыли, получении информации о его деятельности, в случае ликвидации общества - получении части имущества (п. 1 ст. 67 ГК РФ). Дробная акция предоставляет такие же права, как и целая акция определенной категории (типа), но в объеме соответствующей части целой акции (п. 3 ст. 25 Федерального закона "Об акционерных обществах") <8>. Дробные акции обращаются наравне с целыми акциями.

<8> Пункт 3 введен Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 120-ФЗ // СЗ РФ. 2001. N 33 (часть I). Ст. 3423.

Все это позволяет рассматривать дробную акцию в качестве одной из разновидностей объектов гражданских прав, закрепленных в ст. 128 ГК РФ. Являются ли дробные акции самостоятельным объектом гражданского права, который должен получить нормативное закрепление? Или он уже закреплен в нормах ст. 128 ГК РФ? По мнению С.П. Бурлаковой, в пользу признания дробной акции самостоятельной ценной бумагой свидетельствует возможность самостоятельного ее обращения и предоставление ею тех же прав, что и целой акцией <9>. В ходе рассмотрения в Конституционном Суде РФ вопроса о конституционности отдельных положений ст. 74 и 77 Федерального закона "Об акционерных обществах" возникал вопрос: учитывают ли нормы ст. 128 ГК РФ дробные ценные бумаги в качестве объектов гражданских прав? Для ответа на поставленные вопросы необходимо определиться, что мы понимаем под термином "дробная акция как самостоятельный объект права". И здесь речь должна идти о том, что дробная акция не является принципиально новым объектом, который заслуживает прямого указания на это в ст. 128 ГК РФ. Дробная акция представляет собой всего лишь разновидность акции как эмиссионной ценной бумаги, поэтому она и должна признаваться закрепленной в ст. 128 ГК РФ посредством указания на то, что к объектам гражданского права относятся ценные бумаги (родовое понятие) <10>.

<9> См.: Бурлакова С.П. Дробные акции: Проблемы и пути решения // Юрист. 2004. N 10.
<10> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. N 3-П // СЗ РФ. 2004. N 9. Ст. 830.

Акция предстает разновидностью ценных бумаг, являясь одновременно родовым (общим) понятием по отношению к таким своим видам, как целая акция и дробная акция.

Таким образом, дробная акция, являясь разновидностью акции как эмиссионной ценной бумаги, представляет собой абсолютное имущественное право (право собственности) на товарное (стоимостное) благо в объеме, соответствующем части целой акции определенной категории (типа). Родовые признаки целой и дробной акции совпадают, видовое же различие обнаруживается в объеме прав, предоставляемых той и другой акцией.

О признании полноценности "дробной" акции свидетельствует и судебная практика. Так, ЗАО приняло решение о выплате дивидендов принадлежащими ему обыкновенными акциями ОАО номинальной стоимостью 1 руб. каждая, а также денежными средствами. Если принадлежащее акционеру количество акций не позволяло передать ему в качестве дивидендов целую акцию ОАО, то вместо половины акции ОАО ему выплачивалась половина ее номинальной стоимости. С., как акционер, полагая, что решение общего собрания носит дискриминационный характер и не соответствует закону, оспорила его в арбитражном суде. Решением арбитражного суда в иске отказано. Суд кассационной инстанции отменил это решение, указав при этом, что дробные акции обращаются наравне с целыми акциями. Следовательно, законом предусмотрена возможность приобретения прав на часть акции, предоставляющую соответствующую часть прав и обязанностей. Поэтому не соответствует требованиям закона решение о том, что владельцы нечетного количества акций ЗАО вместо части акции ОАО получат половину ее номинальной стоимости, а не права и обязанности, вытекающие из владения частью целой акции <11>. Точнее, конечно, речь идет не о части акции, а о дробной акции как самостоятельном виде акций, который коррелирует с целой акцией. Но суть ясна: дробная акция - полноценная эмиссионная ценная бумага.

<11> Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 26 августа 2004 г. N Ф09-2782/04-ГК // СПС "КонсультантПлюс".

В плане объема прав, вытекающих из дробной акции, представляет теоретический и практический интерес вопрос о том, с какого момента владелец дробной акции лишается прав и обязанностей: голосования на общем собрании акционеров, получении дивидендов, права на ее отчуждение и т.п.? Судебная практика нередко исходит из того, что все указанные и иные права и обязанности владельца дробной акции прекращаются с момента принятия решения общего собрания акционеров о консолидации дробных акций. В Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 18 июня 2003 года по делу N А56-34322/02 было указано, что при консолидации акций последние подлежат выкупу обществом по рыночной стоимости в соответствии со ст. 74 и 77 ФЗ "Об акционерных обществах". У владельца дробной акции на основании этих норм возникло только право требовать от общества выкупа акции, а у общества - обязанность ее выкупить <12>.

<12> СПС "КонсультантПлюс".

Процесс консолидации протекает определенное время. Это решение о консолидации акций, регистрация выпуска акций, размещаемых путем конвертации, размещение акций, регистрация отчета о выпуске; возможны процедуры, связанные с проспектом ценных бумаг <13>. Исходя из признания полноценности статуса дробной акции, полагаем, что она должна предоставлять все права владельцу до ее отчуждения. Вызывает сомнение решение суда о том, что у владельца дробной акции имеется право требования ее выкупа. При принудительном выкупе, как это было предусмотрено до вступления в силу Федерального закона от 7 августа 2001 г. N 120-ФЗ <14>, у него была обязанность, которая "поглощала" и потенциальные права.

<13> См.: Стандарты эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг. Утв. Приказом ФСФР от 16 марта 2005 года N 05-4/пз-н // Российская газета. 12 мая 2005 г.
<14> СЗ РФ. 2001. N 33 (часть I). Ст. 3423.

Дробные акции и акции в общей собственности

Действующее законодательство признает право общей долевой собственности на акцию (п. 3 ст. 57 Федерального закона "Об акционерных обществах"). В связи с этим возникает вопрос: в чем выражается необходимость применения общей собственности к весьма своеобразному институту - ценным бумагам? Позволяет ли их специфика использовать классическую модель общей собственности, рассчитанную на вещные отношения?

Дробная акция, отмечает К.И. Скловский, отличается от доли в праве на акцию в рамках права общей собственности тем, что иные субъекты права на дробную акцию не находятся в юридической связи друг с другом, сообща не управляют акцией и не осуществляют права акционеров. Хотя это различие и существенно, но достаточно ли, чтобы провести между ними принципиальную грань <15>? И автор приходит к выводу, что с точки зрения реализации прав акционеров между дробными акциями и акциями в рамках общей собственности имеется существенное сходство, поэтому утрачивают смысл все попытки свести права акционеров к правам на целые акции. Экономический оборот будет с неизбежностью воспроизводить общую собственность на акции и те проблемы, которые порождаются дробными акциями <16>.

<15> См.: Скловский К. Дробные акции и акции в общей собственности // ЭЖ- Юрист. 2004. N 40.
<16> Там же.

Думается, усиление линии законодательства в части расширения модели общей собственности на эмиссионные ценные бумаги, и, в первую очередь, на акции, не имеет перспективы, так как модель общей собственности рассчитана на другой круг отношений, и она ограничивает оборот прав сособственников.

Цементирующим началом в общей собственности является вещь (комплекс вещей) как ее объект; сособственники этим объектом распоряжаются сообща (ст. 246 ГК РФ). Актом распоряжения вещью прекращается их право общей собственности. Одновременно с вещным объектом в отношениях общей собственности существует и стоимостное благо в качестве невещного имущественного объекта, имеющего статус доли. Право на долю является абсолютным невещным имущественным правом каждого сособственника. Своей долей сособственники распоряжаются самостоятельно (п. 2 ст. 246 ГК РФ); при этом общая собственность продолжает существовать. Владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в общей долевой собственности осуществляется по соглашению ее участников. Иными словами, всевозможные соглашения между ними есть не что иное, как элементы относительности в абсолютном праве общей собственности. Без них не может существовать такая собственность. Поэтому элемент относительности является одним из конститутивных признаков общей собственности.

Такой признак отсутствует у акции, так как она не является вещью во всех смыслах. Сособственники акции по существу имеют долю на товарное (стоимостное) благо, которое закрепляется данной ценной бумагой. Этой долей сособственники распоряжаются самостоятельно. Но тогда возникает вопрос: в чем же проявляется право общей собственности и какова его необходимость? Законодатель, распространив модель общей собственности на отношения нескольких лиц, владеющих общей акцией, создал по существу правовой тупик, так как акция не обладает вещным объектом, а за счет только идеальных долей владельцев акции сконструировать общую долевую собственность невозможно.

Вот одна из проблем. В пункте 3 ст. 57 Федерального закона "Об акционерных обществах" записано, что если акция общества находится в общей долевой собственности нескольких лиц, то правомочия по голосованию на общем собрании осуществляются по их усмотрению одним из участников общей долевой собственности либо их общим представителем. При недостижении согласия по вопросу владения и пользования объектом права общей собственности спор рассматривает суд (п. 1 ст. 247 ГК РФ). Кто должен рассматривать спор при недостижении согласия между сособственниками акции о том, как голосовать на общем собрании? Нереально и нелогично в этом случае обращаться в суд. Ведь механизм голосования - принципиально иное правовое явление по сравнению с согласованием вопросов по владению и пользованию вещью. В литературе уже описаны конкретные неразрешимые ситуации, связанные с распространением вещной модели общей собственности на невещные отношения по поводу акции, находящейся в общей собственности <17>.

<17> См.: Бурлакова С.П. Указ. соч.; Скловский К.И. Указ. соч.

Парадокс сложившейся ситуации заключается в том, что пренебрежительное отношение к дробным акциям, разработанные "технологии" по их выпуску акционерным обществом (что поощряется правоприменителем и практикой Конституционного Суда РФ) затрагивают именно этот, имманентно присущий деятельности акционерного общества и рынку ценных бумаг институт, который пришел на смену вещным правоотношениям общей собственности. И было бы логичным и целесообразным отказаться от использования модели общей собственности в отношении права на одну и ту же акцию, распространив на эти отношения институт дробных акций. При этом законодатель не должен давать закрытого перечня случаев возникновения дробных акций. Гражданский оборот весьма разнообразен, он будет воспроизводить ситуации, при которых необходимо применять нормы о дробных акциях. Дробные акции - это полноценный вид акций, который имеет право на существование и имеет такой же правовой режим, как и целые акции. Правовой механизм их использования надлежит дополнительно проработать. В первую очередь необходимо определиться с уровнем дробной акции, который бы позволил в любых ситуациях достигать соответствующей "правовой чистоты".

С юридико-технической точки зрения никакой сложности не возникнет, если все акции, находящиеся в настоящее время в общей долевой собственности, будут переведены в режим дробных акций. В соответствии с письмом ФКЦБ от 26 ноября 2001 г. N ИК-09/7948 "Об образовании части акций (дробных акций)" <18> учет прав на дробные акции в системе ведения реестра на лицевых счетах регистратором или эмитентом, осуществляющими ведение реестра самостоятельно, и на счетах депо депозитарием осуществляется без округления, т.е. в простых дробях. А в соответствии с Постановлением ФКЦБ от 2 октября 1997 г. N 27 "Об утверждении Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг" (в редакции от 20 апреля 1998 г. N 8), если в результате конвертации акций либо распределения дополнительных акций их количество у отдельных зарегистрированных лиц составляет дробное число, регистратор обязан осуществлять обособленный учет дробных акций каждого зарегистрированного лица (п. 7.4.2) <19>.

<18> Вестник ФКЦБ России. 2002. N 12.
<19> Вестник ФКЦБ России. 1997. N 7; 1998. N 2.

При отказе законодателя от общей долевой собственности на акции и переводе их в режим дробных акций каждая доля в общей собственности получит самостоятельный статус в качестве дробной акции с внесением в соответствующий реестр. В этих случаях нельзя устанавливать в законе закрытый перечень случаев образования дробных акций. При анализе действующих норм о дробных акциях было высказано мнение, что этот перечень не является исчерпывающим <20>. Действительно, п. 3 ст. 25 Федерального закона "Об акционерных обществах", где дан перечень случаев образования дробных акций, не дает основания утверждать о закрытости такого перечня (хотя в названном письме ФКЦБ высказано противоположное суждение).

<20> См.: Скловский К.И. Указ. соч.

О принудительном выкупе дробных акций

Абзац второй п. 1 ст. 74 ФЗ "Об акционерных обществах" предусматривал право общего собрания акционеров принять решение о проведении консолидации размещенных активов, в результате которой две и более акции общества конвертируются в одну новую акцию той же категории (типа). В случае образования при консолидации дробных акций последние подлежали выкупу обществом по рыночной стоимости. Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 120-ФЗ указанная норма была исключена. Однако Постановлением Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. N 3-П сама возможность принудительного выкупа дробных акций признана не противоречащей Конституции. Таким образом, для законодателя осталась открытой возможность в силу тех или иных причин восстановить подобную норму. Полагаем, что такая правовая позиция Конституционного Суда крайне уязвима, а в Государственную Думу периодически вносятся проекты, позволяющие вытеснять миноритарных акционеров путем принудительного выкупа акций.

Ни одна норма данного Закона не вызывала таких дискуссий, как норма о принудительном выкупе дробных акций. Для столь ожесточенных споров и тех сложностей, которые возникали в свое время на практике (и вновь могут возникнуть, если не будет учтен печальный опыт указанного правотворчества), оснований вполне достаточно. Здесь затрагиваются не только чисто правовые проблемы, но и социальные вопросы, а также экономическая политика государства.

Безобидная, на первый взгляд, правовая модель принудительного выкупа обществом дробных акций лишила сотни тысяч (а то и миллионы) акционеров этого статуса. Так, ОАО "Югмебель" провело консолидацию акций общества путем объединения 500 обыкновенных акций в одну акцию номинальной стоимостью 500 руб. Все акционеры, владельцы менее 500 акций, лишились этого статуса <21>.

<21> См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 25 января 2005 г. N Ф08-6288/2004 // СПС "КонсультантПлюс".

В Постановлении Конституционного Суда РФ <22> приведен случай, когда в результате консолидации акций и принудительного выкупа дробных акций из 426 акционеров остался лишь один. Думается, что нормативная модель принудительного выкупа дробных акций была нелогичной с точки зрения права и неразумной по существу в силу следующего.

<22> СЗ РФ. 2004. N 9. Ст. 930.
  1. Миллионы миноритарных акционеров - это по идее потенциальный (или уже реальный) средний класс, который обеспечивает устойчивость общества и гарантирует его от социальных взрывов и потрясений, и который пока так незначителен в России. Получается, что вместо формирования этого экономического и социального слоя имела место невиданная концентрация капитала в руках узкого круга лиц. Современный капитал российских миллиардеров, отмечает Леонид Радзиховский, равен почти половине совокупной капитализации крупнейших российских компаний <23>. Состояние первой сотни сверхбогатых людей России равно 25 процентов ее валового внутреннего продукта и около 40 процентов капитализации рынка. В США (тем более в Европе) основная масса акций находится у миллионов мелких акционеров; пакет в 1 - 2 процента акций кажется уже чудовищным. Поэтому наш капитализм можно назвать "номенклатурным", "олигархическим". Западный капитализм - социальным <24>.
<23> См.: Радзиховский Л. Доллары - нефтяные и электронные // Российская газета. 2004. 1 июня.
<24> Там же.
  1. Если законодатель полагал, вводя норму о принудительном выкупе дробных акций, необходимость формирования стратегических собственников, то он глубоко ошибался. На деле сформирован дисбаланс не только в частных, но и в публично-частных интересах. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 24 февраля 2004 года декларировал, что при осуществлении предпринимательской деятельности акционерного общества могут сталкиваться интересы кредиторов и акционеров, акционеров и менеджмента, акционеров-владельцев крупных пакетов акций и миноритарных акционеров, указав при этом, что "должен соблюдаться баланс их интересов с учетом конституционного принципа: осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц". Такого нарушения Конституционный Суд не усматривает в нормах, предусматривающих выкуп дробных акций, образовавшихся в результате их консолидации. В чем же состоит баланс интересов этих лиц, если одна их категория обогащалась, а другая лишилась не только статуса акционера, но и имущества? Так, в результате консолидации обыкновенных акций ОАО "НИИЭ" новая (консолидированная) акция по номинальной стоимости превышала прежнюю акцию в 1000 раз и цена ее составила 499 руб., в то время как дробная акция, отчужденная в порядке выкупа, продавалась по "смешной" рыночной цене <25>.
<25> См.: Голланд Ш. Дробная акция не голосует и дивидендов не получает // Бизнес-адвокат. 2003. N 19.
  1. Правовая модель принудительного выкупа дробных акций не позволяла установить какой-либо баланс интересов, так как она носила обязательный характер и для акционерного общества, и для владельцев дробных акций. Но кто же имеет право на отчуждение-приобретение дробных акций? В юриспруденции считается общепризнанным, отмечает Б. Брук, что любой субъективной обязанности участника правоотношения корреспондирует субъективное право (но не субъективная обязанность) другого участника правоотношения <26>. Остается только догадываться, в чьих интересах производился выкуп дробных акций обязанных к этому контрагентов (акционеров и акционерного общества). За этим правовым нонсенсом прослеживались четкие коммерческие реалии, суть которых состояла в том, что владельцы контрольного пакета акций не желали платить дивиденды миллионам мелких акционеров. Но это обстоятельство - помеха для получения и ими дохода в виде дивидендов. "Технология консолидации" позволяла разрешить это противоречие: акции миноритариев, уже как дробные, выкупались, и тем самым решалась проблема с "ненужными" акционерами.
<26> См.: Брук Б. Беззащитные миноритарии // ЭЖ-Юрист. 2004. N 38.
  1. Принудительный выкуп акций - свидетельство того, что п. 3 ст. 25 ФЗ "Об акционерных обществах" противоречил п. 1 ст. 74 того же Закона (в первоначальной редакции); в первом случае указывается, что владельцу дробной акции предоставляются те же права, что и владельцу дробной акции соответствующей категории (типа) с соблюдением лишь количественного показателя объема прав; во втором случае только дробные акции подлежат принудительному выкупу. Оказывается, различие между ними оказалось не только в аспекте количественном, но и качественном - дробная акция оказалась неполноценной ценной бумагой. А ведь именно она является продуктом, порожденным экономическими реалиями, призванными заместить классическую общую долевую собственность в сфере оборота эмиссионных ценных бумаг. И права на нее нуждаются в надлежащей защите.
  2. Конституционный Суд полагает, что принудительный выкуп акций, образовавшихся при консолидации соответствующей категории, не противоречит Конституции, так как в силу конституционных принципов правового государства и неприкосновенности частной собственности (ст. 1, 35, 55 Конституции РФ) решения о консолидации акций должны приниматься в рамках надлежащей юридической процедуры, предполагающей поэтапную деятельность, осуществляемую в разумные сроки в целях защиты мелких акционеров как слабой стороны в корпоративных отношениях, при эффективном судебном контроле. Оказывается, что для Конституционного Суда более важным явилось не существо спора, где принудительно отчуждались объекты собственности, а сам факт процедуры этого отчуждения. Не выдерживает критики и изобретенная Конституционным Судом "модель" судебного контроля, которую он использует при толковании нормы ст. 35 Конституции РФ о том, что "никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда". Смысл и логика данной нормы такова: решение суда - основание (юридический факт) принудительного лишения права собственности. Однако Конституционный Суд полагает, что можно лишить права собственности и без решения суда, которое может быть принято, если заинтересованное лицо обжалует действия по принудительному изъятию его имущества, и в этом случае соблюдается требование ст. 35 Конституции РФ. Эту "модель" Конституционный Суд применил и при обосновании конституционности норм ФЗ "Об акционерных обществах", допускавших принудительный выкуп дробных акций <27>.
<27> Следует отметить, что ранее Конституционный Суд при решении вопроса о допустимости конфискации имущества без решения суда пришел к выводу, что последующий судебный контроль за решением о конфискации имущества противоречит ст. 35 Конституции РФ, и что конфискация имущества как способ принудительного прекращения права собственности возможна только по решению суда (Постановление Конституционного Суда РФ от 11 марта 1998 г. N 8-П). Подробнее см.: Зинченко С., Удовенко А., Галов В. Проблемы изъятия и конфискации имущества у собственника // Хозяйство и право. 2000. N 1.

По изложенным выше соображениям ни при каких обстоятельствах нельзя согласиться с попытками "воскресить" в законе возможность принудительного выкупа акций, в том числе дробных.

Рассмотренные проблемы, связанные с природой дробных акций, их правовым режимом и фундаментальной социальной значимостью, должны привлечь внимание правотворческих и правоприменительных структур для совершенствования действующих норм права о дробных акциях.