Мудрый Юрист

Смертная казнь: судебная ошибка и ошибка общества

По мнению автора, одним из наиболее весомых и основных доказательств неэффективности смертной казни является наличие такого явления, как судебная ошибка, что в результате судебной ошибки может быть казнен невиновный человек. Отечественная (дело Чикатило, "витебское дело" Михасевича, "воронежское дело" и многие др.) <*> и мировая практика <**> свидетельствуют, что такие опасения оправданны: известно множество случаев, когда приговаривались к смерти и были реально казнены лица, которые, как это выяснялось впоследствии, были непричастны к тем или иным преступлениям. Только на вышеперечисленных источниках можно убедиться, что судебные ошибки в делах о преступлениях, за совершение которых законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, совершаются совсем не так редко, как утверждают это многие авторы научных публикаций <***>.

<*> См.: Китаев Н.Н. Неправосудные приговоры к смертной казни. Системный анализ допущенных ошибок. М., 2001. С. 5 - 30; Стрельников А.И. Ответственность за убийство, совершенное при обстоятельствах, отягчающих наказание. М., 2002. С. 129 - 130.
<**> См.: Болатаев Д. Смертная казнь и проблема судебных ошибок в США // Российский следователь. 2003. N 8. С. 37 - 39; Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. Тула, 2000. С. 65 - 67; Кестлер А., Камю А. Размышления о смертной казни. М., 2003. С. 11 - 12.
<***> См.: Антонян Ю.М. Есть преступления, за которые следует казнить. М., 2002. С. 2; Михлин А.С. Смертная казнь // Журнал российского права. 1998. N 10 - 11. С. 141.

Хотелось бы отметить, что некоторые авторы научных публикаций говорят о том, что "считать абстрактную возможность ошибки основанием для отказа от смертной казни вряд ли правильно" <*>. Автор работы не согласен с такого рода высказыванием. Опираясь на основной смысл правосудия, состоящий не в том, чтобы осудить виновного, а в том, чтобы не допустить осуждения невиновного; сведения о судебных ошибках по делам о преступлениях, за совершение которых законом предусмотрено наказание в виде смертной казни; невозможность полного устранения такого явления, как судебная ошибка, он считает, что совершенно неправильно говорить об "абстрактной возможности" судебной ошибки, т.к. цена ее слишком высока. Ведь смертная казнь является исключительной мерой наказания, и ее назначают (в отношении России правильнее сказать "назначали") небольшому количеству осужденных за особо тяжкие преступления против жизни, а процент судебных ошибок при рассмотрении таких дел достаточно высок (5 - 15%) <**>. Если, к примеру, взять статистику за 1990 - 1997 гг., то в Российской Федерации в среднем приговоренных к смертной казни было по 150 - 160 человек в год, следовательно, вероятность судебной ошибки могла достигнуть 21 - 22 человек в год, а это очень существенное число при общем объеме смертных приговоров. Дело даже не в том, сколько приговорено к смертной казни, а в том, что если даже один невиновный человек пострадает от судебной ошибки, то эта потеря будет уже невосполнима и окажется ошибкой не только судебной системы, но и самого общества.

<*> См.: Михлин А.С. Смертная казнь // Журнал российского права. 1998. N 10 - 11. С. 142.
<**> См.: Китаев Н.Н. Неправосудные приговоры к смертной казни. Системный анализ допущенных ошибок. М., 2001. С. 5 - 30.

Обращаясь, в свою очередь, к теме абсолютной необратимости смертной казни, автор работы отмечает, что в случае судебной ошибки при исполнении приговора смертной казни в отношении невиновного человека представляется невозможным компенсировать потерю родственникам и близким казненного, не говоря уже о самом казненном. Максимум, что может сделать государство, как уже было отмечено выше, - это осуществить посмертную реабилитацию, но от этого реальной компенсации, естественно, никто не получит (ни моральной, ни материальной). Автор работы также считает некорректным утверждение, что "не только последствия (моральный ущерб) смертной казни, но и других наказаний нельзя полностью компенсировать для невиновного человека" <*>. Да, это, конечно, так - моральный ущерб вообще очень сложно, да практически и невозможно компенсировать, но в отношении остальных наказаний это хоть частично возможно, а в отношении смертной казни - нет. Поэтому в данном случае пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки, без сомнения, выигрывают.

<*> См.: Столешников А.П. Высшая мера. СПб., 1999. С. 43; Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. Тула, 2002. С. 67.

Безусловно, неправильно сравнивать судебную ошибку с другими ошибками в человеческой деятельности (в частности, врачебной), как это делают некоторые авторы научных публикаций, утверждая, что "значительно чаще, чем судебные, встречаются врачебные ошибки, которые могут приводить к смерти больного, но отсюда не делается вывод о необходимости запрета врачебной деятельности; допускаются ошибки в архитектуре и строительстве, в результате которых рушатся дома и под обломками гибнут десятки людей, но человечество не отказывается от многоэтажного строительства и т.д." <*>. Но от судебной деятельности из-за судебных ошибок человечество также не отказывается, никто и не говорит об этом, а оно стремится отказаться от таких способов ее осуществления, которые подвергают невиновных людей огромному риску, причем несправедливому. А во врачебной деятельности, например, аналогом смертной казни был бы топор, с помощью которого производили бы хирургические операции. Судебную деятельность, впрочем, как и любую другую, связанную с судьбой человека или его жизнью, от остальных видов человеческой деятельности кардинально отличает то, что в ней не должно допускаться таких способов осуществления своих целей, которые изначально подвергают опасности существование человеческой жизни. Такие способы должны максимально уходить из использования, а смертную казнь можно исключить из арсенала судебной системы без каких-либо опасных последствий, чего не скажешь об инструментах, которыми пользуется врач, например, при хирургической операции, т.к. без них ее осуществление невозможно.

<*> См.: Пашкевич А.В. Смертная казнь: за и против. М., 2000. С. 25.

Автор работы обращает внимание на то, что в современном обществе при бурном развитии технологий появляется возможность максимально сократить количество судебных ошибок, но, к сожалению, не избавиться от них полностью. Помимо уже "избитых" <*> способов решения данной проблемы, таких, как улучшение предварительного расследования, создание дополнительных гарантий, ужесточение проверки по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде смертной казни, расширение круга необходимых доказательств и т.п., в последнее время появились новые способы, которые помогают более точно определить, виновен ли человек в совершении преступления или нет. Речь идет о получении информации непосредственно от человека, у которого нейтрализован самоконтроль посредством психотропно-фармакологических препаратов (еще они известны под названием "сыворотки правды"). Создание и использование таких препаратов не представляют собой никаких сложностей, их применение возможно без всяких последствий для здоровья. Каждый приговоренный к смерти должен проходить процедуру такого допроса; результаты его являются доказательствами как виновности, так и невиновности лица, поэтому если даже виновный сможет каким-то чудом обмануть "сыворотку правды" и уйти от ответственности, то невиновный ни при каких обстоятельствах не сможет быть казнен. Более того, каждый человек, арестованный или иным образом подвергнутый государственному принуждению, не совершавший того, в чем его обвиняют, должен иметь право обратиться с требованием провести допрос с использованием "сыворотки правды", по результатам которого он должен быть реабилитирован, и в необходимых случаях ставится вопрос о привлечении к уголовной ответственности лиц, виновных в незаконном аресте и незаконных методах ведения следствия.

<*> Здесь автор работы употребляет данный термин в связи с тем, что об этих способах уже на протяжении многих лет пишут практически все авторы научных публикаций, посвященных проблеме смертной казни.

Помимо этого контрольного барьера для казни по ошибке, приговоренных к смертной казни можно проверять на полиграфе, снимать информацию с помощью гипноза, проводить сканирование области памяти мозга (Р300) и идентификацию ADN , анализировать ДНК и т.д. <*>. Но независимо от количества процедурных гарантий, заложенных в юридической системе, или степени совершенства используемых научных и технологических методов, приводить систему правосудия в действие всегда будут живые люди, а следовательно, будут существовать и судебные ошибки. Зависеть это будет и от качества работы людей, которые, например, будут собирать данные для тестов, и от возможности преступной деятельности лиц, осуществляющих эти процедуры. Тем более в условиях, в которых живет сегодня наше государство, осуществлять эти процедуры и закупать оборудование для их проведения достаточно дорого, тем более для повсеместного использования на всей территории Российской Федерации (хотя автор работы считает, что использование таких процедур в дальнейшем, скорее всего, окупит себя).

<*> См.: Кестлер А., Камю А. Размышления о смертной казни. М., 2003. С. 11.

Также автор работы отмечает, что такая гарантия обвиняемому, как рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (часть 1 статьи 20 Конституции Российской Федерации), не является таковой. В сегодняшних условиях в нашем государстве люди, которых выбирают на роль присяжных заседателей, не являются защищенной категорией населения, что порой дает повод усомниться в их неподкупности (а это возможно) и непристрастности (почти у всех присяжных заседателей прежде всего появляется "обвинительный уклон" <*>). Крайне низкий уровень решений, принимаемых судом присяжных, не случайно стал аргументом в пользу неэффективности смертной казни, т.к. была зафиксирована тенденция поспешного, часто заведомого признания подсудимого виновным.

<*> См.: Болатаев Д. Смертная казнь и проблема судебных ошибок в США // Российский следователь. 2003. N 8. С. 38.

Таким образом, судебная ошибка - ужасное, но вполне закономерное явление. Там, где появляется человек, где он осуществляет свою жизнедеятельность, там всегда находится место для его ошибок, в том числе и судебной. Случаи судебной ошибки невозможно исключить вовсе, т.к. нельзя предусмотреть все обстоятельства ее свершения, даже если максимально противостоять этому явлению с любой стороны. А когда общество ставит под угрозу судебной ошибки человеческую жизнь, признавая эту самую жизнь высшей ценностью, то это не находит никакого объяснения. Невозможность полного исключения судебной ошибки ввиду человеческого фактора в сочетании с абсолютной необратимостью такого вида уголовного наказания, как смертная казнь, делает последнюю опасной для общества.

Политический аспект и роль общественного мнения в решении проблемы отмены смертной казни, по мнению автора, также нельзя оставлять без рассмотрения, т.к. на это ссылаются многие авторы научных публикаций <*>.

<*> См.: Гулиев В.Е. Отмена смертной казни - преступное непротивление злу насилием // Юридический мир. 2002. N 1. С. 12; Морщакова Т.И. Смертная казнь как правовое безумие // См.: http://www.hro.org; Францифоров Ю. Смертная казнь: должно ли наказание быть равным преступлению? // Правозащитник. 2002. N 4. С. 29; Малько А.В. Смертная казнь как правовое ограничение // Государство и право. 1998. N 1. С. 7 - 8.

Отношение к смертной казни - вопрос важный для каждого человека. Отношение всего общества - показатель господствующих в нем нравов и настроений, того, насколько оно прониклось идеями гуманизма, цивилизованности и справедливости. Между тем авторы научных публикаций рассматривают общественное мнение как один из аргументов при решении проблемы смертной казни. Чтобы ответить на вопрос о правомерности такого подхода, необходимо учитывать исторические, политические, культурные, религиозные, правовые и другие факторы, детерминирующие отношение общества к смертной казни. Результаты различных социологических опросов показывают положительное отношение большинства общества к институту смертной казни. Эти опросы, в свою очередь, примечательны во многих отношениях. Во-первых, было бы неудивительно, если бы число сторонников смертной казни оказалось более высоким. Как известно, десятилетиями существовавший в тоталитарном государстве запрет на любые сведения о смертной казни, закрытость и неупорядоченность информации - одна из причин широко распространенных в массовом сознании стереотипов восприятия смертной казни, в основе которых доминирует не только эмоциональный фактор, но и мифологические представления об эффективности наиболее суровых мер борьбы с преступностью. Эти представления живут в массовом сознании глубоко и прочно, поэтому, когда приходит время делать выбор, они поступают по тем канонам, в которых были воспитаны. Правосознание и психология уже нескольких поколений людей в современной России несут на себе печать насилия и жестокости классовой борьбы, разрушительных войн и тоталитарной идеологии, обыватель становится жесток, когда ему страшно, а вся история России веками замешана на страхе <*>. Действительно, при советской власти страх был главным инструментом управления. Традиционно высокий уровень карательных притязаний в российском обществе сохраняется не только в силу исторических причин, но и в силу общего негативного социального и экономического состояния общества, из-за роста преступности, неэффективной борьбы с ней, незащищенности людей. Современное психологическое состояние российского общества психологи связывают прежде всего с состоянием депрессии и страха - страха перед преступностью, перед нищетой, перед будущим. Концепция гуманизма, правозащитные, религиозные и иные нравственные идеи и постулаты зависают в содрогающемся от страха общественном сознании. В обществе растет ощущение угрозы, а страх, как уже отмечалось выше, порождает жестокость, и поэтому люди требуют ужесточения наказания для наиболее опасных преступников.

<*> См.: Агеев А. Бессмертная казнь // Профиль. 2002. N 2. С. 12.

Можно назвать и другие объективные факторы, характеризующие субъективное восприятие проблемы смертной казни в индивидуальном и групповом сознании. Специальные исследования прямо указывают на то, что правовая неосведомленность населения, неполнота и искаженность правовых представлений - универсальный фактор, не имеющий национальных границ и не зависящий от особенностей культурного развития, правовых систем и механизмов правосудия. Правовая неосведомленность формирует установки без четкого представления об основных аспектах проблемы. Поддержка смертной казни большей частью общества прежде всего основана на эмоциональных мотивах, а не на доказанных наукой фактах. Информации о сложности и противоречивости данной проблемы широкие слои населения не имеют, они незнакомы ни с тенденциями в практике применения смертной казни, ни с моментами принятия решений по конкретному уголовному делу, ни с ужасами ожидания казни, ни с практикой исполнения приговора и исходят лишь из представлений, возникающих на основе эмоциональных факторов, под впечатлением трагедии конкретного преступления. Высокая эмоциональная насыщенность вообще является отличительной чертой социальных стереотипов общественного сознания. Сегодня в массовом сознании необходимость сохранения смертной казни связана прежде всего со спецификой переживаемого страной переходного периода, особенностями экономической, политической и криминологической ситуации, общей нестабильностью в обществе. Именно на этом фоне ярко проявляются и не лучшие особенности российского менталитета, и все более заметная деградация общественного сознания: с одной стороны, в общественном сознании налицо привыкание к насилию и растущая терпимость к правонарушениям, с другой - растет страх перед преступностью и чувство общей незащищенности. Эти противоречивые тенденции оказывают негативное влияние на формирование общественной психологии. Общественное мнение зависит также от степени правдивости информации, которую несут СМИ. Вот почему так важно формирование информационной политики, направленной на борьбу с атавистическими представлениями о роли наиболее суровых мер наказания. Такая политика должна быть направлена на внедрение правозащитных идей в контекст общественного сознания и в конечном счете на гуманизацию нравов.

Все это наряду с правовой неосведомленностью населения, неполнотой и противоречивостью информации, сообщаемой средствами массовой информации (СМИ), делает ценность такого рода опросов относительной. Тем более что отсюда вытекает возможность для весьма вольной интерпретации результатов опросов, ориентированной не столько на складывающуюся криминологическую ситуацию, сколько на политическую конъюнктуру. Смертная казнь, по мнению автора работы, является самой политизированной мерой государственного принуждения. Во-первых, поддержка смертной казни, как правило, является козырной картой для создания политического имиджа (известно, что в США отношение к смертной казни является обязательным элементом предвыборной программы любого кандидата в президенты страны, губернатора штата или претендента на высокие должности в системе уголовной юстиции) <*>. Во-вторых, призывы к смертной казни отвлекают внимание общественности от неспособности правоохранительных органов дать конструктивный и ощутимый ответ на повышение уровня преступности. В-третьих, смертная казнь - это не столько проблема права, сколько проблема политическая <**>. В силу этого политические решения о введении или отмене смертной казни чаще всего не согласуются с криминологической ситуацией, ни с историческим опытом, ни с криминологическими идеями. Более того, как показывает опыт многих стран, состояние общественного мнения вовсе не является обязательным условием для выбора политического решения по этому вопросу. Именно поэтому, при всех различиях в их мотивах, политические решения об отмене смертной казни оказываются весьма непопулярными.

<*> См.: Квашис В.Е. Отмена моратория не защитит общество // Юридический мир. 2002. N 7. С. 10.
<**> См.: Морщакова Т.И. Смертная казнь как правовое безумие // http://www.hro.org.

Вместе с тем некоторые авторы научных публикаций ссылаются на то, что мораторий на смертную казнь - это не что иное, как уступка Западу, что Россия не должна идти на поводу у Совета Европы, и решить эту проблему она должна сама <*>. Действительно, Распоряжение Президента Российской Федерации от 27 февраля 1997 г. "О подписании Протокола N 6 (относительно отмены смертной казни) от 28 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г." носит во многом политический характер, но Протокол N 6 до сих пор не ратифицировали. Непонятны бесконечные апелляции авторов научных публикаций к Президенту Российской Федерации - почему только он может решить этот вопрос? Депутаты Государственной Думы Российской Федерации уже давно могли бы поставить точку в данном вопросе, приняв или отклонив ратификацию Протокола N 6, но почему-то этого пока не сделали, и видимо, в ближайшее время этот вопрос останется нерешенным. Безусловно, это политика, которая ориентирована на вступление в Совет Европы, т.к. это сулит России огромные возможности в будущем, но не стоит думать, что данное решение о подписании Протокола N 6 принято чисто по политическим соображениям, здесь есть и доля здравого смысла, который состоит в доказательной базе неэффективности смертной казни и стремлении России к политическим и экономическим выгодам. Также автору работы хотелось бы отметить еще одну проблему, связанную с политикой, - применение смертной казни может стать для Российской Федерации непреодолимым препятствием для экстрадиции лиц, подозреваемых в совершении особо тяжких преступлений против жизни (например, террористов). Как известно <**>, общепризнанный принцип международного права уже многие годы служит основанием для довольно распространенной практики отказа в выдаче преступников в ту или иную страну, применяющую смертную казнь, по крайней мере, без соответствующих гарантий, что эта мера не будет назначена выданному преступнику. Поэтому для России возобновление применения смертной казни может стать серьезным барьером для экстрадиции лиц, подозреваемых в совершении особо тяжких преступлений против жизни, тем более что многие из них скрываются от российского правосудия за рубежом.

<*> См.: Добреньков В.И. Молчание погубит нас // http://www.deathpenalty.narod.ru.
<**> См.: Мезяев Л.Б. Международные договоры об экстрадиции и проблема смертной казни // Государство и право. 2003. N 3. С. 79 - 87.

Автор работы считает, что ссылаться на роль общественного мнения в решении данной проблемы не совсем правильно. Естественно, что его позиция должна учитываться, но не более чем только учитываться - вопрос об отмене или введении смертной казни должен решаться не с согласия общества. Есть проблемы, которые нельзя решать простым голосованием на референдуме. Проблема отмены смертной казни из их числа. Конечно, политика играет здесь, да и вообще в решении любого вопроса национального масштаба, немалую роль (и это плохо), но этого никогда не избежать, а законодатель между тем вовсе не обязан слепо следовать требованиям некомпетентной общественности. Иногда он может идти впереди общественного мнения, формировать и воспитывать его. Общество, как правило, плохо информировано, некомпетентно и, основываясь на избытке эмоций, на стереотипах прошлого, с неохотой и недоверием воспринимает ломку издавна сложившихся представлений, поэтому с точки зрения уголовной политики общественное мнение носит консервативный характер. И высказывания о том, что наше общество сегодня не готово к отмене смертной казни, по мнению автора, не имеют места в обсуждении данной проблемы. Данным тезисом можно аргументировать любую позицию, бесконечно тормозить любую реформу, в том числе и отмену смертной казни. Опыт же многих стран показывает, что отмена смертной казни, как правило, ведет к уменьшению числа ее сторонников, к переосмыслению консервативных взглядов и смягчению нравов в обществе.