Мудрый Юрист

Влияние федеральных законов от 5 и 6 июня 2007 г. На производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Тетюев С.В., ассистент кафедры уголовного процесса и криминалистики Южно-Уральского государственного университета, кандидат юридических наук, г. Челябинск.

В начале июня этого года были опубликованы очередные изменения и дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ. Речь идет о двух Федеральных законах: от 5 июня 2007 г. N 87-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ и Федеральный закон "О прокуратуре РФ" <1> и от 6 июня 2007 г. N 90-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ" <2>. Если целью первого Закона является создание Следственного комитета при прокуратуре РФ, занимающегося расследованием дел о преступлениях, которые ранее относились к подследственности органов прокуратуры, и изменение статуса прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства, то второй Федеральный закон внес определенные изменения в процедуру расследования уголовных дел в форме дознания.

<1> Российская газета. 2007. 8 июня.
<2> Российская газета. 2007. 9 июня.

Несмотря на то что указанные нормативные акты не внесли принципиальных изменений в гл. 50 УПК РФ, регламентирующую особенности производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, для этого производства они все же имеют немаловажное значение, изначально обусловленное тем, что в силу ч. 2 ст. 420 УПК РФ производство по уголовному делу о преступлении, совершенном несовершеннолетним, осуществляется в общем порядке, установленном УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными гл. 50 УПК РФ. По этой причине необходим анализ некоторых положений Федеральных законов от 5 и 6 июня 2007 г. применительно к производству по уголовным делам в отношении несовершеннолетних.

Федеральный закон от 5 июня 2007 г., вступающий в силу по истечении 90 дней с момента его официального опубликования, изменил процессуальное положение прокурора в досудебном производстве: за ним сохранена функция надзора за исполнением законов органами следствия и дознания, однако теперь он лишен полномочий по возбуждению и расследованию уголовных дел. Поэтому с 7 сентября 2007 г. прокурор не может самостоятельно возбудить уголовное дело в отношении несовершеннолетнего. Выявив нарушение уголовного законодательства, он уполномочен выносить мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания (в зависимости от подследственности) для решения вопроса об уголовном преследовании (п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Если раньше все уголовные дела, в том числе и о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, за некоторыми исключениями возбуждались только с согласия прокурора, то сегодня следователь при решении вопроса о возбуждении уголовного дела обладает полной самостоятельностью, рамки которой определены законом, даже если речь идет о делах частного и частно-публичного обвинения, которые следователь обязан возбудить и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, когда преступление совершено в отношении лица, не имеющего возможности защищать свои права и законные интересы в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам (например, в случае совершения преступления лицом, данные о котором неизвестны). Сказанное относится и к дознавателю, с той лишь разницей, что возбудить дело частного и частно-публичного обвинения при наличии указанных условий он, в отличие от следователя, может только с согласия прокурора (ч. 4 ст. 20, ч. 3 ст. 318 УПК РФ). При этом следователь приступает к производству предварительного расследования, а дознаватель - к производству дознания.

Некоторые полномочия прокурора Федеральный закон от 5 июня 2007 г. возложил на руководителя следственного органа, который, в частности, уполномочен давать согласие следователю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, продлении, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения (п. 4 ч. 1 ст. 39 УПК РФ).

Поскольку закон допускает избрание в отношении несовершеннолетних в качестве меры пресечения заключение под стражу, пусть и не во всех случаях (ч. 2 ст. 108 УПК РФ), следователь, придя к выводу о необходимости изоляции несовершеннолетнего от общества (как минимум на время предварительного расследования), должен согласовать свою позицию с непосредственным начальником - руководителем следственного органа.

В период действия УПК РСФСР 1960 г., когда обвиняемые (подозреваемые), в том числе и не достигшие возраста 18 лет, заключались под стражу с санкции прокурора, последний при решении вопроса о санкции на арест должен был "тщательно ознакомиться со всеми материалами дела, содержащими основания для заключения под стражу, и в необходимых случаях лично допросить подозреваемого или обвиняемого, а несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого - во всех случаях" (ч. 3 ст. 96). УПК РФ ввел судебный порядок для решения вопроса о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу, и нормы, подобной вышеприведенной, в законе не оказалось. Однако этот пробел "восполнила" Генеральная прокуратура РФ, которая в Приказе от 5 июля 2002 г. N 39 "Об организации прокурорского надзора за законностью уголовного преследования в стадии досудебного производства" обязала прокуроров в каждом случае при рассмотрении вопросов о согласии на возбуждение перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу лично допрашивать несовершеннолетнего (п. 6.1).

Между тем при выборочном изучении материалов уголовных дел, рассмотренных судами Челябинской области после вступления в силу УПК РФ и названного Приказа, мы не встретили ни одного уголовного дела, в котором бы содержался протокол допроса несовершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого) об обстоятельствах, послуживших основанием для следователя возбудить перед судом ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Быть может, одной из причин сложившейся ситуации явилось закрепление указанной обязанности прокурора не на федеральном законодательном, а на ведомственном уровне. Поэтому при подготовке отзыва на автореферат кандидатской диссертации Л.В. Столбиной "Обеспечение прав несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых в уголовном процессе", защита которой состоялась незадолго до принятия Федерального закона от 5 июня 2007 г., мы согласились с ее автором, предложившим закрепить анализируемую обязанность прокурора в УПК РФ <3>. И надо сказать, что и сейчас это предложение не потеряло своей актуальности, хотя бы потому, что за прокурором сохранилось полномочие давать согласие дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании меры пресечения, в том числе и в виде заключения под стражу (п. 5 ч. 2 ст. 37 УПК РФ). На наш взгляд, было бы нелишним с учетом положений Федерального закона от 5 июня 2007 г. закрепить в УПК РФ обязанность руководителя следственного органа допрашивать несовершеннолетнего обвиняемого (подозреваемого), в отношении которого решается вопрос о заключении под стражу, поскольку именно это должностное лицо в настоящее время уполномочено давать согласие следователю на возбуждение перед судом соответствующего ходатайства.

<3> См.: Столбина Л.В. Обеспечение прав несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых в уголовном процессе: Автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 17.

Несмотря на то что прокурор лишился этого полномочия в отношении следователя, он в любом случае вправе участвовать в судебном заседании при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в том числе и применительно к несовершеннолетнему (п. 8 ч. 2 ст. 37, ч. 4 ст. 108 УПК РФ).

С принятием Федерального закона от 5 июня 2007 г. некоторым образом изменилась и процедура прекращения уголовного преследования с применением к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия (ст. 427 УПК РФ). Если в ходе предварительного расследования уголовного дела о преступлении небольшой или средней тяжести будет установлено, что исправление несовершеннолетнего обвиняемого может быть достигнуто без применения наказания, то следователь с согласия руководителя следственного органа (а не прокурора, как было ранее) или дознаватель с согласия прокурора вправе вынести постановление о прекращении уголовного преследования и возбуждении перед судом ходатайства о применении к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия, которое вместе с уголовным делом направляется руководителем следственного органа или прокурором в суд. При этом сам прокурор теперь не может вынести указанное постановление.

Если несовершеннолетний систематически не исполняет требования, предусмотренные принудительной мерой воспитательного воздействия, то суд по ходатайству специализированного учреждения для несовершеннолетних отменяет постановление о прекращении уголовного преследования и применении этой принудительной меры и направляет материалы уголовного дела не прокурору, а руководителю следственного органа или начальнику органа дознания (в зависимости от подследственности) для организации дальнейшего производства по уголовному делу в общем порядке.

Федеральный закон от 6 июня 2007 г., направленный на совершенствование производства дознания по уголовным делам, регламентировал процессуальное положение начальника подразделения дознания (ст. 40.1 УПК РФ), изменил сроки дознания (ст. 223 УПК РФ) и предусмотрел дополнительное основание для признания лица подозреваемым в совершении преступления (п. 4 ч. 1 ст. 46, ст. 223.1 УПК РФ).

Из перечисленных новелл особенно актуально для производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних увеличение продолжительности дознания по уголовным делам.

Напомним, что УПК РФ в первоначальной редакции для производства дознания отводил 15 суток с возможным продлением этого срока еще на 10 дней. Такой подход законодателя обусловил сравнение в научной литературе современного дознания с протокольной формой досудебной подготовки материалов, которую предусматривал УПК РСФСР 1960 г. Федеральным законом от 4 июля 2003 г. 15 суток были заменены на 20. Однако эти пять дополнительных дней почти не изменили сложившуюся ситуацию, когда дознаватели не успевали закончить в срок расследование дел о преступлениях несовершеннолетних в силу необходимости установления широкого перечня обстоятельств, входящих в предмет доказывания по этой категории дел (ст. 73, 421 УПК РФ).

Федеральный закон от 6 июня 2007 г. вернул дознанию сроки, которые были характерны для него в период действия УПК РСФСР 1960 г. (ст. 121). Теперь дознание производится в течение 30 суток со дня возбуждения уголовного дела, при необходимости этот срок может быть продлен прокурором до 30 суток. Но при этом российский законодатель пошел еще дальше: в необходимых случаях, в том числе связанных с производством судебной экспертизы, указанный срок дознания может быть продлен прокурором района (города) или его заместителем до шести месяцев (ч. 4 ст. 223 УПК РФ).

Данная новелла является очень важной для производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, которое редко обходится без судебных экспертиз. Как известно, это процессуальное действие является одним из самых продолжительных. По нашим данным, полученным в ходе обобщения следственно-судебной практики, по каждому четвертому уголовному делу в отношении несовершеннолетнего назначается судебно-психиатрическая либо комплексная психолого-психиатрическая экспертиза. Вместе с постановлением о назначении экспертизы дознаватель обязан предоставить в распоряжение эксперта материалы уголовного дела, и в первую очередь характеризующие личность несовершеннолетнего. Для их сбора также нужно время. Поэтому назначить судебно-психиатрическую экспертизу сразу после возбуждения уголовного дела по общему правилу объективно невозможно. По этой причине многие дела о преступлениях несовершеннолетних, расследовавшиеся в форме дознания, по окончании его максимального срока направлялись прокурору, который организовывал дальнейшее расследование этих уголовных дел, но уже в форме предварительного следствия. Смена формы расследования и лица, ведущего расследование, зачастую не лучшим образом сказывалась на установлении психологического контакта между несовершеннолетним и следователем, вновь принявшим дело к своему производству.

Казалось бы, изложенное позволяет поставить точку в споре о форме расследования уголовных дел в отношении несовершеннолетних. Известно, что УПК РФ закрепил возможность их расследования как в форме предварительного следствия, так и в форме дознания (в зависимости от подследственности), в отличие от УПК РСФСР 1960 г., который предусматривал обязательное производство предварительного следствия по всем делам о преступлениях несовершеннолетних (ч. 2 ст. 126). И многими исследователями, в том числе и автором этих строк, подвергалась критике позиция современного законодателя по данному вопросу <4>.

<4> См.: Тетюев С.В. О формах предварительного расследования преступлений несовершеннолетних в свете норм УПК РФ о назначении уголовного судопроизводства, предмете доказывания и сроках дознания // Следователь. 2006. N 4. С. 10 - 13.

Надо признать, что, несмотря на некоторые позитивные изменения, произошедшие в УПК РФ, мы продолжаем считать производство предварительного следствия по всем делам несовершеннолетних важнейшей гарантией их прав, соответствующей принципу усиленной защиты интересов несовершеннолетних в уголовном процессе, который провозглашается в первую очередь международно-правовыми стандартами.

Предварительное следствие, как отмечал профессор М.С. Строгович, "состоит в детальном, всестороннем и исчерпывающем исследовании фактических обстоятельств дела следователем, с тем чтобы на основе собранных и проверенных доказательств могло состояться решение о наличии или отсутствии оснований для предания обвиняемого суду" <5>. Справедливо подчеркивается в литературе, что расследование преступлений несовершеннолетних в форме предварительного следствия в максимальной степени гарантирует установление истины, справедливое и гуманное обращение с подростком, находящимся в конфликте с законом <6>, способствует более полному обеспечению законных прав и интересов несовершеннолетних <7>. И это, по нашему мнению, в наибольшей степени соответствует ст. 6 УПК РФ, которая назначением уголовного судопроизводства провозглашает, в частности, защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ).

<5> Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1970. Т. II. С. 39.
<5> См.: Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева. М., 2000. С. 471.
<6> См.: Шимановский В.В. Процессуальные особенности расследования преступлений несовершеннолетних. Волгоград, 1980. С. 9, 13.

К слову сказать, у несовершеннолетнего на предварительном следствии больше возможностей для защиты, чем на дознании. Это обусловлено тем, что по общему правилу такой участник, как обвиняемый, не характерен для дознания, которое завершается составлением обвинительно акта, как раз и наделяющего лицо статусом обвиняемого. В этом случае защищаться от предъявленного обвинения несовершеннолетний может только в судебных стадиях. Между тем допрос обвиняемого, который следует за предъявлением обвинения в рамках предварительного следствия, является важнейшим средством защиты от предъявленного обвинения и проверки собранных по делу доказательств, а при производстве дознания он, как и дальнейшие следственные действия, направленные на проверку показаний обвиняемого, невозможен, за исключением случая, предусмотренного ч. 3 ст. 224 УПК РФ.

Резюмируя сказанное, отметим, что предварительное следствие как форма расследования преступлений - это необходимая процессуальная гарантия достижения назначения уголовного судопроизводства по делам лиц, которым к моменту совершения преступления исполнилось 14 лет, но не исполнилось 18 лет, так как оно призвано способствовать, прежде всего, глубокому выяснению всех обстоятельств, подлежащих доказыванию. Поэтому обсуждение вопроса о формах предварительного расследования дел несовершеннолетних должно продолжаться, в том числе и на законодательном уровне.