Мудрый Юрист

Вопросный лист как средство неправомерного воздействия на присяжных заседателей

Развейкина Н.А., соискатель кафедры уголовного процесса и криминалистики Самарского государственного университета, ассистент кафедры социальных систем и права Самарского государственного аэрокосмического университета.

Логическую форму вердикта присяжных можно выразить пословицей "Каков вопрос - таков ответ" <1>. В значительной степени содержание вердикта присяжных и разбирательства дела в целом зависит от правильной поставки вопросов, которую М.В. Немытина называет кульминационным моментом процесса с участием присяжных заседателей <2>. Точная постановка вопросов имеет первостепенное значение, во-первых, для безошибочности ответов присяжных и плодотворности всей их деятельности, а во-вторых, для оценки профессиональной деятельности судьи. Неверная постановка вопросов влечет за собой несправедливый вердикт и, как следствие, приговор.

<1> См. Карнозова Л.М. Методологические заметки к анализу процессуальной конструкции суда присяжных // Государство и право на рубеже веков. М., 2001. С. 230.
<2> Немытина М.В. Российский суд присяжных. Уч.-метод. пособие. М.: БЕК, 1995. С. 73.

По мнению абсолютного большинства правоведов, постановка вопросов перед присяжными признается одной из самых сложных процедур и одновременно с этим "могучим оружием" в руках судьи, с помощью которого он способен влиять на общий исход дела <3>.

<3> См.: Магун А.В., Краснопольский И.А. Судья-профессионал в суде присяжных (социально-психологическая характеристика) // Состязательное правосудие: Труды научно-практических лабораторий / Отв. ред. С.А. Пашин и Л.М. Карнозова. М.: Международный комитет содействия правовой реформе, 1996. Вып. I. Ч. II. С. 418.

Большое значение формулированию вопросного листа придавалось в период проведения в России Судебной реформы 1864 г. Так, В.К. Случевский отмечал, что "постановка вопросов - это решительный момент процесса... В этот момент в наибольшей степени проявляется зависимость вердикта присяжных от деятельности коронных судей, так как всякая неправильность, допущенная судом по постановке вопросов, роковым образом обусловливает собою неправильный вердикт присяжных" <4>.

<4> Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство - судопроизводство. СПб., 1913. С. 572.

В мировой теории и практике известно о существовании двух систем постановки вопросов присяжным. В Англии, Шотландии и Северной Америке присяжным не предлагаются отдельные вопросы в вопросном листе, свое решение они выносят в порядке ответа на единственный вопрос - о виновности подсудимого в том преступлении, которое указано в обвинительном акте, а значит, обо всех фактах, которые легли в основу обвинения <5>.

<5> См.: Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб.: Равенна, Альфа, 1995. С. 494.

Во Франции и Германии присяжные отвечают на отдельные вопросы, поставленные им судьей. При этом каждый факт, вытекающий из данных судебного разбирательства, который необходимо подтвердить или опровергнуть, должен содержаться в отдельном вопросе <6>. Такая система построена на идее разделения вопросов на вопросы права и факта и, по оценкам исследователей, наносит значительный вред судопроизводству с участием народных судей. При этом система постановки вопросов, получившая распространение в Германии и Франции, резко критиковалась многими учеными по нескольким основаниям.

<6> Чельцов-Бебутов М.А. Указ. соч. С. 434, 540.

Во-первых, явным минусом данной системы является длительное ведение процессов, поскольку несколько раз приходится пересматривать один и тот же вопросный лист, что приводит в конечном итоге к увеличению расходов на судопроизводство.

Во-вторых, в абсолютном большинстве случаев невозможно решить вопросы факта без затрагивания правовых вопросов <7>. Зачастую именно попытки искусственно разложить юридические элементы состава преступления на фактические признаки (отделение вопросов права от вопросов факта) и вводит присяжных в заблуждение. Более того, мнения и французских, и немецких кассационных судов о том, что следует отнести к вопросам права, а что к вопросам факта, весьма сбивчивы и неопределенны <8>. При подобной системе в руках председательствующего слишком большая власть, справедливо замечают критики, поскольку от постановки вопросов часто зависит обвинение или оправдание подсудимого присяжными в том смысле, что присяжные легко могут быть введены в заблуждение посредством определенных слов, используемых в вопросах <9>. Таким образом, председательствующий получает возможность "играть" вердиктами и просто обходить их, что очевидно противоречит самой сути суда присяжных и правосудия как такового.

<7> Ошибка французских и немецких законодателей в том, что многие юридические вопросы они упорно называли фактическими и приписывали их решение присяжным. Вследствие чего система французского уголовного судопроизводства продолжала быть во многом неудовлетворительной и то, что вменяли в вину присяжным, по сути, есть недостатки законодательства. См.: Стифен Дж. Уголовное судопроизводство вообще, английское в особенности // Судебный сборник / Под ред. Н. Ламанского. СПб., 1865. С. LXX.
<8> См.: Миттермайер К. Европейские и американские суды присяжных. Вып. I. М., 1869. С. 46, 363, 366.
<9> См.: Миттермайер К.Ю.А. Уголовное судопроизводство в Англии, Шотландии и Северной Америке. М., 1864. С. 357 - 358; Миттермайер К. Суд присяжных и его значение. Одесса, 1895. С. 26.

В-третьих, существенным недостатком данной вопросной системы является ограниченность присяжных вопросами, предложенными судьей. Главный вопрос перед присяжными ставится на основании предъявленного обвинения, изложенного в обвинительном акте. Нельзя упускать из виду какую-либо часть обвинения и существенно уклоняться от заключительного вывода обвинения. Заседатели не могут и даже не имеют права разбирать остальные, не вошедшие в состав вопросов, обстоятельства дела. Несомненно, судья постановляет вопросы, исходя из собственного юридического взгляда на данный случай, и, формулируя вопрос, выбирает между всеми законными мерилами то, которое ему кажется наиболее правильным, наиболее соответствующим разбираемому случаю. Получается, что, делая попытку помочь присяжным в решении поставленных перед ними вопросов, председательствующий "подсказывает" ответы на них <10>. Именно в этом систематическом формализме, который заставляет присяжных придерживаться предложенных им вопросов, лежит, по мнению критиков, зло суда присяжных <11>.

<10> Громов Н., Галкин А.И. О напутственном слове председательствующего // Российская юстиция. 1996. N 8. С. 6.
<11> См., например: Гуэ-Глунек. О суде присяжных. СПб., 1865. С. 68 - 69.

Наконец, опасность данной системы постановки вопросов состоит в том, что присяжным предлагается слишком много вопросов, взаимное отношение которых для них непонятно, или вопросы не исчерпывают дела, и это нередко производит сильное давление на совесть присяжных <12>. В итоге все факторы в совокупности пагубно влияют на отправление правосудия.

<12> См.: Миттермайер К. Суд присяжных и его значение. Одесса, 1895. С. 9.

В момент зарождения суда присяжных в России XIX в. создатели Устава уголовного судопроизводства (УУС) высказались "за" классическую французскую модель в части механизма формулирования вопросного листа и вынесения решения присяжными заседателями. Следует отметить, что процедура формулирования вопросного листа, предложенная в УПК РФ, практически полностью заимствована нашими законодателями из УУС.

В литературе высказывается мысль, что во всех странах, где получила применение французская система постановки вопросов <13>, неправильность приговоров суда присяжных обусловлена именно неверной формулировкой вопросов. Этот факт подтверждается в кассационной инстанции, где пересматриваются приговоры не вследствие неправильных ответов, а вследствие неправильных вопросов <14>. Поэтому критика данной системы по всем основаниям актуальна и в наше время.

<13> Как известно, французская система стала прообразом не только для всей континентальной Европы, но и для российского суда присяжных. Хотя более детальный анализ особенностей английской и французской классических моделей суда присяжных приводит некоторых исследователей к выводу о том, что по ряду признаков российскую модель, скорее, следует отнести к смешанной. См., например: Насонов С.А. Судебное следствие в суде присяжных: особенности и проблемные ситуации (теория, законодательство, практика). Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999.
<14> См.: Миттермайер К. Европейские и американские суды присяжных. Вып. I. М., 1869. С. 19, 20.

Российская судебная практика свидетельствует, что по многим делам причиной "недочетов" вердикта, а порой и судебных ошибок является именно неправильная постановка вопросов. Среди оснований отмены приговоров, постановленных судом присяжных, неправильное формулирование вопросного листа занимает первое место уже на протяжении более 10 лет <15>.

<15> См.: Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. // Бюллетень ВС РФ. 1995. N 3. Обзор по делам, рассмотренным судами с участием присяжных заседателей в 2003 г. // Бюллетень ВС РФ. 2004. N 6. Бюллетень ВС РФ. 2005. N 8. С. 22; Григорьева Н.В. Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей и участие защитника в составлении вопросного листа // Защитник в суде присяжных. М., 1997. С. 72.

Вопросный лист выполняет функцию рациональной организации групповой коммуникации и сознания присяжных, перехода от эмоциональных впечатлений к анализу доказательств и правовым суждениям, поскольку вынуждает отвечать на конкретные вопросы, структурирует мышление и одновременно становится его средством. Власть в этой ситуации, безусловно, принадлежит председательствующему, который задает эти самые средства: присяжные принимают свое решение, руководствуясь "инструментарием", который им предлагается. Они не могут выйти за пределы предложенного <16>. Возникает вопрос: кто же является субъектом вердикта - коллегия присяжных заседателей или председательствующий с его формулировками вопросного листа?

<16> Карнозова Л.М. Возрожденный суд присяжных. Замысел и проблемы становления. М.: NOTA BENE, 2000. С. 205 - 206; Она же. Методологические заметки к анализу процессуальной конструкции суда присяжных // Государство и право на рубеже веков. М., 2001. С. 231.

В соответствии со ст. 339 УПК РФ вопросный лист может формулироваться в двух вариантах. 1. По каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса: доказано ли, что соответствующее деяние имело место; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого деяния? Вопросы именуются основными, поскольку именно ответы на них образуют главное содержание вердикта присяжных заседателей. 2. В одном вопросе объединяют все обстоятельства, относящиеся к преступлению, но при выполнении обязательного условия, когда такой вопрос является соединением трех основных вопросов <17>. По замыслу законодателя, второй вариант применим лишь в несложных случаях, когда нет необходимости получить ответ присяжных на каждый из основных вопросов в отдельности.

<17> Пункт 17 Постановления Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. N 9 "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных" // СПС "КонсультантПлюс".

Фактически вопросный лист напоминает алгоритм: ответ на один вопрос связан с ответом на последующий или предыдущий, и от того, в какой мере судья способен правильно расположить и сформулировать вопросы, зависит понимание присяжными содержания вопросного листа. Значит, вопросный лист в сознании присяжных превращается в своего рода "меню", то есть список альтернатив решения ими своей задачи. "Результаты исследования показывают, что их решение зависит от характера, сложности этих альтернатив и расставленных акцентов. И здесь судья... может влиять на общий результат процесса через последовательность вариантов, которые он предоставляет коллегии присяжных заседателей" <18>.

<18> Магун А.В., Краснопольский И.А. Указ. соч. С. 417 - 418.

Как показала российская и зарубежная практика, каждый из предложенных в УПК РФ вариантов постановки вопросов присяжным имеет свои изъяны и может использоваться председательствующим как средство воздействия на присяжных.

Один из способов воздействия на присяжных при первом варианте формирования вопросного листа (деление главного вопроса о виновности на отдельные вопросы) состоит в том, что председательствующий составляет вопросный лист из большого количества вопросов, что неизбежно запутывает присяжных при ответе на них. К примеру, в Самарском областном суде по делу Ц., Г., К. и Б. судьей было поставлено 213 вопросов. Вынесение вердикта затянулось на три дня <19>.

<19> Дело N 02-29/05 // Архив Самарского областного суда. 2005 год.

Вместе с тем не следует забывать об объективных факторах, определяющих большое количество вопросов: число подсудимых, количество составов преступлений, вменяемых в вину подсудимым, элементы предмета доказывания, частные обстоятельства, увеличивающие или уменьшающие степень вины подсудимого, вопросы о снисхождении и т.п. <20>. "Чем более в тесные пределы поставлена уголовным законом власть судьи, тем неизбежнее дробность вопросов, клонящихся к определению меры виновности подсудимого присяжными" <21>.

<20> К примеру, в 2006 г. в Верховном суде Республики Татарстан перед судом с участием присяжных заседателей предстали 33 подсудимых, обвинявшихся в создании и участии в преступном сообществе, банде, многочисленных убийствах, похищениях людей, вымогательствах, совершении преступлений экономической направленности. Материалы уголовного дела насчитывали 235 томов. Судебное следствие с участием присяжных заседателей длилось более года. См. http://www.gazeta.ru/2006/07/17/oa_208416.shtml.
<21> Буцковский Н.А. О приговорах по уголовным делам, решаемым с участием присяжных заседателей // Очерки судебных порядков по Уставам 20 ноября 1864 г., СПб., 1874. С. 224 - 225.

Другой способ манипулирования ответами присяжных - громоздкие и сложные формулировки вопросов <22>. Даже при небольшом количестве вопросов ввиду сложности формулировок присяжные не обращают внимания на соотношение вопросов и подтверждают материальный факт деяния, но отрицательно отвечают на вопрос о преступности деяния, что логически выявляет нестыковки и противоречие в ответах <23>. На непонятный вопрос о виновности подсудимого присяжные всегда предпочитают ответить отрицательно. Этим объясняются странные, нелогичные, необъяснимые обществу вердикты <24>.

<22> См.: п. 9 Обзора судебной практики рассмотрения уголовных дел с участием присяжных заседателей // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 7.
<23> См.: Миттермайер К. Европейские и американские суды присяжных. Вып. II. М., 1869. С. 473 - 474.
<24> Немытина М.В. Указ. соч. С. IX - X, 70.

Приведу характерный пример влияния председательствующего на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них. В кассационном представлении на приговор Волгоградского областного суда государственный обвинитель указал, что при постановке вопросов присяжным заседателям судом не соблюдены требования ч. 1 ст. 339 УПК РФ. Так, формулируя первый вопрос о причинении П. смерти, суд упомянул о поджоге дома, который не относился к составу преступления, предусмотренному ст. 105 УК РФ. Кроме того, само событие поджога было описано в десятом вопросе. В связи с тем что в первом вопросе речь шла о совершении двух деяний, коллегия присяжных вынуждена была дать на него два ответа. Присяжными заседателями признано доказанным обнаружение трупа с множеством повреждений, а также факт поджога. На десятый же вопрос о доказанности совершения поджога П. присяжные заседатели ответили отрицательно. Имелись противоречия в ответах и на другие вопросы. Так, на вопрос, заслуживает ли П. снисхождения за поджог домовладения потерпевшего, присяжные заседатели ответили: "Да, заслуживает", т.е. признали его виновным в поджоге, хотя по содержанию ответов на предыдущие вопросы он в поджоге виновным не признан. Вопреки требованиям ст. 345 УПК РФ председательствующий не указал коллегии присяжных на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации оправдательный приговор был отменен <25>.

<25> Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 июля 2004 г. N 16-О04-36сп (извлечение) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. N 2. С. 19 - 20.

В другом деле по обвинению разбойной банды Студеникиных и Костенко, рассмотренном Ростовским областным судом, на вопросы о виновности подсудимых по фактам убийства и разбойного нападения присяжные ответили: да, виновны, но без наличия оружия. На вопросы о доказанности самих событий этих преступлений присяжные ответили: доказано, но в одном эпизоде признавали нанесение телесных повреждений как причину смерти, но отрицали наличие оружия, а в другом - наличие оружия не отрицали, но не признали доказанным причинение огнестрельной раны головы и удушение. Вследствие данного противоречивого вердикта дело еще несколько раз пересматривалось в суде, но в конечном итоге приговор был отменен Верховным Судом РФ <26>.

<26> См.: Брижак З.И. Личностные детерминанты формирования внутреннего убеждения присяжных заседателей: Дис. на соискание ученой степени канд. псих. наук. Ростов н/Д, 2005. С. 31.

Иногда постановка вопросов дезориентирует присяжных заседателей относительно их компетенции по установлению фактических обстоятельств дела. Как показывает анализ судебной практики рассмотрения дел судом с участием присяжных заседателей, обсуждая возможные варианты ответов на вопросы, присяжные заседатели, пытаясь самостоятельно конкретизировать совершенные преступления, описывают в ответе иные по сравнению с предъявленным обвинением обстоятельства его совершения. К тому же велика вероятность расхождения мнений по поводу отдельных обстоятельств дела, описанных в вопросе, отсюда опасность ложной подачи голосов, а следовательно, ложного большинства.

Так, был отменен обвинительный приговор Рязанского областного суда в отношении П. и С. Согласно предъявленному обвинению П. и С., реализуя договоренность на убийство Н., набросили ему на шею полотенце и стали тянуть за концы с целью удушения. Не добившись результата, П. взял со стола кухонный нож и нанес им удар потерпевшему в область сердца, причинив смерть. На поставленный перед присяжными заседателями вопрос о доказанности совершения вышеназванных действий П. присяжные заседатели первоначально ответили "Нет, не доказано", а затем, после дополнительного разъяснения председательствующим порядка голосования, исправили ответ на этот вопрос и указали "Да, доказано". В то же время на оборотной стороне вопросного листа присяжные заседатели изложили свое "особое мнение", из которого следовало, что они не установили (не определили), кто же из подсудимых нанес удар ножом потерпевшему, в результате чего наступила его смерть. Принимая во внимание, что "особое мнение" присяжных заседателей, изложенное ими в вопросном листе, не совпадает с их ответом на вопрос о доказанности действий П., связанных с причинением смерти Н. путем нанесения потерпевшему удара ножом в область сердца, вердикт следовало признать неясным, в связи с чем приговор подлежал отмене с направлением дела на новое рассмотрение <27>.

<27> Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10 марта 2004 г. N 6-О04-10сп (извлечение) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 2.

Избрав за основу второй вариант формирования вопросного листа, председательствующий зачастую не может сформулировать единый вопрос в соответствии с требованиями закона. Судья соединяет в одном вопросе столько фактов, что ответ на него вызывает у коллегии присяжных заседателей затруднения, в связи с этим остаются без ответа вопросы о доказанности деяния либо о доказанности совершения деяния обвиняемым, а иногда и вопросы о виновности обвиняемого.

Так, по делу П. председательствующий судья при постановке вопросов руководствовался ч. 2 ст. 449 УПК РСФСР <28>, но предложил такую формулировку, что в ней не содержалось вопроса о виновности подсудимого. Соответственно, отсутствовало и решение коллегии присяжных заседателей о виновности П. В результате постановленный обвинительный приговор был отменен кассационной палатой с направлением дела на новое судебное рассмотрение <29>.

<28> Ее положения соответствуют ч. 2 ст. 339 УПК РФ о содержании вопросов присяжным заседателям.
<29> См.: Шурыгин А.П. Комментарий к статье 339 УПК РФ // Научно-практический комментарий к УПК РФ / Под общ. ред. В.М. Лебедева; научн. ред. В.П. Божьев // СПС "КонсультантПлюс".

В другом случае при постановке вопроса по делу Х. председательствующий сформулировал вопрос так, что он не явился соединением трех основных вопросов, и вопрос о доказанности деяния не получил ответа, в связи с чем обвинительный приговор также был отменен <30>.

<30> Шурыгин А.П. Там же.

Склоняя коллегию к "нужному" вердикту, председательствующий ставит вопросы настолько неправильно, что присяжные вынуждены давать ответы, которые содержат внутренние противоречия.

К примеру, в деле, рассмотренном в Московском областном суде, перед коллегией присяжных заседателей в вопросном листе были поставлены два основных вопроса: 1) виновен ли Т. в том, что, угрожая убийством П. и используя ее беспомощное состояние, совершил с ней насильственный половой акт в извращенной форме? 2) виновен ли Т. в том, что совершил в отношении несовершеннолетней П. развратные действия, направленные на удовлетворение своей половой страсти, выразившиеся в обнажении ее тела и непристойных прикосновениях к нему? Коллегия присяжных заседателей на первой вопрос дала отрицательный ответ, на второй - утвердительный. Президиум Верховного Суда РФ, отменяя приговор и определение кассационной палаты, указал следующее. Во-первых, как видно из вопросного листа, вопросы о виновности или невиновности Т. поставлены с нарушением требований ст. 449 УПК РСФСР, то есть сформулированы таким образом, что коллегия присяжных заседателей не могла ответить, доказано ли, что соответствующее деяние имело место, и доказано ли, что это деяние совершил подсудимый. Во-вторых, из отрицательного ответа на первый вопрос нельзя сделать однозначный вывод: или присяжные заседатели согласились с мнением адвоката, как оно изложено в протоколе судебного заседания, что изнасилование возможно только в случае насильственного полового сношения в обычной форме, или, вопреки показаниям потерпевшей и подсудимого, пришли к выводу о недоказанности самого факта совершения Т. преступления, как оно описано в вопросе <31>.

<31> Извлечение из Постановления Президиума ВС РФ от 31 августа 1994 г. // Бюллетень ВС РФ. 1995. N 2.

Приведенные выше нарушения влекут отмену достаточно большого количества приговоров. По данным Верховного Суда РФ, в 2003 г., как и в 2002 г. <32>, основной причиной отмены приговоров, постановленных судом с участием присяжных заседателей, явилось неправильное формулирование вопросного листа председательствующим судьей <33>.

<32> В 2002 г. были отменены приговоры по мотивам неправильной постановки вопросов, подлежащих разрешению коллегией присяжных заседателей, и непринятия председательствующим мер по устранению неясности и противоречивости вердикта в отношении 44,8% лиц. Обзор практики Кассационной палаты Верховного Суда РФ за 2002 год по делам, рассмотренным краевыми и областными судами с участием присяжных заседателей // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 5. С. 20.
<33> Обзор по делам, рассмотренным судами с участием присяжных заседателей в 2003 году // Бюллетень ВС РФ. 2004. N 6. С. 28.

Резюмируя все сказанное, следует отметить, что неудовлетворительная система постановки вопросов присяжным, предложенная российским уголовно-процессуальным законодательством, создает председательствующему почву для манипулирования вердиктом присяжных. Существенные недостатки системы постановки вопросов присяжным заседателям приводят к тому, что вопросный лист является результатом произвола председательствующего, который при всей своей добросовестности стремится составить вопросы так, чтобы лучше "раскрыть истину", а другими словами - "лучше обрисовать виновность подсудимого" <34>. Очевидно, что механизм формулирования вопросного листа нуждается в существенной доработке усилиями не только процессуалистов, но и психологов, социологов, филологов и других специалистов.

<34> Миттермайер К. Европейские и американские суды присяжных. Вып. II. М., 1869. С. 541.