Сроки осуществления судом контрольных полномочий на досудебных стадиях уголовного процесса

Рыжих А.Н., аспирант кафедры уголовного процесса Уральской государственной юридической академии.

Определение пределов компетенции суда при реализации им полномочий на досудебных стадиях уголовного судопроизводства представляется наиболее сложной задачей из всех возникающих перед наукой и практикой в процессе применения норм УПК РФ, касающихся статуса суда в современном уголовном судопроизводстве России. Одним из параметров ограничения контрольной деятельности суда являются временные рамки рассмотрения им жалоб граждан на действия дознавателя, следователя, прокурора в досудебном производстве. То есть вопрос о том, как и когда должна быть начата и окончена судом реализация полномочий, закрепленных ч. 3 ст. 29 УПК РФ.

Для решения этого вопроса необходимо установить начальный и конечный моменты приема и рассмотрения судами жалоб, как в первой инстанции, так и в порядке пересмотра. К сожалению, анализ текста закона не дает возможности однозначно установить необходимые границы рассматриваемых судебных полномочий. По смыслу ст. 125 УПК РФ и с учетом стадийного построения уголовного процесса его участники могут подать жалобу на действия дознавателя, следователя, прокурора в пределах досудебных стадий. При этом необходимо признать правильным распространение полномочий суда на как можно более ранние этапы досудебного производства. Наиболее верным видится, что право на обжалование появляется у участников процесса с момента, когда должностному лицу дознания, следствия поступила информация о преступлении, обязывающая его принять одно из процессуальных решений, предусмотренных УПК РФ. Следовательно, с этого же момента суд реализует свои полномочия по рассмотрению жалоб, в частности на незаконный отказ в приеме заявления, а также незаконный отказ в возбуждении уголовного дела. Эта точка зрения поддерживается большинством процессуалистов, подтверждается позицией Конституционного Суда РФ и является наиболее приемлемой с учетом задач суда на рассматриваемом этапе судопроизводства, однако нельзя не отметить, что имеются и другие взгляды на указанную проблему <1>.

Куда более сложным представляется решение вопроса о конечном моменте контрольного производства. Проблема состоит в том, что рассмотрение судами жалоб как в первой инстанции, так и в порядке пересмотра часто производится за пределами срока проведения предварительного следствия или дознания, после передачи уголовного дела для рассмотрения его по существу. По данным Н.А. Колоколова, до 30% судебно-контрольных производств продолжается за пределами той стадии, в которой они возбуждены <2>. О недопустимости подобной практики неоднократно говорилось в уголовно-процессуальной литературе. Так, А.Н. Фоменко отмечает, что рассмотрение судами жалоб подозреваемого, обвиняемого на действия органов предварительного расследования в течение длительного периода времени, превышающего срок предварительного следствия, приводит к нарушению прав потерпевшего, который не может получить своевременную государственную защиту и восстановление своих прав и свобод, поскольку в таком случае "дело, направленное в суд, фактически не подлежит разрешению по существу в силу незавершенности процедуры обжалования" <3>. В.А. Ярковой обосновывает бессмысленность продолжения судебно-контрольного производства после окончания предварительного расследования тем, что "некого обязать устранить допущенное нарушение, если таковое и имело место" <4>. Абсурдность отсутствия временных пределов обжалования проявляется, по мнению Д.Д. Скворцова, в потенциальной возможности обжаловать какие-либо действия или решения должностных лиц не только за пределами стадии предварительного расследования, а даже за пределами сроков привлечения к уголовной ответственности (например, при отказе в возбуждении уголовного дела). Однако суд не имеет законных оснований уклониться от рассмотрения такой жалобы <5>. Общим доводом против сложившегося правоприменения и законодательного решения для всех указанных авторов является то, что прямой (экстраординарный, непосредственный) судебный контроль не должен подменять, заменять судебный контроль, осуществляемый при рассмотрении уголовного дела по существу, а тем более конкурировать с ним. В связи с этим недопустимо наличие двух производств, рассматривающих одни и те же вопросы в различных судебных процедурах. Преимущество при разрешении такой коллизии должно быть отдано именно контролю за действиями и решениями органов предварительного расследования, осуществляемому при рассмотрении судом дела по существу. Такая позиция согласуется с мнением Конституционного Суда РФ, который неоднократно исследовал вопросы соотношения предыдущего и последующего судебного контроля. В решениях, принятых им по результатам рассмотрения указанных вопросов, прослеживается установка на соблюдение стадийности построения уголовного процесса. Показательным в этом плане является решение, вынесенное по жалобе гражданина А.М. Магденко, усмотревшего нарушение своих конституционных прав нормами ст. 125 УПК РФ, которые не предусматривают возможность обжалования постановления о возбуждении уголовного дела после вступления в законную силу вынесенного по данному уголовному делу обвинительного приговора. Рассматривая доводы заявителя, Конституционный Суд РФ разъяснил, что, разрешая по существу уголовное дело, суд осуществляет проверку процессуальных актов и других материалов досудебного производства, в том числе по жалобам и заявлениям заинтересованных лиц, действий и решений, которые связаны с ограничением прав и свобод граждан. Необходимость обеспечения повторной проверки судом законности и обоснованности постановления о возбуждении уголовного дела уже после вступления вынесенного по данному делу приговора в законную силу не вытекает из предписаний ст. ст. 45 и 46 Конституции РФ. Осуществление такой проверки фактически означало бы подмену установленной законодателем процедуры принятия и контроля решений по уголовному делу на различных стадиях уголовного судопроизводства проведением параллельного разбирательства <6>. Изложенную позицию Конституционного Суда необходимо учитывать при рассмотрении вопроса о возбуждении контрольного производства и по другим видам решений и действий дознавателя, следователя, прокурора, а также в том случае, если жалоба подана еще до окончания предварительного расследования, однако ее рассмотрение к этому моменту не прекратилось.

По-другому относятся к рассматриваемой проблеме А.П. Гуськова и Н.Г. Муратова, которые считают наличие параллельных производств допустимым, при этом, по их мнению, необходима "единая вертикаль судебного контроля... начиная с решений суда первой инстанции и вплоть до Европейского суда по правам человека, аналогичная той, которая существовала... при разрешении дела по существу", в дополнение к этой вертикали они считают необходимым разработать механизм возврата к рассмотрению уголовных дел по существу уже после принятия по ним "окончательных решений", т.е. постановления по ним приговора <7>.

Хотя идея "единой вертикали судебного контроля" крайне перспективна, очевидно, что в дальнейшем правоприменительная практика должна руководствоваться тем, что все судебно-контрольные производства должны быть закончены, а решения по ним должны вступить в силу. Целью же законодателя и уголовно-процессуальной науки должна стать разработка норм, препятствующих возникновению параллельных производств, в ходе которых суд осуществляет свою контрольную деятельность. В частности, должен быть решен вопрос о том, как избежать не оконченных к моменту завершения предварительного расследования контрольных производств.

В литературе предлагаются различные варианты решения поставленной задачи. Например, В.А. Ярковой предлагает все поступившие в суд жалобы, решения по которым либо не приняты, либо не вступили в законную силу до окончания предварительного расследования, а также жалобы, поданные уже после передачи дела в суд с обвинительным заключением (актом), направлять в суд, рассматривающий уголовное дело <8>. Соглашаясь с таким мнением, А.Н. Фоменко уточняет, что нерассмотренные жалобы должны быть разрешены в общем порядке в стадии предварительного слушания, и предлагает внести соответствующие изменения в законодательство <9>. Однако Н.А. Колоколов, критикуя данную точку зрения, отмечает, что такой подход "не учитывает принцип диспозитивности", а также нереализуем по причине того, что "большинство процессов столь скоротечно, что большинство жалоб не успевает поступить в суд первой инстанции по чисто техническим причинам", взамен он предлагает выделить два типа действий и решений органов предварительного расследования: действия и решения, законность которых будет проверена при рассмотрении дела по существу, и те действия и решения, которые не будут предметом оценки основной формы контроля суда. Ко второй группе он относит постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, отказ в приеме заявления, постановление о прекращении уголовного дела и уголовного преследования. В зависимости от типа действий и решений автор предлагает два варианта реагирования суда на окончание предварительного расследования: если в производстве суда находится жалоба на первый тип действий и решений, то суду необходимо производство по жалобе прекратить, а заявителю направить уведомление о невозможности ее рассмотрения, так как законность спорных моментов будет проверена в судебном производстве. В случае если обжалуемые действия подпадают под второй тип, то разбирательство продолжается в обычном порядке. При этом предложенную схему предлагается использовать и в том случае, если производство по жалобе находится в кассационной или надзорной инстанции <10>.

Даже полностью разделяя позицию о недопустимости параллельных производств, с предложенными вариантами решения проблемы согласиться трудно, поскольку все они подразумевают прекращение рассмотрения жалоб без вынесения "окончательного" решения, то есть решения, вступившего в законную силу, а следовательно, в отсутствие узаконенной позиции суда, рассматривающего жалобу, без устранения повода для обжалования. Внедрение в уголовно-процессуальное законодательство института обжалования в суд действий и решений органов расследования в ходе досудебного производства было обусловлено и главным образом необходимо в силу того, что отложение проверки законности и обоснованности некоторых действий органов предварительного расследования до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым как в личном, так и в процессуальном плане. В этих случаях контроль за их действиями и решениями со стороны суда, имеющий место лишь при рассмотрении им уголовного дела по существу, не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, и поэтому заинтересованным лицам обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд. Прекращение контрольных производств без вступившего в законную силу решения по доводам жалобы лишает участника возможности восстановить уже в ходе стадий возбуждения уголовного дела и предварительного расследования свои права, а следовательно, лишает защиты интересы, которые не могут быть восстановлены в полном объеме при рассмотрении уголовного дела. Авторы изложенных позиций явно не учитывают назначение досудебного контрольного производства, а кроме того, на их основании возможно определить лишь то, каким образом должен действовать суд в том случае, если производство по жалобе в порядке ст. 125 УПК РФ не завершено до окончания срока предварительного расследования либо жалоба подана заявителем уже после того, как дело передано в суд для рассмотрения его по существу, однако трудно ответить на вопрос, каким образом возможно избежать таких ситуаций, то есть позволяют бороться со следствием, а не с причиной.

В связи с этим ключевым становится решение вопроса о том, как исключить или уменьшить возможность возникновения "неоконченных" производств. Заслуживает особого внимания позиция Д.Д. Скворцова, который видит возможный и удобный способ устранения подобных коллизий, во-первых, в законодательном ограничении права подачи жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ рамками досудебных стадий, а во-вторых, в строгом ограничении некоторым периодом предельного срока обжалования действий и решений (например, 5 дней) <11>. Следует признать, что предложенное им законодательное решение может стать одним из шагов на пути устранения параллельных производств. Необходимо заметить, что подобное ограничение имело место и по УПК РСФСР, такие сроки, в частности, закрепляли статьи 6 - 9, 209 УПК РСФСР. Такой вариант поддерживается далеко не всеми исследователями. Например, Л.С. Мирза и О.И. Цоколова считают неприемлемыми предложения ограничения срока обращения в суд с жалобами на нарушение прав в процессе предварительного расследования ввиду того, что "отказ в приеме жалобы лишь в связи с истечением какого-либо срока следует рассматривать как ограничение доступа к правосудию" <12>. Однако закрепление конкретного (не очень большого) срока обжалования ни в коем случае не является ущемлением права, закрепленного ст. 46 Конституции РФ. Наоборот, основное назначение этих сроков - обеспечение (гарантирование) интересов граждан, участвующих в уголовном процессе. Их обеспечительная сила в том, что они служат стимулом своевременного обращения с жалобой, что тем более важно при судебном контроле в досудебном производстве, главной чертой которого должна быть оперативность. По мнению В.И. Летучих, "всякое запоздалое обращение граждан с требованием об устранении того или иного нарушения сталкивается с трудностями установления обжалуемого факта. Чем большая протяженность во времени, тем сложнее обнаружить наличие или отсутствие нарушения прав" <13>. К этому хочется добавить, что еще сложнее в связи с этим устранить нарушение прав и восстановить их уже в ходе досудебного производства, т.е. затрудняется решение основной задачи судебного контроля (как ее видит Конституционный Суд РФ). Конечно, исчисление срока обжалования должно начинаться с момента, когда заинтересованное лицо узнало о принятии нарушающего его права решения или о совершении затрагивающего его интересы действия. Естественно, что только ограничение срока обжалования не может решить выделенную проблему применения ст. 125 УПК РФ. Как правильно замечает А.Н. Фоменко, "жалоба, даже поданная в установленный срок, может рассматриваться как в кассационной, так и в надзорной инстанциях в течение значительного периода времени, превышающего срок предварительного следствия" <14>. Поэтому еще одним шагом к решению поставленной задачи должно стать изменение порядка пересмотра решений, принятых судами в порядке ст. 125 УПК РФ. В связи с чем считаю необходимым предложить следующие меры:

1. ограничить количество вышестоящих инстанций, которые может пройти решение, до одной (на уровне суда субъекта), результатом рассмотрения которой является окончательное решение по доводам, изложенным в жалобе;
2. сократить срок обжалования решения суда, принятого в порядке ст. 125, до 5 дней;
3. установить кратчайший срок рассмотрения жалоб такой инстанцией (3 дня);
4. исключить возможность передачи дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Такая процедура подачи жалобы, ее рассмотрения и возможного пересмотра принятого по ней решения поможет обеспечить урегулирование процессуального спора между сторонами в течение не более чем 18 дней с того момента, когда участник процесса узнал о принятии органами расследования спорного решения или совершения ими спорного действия (5 дней на подачу жалобы, 5 дней на ее рассмотрение судом первой инстанции, 5 дней на обжалование решения суда первой инстанции, 3 дня на рассмотрение судом апелляционной инстанции). Предлагаемые шаги предельно сокращают процедуру принятия решения, вступившего в законную силу, по жалобам на действия и решения следователя, дознавателя, прокурора, что способствует скорейшему устранению нарушений прав участников, а в конечном счете способствует реализации предназначения досудебных полномочий суда. Рассмотренные шаги должны обеспечить окончание всех досудебных производств к моменту передачи дела в суд.

К сожалению, даже в случае внесения в законодательство рассмотренных изменений возможно возникновение ситуаций, когда суд не закончит рассмотрение жалобы к моменту окончания предварительного следствия или дознания (например, в случае подачи обвиняемым или его защитником жалобы, по результатам ознакомления с материалами дела и отказа в удовлетворении ходатайств, разрешенных в порядке ст. 219 УПК РФ). Однако это не может препятствовать реализации обозначенного в данной работе подхода, заключающегося в недопустимости параллельных судебных производств и окончании рассмотрения судом жалобы без вступления в законную силу решения суда по ней. Поэтому следователь при принятии решения о передаче дела прокурору с обвинительным актом, обвинительным заключением должен убедиться в отсутствии незавершенных судебно-контрольных производств. В том случае, если хотя бы одно производство по жалобе участника процесса продолжается, следователю необходимо дождаться вступления решения суда по этому делу в законную силу, не передавая дело прокурору. Такую обязанность следователя необходимо закрепить в уголовно-процессуальном законе, а ее нарушение сделать основанием для возвращения уголовного дела прокурором в п. 3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ. Вместе с тем нельзя обойти вопрос о сроках предварительного следствия. Следует заметить, что рассмотрение судом жалобы на действия органов предварительного расследования является инициативой невластных участников процесса, преимущественно подозреваемого, обвиняемого, их защитника. Сроки предварительного следствия, дознания являются временным ограничителем для действий и решений государственного органа, осуществляющего предварительное расследование. В рассматриваемом же случае указанные органы каких-либо действий не осуществляют, решений не принимают. Поэтому принципиальным положением здесь должно стать то, что продолжительность незаконченного производства по жалобе в срок предварительного расследования не включается. В связи с этим требуется дополнение ч. 3 ст. 162 УПК РФ указанием на то, что в срок предварительного расследования не включается также время рассмотрения судом жалоб участников процесса в порядке ст. 125 УПК РФ, не оконченного к моменту составления следователем, дознавателем обвинительного заключения, обвинительного акта. Еще более важным представляется решение вопроса о том, как быть с обвиняемым, подозреваемым, находящимся под стражей в этот период. Для правильного ответа на этот вопрос необходимо учесть позицию Конституционного Суда РФ, высказанную им, в частности, в Постановлении от 22 марта 2005 г N 4-П <15>. Следуя его логике, следователь, дознаватель при составлении обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлении уголовного дела прокурору обязаны проверить, не истекает ли установленный судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение по жалобе, находящейся у него в производстве. Если к моменту направления дела в суд этот срок потенциально будет истекать или если он оказывается недостаточным для того, чтобы судья мог принять решение, то следователь, дознаватель в соответствии со ст. ст. 108 и 109 УПК РФ обязан обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей.

Наличие незавершенных судебно-контрольных производств значительно усложняет уголовный процесс России, противоречит стадийности его построения, подрывает его стабильность и динамичность, в связи с чем недопустимо. Рассмотренные меры по устранению параллельных производств в комплексе помогут избавить уголовное судопроизводства от этого явления.