Мудрый Юрист

Конституционная парадигма современной российской судебной системы

Павликов С.Г., доцент кафедры конституционного права Российской академии правосудия, кандидат юридических наук.

Большинство специалистов, характеризуя конституционные основы судебной власти (и системы), обращаются к главе 7 Основного Закона - "Судебная власть". Вместе с тем основы конституционного строя определены в первой главе Конституции РФ с аналогичным названием. Как указано в ч. 2 ст. 16 Основного Закона, никакие другие положения Конституции РФ не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации.

В этом плане, как представляется, уже ст. 1 Конституции РФ, называя Россию правовым демократическим и федеративным государством, предопределяет основы статуса российской судебной системы и основополагающие черты и признаки отечественной судебной власти. Так, принцип федерализма в сфере отправления правосудия должен выразиться в наличии соответствующих органов власти в регионах, т.е. судов субъектов РФ; для констатации подлинного федерализма необходимо наличие их самостоятельности и определенной независимости от федеральной судебной системы. Демократизм государства, как известно, проявляется в обеспечении подлинного народовластия; граждане должны иметь возможность избрать членов судейского корпуса, а также участвовать в самом процессе отправления правосудия.

В настоящее время есть основания утверждать, что граждане России фактически отстранены от участия в формировании судейского корпуса, и соответственно целесообразно не назначать, а избирать судей, и прежде всего судей субъектов РФ <1>. Выборы судей федеральных инстанций вряд ли оправданны, поскольку лица, занимающие эти должности, местному населению мало известны; напротив, к примеру, мировых судей граждане обычно знают хорошо <2>.

<1> Конституционный Суд РФ признал не обязательным наличие согласия законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ с назначением конкретного лица на должность судьи. См.: Определение Конституционного Суда РФ от 27 октября 2000 г. N 217-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Паукова Александра Васильевича на нарушение его конституционных прав положением части 6 статьи 13 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" // Вестник Конституционного Суда РФ. 2001. N 2.
<2> См., напр.: Карпов Д.В. Проблемы конституционно-правового гарантирования правозащитной функции судебной власти в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2000. С. 6.

Исторический опыт России также свидетельствует в пользу такого способа наделения полномочиями. Так, чтобы обеспечить доверие и уважение к мировым судьям со стороны населения, законодатели середины XIX в. обеспечили проведение их выборов. Правительство не только возложило задачу подбора кадров на самих местных жителей, но и гарантировало, что мировые судьи будут избранниками не отдельных сословий, а всего земства <3>. В постсоветский период в первоначальном проекте Закона о мировых судьях, одобренном 9 октября 1996 г. Советом по судебной реформе при Президенте РФ, также было однозначно зафиксировано: мировые судьи избираются населением участка, на который распространяется их юрисдикция, а порядок проведения выборов устанавливается законом субъекта <4>. И наконец, как замечают ученые, сама правовая природа института мировых судей предполагает, что они должны получать мандат доверия от населения <5>.

<3> Российское законодательство X - XX веков. М., 1991. Т. VIII. С. 32.
<4> См.: проект Федерального конституционного закона "О мировых судьях в Российской Федерации" // Рос. юстиция. 1997. N 1.
<5> См.: Дорошков В.В. Мировой судья. Исторические, организационные и процессуальные аспекты деятельности. М., 2004. С. 62. В целом очень многие исследователи настаивают на выборном порядке наделения судейскими полномочиями, усматривая, в частности, в этом пример действенного гражданского общества и т.д. См.: Попондопуло В. Система третьей власти: от горизонтальной организации к вертикальной // Закон. М., 2004. N 10. С. 116.

Статья 6 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации" предусматривает непосредственное избрание мировых судей населением соответствующего судебного участка; вместе с тем субъекты РФ не используют указанную возможность, и соответственно нельзя оценить ее эффективность <6>. Это вызывает определенное недоумение, поскольку (с учетом правовой природы судов субъектов РФ) выборы их судей справедливо представляются наиболее демократичным и оправданным путем наделения соответствующими полномочиями. Причем целесообразно первоначально назначать мировых судей на трехлетний срок; в том же случае, если судья претендует на повторное занятие данной должности, проводить выборы среди населения, обслуживаемого его участком.

<6> Как замечает Н. Чепурнова, "обеспечение самостоятельности и независимости мировому судье необходимо в связи с тем, что предоставленное ему право единолично рассматривать уголовные, гражданские и административные дела и осуществлять другие подобные полномочия делает его одним из основных звеньев судебной системы, наиболее приближенным к населению, призванным охранять его права и законные интересы. Избрание мирового судьи непосредственно населением обеспечит его авторитет и независимость". См.: Чепурнова Н. Как сформировать корпус мировых судей? // Рос. юстиция. М., 1999. N 4. С. 2 - 3.

И наконец, в современном правовом государстве суд должен иметь функции независимого и авторитетного органа, разрешающего споры с учетом принципа примата права. Так, например, закрепленное в Конституции РФ положение о высшей юридической силе и прямом действии Конституции означает, что все конституционные нормы имеют верховенство над законами и подзаконными актами, в силу чего суды при разбирательстве конкретных судебных дел должны руководствоваться Конституцией Российской Федерации <7>. Кроме того, суд в соответствии со ст. 101 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", придя к выводу о несоответствии Конституции РФ примененного или подлежащего применению в конкретном деле закона, обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности данного закона.

<7> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" // Рос. газета. 1995. 28 дек.

Таким образом, анализ ст. 1 Конституции РФ позволяет сделать следующие выводы:

Статья 2 Конституции РФ провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью. Представляется, что данная норма носит универсальный характер и требует наличия такой судебной власти, которая обеспечит реальное ее воплощение.

Статья 3 (ч. 2) Основного Закона РФ предусматривает осуществление власти народом как непосредственно, так и через органы государственной власти, к которым относятся суды. Статья 1 Федерального закона от 2 января 2000 г. N 37-ФЗ "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" указывает, что граждане России имеют право (это является и их гражданским долгом) участвовать в осуществлении правосудия в качестве народных заседателей федеральных судов общей юрисдикции. Однако с принятием Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" данный Закон утратил силу в части, касающейся гражданского судопроизводства, а с принятием Федерального закона от 29 мая 2002 г. N 59-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" - и в части, касающейся уголовного судопроизводства. Таким образом, фактически данный Закон утратил свою юридическую силу, поскольку статус присяжных заседателей регламентирует Федеральный закон от 20 августа 2004 г. N 113-ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции", однако количество таких дел ничтожно мало. Эта проблема нуждается в дальнейшем теоретическом анализе, ибо участие граждан в отправлении правосудия является одним из показателей развития гражданского общества, средством становления демократии и формирования правового цивилизованного государства <8>. Представляется, что в России не был раскрыт потенциальный ресурс данного института, обеспечивающего дополнительные гарантии защиты конституционных прав и свобод человека. Положения ч. 5 ст. 32 Конституции РФ должны найти свое воплощение, как думается, в деятельности судов субъектов РФ как наиболее приближенных к населению.

<8> См., напр.: Карнозова Л.М. Участие граждан в отправлении правосудия. Концептуальные основы реформы уголовного судопроизводства в России. М., 2002. С. 149; Руднев В. Оправдан ли отказ от участия народных заседателей в отправлении правосудия? // Рос. юстиция. М., 2003. N 8. С. 9; Кононенко В.И. Гарантии прав личности в судопроизводстве России // Суд и права личности: сборник статей / Под ред. Н.В. Давыдова, Н.Н. Полянского. М., 2005. С. 9 и др. Указанная проблема была предметом рассмотрения Европейского суда. См.: решение Европейского суда Posokhov v. Russia от 4 марта 2003 г. // Рос. газета. N 131. 2003.

Далее заметим, что в теории конституционализма достаточно актуальна проблема реализации требований ч. 3 ст. 5 Конституции РФ, указывающей, что федеративное устройство РФ основано на ее государственной целостности, единстве системы органов государственной власти. В частности, равно недопустимы как появление угрозы деструкции основ конституционного строя, так и формальный характер федерализма. Представляется, что ст. 5 Основного Закона не препятствует становлению и повышению самостоятельности судов субъектов РФ в силу требований ст. 1, провозглашающей федеративный характер Российского государства. Кроме того, необходимо здесь учитывать и требования п. "н" ч. 1 ст. 72, согласно которым установление общих принципов организации системы органов государственной власти - предмет совместного ведения Федерации и ее субъектов.

Часть 2 ст. 5 Конституции РФ указывает, что республика (государство) имеет свою конституцию и законодательство, а субъекты РФ - свой устав и законодательство. В совокупности с другими положениями Основного Закона (например, ст. 66) данная норма позволяет констатировать наличие в России асимметричной Федерации, что нашло свое воплощение в сфере отправления правосудия. Так, можно было наблюдать наиболее активный процесс генезиса конституционного правосудия именно в республиках в составе Российской Федерации. Кроме того, многие суды, в частности Конституционные Суды Республик Татарстан и Башкортостан, на протяжении длительного времени предпринимали попытки подтвердить наличие у этих Республик статуса суверенных государств, объединенных с Россией на основе Конституций двух стран и соответствующих договоров.

В актах вышеназванных Судов можно было обнаружить (прежде всего начиная с 2002 - 2003 гг.) наличие своеобразного стиля изложения материала. В частности, выражения "в той мере, в какой это не затрагивает интересы Российской Федерации", "в рамках, установленных Конституцией РФ", "вне пределов ведения и полномочий Федерации" и т.п. становятся обязательным атрибутом судебных решений, затрагивающих наиболее сложные аспекты федеративных отношений. Такой прием, по мнению членов этих Судов, позволял сгладить остроту выводов и суждений, разделить которые не всегда возможно. Так, в Постановлении Конституционного Суда Татарстана от 7 февраля 2003 г. юристы Республики пытались обосновать утверждение о том, что Татарстан является не только субъектом РФ, но прежде всего суверенным государством, лишь объединенным с Россией на основе Конституций России и Татарстана, а также соответствующего Договора о разграничении полномочий <9>. В Постановлении от 11 января 2002 г. было высказано суждение о том, что пункт "ж" ст. 71 и ч. 1 ст. 76 Конституции РФ не препятствуют органам власти Татарстана осуществлять полномочия в финансовой сфере самостоятельно <10>. Позднее орган конституционного контроля Татарстана вновь обратился к этому вопросу, подтвердив, что в силу п. 4 ч. 2 ст. 89 Конституции Татарстана в ведении Государственного Совета Татарстана находится законодательное регулирование отношений бюджетно-финансовой системы. В 2002 г. Конституционный Суд Республики установил, что ч. 1 ст. 5 Конституции Татарстана, согласно которой территория Республики едина и неприкосновенна, характеризует основы конституционного строя этого субъекта РФ и т.д. <11>.

<9> Постановление Конституционного Суда Республики Татарстан от 7 февраля 2003 г. N 8-П "По делу о толковании положения части первой статьи 1 Конституции Республики Татарстан" // Республика Татарстан. 2003. N 30 - 31. См. также: Определение Конституционного Суда Республики Татарстан от 28 ноября 2001 г. N 10-О; Определение Конституционного Суда Республики Татарстан от 28 ноября 2001 г. N 11-О и др.
<10> Постановление Конституционного Суда Республики Татарстан от 11 января 2002 г. N 2-П "По делу о толковании отдельных положений пункта 2 части второй статьи 119 Конституции Республики Татарстан" // Республика Татарстан. 2002. N 11.
<11> Постановление Конституционного Суда Республики Татарстан от 30 мая 2003 г. N 9-П "По делу о толковании отдельных положений статей 5, 21, 91 Конституции Республики Татарстан" // Республика Татарстан. 2003. N 30 - 31.

Анализируя подобного рода практику, можно сделать вывод о том, что политико-правовая природа деятельности отдельных конституционных судов субъектов РФ была достаточно сложной и противоречивой. Конституционный Суд Татарстана, как замечает, в частности, А.В. Выстропова, признавая суверенитет Республики, тем самым не воспринимал выводы Конституционного Суда РФ и, следовательно, нарушал основы конституционного правосудия в государстве <12>.

<12> Выстропова А.В. Развитие конституционного правосудия в Российской Федерации // Материалы Всероссийской конференции "Конституционные основы судебной власти". М., 2004. С. 71.

Традиционно много внимания уделял проблемам федеративных отношений Конституционный Суд Республики Башкортостан, который неоднократно выражал правовую позицию, характеризующуюся тем, что государственный суверенитет следует понимать как обладание Башкортостаном всей полнотой государственной власти вне пределов ведения России и ее полномочий по предметам совместного ведения России и ее субъектов, предусмотренных ст. 5 (ч. 3), 73, 76 (ч. 4) Конституции РФ <13>.

<13> Постановление Конституционного Суда Республики Башкортостан от 4 октября 2000 г. N 14-П "По делу о толковании отдельных положений статей 1, 3 и 69 Конституции Республики Башкортостан". Текст официально опубликован не был.

Анализ судебной практики Конституционных Судов Татарстана и Башкортостана дает представление об их позиции в отношении положения этих республик в федеративном государстве. Не отрицая (особенно в последнее время) того обстоятельства, что Татарстан и Башкортостан - субъекты РФ, региональные органы конституционного контроля подчеркивали, что это вместе с тем и самостоятельные государства, только лишь объединенные с Россией.

Конституционные суды других субъектов РФ также обращались к проблемам суверенитета, государственного строительства и федеративного устройства. В частности, Конституционный Суд Кабардино-Балкарии анализировал правоотношения, возникшие после введения института гражданства Республики. Суд указал, что действие соответствующих норм может распространяться только на граждан России, постоянно проживающих на территории Кабардино-Балкарии, а использование термина "гражданин Кабардино-Балкарской Республики" не означает конституционного закрепления двойного гражданства, не изменяет первичности и единства гражданства России, не отрицает и не умаляет основ правового статуса личности, предусмотренных Конституцией РФ <14>.

<14> Постановление Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 28 июля 2003 г. N П-1-7 "По делу о толковании частей 2 и 3 статьи 6 Конституции Кабардино-Балкарской Республики в связи с запросом Парламента Кабардино-Балкарской Республики" // Кабардино-Балкарская правда. 2003. N 180.

Небезынтересен и вывод Конституционного Суда Республики Коми по вопросам регулирования прав национальных меньшинств, отнесенным Конституцией РФ (п. "в" ст. 71) к исключительному ведению России. Юристы Коми посчитали, что отдельным законом на федеральном уровне данный вопрос не урегулирован и соответственно защита прав национальных меньшинств должна быть отнесена и к ведению Российской Федерации, и одновременно к совместному ведению Российской Федерации и Республики Коми <15>. Правовые позиции, выраженные в актах этих Судов, зачастую представляются небесспорными. Вместе с тем следует отметить, что эти Суды участвуют в разрешении многих актуальных проблем, в том числе связанных с поиском наиболее эффективных форм взаимоотношений Российской Федерации и ее субъектов; думается, искать необходимые компромиссы в данных вопросах следует при помощи правовых методов и средств.

<15> Постановление Конституционного Суда Республики Коми от 24 октября 1997 г. "По делу о толковании пунктов "б", "ж" и "м" части 1 статьи 64 Конституции Республики Коми" // Вестник Конституционного Суда. 1998. N 6.

В ст. 7 и 8 Конституции РФ провозглашены принципы охраны труда, здоровья и других благ, защиты собственности. Очевидно, что механизм реализации данных положений также требуют наличия эффективного и доступного правосудия.

Чрезвычайно важная установка содержится в ст. 10 Основного Закона РФ, предусматривающей разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, органы которой самостоятельны. Представляется, что наличие самостоятельного суда - наиболее важная составляющая правового государства, обеспечить которую вместе с тем может только такой кадровый состав суда, который способен противостоять влиянию как внешних факторов, так и судейского сообщества принимать подлинно независимые решения.

В ст. 11 Конституции РФ указано, что государственную власть в России осуществляют в том числе суды (ч. 1), а государственную власть в субъектах РФ осуществляют образуемые ими органы государственной власти (ч. 2). Заслуживает обсуждения вопрос о том, что в данной норме непосредственно предопределена возможность создания судов субъектов РФ как региональных органов государственной судебной власти.

Обеспечение на практике положений главы 2 (права и свободы человека и гражданина) Конституции РФ требует соответствующего механизма их реализации, коим является в том числе и суд (в частности, в ст. 18 Конституции РФ прямо указано, что соответствующие права и свободы обеспечиваются правосудием). В данной главе зафиксирована возможность ограничения этих прав. Так, уже ч. 3 ст. 17 указывает, что их осуществление не должно нарушать прав и свобод других лиц; в ст. 55 (ч. 3) непосредственно определено: права и свободы граждан могут быть ограничены федеральным законом (правда, только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства). Обеспечивать реализацию данной нормы также призвано правосудие.

Принципиально важное положение содержится в ст. 19 (ч. 1) Конституции РФ, провозглашающей, что все равны перед законом и судом. Практика показывает, что, к сожалению, в отдельных случаях имеет место формальный характер данного принципа. В этом плане следует отметить, что Верховный Суд РФ внес в Государственную Думу проект Кодекса административного судопроизводства, который предписывает судам в споре между государством в лице его административного аппарата и гражданами оказывать правовую помощь последним <16>. Если данное положение найдет свое воплощение в законе и, главное, в правоприменительной деятельности, то в сфере отправления правосудия по административным делам будет обеспечено подлинное равноправие сторон. Не может идти речь в этом случае о нарушении анализируемой конституционной нормы, поскольку стороны (гражданин и административный аппарат) изначально неравны, и задача суда как раз и состоит в том, чтобы поставить их в равные условия.

<16> См.: Куликов В. Судим бюрократию по евростандартам // Рос. газета. 2005. 9 дек.

Последующие статьи Основного Закона (20 - 25), защищая такие основные права и свободы, как жизнь, свобода, регламентируют тем самым порядок отправления правосудия по уголовным делам, и они нашли свое воплощение в Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах России.

Статья 26 (ч. 2) Конституции РФ провозглашает возможность пользоваться родным языком в судах, что нашло свое воплощение в ст. 10 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" (далее - ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"). В частности, ч. 3 ст. 10 указывает на возможность участвующим в деле лицам, не владеющим языком судопроизводства, выступать и давать объяснения на родном языке либо на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика. Однако вызывают недоумение и лишний раз подчеркивают асимметричный характер Российской Федерации положения ст. 10, согласно которым только в федеральных республиканских судах судопроизводство может вестись на государственном языке республики. Более того, аналогичное требование установлено и применительно к судам субъектов РФ (ч. 3 ст. 10), что уж никак не согласуется с конституционным принципом федерализма.

Статья 32 (ч. 2) Конституции РФ гарантирует гражданам России право на участие в управлении делами государства, избирать и быть избранными в органы государственной власти, т.е. и в судебные органы. В настоящее время, как уже отмечалось, данное положение не находит своего воплощения на практике.

Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда (ч. 3 ст. 35 Конституции РФ). Однако согласно Федеральному закону от 4 ноября 2005 г. N 137-ФЗ "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых положений законодательных актов Российской Федерации в связи с осуществлением мер по совершенствованию административных процедур урегулирования споров" взыскание, в частности налога, может производиться по решению налогового органа путем направления в банк инкассового поручения (распоряжения) на списание необходимых денежных средств со счетов налогоплательщиков (ч. 2 ст. 46 Налогового кодекса России). Очевидно, что такое правовое регулирование не соответствует конституционным нормам и является временной вынужденной мерой, обусловленной чрезмерной загруженностью судов.

Положение Основного Закона о том, что гарантируется государственная защита прав и свобод человека (ч. 1 ст. 45), детализируется в ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей судебную защиту прав и свобод. Так, решения и действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (ч. 2). При этом никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47). В настоящее время, с созданием мировых судов во всех российских регионах, удалось преодолеть ситуацию, характеризующуюся тем, что дела, подсудные мировым судьям, рассматривались судьями федеральными. Однако конституционные (уставные) суды субъектов РФ созданы далеко не во всех регионах, и конституционное правосудие там вынуждены вершить суды общей юрисдикции.

Конституция (ч. 1 ст. 48) гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи. При реализации данного положения, как представляется, возникают две проблемы. Первая связана с тем, что не все граждане могут позволить себе оплатить услуги профессионального защитника. Бесплатно юридическая помощь оказывается лишь фигурантам по уголовным делам, а также лицам, среднедушевой доход семей которых ниже величины прожиточного минимума, установленного в субъекте РФ, одиноко проживающим гражданам России, доходы которых ниже указанной величины, в следующих случаях (ст. 26 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре Российской Федерации"): истцам по рассматриваемым судами первой инстанции делам о взыскании алиментов, возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, увечьем или иным повреждением здоровья, связанным с трудовой деятельностью; ветеранам Великой Отечественной войны по вопросам, не связанным с предпринимательской деятельностью; гражданам России при составлении заявлений о назначении пенсий и пособий; гражданам России, пострадавшим от политических репрессий, по вопросам, связанным с реабилитацией; несовершеннолетним, содержащимся в учреждениях системы профилактики безнадзорности правонарушений несовершеннолетних.

Вторая проблема обусловлена низким качествам российского юридического образования в большом количестве высших учебных заведений; известно, что практически все учебные заведения стали готовить (на платных началах) правоведов, не предъявляя по понятным причинам никаких требований к качеству знаний своих выпускников. Как результат - большинство опрошенных нами граждан заявляют, что получили юридическую помощь крайне низкого качества.

Представляется, что следует учредить должность консультанта по правовым вопросам для населения при всех судах. Повысить качество оказываемой юридической помощи возможно посредством внесения изменений в Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Так, ст. 9 данного Закона целесообразно дополнить п. 12, предусматривающим, что в стаж работы по юридической специальности, необходимый для получения полномочий адвоката, включается работа в качестве консультанта судебного участка, а в ст. 28 установить сокращенный срок стажировки при условии, что стажер адвоката участвует в оказании помощи гражданам на участках в судах Российской Федерации.

Последующие статьи Основного Закона (48 - 52) гарантируют права и свободы граждан, подозреваемых (обвиняемых в совершении преступлений), подсудимых, осужденных и оправданных, иных участников уголовного судопроизводства. В частности, закреплены презумпция невиновности, возможность не свидетельствовать против себя и своих близких родственников и т.п. Можно отметить здесь и положения ст. 54 Конституции РФ, согласно которым закон, устанавливающий или отягощающий ответственность, обратной силы не имеет; никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон. Кроме того, в России не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2 ст. 55 Конституции РФ).

Положения, устанавливающие статус российской судебной системы, можно обнаружить и в главе 3 - "Федеративное устройство". Прежде всего, согласно п. "г" ст. 71 Конституции РФ в ведении Российской Федерации находится установление системы федеральных органов судебной власти. Здесь впервые можно обнаружить словосочетание "федеральные суды", что дает основание утверждать, что Конституция РФ непосредственно разделяет судебную систему на федеральные суды и суды субъектов РФ, а не подразумевает это либо не запрещает (как, в частности, полагают некоторые исследователи). Эта же норма (п. "о" ст. 71) относит судоустройство к исключительному ведению Российской Федерации.

Вместе с тем обеспечение соответствия конституций, уставов и нормативных правовых актов субъектов РФ Конституции РФ и федеральным законам - предмет уже совместного ведения Федерации и ее субъектов (п. "а" ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). В этом плане, безусловно, важное значение должен иметь процесс институционализации органов конституционного (уставного) контроля субъектов РФ, которые, как представляется, также должны быть наделены полномочиями проверять региональное законодательство на предмет соответствия Конституции РФ и общероссийским законам.

Кадры судебных органов - также предмет совместного ведения Федерации и российских регионов (п. "л" ч. 1 ст. 72), равно как и установление общих принципов организации системы органов государственной власти (п. "н" ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). Статья 77 Конституции РФ также подчеркивает, что система органов государственной власти устанавливается субъектами РФ самостоятельно, но в соответствии с основами конституционного строя РФ и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленных Федеральным законом. Правда, здесь возникает вопрос о том, как понимать данную норму: как исключающую данное требование в отношении органов судебной власти или же диктующую необходимость руководствоваться указанными требованиями при ее построении судебной системы? Этот вопрос становится еще более актуальным при анализе ч. 2 ст. 77 Конституции РФ, констатирующей единство системы органов только исполнительной власти. Представляется, что фактически толкование данных положений уже дал Конституционный Суд РФ, который неоднократно обращался к отмеченным проблемам <17>. В частности, в Определении от 6 марта 2003 г. <18> было указано, что Конституция РФ предусматривает существование единой судебной системы Российской Федерации, в которую входят суды, действующие в субъектах РФ, и не предполагает в качестве самостоятельных судебные системы субъектов Российской Федерации.

<17> См.: Постановление Конституционного Суда от 1 февраля 1996 г. "По делу о проверке конституционности ряда положений Устава - Основного Закона Читинской области"; Постановление Конституционного Суда РФ от 7 июня 2000 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации"; Определение Конституционного Суда РФ от 12 марта 1998 г. об отказе в принятии к рассмотрению запроса высших должностных лиц субъектов РФ о проверке конституционности некоторых положений Федерального конституционного закона "О судебной системе РФ"; Определение Конституционного Суда от 8 июня 2000 г. N 91-О "По запросу Правительства Республики Ингушетия о проверке конституционности части первой статьи 2, статей 5, 6, 7, 8, пункта 2 статьи 9, статьи 21 и пункта 4 статьи 23 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и др.
<18> См.: Определение Конституционного Суда от 6 марта 2003 г. N 103-О "По запросам Государственного Собрания Республики Башкортостан и Государственного Совета Республики Татарстан о проверке конституционности части 1 статьи 27 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации".

Что же касается положений п. "л" ч. 1 ст. 72, то кадровые вопросы в отношении судей судов субъектов РФ разрешаются при непременном участии органов государственной власти субъектов РФ. Так, назначение мировых судей главами российских регионов (это наиболее распространенный порядок) позволяет сократить время назначения на должность. Однако от участия в формировании корпуса федеральных судов российские регионы практически отстранены. Конституционный Суд РФ указал, что несогласие законодательного (представительного) органа с назначением конкретного лица на должность не исключает как возможность представления Председателем Верховного Суда Российской Федерации данной кандидатуры Президенту Российской Федерации, так и право Президента Российской Федерации назначить на должность то лицо, чья кандидатура не была согласована с законодательным (представительным) органом. Иное, указал орган конституционного контроля, означало бы сужение компетенции Российской Федерации в решении вопросов, отнесенных к ее ведению ст. 71 (пункт "о") Конституции Российской Федерации, а также ограничение предусмотренных ст. 83 (пункт "е") и 128 (ч. 2) Конституции Российской Федерации полномочий Президента Российской Федерации.

В главе 4 - "Президент РФ" - регламентированы вопросы, связанные с полномочиями высшего должностного лица России и в анализируемой сфере правоотношений. Так, согласно П. "Е" СТ. 83 КОНСТИТУЦИИ РФ Президент РФ представляет Совету Федерации кандидатуры на должности судей Конституционного, Верховного и Высшего Арбитражного Судов России, назначает судей других ФЕДЕРАЛЬНЫХ судов (выделено. - П.С.). Здесь же закреплены права Президента РФ передать на разрешение соответствующего суда спор между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ, а также между органами государственной власти субъектов РФ (ч. 1 ст. 85), осуществлять помилование (п. "в" ст. 89), издавать указы (ст. 90). Кроме того, в данной главе регламентировано участие Конституционного и Верховного Судов в процедуре отрешения Президента РФ от должности (ч. 1 ст. 93).

В главе 5 - "Федеральное Собрание" - также можно обнаружить нормы, определяющие порядок назначения на должность судей высших судов (п. "ж" ч. 1 ст. 102), объявления амнистии (п. "е" ч. 1 ст. 103), законодательной инициативы высших судебных органов (ч. 1 ст. 104).

Специальная глава 7 - "Судебная власть" - содержит, как думается, две группы конституционных норм.

  1. Нормы, определяющие статус судебной системы. Здесь Конституция РФ устанавливает основы правового регулирование ее статуса - только Конституция РФ и федеральный конституционный закон (ч. 3 ст. 118). Соответственно устанавливается статус высших судебных инстанций - Конституционного Суда РФ (ст. 125), Верховного Суда РФ (ст. 126) и Высшего Арбитражного Суда РФ (ст. 127). При этом процессуальные основы деятельности Верховного и Высшего Арбитражного Судов, а равно и порядок назначения судей других федеральных судов могут определяться не только федеральным конституционным, но и федеральным законом (ст. 126, 127, ч. 2 ст. 128), каковыми являются Закон РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации", Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. N 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации" (далее - ФЗ "О мировых судьях в РФ"), Федеральный закон "Об общем числе мировых судей и количестве судебных участков в субъектах Российской Федерации", Федеральный закон "О финансировании судов Российской Федерации", Федеральный закон "О судебном департаменте при Верховном Суде РФ", Федеральный закон "Об основах государственной службы Российской Федерации" и т.д. Важное значение имеют и другие законы, которые регламентируют в том числе особенности судопроизводства, круг полномочий судов. К примеру, это Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации, Трудовой кодекс Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации, Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и др. Здесь же устанавливается запрет на создание чрезвычайных судов (ч. 3 ст. 118).
  2. Нормы, регламентирующие статус судебной власти и порядок отправления правосудия. Конституция РФ разграничивает термины "правосудие" и "судебная власть" (ст. 118), хотя и не дает им определения и, как видится, фактически отождествляет данные понятия, хотя последний вывод представляется и небесспорным. Правосудие осуществляется судом (ч. 1 ст. 118), финансируемым только из федерального бюджета, что должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом, производится за счет средств соответствующего субъекта РФ (ч. 2 ст. 27 ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"). Представляется, что данная норма противоречит и ст. 124 Основного Закона, и ст. 3 самого ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", указывающего, что единство судебной системы обеспечивается в том числе финансированием федеральных судов и мировых судей из федерального бюджета. Можно предположить, что в ст. 124 Конституции РФ подразумеваются только федеральные суды; однако ст. 3 ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", определяющая порядок финансирования и федеральных, и мировых судей, позволяет в этом усомниться. В любом случае практика показала, что обеспечение деятельности конституционных (уставных) судов за счет региональных средств не обеспечило ни процесс институционализации "местной" конституционной юстиции, ни, думается, независимость данных органов власти.

Конституция РФ регламентирует, как отмечалось, статус только высших судебных инстанций. Причем определение (как высших судебных органов по гражданским, уголовным, административным и иным делам и разрешению экономических споров и иных дел соответственно) дано только в отношении Верховного и Высшего Арбитражного Судов (ст. 126, 127). В отношении Конституционного Суда РФ указано лишь на его состав (19 судей) и компетенцию (ст. 125 Конституции РФ). Более ничего, собственно, о судах в Конституции РФ не говорится, за исключением указания на то, что полномочия, порядок образования и деятельности федеральных судов устанавливаются федеральным конституционным законом (ч. 3 ст. 128). Возникает, однако, принципиальный вопрос о том, считать ли федеральные конституционные законы составной частью Конституции РФ. Здесь существуют различные точки зрения; одни исследователи дают положительный ответ на него, другие полагают, что это нормативный правовой акт меньшей юридической силы. Не углубляясь в дискуссию по этому поводу, отметим лишь, что Конституция РФ прямо указывает, что судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом (ч. 3 ст. 118). Кроме того, Конституция РФ, как известно, является не сводом законов, а Основным Законом, и ее нормы должны развиваться и конкретизироваться в федеральном и региональном законодательстве, что позволяет своевременно и оперативно реагировать на постоянно меняющиеся общественные отношения.

Что касается понятия "судебная власть", то опять же, не давая определения данного института, Конституция РФ указывает лишь, что она осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 118). Как известно, в настоящее время можно констатировать наличие четырех видов судопроизводства - конституционного, гражданского, уголовного и арбитражного. Таким образом, как и отмечалось, только с созданием в самой ближайшей перспективе административных судов будет реализовано данное конституционное положение, предусматривающее обязательность осуществления судебной власти в том числе посредством административного судопроизводства. Среди обязательных атрибутов судопроизводства (напомним, по Конституции РФ это конструктивный элемент категории "судебная власть") названы открытость судебного разбирательства, ограничение заочного разбирательства дел, состязательность и равноправие сторон в процессе, возможность осуществления правосудия с участием присяжных заседателей (ст. 123 Основного Закона РФ). Носителями судебной власти являются судьи - неприкосновенные, независимые и несменяемые (ст. 120, 121), отвечающие определенным цензам (ст. 119).

В заключение заметим, что в данном разделе монографии автор преследовал цель проанализировать конституционные нормы, регламентирующие статус российской судебной власти и системы, стремился (по возможности) воздержаться от каких-либо комментариев <19>. Думается, можно лишь разделить мнение многих ученых о том, что Основной Закон, наверное, далек от совершенства, не может (и это неизбежно) охарактеризовать статус всех судебных органов. Но, думается, важно другое - Конституция РФ диктует необходимость наличия судебной власти, достойной современного правового демократического и федеративного государства. В этом плане Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин в своем интервью "Российской газете" в день празднования 15-летия российской Конституции заметил, что Основной Закон - это прежде всего модель для развития общества, и потенциал ее в этом плане огромен. Он подчеркнул, что Конституция должна быть живой, она не должна восприниматься как чуждый обществу или мертвый текст. Формальный текст Основного Закона любой страны имеет резервы для интерпретации применительно к жизненным условиям. Разумеется, такими свойствами (резервами) обладает и российская Конституция <20>.

<19> Содержание ст. 129 Конституции РФ, регламентирующей статус органов прокуратуры, авторами не приводится. Данная норма лишь конструктивно включена в главу "Судебная власть", но, безусловно, прокуратуру нельзя отнести к судебным органам.
<20> См.: Зорькин Валерий. У закона нет выходных // Рос. газета. 2005. 12 дек.