Мудрый Юрист

Проблемы применения ст. 177 УК (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности) и пути их решения

Игорь Аксенов, кандидат юридических наук, доцент.

Малхаз Шулая, заместитель начальника Отдела службы судебных приставов по Северо-Восточному административному округу г. Москвы, старший судебный пристав.

Уголовная ответственность за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности предусмотрена ст. 177 УК. Эта норма, призванная защитить жизненно важные экономические интересы общества, в практическом плане, к сожалению, оказалась малоэффективной. Статистические данные показывают, что норма об уголовной ответственности за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности применяется очень редко, а преступление характеризуется высокой латентностью.

Всего за 5 лет (2001 - 2005 гг.) по ст. 177 УК было осуждено 85 человек: 21 - в 2001 г.; 20 - в 2002 г.; 18 - в 2003 г.; 11 - в 2004 г.; 25 - в 2005 г. В первом полугодии текущего года по этой статье осуждено 7 человек. Эти цифры, предоставленные Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации <1>, очевидно, не отражают реальной криминологической ситуации. Далеки от нее и статистические данные МВД о регистрации преступлений, предусмотренных ст. 177 УК: 202 - в 2001 г.; 187 - в 2002 г.; 98 - в 2003 г.; 110 - в 2004 г.; 164 - в 2005 г. <2> Значительное (в 5 - 10 раз) расхождение в количестве зарегистрированных преступлений и числа осужденных объясняется большим числом прекращенных дел, причем основная масса дел прекращается на досудебных стадиях. Так, в 2003 г. на 98 возбужденных по ст. 177 УК уголовных дел приходится всего 48 "выявленных лиц, совершивших преступления" <3>, в 2004 г., соответственно, 110 и 37, а в 2005 - 164 и 48 <4>. Оправдательных приговоров по данной статье в абсолютном исчислении выносится немного (например, в 2003 и 2005 гг. оправдано по одному подсудимому, в 2004 г. никто не оправдан <5>). Однако доля оправдательных приговоров по данной статье значительно выше, нежели в целом по УК (к примеру, в 2005 г. по поступившим в суды уголовным делам вынесено всего 0,7% оправдательных приговоров, причем более половины - по делам частного обвинения) <6>.

<1> Данные получены на основе статистической формы N 10-а.
<2> Данные ГИАЦ МВД России.
<3> Данный показатель отражает количество лиц, уголовное дело в отношении которых направлено в суд или прекращено по нереабилитирующим основаниям.
<4> Данные ГИАЦ МВД России.
<5> Данные Судебного департамента при Верховном Суде РФ, статистическая форма N 10.3.
<6> Преступность и правонарушения (2001 - 2005). Статистический сборник. М., 2006. С. 150.

Являющиеся одной из главных причин невостребованности анализируемой уголовно-правовой нормы спорные законодательные решения характеризуют, пожалуй, все элементы состава злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности (за исключением субъективной стороны этого преступления) и заслуживают подробного рассмотрения.

Закон относит злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности к числу преступлений в сфере экономической деятельности. При этом к числу субъектов преступления наряду с руководителем организации отнесен "гражданин". Неясность первая: должно ли деяние быть так или иначе связано с предпринимательской или иной экономической деятельностью должника либо привлечь к уголовной ответственности по данной норме можно любого гражданина, уклоняющегося от уплаты любого долга? Можно ли, например, привлечь к уголовной ответственности по данной норме потребителя, купившего в кредит автомобиль и злостно уклоняющегося от возврата долга (спрятавшего автомобиль и т.п.). Подлежит ли ответственности по ст. 177 УК водитель, совершивший ДТП и злостно уклоняющийся от возмещения причиненного вреда?

На эти вопросы мы даем положительный ответ. В статье 177 УК указано на "гражданина", а не на "предпринимателя", как это сделано, к примеру, в ст. 176 УК. Следовательно, законодатель в ст. 177 УК имел в виду не только предпринимателей, но и иных граждан (а точнее - физических лиц, поскольку преступление может быть совершено, к примеру, лицом без гражданства, причем отсутствие гражданства не влияет на опасность содеянного и не должно влиять на его квалификацию). При этом следует учитывать, что понятие "экономическая деятельность" законом не определено, нет ее общепризнанного определения и на доктринальном уровне. По существу любые имущественные отношения имеют свое экономическое содержание, более или менее выраженное. В науке гражданского права отсутствие экономического содержания констатируется обычно в отношении личных неимущественных благ, но не в отношении имущественных прав граждан.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 177 УК, также определена в законе не самым понятным образом. Состав преступления сформулирован как формальный. Деяние определено как "злостное уклонение... от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта". В данной формулировке неясно:

  1. что такое "кредиторская задолженность";
  2. что следует считать "уклонением от ее погашения";
  3. какое уклонение следует считать "злостным";
  4. относится ли "крупный размер" ко всей сумме задолженности либо к ее части, от погашения которой должник уклоняется;
  5. можно ли суммировать разные долги и долги по разным судебным актам при исчислении "крупного размера";
  6. относится ли "крупный размер" к оплате ценных бумаг;
  7. как понимать "после вступления в законную силу соответствующего судебного акта".

Для правильного понимания этих проблем необходимо уяснить, как в реальной правовой действительности происходит погашение кредиторской задолженности. Конечно же, должник может погасить ее добровольно. Возбуждая исполнительное производство, судебный пристав-исполнитель устанавливает срок для добровольного исполнения (до пяти дней). Однако неисполнение обязанности добровольно в течение указанного срока и после его истечения как таковое не может рассматриваться в качестве злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности. Закон предусматривает совсем другие правовые последствия неисполнения исполнительного документа в течение установленного срока:

  1. принудительное исполнение;
  2. взыскание исполнительского сбора и расходов по совершению исполнительных действий.

Таким образом, обязанность исполнения не исполненного должником добровольно имущественного обязательства возлагается законом не на должника, а на судебного пристава-исполнителя, который исполняет ее за счет имущества должника.

В исполнительном производстве различают две в принципе различные процедуры:

  1. исполнение исполнительных документов об имущественных взысканиях (гл. IV, V и VI Федерального закона "Об исполнительном производстве");
  2. исполнение исполнительных документов по спорам неимущественного характера (гл. VII Федерального закона "Об исполнительном производстве").

В первом случае исполнительный документ исполняется действиями судебного пристава-исполнителя. От должника требуется лишь то, чтобы он не противодействовал исполнительному производству в активной или пассивной формах (не скрылся сам, не скрывал имущества и доходов, не препятствовал их выявлению, описи, изъятию и т.п.).

Во втором случае, когда исполняется исполнительный документ по спору неимущественного характера, необходимо самого должника принудить к совершению определенных действий или воздержанию от их совершения. С этой целью на него налагаются прогрессирующие штрафы, а если они оказались неэффективными, судебный пристав-исполнитель направляет дознавателю представление о привлечении должника к уголовной ответственности по ст. 315 УК либо вносит представление о привлечении его к административной ответственности.

Взыскание кредиторской задолженности является, несомненно, имущественным взысканием. Поэтому принудительное исполнение такого взыскания производится действиями судебного пристава-исполнителя.

При таких обстоятельствах злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности может быть только противодействие исполнительному производству в активной или пассивной форме. Однако пассивную форму противодействия исполнительному производству (пассивное сокрытие имущества или доходов, недопущение на какой-либо объект и т.п.) ни в коем случае нельзя смешивать с простым неисполнением судебного акта о взыскании кредиторской задолженности, даже если у должника имеются в наличии необходимые денежные средства, и при этом обязательство не исполняется в течение длительного времени (например, по причине недобросовестного отношения к работе судебного пристава-исполнителя).

При этом не всякое противодействие исполнительному производству рассматривается в качестве преступления, "злостность" в полной мере сохраняет значение оценочного признака. При ее установлении необходимо учитывать все обстоятельства дела. На деле это серьезно препятствует эффективному применению ст. 177 УК. Отсутствие "злостности" превалирует в качестве мотивировки отказа в возбуждении уголовных дел по ст. 177 УК <7>.

<7> Сапожков А.А. Кредитные преступления. СПб., 2002. С. 131, 132.

Таким образом, судебное решение об имущественном взыскании вовсе не обязывает должника совершить какое-либо действие по уплате долга. Оно лишь констатирует факт наличия этого долга и предоставляет истцу право взыскать его в принудительном порядке. Взыскатель по своему усмотрению решает вопрос о том, предъявлять ли ему исполнительный лист ко взысканию либо не предъявлять (чему могут быть свои основания, например нравственные). Если он все-таки предъявляет исполнительный лист ко взысканию, взыскание производится судебным приставом-исполнителем. Если у должника имеются имущество или доходы, за счет которых можно погасить долг, никаких серьезных трудностей с исполнением в принципе быть не может.

Если у должника недостаточно имущества и доходов для погашения долга, его нельзя за это наказывать в силу современных принципов правовой культуры, а также в силу ряда норм международного гуманитарного права.

Так, ст. 11 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. <8> прямо предусматривает: "Никто не может быть лишен свободы на том только основании, что он не в состоянии выполнить какое-либо договорное обязательство". Это правило воспроизводится и в ст. 1 ("Запрещение лишения свободы за долги" <9>) Протокола N 4 от 16 сентября 1963 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. <10>

<8> Ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1973 г. (Ведомости Верховного Совета СССР. 1973. N 40. Ст. 564).
<9> Заголовок ст. 1 введен Протоколом N 11 от 11 мая 1994 г. Официальный текст ст. 1 Протокола N 4: "No one shall be deprived of his liberty merely on the ground of inability to fulfil a contractual obligation". Опубликованный в СЗ РФ (2001. N 2. Ст. 163) русский перевод текста Конвенции нельзя считать ни официальным, ни аутентичным, русского официального аутентичного текста этого документа не существует. Конвенция совершена в Риме 4 ноября 1950 года на английском и французском языках в единственном экземпляре, который хранится в архиве Совета Европы. Оба текста (французский и английский) имеют одинаковую силу. Приходится признать, что "составной частью правовой системы Российской Федерации" (ст. 15 Конституции РФ) является правовой акт, составленный на иностранных языках.
<10> Ратифицирована с Протоколами N 1, 4, 7, 9, 10, 11 Федеральным законом от 30 марта 1998 г. (СЗ РФ. 1998. N 14. Ст. 1514).

Особо следует рассмотреть ситуацию, когда должник уклоняется от общественно полезного труда, не работает и существует за счет случайных нерегулярных доходов или, к примеру, находится на содержании родителей или иных лиц, с которыми не имеет совместного имущества, на которое можно обратить взыскание.

Представляется, такое предосудительное в моральном отношении поведение нельзя рассматривать в качестве преступления. Имеет место именно та ситуация, которая описана в упомянутых международных договорах. При толковании ст. 177 УК неприменимы подходы, сформировавшиеся в советском уголовном праве при применении нормы об уклонении от уплаты алиментов. Слишком много отличий как в содержании этих норм, так и в условиях их применения. Алиментное обязательство является имущественным, однако уклонение от уплаты алиментов поражает наряду с имущественными интересами более важный объект, посягая на нормальные условия развития ребенка. Основанное на судебном акте алиментное обязательство не имеет договорного характера. Наконец, условия, при которых формировалась судебная практика по делам об уклонении от уплаты алиментов, существенно отличаются от современных. Советское право и экономика гарантировали реальное право на труд, на заработную плату выше прожиточного минимума. Труд рассматривался в качестве конституционной обязанности. В наше время нет ни указанных правовых норм, ни соответствующих экономических условий.

Вместе с тем по рассмотренным вопросам в юридической литературе высказываются различные точки зрения, единообразие отсутствует, что негативно влияет на судебную практику.

Н.А. Лопашенко, к примеру, полагает, что "уклонение считается злостным, если наличествуют одновременно следующие условия:

  1. кредиторская задолженность не возмещается в крупном размере;
  2. принято и вступило в законную силу решение гражданского или арбитражного суда о ее погашении, т.е. кредитор воспользовался судебной защитой своих нарушенных прав;
  3. имеются обстоятельства, свидетельствующие о нежелании должника выполнять решение суда (например, перемена им места жительства, перемена фамилии, перевоз имущества за рубеж или передача его другим лицам и т.п.) при наличии у него такой возможности" <11>. Сложно понять, как такое понимание злостности уклонения от погашения задолженности соотносится с реалиями исполнительного производства. Даже подача надзорной жалобы в полной мере отвечает приведенным критериям злостного уклонения. В действительности для злостного уклонения необходимо не отсутствие желания исполнить обязательство, а как минимум умышленное противодействие работе судебного пристава-исполнителя.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (под ред. А.А. Чекалина, В.Т. Томина, В.В. Сверчкова) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт-Издат, 2006 (издание третье, переработанное и дополненное).

<11> Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК). Ростов н/Д, 1999. С. 127, 128.

Применительно к понятию "кредиторская задолженность" в правоведении также нет единой точки зрения. Многие ученые и практические работники понимают кредиторскую задолженность как задолженность по кредитному договору <12>. Другие считают кредиторской задолженность вообще по любому обязательству <13>. Третьи относят к кредиторской задолженности только долги, возникшие из обязательств <14>, существо которых составляет получение денег с обязательством их возврата.

<12> См., напр.: Завидов Б.Д., Попов И.А. Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности (статья 177 УК РФ): уголовно-правовой анализ // Право и экономика. 2000. N 12. На сегодняшний день в юридической литературе эта позиция встречается все реже, хотя она получила достаточно широкое распространение среди практических работников. В качестве "основоположника" данной точки зрения после издания монографии Б.В. Волженкина (Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб., 1999. С. 124) обычно называют Б.В. Яцеленко, хотя он изначально указывал, что в роли кредитора может выступать и физическое лицо (Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. М., 1996. С. 185).
<13> См.: Лопашенко Н.А. Вопросы совершенствования норм главы 22 УК РФ: проект Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ" (с пояснительной запиской) // Налоговые и иные экономические преступления: Сборник научных статей. Вып. 1 / Под ред. Л.Л. Кругликова. Ярославль, 2000. С. 19; Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002. С. 264; Феоктистов М.В. Ответственность за незаконное получение кредита и уклонение от погашения кредиторской задолженности: проблемы теории и практики // Банковское право. 2001. N 1; Козлов В.А. Уголовно-правовые, криминологические и криминалистические проблемы борьбы с преступлениями, связанными с незаконным получением кредита и злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности // Российский следователь. 2004. N 12.
<14> См.: Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. М., 1996. С. 185.

Правильной представляется точка зрения И.А. Клепицкого, который трактует данный термин, заимствованный в терминологии бухгалтерского учета, в том смысле, в котором он используется и всегда использовался в бухгалтерском учете. Он полагает, что кредиторскую задолженность составляет вся сумма денежных (не любых, а только денежных) обязательств должника <15>. Вместе с тем И.А. Клепицкий также не вполне последователен в части отнесения к кредиторской задолженности задолженности по авансам <16>. Для целей бухгалтерского учета задолженность по авансам действительно принято учитывать в составе кредиторской задолженности, хотя обязательство должника при этом, как правило, денежным не является, обычно это обязательство поставить товар, выполнить работы, оказать услуги. В судебном акте это обязательство может трансформироваться в денежное (вернуть деньги и возместить убытки), а может сохраниться в первоначальном виде, если суд постановит исполнить обязательство в натуре. Полагаем, что только в первом случае возможно злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности. Во втором - при уклонении от исполнения обязательства в натуре - суд обязывает должника совершить те или иные конкретные действия, поэтому должна применяться не ст. 177 УК, а норма о злостном неисполнении судебного решения (ст. 315 УК).

<15> Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2006. С. 258.
<16> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.А. Клепицкого. М., 2006. С. 273.

Неясным остается и вопрос о том, как исчислять крупный размер задолженности. К примеру, имеют место ситуации, когда размер задолженности является крупным, но при этом должник скрывает имущество, ценность которого не достигает крупного размера. Можно ли это рассматривать в качестве уклонения от погашения задолженности в крупном размере? Исходя из текста примечания к ст. 169 УК, приходим к выводу, что "задолженностью в крупном размере признается... задолженность в сумме, превышающей двести пятьдесят тысяч рублей". Таким образом, определяющим для квалификации содеянного следует считать не размер уклонения, а размер задолженности, от погашения которой уклоняется лицо. Вместе с тем вряд ли такое понимание содеянного отражает его реальную опасность. В практике, например, нередко имеют место ситуации, когда лицо, имея крупные долги, пытается самым злостным образом скрыть от судебного пристава-исполнителя вещи, стоимость которых несопоставима с размером этих долгов. Ценность этих вещей, к примеру подарков от близких людей, компьютера, который дорог ребенку, обручального кольца и т.п. высока скорее в субъективном, чем в объективном экономическом аспекте. Полагаем, что говорить об уклонении от погашения задолженности в крупном размере в таких случаях нельзя, несмотря на крупный размер задолженности. Неясен также вопрос о возможности суммирования задолженности в отношении разных долгов, разных кредиторов и по разным судебным актам. В судебной практике этот вопрос решается положительно, что представляется правильным. Сложно представить ситуацию, когда лицо, уклоняясь от погашения задолженности по нескольким обязательствам в крупном размере, не имело бы при этом единого умысла, направленного на уклонение от погашения задолженности в крупном размере. Тем не менее при отказе в возбуждении уголовных дел нередко этот вопрос решается противоположным образом.

Сохраняется неясность и в отношении значения "крупный размер" при квалификации злостного уклонения от погашения задолженности по ценным бумагам. Закон формулирует состав преступления, предусмотренного ст. 177 УК, как альтернативный, при этом крупный размер указан применительно к уклонению от погашения кредиторской задолженности. В части уклонения от оплаты ценных бумаг крупный размер не указан. Поскольку задолженность по ценным бумагам составляет часть кредиторской задолженности, такая конструкция статьи имеет смысл лишь в том случае, если ответственность за уклонение от оплаты ценных бумаг не ставится в зависимость от размера задолженности по этим бумагам. Вместе с тем Б.В. Волженкин, например, исходя из тех же посылок, приходит к прямо противоположным выводам <17>.

<17> Волженкин Б.В. Указ. соч. С. 273.

Полагаем, что все проблемы, связанные с квалификацией содеянного по признаку крупного размера задолженности, можно решить, отказавшись от этого признака. При этом во избежание чрезмерно широкого применения закона необходимо конкретизировать в законе формы деяния, действительно имеющие злостный характер. Это позволит избавиться и от оценочного признака "злостность".

Определенную сложность для понимания представляет определение в законе времени совершения преступления "после вступления в законную силу соответствующего судебного акта". Можно ли вменять ст. 177 УК, если злостность уклонения определяется действиями, совершенными до вступления судебного акта в силу? К примеру, если, предвидя проигрыш процесса, должник заблаговременно передал принадлежащие ему ценные вещи по фиктивной сделке доверенному лицу? Думается, что при оценке злостности содеянного могут учитываться любые обстоятельства независимо от того, когда они имели место. Закон определяет деяние как уклонение, т.е. бездействие, неисполнение обязательства. Поскольку это бездействие продолжается после вступления в силу судебного акта, деяние и в целом должно рассматриваться как совершенное после вступления его в силу. Но нельзя исключать возможности иных точек зрения по этому вопросу.