Мудрый Юрист

О пределах деятельности государства, гражданском обществе и парламенте

Деханов С.А., адвокат, кандидат юридических наук.

Несмотря на практически всеобщее признание принципа ограничения деятельности государства, в Европе имеется только конституция одного государства - Конституция Швейцарии, где легально ограничены пределы деятельности государства. В ней просто и лаконично записано: "Право является основой государства, и оно устанавливает пределы его деятельности" <1>. Конституции других европейских стран прямого ограничения деятельности государства не содержат, эта норма выводится путем синтетического обобщения группы норм и принципов.

<1> См.: Конституции зарубежных стран. М.: Изд-во БЕК, 2000.

Движение к конституционно-правовому ограничению пределов деятельности государства было долгим и трудным. Как известно, первый шаг к легальному закреплению пределов деятельности государства и как следствие - к признанию прав и интересов личности и ее достоинства был сделан в американской Декларации независимости от 4 июля 1776 г. Юридическая формула Декларации была положена в основу Билля о правах Вирджинии: "Мы считаем следующие истины само собой разумеющимися: все люди созданы равными, они наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами; к этим правам относятся жизнь, свобода и стремление к счастью; для обеспечения этих прав создаются правительства, причем их власть проистекает от согласия подопечных; если оно начинает разрушать эти цели, народ вправе изменить или устранить его и поставить новое правительство, причем оно должно быть создано на таких принципах, а организация иметь такую форму, чтобы она точнее всего соответствовала осуществлению безопасности и счастья подданных" <2>.

<2> Изензее Й., Кирххоф П. Государственное право Германии: В 2 т. М., 1994. Т. II. С. 162.

Если эта Декларация независимости говорила просто о правах или неотъемлемых либо естественных правах, то французская Декларация прав человека и гражданина уже формулировала отдельно права человека и права гражданина. "Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Общественные отличия могут основываться лишь на соображениях общей пользы... Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому. Таким образом, осуществление естественных прав каждого человека встречает лишь те границы, которые обеспечивают прочим членам общества пользование теми же самыми правами. Границы эти могут быть определены только законом... Все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в его образовании. Он должен быть равным для всех как в тех случаях, когда он оказывает свое покровительство, так и в тех, когда он карает. Всем гражданам ввиду их равенства перед законом открыт в равной мере доступ ко всем общественным должностям, местам и службам сообразно их способностям и без каких-либо иных различий, кроме обусловленных их добродетелями и способностями" <3>.

<3> Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. III. М.: Мысль, 1999. С. 246.

Проект имперской Конституции Германии 1849 г. указывал на основные права (разд. 6), тогда как более ранние южногерманские конституции употребляли выражение "государственно-гражданские права", "политические права" и "всеобщие права" <4>. Австрийский Основной государственный закон от 21 декабря 1867 г. фиксировал всеобщие права граждан государства.

<4> См.: Конституционный Акт Великого Герцогства Баденского от 22 августа 1818 г. // Конституция и законодательные акты буржуазных государств (XVII - XIX вв.). Сборник документов. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1957. С. 484 - 497.

Одновременно с середины XIX в. стало обычным обозначать в специальной литературе конституционные права как предоставляемые каждому гражданину основные права.

Старая конституционная идея, основывавшаяся целиком на власти государства (организации), превратилась в современную именно благодаря вовлечению в нее концепции основных прав граждан. Такой синтез - отличительная черта конституционного государства современности. Организационный порядок и система основных прав объединяются в качестве равновеликих частей в "конституционную хартию", причем такое объединение происходит сознательно и продуманно. С этого момента правомерно говорить о "позитивной конституционной хартии", ибо в ней указывается, на каких позитивных началах, ценностях и целях покоится государство, чем оно легитимировано и в каком направлении должно развиваться. Основные права стали частью фундаментального порядка государства; государственная власть в процессе своей реализации ограничивает себя основными правами личности. Одновременно основные права становятся "базисом управления", как сформулировано в Билле о правах штата Вирджиния, и тем самым идеалом государственности вообще. Таким образом, главенствующим фактором становится не только наличие конституционно оформленной государственности, но и конституционное "уложение" <5> с включением в него основных прав. Иными словами, конституция и основные права являются теперь признаком правового государства западного образца. Конституционное государство, обусловленное основными правами, становится идеалом государства, осуществление которого остается постоянной задачей. В настоящее время мы наблюдаем, как основные права все более становятся великой общеевропейской идеей, которая способна стать фундаментом Европы.

<5> Изензее Й., Кирххоф П. Государственное право Германии: В 2 т. М., 1994. Т. II. С. 162.

В то же время нельзя не признать и того, что чисто формально-юридическое изучение государства никогда не может выяснить материальных границ деятельности государства; оно не может признавать никаких других границ, кроме тех, которые государство ставит себе само, оно не в состоянии определить содержание этой ограничивающей деятельности государства. Существование таких границ было доказано лишь благодаря прогрессирующему познанию того, что государство связано своими целями.

По замечаниям Г. Еллинека, "принадлежащая государству сфера деятельности распадается - с точки зрения как исторического развития, так и правильного понимания тех целей, к попечению о которых оно призвано, - на две большие группы: функции, принадлежащие исключительно ему, и такие, которые оно лишь примыкает к индивидуальной и социальной деятельности, только упорядочивая, поддерживая, поощряя или тормозя его" <6>.

<6> Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 1908. С. 185.

В этой связи необходимо четко провести пограничную черту между государственной и негосударственной деятельностью. По мнению Г. Еллинека, несмотря на определенные сложности, такая черта может быть установлена, так как в соответствии со всем ходом исторического развития государство призвано занимать определенное положение ко всем солидарным человеческим интересам, а отношение его к отдельным интересам обусловлено природой этих интересов. "Лишь поскольку свободная индивидуальная или корпоративная деятельность не в состоянии достигнуть предположенной цели, государство может и должно взять ее на себя; а если мы имеем дело с чисто индивидуальными интересами, достижение их - дело индивида" <7>.

<7> Еллинек Г. Указ. соч. С. 189.

Профессор Г.В. Мальцев, анализируя либертарную концепцию свободы в ее исторических и современных вариантах, увидел ее суть в том, что "у государства должно быть как можно меньше прав, а тем более реальных возможностей совершать интервенцию в сферу частнохозяйственных отношений, поэтому идеальным является "малое государство", требующее небольших общественных расходов на свое содержание, связанное всякого рода политическими и юридическими ограничениями, "идеей господства права" <8>.

<8> Мальцев Г.В. Буржуазный эгалитаризм (Эволюция представлений о социальном равенстве в мире капитала). М.: Мысль, 1984. С. 89 - 90.

В 1905 г. Дж.Н. Фиггис, размышляя о пределах деятельности государства, написал о том, что "сейчас нам нужно обеспечить свободу и возможность саморазвития обществам иным, нежели государство. Именно о таких обществах... последующие два и более поколения будут вести спор" <9>.

<9> Цит. по: Кин Джон. Демократия и гражданское общество / Пер. с англ.; Посл. М.А. Абрамова. М.: Прогресс-Традиция, 2001. С. 29.

Среди всех обществ, несомненно, самое значительное место принадлежит гражданскому обществу. В наиболее абстрактном смысле его можно трактовать как совокупность институтов, члены которых главным образом участвуют в сложной сфере негосударственной деятельности - экономическом производстве и культуре, семейной жизни и добровольных ассоциациях и которые таким образом сохраняют и преобразуют свою идентичность, осуществляя все виды давления в отношении институтов государственной власти.

Действительно, гражданское общество составляет комплекс частных лиц, классов, групп и институтов, взаимодействие которых может регулироваться правом, но прямо не зависит от самого политического государства. В демократической системе гражданское общество, главными несущими конструкциями которого являются социальная и духовная сферы, характеризуется сложной и многообразной структурой. В качестве важнейших его звеньев выступают практически все элементы социальной, профессиональной, демографической, национальной, конфессиональной, культурной, духовной и других аспектов самоорганизации общества.

С идеально типологической точки зрения, как отмечает К.С. Гаджиев, "гражданское общество - это своего рода социальное пространство, в котором люди связаны и взаимодействуют между собой в качестве независимых как друг от друга, так и от государства индивидов. Это - система обеспечения жизнедеятельности социальной, социокультурной и духовной сфер, их воспроизводства и передачи от поколения к поколению, система самостоятельных и независимых от государства общественных институтов и отношений, которые призваны обеспечить условия для самореализации отдельных индивидов и коллективов, реализации частных интересов и потребностей, будь то индивидуальных или коллективных" <10>.

<10> Гаджиев К.С. Политическая наука. М.: Сорос - Международные отношения, 1994. С. 74.

Правительство, со своей стороны, оказывает влияние на отдельно взятых граждан большей частью через разного рода группы, в которые они входят. Это верно как для демократических, так и для тоталитарных систем. Так, советское правительство использовало в своих целях все формы и типы организованных групп, включая профсоюзы, для управления государством.

Одной из наиболее институционализированных форм являются заинтересованные группы, представляющие собой разного рода организации или ассоциации рабочих, фермеров, предпринимателей, представителей различных профессий (например, врачей, адвокатов, инженеров и т.д.), церковные, женские, молодежные и иные общественные организации, объединенные общностью интересов. Одни из них имеют длительную историю, а другие формируются временно вокруг какой-либо одной проблемы или ограниченного круга проблем и по достижении своей цели распадаются.

Механизмом, способным обеспечивать равновесие между гражданским обществом и государством, является парламент. Он призван открыто, справедливо и мирно устранять разногласия, свободно формулируемые в рамках гражданского общества, кроме того, решения его должны быть обязательны для государственного аппарата и его правительственных исполнительных органов; последние должны быть объектом законодательной регламентации со стороны парламента. Он является неким стержнем для гражданского общества и государства, гарантом ненасильственно и добровольно устанавливаемой социально-политической гармонии.

Именно в институте представительного учреждения переплетаются различные интересы государства и гражданского общества. Парламент, являясь одной из ветвей государственной власти, в то же время состоит из разнородных представителей как государственных институтов, так и элементов гражданского общества. "Посланцы" гражданского общества в парламенте имеют практическую возможность законодательным путем влиять на процессы укрепления гражданского общества и следить за тем, чтобы государственные институты не нарушали конституционно закрепленные пределы государственной деятельности <11>.

<11> См. подробнее: Гумбольдт В. О пределах государственной деятельности. М.: Социум; Три квадрата, 2003.

Проблема создания действительно демократического общества рано или поздно приобретает для каждой нации практическое значение. Народы разными способами работали над приближением этой мечты, воображаемой идеальной конструкции, которая обязательно должна была прийти на смену авторитарным, недемократическим формам правления. От всех составных частей гражданского общества, сознающих себя таковыми, зависит сам факт как завоевания этой свободы, так и ее удержания. Завоевывать и удерживать свободы можно либо на баррикадах, либо в залах заседаний представительных учреждений.

Институты государственной власти должны быть более подотчетны гражданскому обществу благодаря по-новому организованному выполнению ими функций защиты, координации и регулирования жизни граждан. В результате при демократизации удалось бы избежать хорошо известных опасностей классического анархо-синдикализма - попыток гражданского общества своими силами добиться своего освобождения - и чрезмерного регулирования, характерного для бюрократического государства. Было бы отброшено предположение, будто государство могло бы когда-нибудь законным образом заменить гражданское общество и наоборот. Тем самым нам бы удалось отстоять и обогатить принцип, обсуждение которого началось благодаря Т. Пейну, А. Токвиллю и Дж. Миллю. Этот принцип гласит, что разделение гражданского общества и государства должно быть неизменным признаком полностью демократического социально-политического строя, при котором собственность на средства производства, статус и право принимать решения, а следовательно, и сама историчность больше бы не присваивались частным образом.

Стало быть, государство и гражданское общество должны стать друг для друга условием демократизации. Институты государственной власти не следует трактовать как воплощение всеобщности - этой изначально гегелевской позиции. Скорее, в институтах государственной власти следует видеть инструменты, с помощью которых проводятся в жизнь законы, провозглашается новая политика, удерживаются в четко определенных правовых границах неизбежные конфликты между отдельными интересами и предотвращается принесение гражданского общества в жертву новым формам неравенства и тирании. С другой стороны, при таком раскладе многие общественные организации должны иметь больше полномочий, чтобы держать под контролем своих политических "представителей". Гражданское общество должно стать для политической власти вечным бельмом на глазу. Таким образом, без надежно защищенного и независимого гражданского общества с его автономными публичными сферами такие цели, как свобода и равенство, совместное планирование и общественное принятие решений, будут лишь пустыми лозунгами. Но без выполняемых государством функций защиты, перераспределения и разрешения конфликтов борьба за преобразование гражданского общества обернется разобщением и застоем или породит собственные новые формы неравенства и несвободы.

Истолкованные таким образом пределы деятельности государства, форма взаимоотношений гражданского общества и государства позволяют сделать следующие выводы: государственное устройство само по себе не есть цель, а только средство для развития человека <12>; "в самой общей форме под истинным объемом деятельности государства следует понимать все то, что государство может совершить для блага общества; из этого вытекает более конкретное определение, что всякое стремление государства вмешиваться в частные дела граждан, если эти дела нарушают права других людей, неприемлемо" <13>; государство должно ограничить себя в той сфере, которая затрагивает частную жизнь граждан и определяет меру их свободной и беспрепятственной деятельности; пределами власти государства при всех формах правления являются естественные права граждан. Организация самой власти должна надежно гарантировать права и свободы от произвола и беззакония; отделенной от государства сферой является гражданское общество; парламент является неким стержнем для гражданского общества и государства, гарантом ненасильственно и добровольно устанавливаемой социально-политической гармонии. Именно в институте представительного учреждения переплетаются различные интересы государства и гражданского общества. Парламент, являясь одной из ветвей государственной власти, в то же время состоит из разнородных представителей как государственных институтов, так и элементов гражданского общества. "Посланцы" гражданского общества в парламенте имеют практическую возможность законодательным путем влиять на процессы укрепления гражданского общества и следить за тем, чтобы государственные институты не нарушали конституционно закрепленные пределы государственной деятельности.

<12> Гумбольдт В. Указ. соч. С. 75.
<13> Цит. по: Правовое государство, личность, законность. М., 1997. С. 75.