Мудрый Юрист

Проблемы России как светского государства

Губин М.Ю., студент 4-го курса юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Конституция 1993 г. установила, что Российская Федерация является светским государством. На практике указанные положения Основного Закона не соответствуют действительному положению дел. Это приводит к все более нарастающим проблемам в сфере взаимодействия между государством и религиозными объединениями, что отражается и на духовной жизни народа.

The Constitution 1993 established that the Russian Federation is the temporal state. In practice the stated regulations of the Organic law don't correspond to the facts. This lead to more increasing problems in the area of the interaction between the state and religious associations that is reflected on the spiritual life of the nation <*>.

<*> Gubin M.Y. Problems of the Russia as the temporal state.

Свобода совести и вероисповедания закреплена в ст. 28 Конституции Российской Федерации 1993 г.: каждый вправе свободно исповедовать индивидуально или совместно любую религию, не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные взгляды, убеждения и действовать в соответствии с ними.

Основополагающей гарантией данного принципа является светский характер нынешнего государства, закрепляемый в ч. 1 ст. 14 Конституции в качестве основы конституционного строя Российской Федерации. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Конституционная норма о светском государстве практически дословно воспроизведена в ч. 1 ст. 4 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" <1> с дополнением, касающимся того, что не должно и вправе делать государство в лице своих органов:

<1> СЗ РФ. 1997. N 39. Ст. 4465.

Свобода религии защищается судом, в чем находит гарантию обеспечения данный принцип. В частности, в 2006 г. решением Краснодарского краевого суда была запрещена деятельность Краснодарской Православной славянской общины "ВЕК РА" (Ведической культуры Российских Ариев) Скифской Веси Рассении Древнерусской Инглистической церкви Православных Староверов-Инглингов, что было оставлено в силе Верховным Судом РФ <2>. Используемая данной религиозной организацией символика походила на фашистскую, а доктрина была неким изложением идей о превосходстве одной нации, Ариев.

<2> Определение Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 г. N 18-Г07-1.

Следует отметить, что в некоторых государствах определенные церковные организации пользуются преимуществами или поддержкой со стороны власти, в частности, католицизм в Испании, иудаизм в Израиле, восточная православная церковь в Болгарии и Греции. Кое-где определенная религия или церковь признаются государственными, что не исключает свободного исповедания других религий, но влечет за собой поддержку такой церкви из государственного бюджета, оплату священников в войсках из государственных средств <3>. В Великобритании в палате лордов "по должности" заседают высшие церковные иерархи государственной церкви (Акт о палате лордов 1999 г.) <4>. В США нет государственной религии, однако клятва при вступлении в должность государственных лиц произносится на Библии, в Парламенте сессия начинается с молитвы; в Финляндии - с общего похода Президента и депутатов в кафедральный собор. В мусульманских странах, особенно в странах мусульманского фундаментализма (Иран, Катар, Оман, Саудовская Аравия и др.), ислам является частью государственной религии. В законодательство вкраплены канонические нормы, предусматривающие наказание за несоблюдение обрядов. Действуют шариатские суды.

<3> См. об этом: Чиркин В.Е Конституционное право зарубежных стран. М., 2005. С. 80.
<4> Конституции зарубежных государств. М.: Волтерс Клувер, 2003.

Центральной проблемой построения гражданского общества в России являются взаимоотношения государства и общества. Неразрешенность некоторых вопросов в этой области является предпосылкой возникновения всех остальных проблем, которые являются следствием разрыва между властью и обществом. Многие могут заметить в ответ на это, что народ сам является властью в соответствии со ст. 3 Конституции Российской Федерации. Однако реалии современного положения дел доказывают обратное. Преодоление данного разрыва невозможно без полной реализации конституционных принципов в области свобод человека, в частности свободы совести. Данный принцип призван быть средством защиты человека и общества от идеологического господства доктрин, являющихся непременным условием правовой демократии <5>.

<5> См.: Бурьянов С.А. Свобода убеждений, совести и религии в современной России. Специализир. информ.-аналит. докл. М., 2007. С. 5.

Анализируя демократические реформы, специалисты Московской Хельсинкской группы пришли к неутешительным выводам о том, что бюрократы, распоряжающиеся ресурсами, стали их собственниками, реальной демократической смены власти не произошло. Как отмечает один из экспертов в области свободы совести С.А. Бурьянов, свободы совести в современной России нет, так как она подменяется религиозной политикой и поглощается системной коррупцией государственных структур, которые взаимодействуют с религиозными организациями <6>. Согласиться с этим мнением сложно, думается, автор гипертрофированно видит проблему взаимодействия религии и власти, говоря, что "фактор отношений государства и религиозных объединений - важнейший продукт коррупции". Но стоит признать справедливость его утверждения о том, что под предлогом утверждения системы "традиционных" для России ценностей и "возрождения духовности" современные правители продолжают средневековые традиции использования религии для удержания власти. Такого рода тенденции неизбежно ведут к ограничению и контролю над мировоззренческой сферой, а значит, к нарушениям в области прав человека <7>.

<6> Там же.
<7> Там же.

Проблемы светскости государства в России теснейшим образом взаимосвязаны с политическими, правовыми и нравственными процессами, происходящими в обществе. Это объясняется тем, что новой государственности должно соответствовать новое право, обеспечивающее юридический механизм действия государственных и общественных институтов на основе норм национального права и общепризнанных норм международного. В настоящее время в России заметен перекос в отношениях между государством и церковью. Данный вопрос требует всестороннего решения, учитывающего чувства верующих и отношение к религии неверующих. Религиозную свободу в конкретном обществе можно оценить по степени взаимозависимости государственных и религиозных учреждений.

Если в одних случаях отношений государства и религиозных объединений в публичной сфере все более или менее ясно, в других этого утверждать нельзя. Например, при вступлении в должность Президента России присутствовали главы наиболее распространенных конфессий, и от имени их всех Патриарх Московский и всея Руси выступал с поздравлениями Президенту и пожеланиями ему успешной работы. Очевидно, что в этом случае о религиозной церемонии или обряде говорить не приходится. Соответствующие лица просто представляли большие группы граждан России, а их участие в инаугурации Президента России свидетельствует о конструктивных отношениях между церковными иерархами и руководством государства.

Дать же правовую оценку совершению службы Алексием II при открытии памятника первому Президенту Российской Федерации Борису Ельцину <8> достаточно сложно. Требует взвешенной оценки и присутствие государственных деятелей на религиозных церемониях во время религиозных праздников. Как частное лицо Президент РФ, конечно, может посетить церковь во время богослужения. Однако он присутствует во время больших праздников и в главном кафедральном соборе, где службу ведет Патриарх. Появление на такой церемонии Президента выглядит как бы политическим шагом, выражением косвенной государственной благосклонности к отдельной религии. У многих людей невольно появляются мысли о государственном предпочтении определенных религий. Не будем забывать преамбулу Закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" 1997 г., которая говорит об особой роли православия в истории России. Государственные лидеры, во-первых, могут присутствовать в храмах на богослужениях как частные лица, во-вторых, их присутствие может быть расценено в качестве знака уважения одной из традиционных религий в нашей стране. Однако о предпочтении говорить не стоит.

<8> См.: http://www.kremlin.ru за 23 апреля 2008 г.

В сфере образования одним из наиболее часто встречающихся вопросов является преподавание религиозных дисциплин в государственных и муниципальных общеобразовательных учреждениях. Согласно ст. 5 Закона 1997 г. обучение религии в государственных или муниципальных образовательных учреждениях возможно по просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях. Администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы.

Если конкретизировать положения Закона применительно к проблеме реализации свободы совести в государственной и муниципальной школе, то можно сделать несколько выводов:

Главной задачей в связи с этим является надзор за соблюдением прав и свобод учащихся при организации религиозных курсов в школе. Наиболее распространенные нарушения свободы совести и вероисповедания в школе сводятся к следующим.

  1. Введение курса основ одной из религий как обязательного для всех учащихся, независимо от их убеждений. В частности, в рамках так называемого регионального компонента может существовать курс одной религии. Например, в Башкирии, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Чечне все школьники в обязательном порядке изучают основы ислама <9>.
<9> Луховицкий В.В. Свобода убеждений в государственной и муниципальной школе // Свобода убеждений, совести и религии в современной России. М., 2007. С. 61.
  1. Навязывание Министерством образования или органами управления образованием учебных пособий, некорректных с точки зрения принципа светскости образования. Принцип светскости государства не позволяет возводить отдельно взятые религии, да и вообще религию, в ранг основополагающей идеологии. Если на учебниках и пособиях стоит гриф Министерства образования, применительно к рассматриваемой сфере это является нарушением принципа светскости государства.
  2. Использование учителем своего урока для религиозной пропаганды. В частности, преподаватель литературы трактует творчество всех русских писателей с православной точки зрения. Или биолог рассказывает детям о креационизме как о научной теории <10>.
<10> Там же. С. 63.

Следует отметить, что в современном демократическом государстве религиозные вероучения выполняют функции регулятора нравственных ценностей в обществе, носителя моральных традиций и устоев. С помощью религии происходит обогащение духовного мира каждого человека. Распространение религии путем введения в школе соответствующего предмета противоречит ст. 14 Конституции РФ. Думается, целесообразнее ввести преподавание основ религии, которое будет включать в себя изучение основ каждой из традиционных религий в нашей стране. Это позволит ребенку уже самому непосредственно сделать выбор в пользу одной из религий или же стать атеистом.

Свобода совести в вооруженных силах, других воинских формированиях должна осуществляться в соответствии с Конституцией РФ, Федеральными законами "О свободе совести и о религиозных объединениях" и "О статусе военнослужащих" <11>, Уставом внутренней службы ВС РФ и приказами Министерства обороны РФ.

<11> СЗ РФ. 1998. N 22. Ст. 2331.

Для более полного уяснения проблемы, связанной с реализацией права на свободу совести в вооруженных формированиях, следует уяснить обстановку, в которой данная нерешенная задача зарождалась. Проблема непосредственно связана с вопросами взаимодействия институтов военно-силового блока государства с религиозными объединениями, которое началось в начале 1990-х годов. Смена общественно-политического строя и образовавшийся идеологический вакуум отразились непосредственно на армии. Ущемленность военнослужащих и их нищенское существование вызвали стремление к самоидентификации и привели к поиску национальной идеи. В этой ситуации возврат к традициям (в первую очередь к государственно-патриотической идеологии) военные руководители и некоторые ученые стали связывать с православием, а именно с Русской православной церковью. В этот период стала заметна заинтересованность различных конфессий к проблемам вооруженных сил. Это проявилось в участившихся контактах религиозных деятелей с командованием частей, оказании гуманитарной помощи военнослужащим, восстановлении совместными усилиями исторических памятников.

Свобода совести ошибочно понималась и понимается не как свобода мировоззренческого выбора, а как свобода вероисповедания. Она реализуется посредством организации взаимодействия с религиозными организациями. А так как это взаимодействие в основном строится на сотрудничестве с Русской православной церковью Московского Патриархата, то и реализация свободы совести в войсках понимается как установление тесного сотрудничества с РПЦ. Кроме того, свободу совести военное руководство понимает и трактует не только как удовлетворение религиозных потребностей военнослужащих, но прежде всего как осуществление духовно-нравственного, патриотического воспитания военных, которое осуществляется с помощью одной из религий.

Нелишним будет указать на то, что названные Федеральные законы, регулирующие свободу совести и вероисповедания в вооруженных силах, поддерживают курс на недопущение религиозной идеологии в воинских частях. В частности, Закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" в ст. 6 прямо запрещает создание религиозных объединений в воинских частях. Закон "О статусе военнослужащих" запрещает в ст. 8 пропаганду того или иного отношения к религии. Отправление богослужения происходит на личные средства военнослужащих по их просьбе с согласия командира. В настоящее время в силовых институтах государства можно наблюдать особого рода партнерство, которое было присуще армии Российской империи. Такого рода сотрудничество выражается в соглашениях между РПЦ и силовыми ведомствами <12>. В годы Великой Отечественной войны были открыты церкви для укрепления единства населения. Массовое осознание русским народом в тот момент того факта, что война против него ведется не только с целью захвата территории, но и с целью полного уничтожения нации, привело к тому, что каждый встал на защиту своего государства. Чтобы сплотить весь русский народ в самоотверженном усилии дать отпор врагу, должен был существовать Дух Единый <13>. С другой стороны, такое сотрудничество религиозных объединений с вооруженными силами в наши дни приводит не только к нарушению конституционного принципа светскости государства, но и к христианско-мусульманскому конфликту.

<12> Подробнее см.: Мозговой С.А. Анализ религиозной ситуации в Вооруженных силах Российской Федерации // Ракурс. 2004. N 3. С. 49 - 59.
<13> Уткин Ю.Г. Красные, белые и... русские // Русский дом. 2008. N 1.

Борьба с конкретными бандформированиями зачастую окрашивается в борьбу с так называемым исламским фундаментализмом, что уже вызвало в России волну исламофобии. Складывается очень отрицательная ситуация для многонациональной России. Факты благословения священнослужителями военных частей, направляемых в южные "горячие точки", объявления "боевиков" в СМИ "исламским фундаментализмом", с одной стороны, объявления священной войны русским со стороны мусульман - с другой, приводят к конфликту, который имеет ярко выраженную религиозную окраску.

Вопрос о религии несколько неожиданно приобрел своеобразный ракурс в связи с поиском так называемой новой государственной идеологии. Необходимость единой идеи для всего государства всегда была одной из самых главных. Возникла мысль о том, что в качестве таковой может выступать государственно-патриотическая идеология. И она больше всего связана с такими сферами, как культура и религия. Увы, не очень получилось, образовался своеобразный идеологический вакуум, прежде всего это коснулось духовной жизни общества. Получается, что государство более не занимается непосредственно морально-этическим воспитанием гражданина. Каждый волен сам выбирать ту идеологию, которой он будет следовать в течение своей жизни.

Но государственный вакуум заполняется другими источниками, и церковными прежде всего. Этим объясняется повышение значимости церкви в обществе. Церковь начинает выполнять функцию некоего идеологического органа, т.е., по сути, становится альтернативой государственного идеологического аппарата. В условиях гражданского общества церковь может выступать и выступает как один из общественных институтов, с помощью которого воздействует на власть. Данные тенденции являются нормальным ходом развития гражданского общества. Но дело в том, что, если церковь совершает переход от союза с государством <14> к осознанию себя как независимого института общества, она явно превышает свою роль. Ведь при разработке любой идеологии стоят такие вечные вопросы бытия человека, как справедливость, смысл участия в государственных делах, основания взаимодействия личности и власти. Единая идея государства, являясь составляющей политики, концентрированно отражает основные достижения в области права и фиксированные формы желаемого правового будущего <15>.

<14> В качестве примера следует вспомнить "симфонию" государства и церкви, выраженную идеей "Самодержавие, православие, народность".
<15> Рыбаков О.Ю. Правовая политика как юридическая категория: понятие и признаки // Журнал российского права. 2000. N 3. С. 34.

И эти вопросы современного развития российского общества и государственности не могут заменяться или подменяться религиозным взглядом на соответствующие явления. Иначе говоря, указанные понятия должны быть формулируемы в светской интерпретации.

Особая роль в формировании государственной идеологии принадлежит конституции государства, в том числе и Конституции Российской Федерации. С.А. Авакьян справедливо отмечает, что "конституция просто не может не быть идеологическим - в смысле мировоззренческим - документом... каждая конституция закрепляет свою систему общественных ценностей... и нацелена на то, чтобы на ее основе формировались соответствующие воззрения каждого члена общества" <16>. "Идеологическая функция любой конституции заключается в том, что она является средством идеологического воздействия. Конституционные ценности, будучи стержнем либерально-демократической идеологии, защищаются и охраняются" <17>.

<16> Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. М., 1997. С. 15.
<17> Конституционное право: Учебник для вузов / Под ред. А.Е. Козлова. М., 1996. С. 31.

Именно Президент РФ и Федеральное Собрание в современной России должны разрабатывать и утверждать государственную идеологию. При этом необходимым условием должно быть привлечение широкого круга политической, религиозной и научной общественности. Как отмечают В.И. Коваленко, Е.В. Голошумов, "без четкого научного обеспечения... она может обернуться еще одним монстром, которые уже не раз терзали Россию, стать средством политического манипулирования, направленного против страны и народа" <18>.

<18> Коваленко В.И., Голошумов Е.В. Национальная идея как научная проблема современной российской политологии // Вестник МГУ. Сер. 12. Политические науки. 1998. N 4. С. 19.