Мудрый Юрист

Рейдерство - не мошенничество!

Константинов В., следователь по особо важным делам Следственного комитета при МВД России.

Уже довольно длительное время средства массовой информации сообщают о силовом захвате предприятий преступниками. Подобный захват они называют рейдерским и рассказывают об особой дерзости этих лиц, жестком насилии с их стороны, что невольно режет слух и вызывает у граждан страх и недовольство бездеятельностью правоохранительных органов.

По отчетам же правоохранительных органов оказывается, что это был никакой не "рейдерский захват", а простое мошенничество.

Но дело в том, что большинство людей, хоть и не на правовом уровне, знают, что такое мошенничество и что оно никак не похоже на тот разбой, который совершается при захвате предприятий.

Так и живут люди с подозрением, что правоохранительные органы и суды находятся в доле с рейдерами, прикрывая, таким образом, их крайне опасную для общества и государства преступную деятельность под видом мошенничества, или же просто уклоняются от борьбы с ними. Журналисты продолжают указанные преступления называть рейдерством, следствие и суды подобные действия квалифицируют как мошенничество по ст. 159, а иногда даже как самоуправство по ст. 330 УК.

Так что же такое рейдерство?

Слово "рейдер" имеет английское происхождение ("raider"), означающее "налет, набег". В Средние века во время военного противостояния Великобритании и Испании так называлось одно из английских морских пиратских судов, которое в одиночку нападало в морях только на испанские торговые суда. С тех пор понятие "рейдер" вошло в лексику военно-морского дела, оно означает проведение морских операций во время военных действий специально подготовленными для уничтожения боевых и торговых судов неприятеля морскими судами. Это понятие применялось во время войн многими странами.

В Россию термин пришел из США и стал означать насильственный отъем предприятий против воли его собственников. Однако в США это понятие подразумевает действия атакующей стороны в процессах законного слияния и поглощения бизнеса. Там криминального оттенка в этом понятии нет.

В России вследствие бурного разгосударствления экономики в конце XX в. и допущенных при этом нарушений как закона, так и морали, лицам, приближенным к власти, удалось заполучить в собственность объекты недвижимости, играющие заметную роль в экономике страны. Такая приватизация сформировала в сознании наиболее активной и агрессивно настроенной части граждан, в том числе и с криминальным прошлым, стремление получить при этом дележе и свой кусок. Когда первые захваты объектов собственности сошли им с рук, то процесс принял массовый характер и оказался направлен против частной собственности, доминирующей в настоящее время в стране.

Поэтому отъем собственности с применением вооруженных боевиков, совершающих нападения на предприятия, в том числе градообразующие, с использованием для оправдания своих действий судебных решений, полученных благодаря подкупу или обману судей, сфальсифицированных решений собраний акционеров, в средствах массовой информации вполне обоснованно был назван рейдерским захватом собственности.

Рейдерский бизнес как слияние и поглощение предприятий - законный, если он совершается по существующим правилам и не нарушает закон. Он может проходить в рамках ФЗ "Об акционерных обществах", "Об обществах с ограниченной ответственностью", Гражданского кодекса РФ.

В настоящее время в предпринимательской среде рейдерство делят на три группы:

  1. белое - законное поглощение компаний;
  2. серое - в рамках закона, которое оказывается возможным ввиду его несовершенства и может быть оспорено в суде;
  3. черное - откровенно силовой, явно незаконный захват собственности. Причем это рейдерство, в свою очередь, можно разделить на две подгруппы:

Вообще способы совершения указанных действий могут быть разными:

Как сказано выше, подобных преступлений в цивилизованном мире нет. Да и вообще сложно представить себе, как может столь долго и, по сути, безнаказанно совершаться в государстве подобное тяжкое преступление. Оно возможно только там, где государством как гарантом конституционных прав его сограждан по защите собственности практически игнорируется эта защита или же его правоохранительные и судебные структуры парализованы и не могут выполнять свои обязанности ввиду отсутствия соответствующего законодательного прикрытия, предусматривающего уголовную ответственность за подобные действия. Как представляется, есть основания предполагать, что существует как первая, так и вторая проблема, а их корни уходят в прошлое.

Все 70 лет существования советской экономической системы, когда практически вся собственность была в государственном секторе экономики, частная собственность не просто отсутствовала, она считалась враждебной нашему обществу и находилась под запретом. Это, несомненно, наложило свой отпечаток на менталитет тех, кто в настоящее время определяет правовую политику нашего государства, в результате чего принятая нормативная база по формированию основ деятельности частных предприятий несовершенна, что позволяет недобросовестным участникам правоотношений, в том числе и с криминальным прошлым, производить отъем чужой собственности.

4 апреля 2003 г. некто С. с участием нанятых им сотрудников частной охранной фирмы "М-Вижн", вооруженных резиновыми дубинками, незаконно вскрыл и занял помещения фирм ОАО "Ассоциация "Арис" и ООО "Лейта", расположенных в г. Зеленограде, учредителем которых был К., и похитил оттуда учредительские документы с целью отъема права собственности на указанные предприятия. Причиной захвата стал конфликт между К., который был учредителем и одновременно генеральным директором коммерческой фирмы ОАО "Ассоциация "Арис", и Б., наемным директором ОАО "Спорт-Анг", где К. также был учредителем. Б. потребовал от К. продать ему свои акции, но тот отказался.

При появлении утром в офисе К. и главного бухгалтера фирмы Ш. С. совместно с охранниками, в присутствии большого скопления работников фирм, избил их, отобрав личные и служебные документы, и силой выпроводил за пределы здания.

К. были причинены телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга, ушибов мягких тканей грудной клетки и конечностей, коленного сустава правой голени. Ш. были причинены ушибы правого плеча, левого бедра, коленного сустава, ссадин левой кисти. Все это происходило в присутствии прибывших сотрудников милиции, которые не стали препятствовать беззаконию, считая это личным делом участников конфликта.

30 июля 2004 г. Зеленоградским районным судом Москвы С. осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ на 3 года лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

В приговоре судья А. указал: "С., достоверно зная о том, что К. является законно избранным генеральным директором ОАО "Ассоциация "Арис", совершил в отношении его самоуправство при указанных в приговоре обстоятельствах. Несмотря на то что потерпевший К. оспаривал правомерность действий С., последний самовольно, осознавая, что не имеет на то законного права, применил к нему насилие, причинив существенный вред". Полагаю, по аналогии с таким подходом можно посчитать самоуправством, например, изнасилование.

По сути, следствие и суд свели совершенное преступление по захвату чужой собственности к незаконным действиям С. по недопущению учредителей и руководителя фирмы к месту работы.

Кроме этого, не были установлены и привлечены к уголовной ответственности истинные заказчики указанного преступления и другие участники из числа сотрудников охранной фирмы.

Ввиду отсутствия специальной нормы, предусматривающей уголовную ответственность за насильственный захват чужой собственности, их действия следовало квалифицировать в данной ситуации как разбой, если рассматривать с точки зрения покушения на собственность или же в крайнем случае как злостное хулиганство.

Возьмем другой пример захвата собственности в Московской области.

В сентябре 2001 г. наемный генеральный директор ООО "Кристина и партнеры" Ш. и наемный заместитель Р., приняв на себя юридическое обеспечение хозяйственной деятельности ОАО "МЭМЗ" и ОАО "Сельэлектросетьстрой", с целью захвата указанных предприятий подделали договор купли-продажи 4232 акций ОАО "МЭМЗ", принадлежащих ОАО "Сельэлектросетьстрой", устав ОАО "МЭМЗ" и протокол очередного собрания акционеров ОАО "МЭМЗ", в результате чего стали владельцами 53% голосующих акций.

В последующем, 25 декабря 2002 г., они составили фиктивный протокол внеочередного собрания акционеров, а также, подделав доверенность на имя работника ООО "Кристина и партнеры" Г., которая якобы представляла интересы ЗАО "Электроприбор", владевшего 25-процентным пакетом акций ОАО "МЭМЗ", сняли с должности генерального директора ОАО "МЭМЗ" О., назначив своего человека. В ночь с 5 на 6 марта 2003 г. с помощью работников охранного предприятия "Восток-Стандарт", вооруженных резиновыми дубинками, проникли на территорию ОАО "МЭМЗ" и силой вытеснили штатную охрану предприятия, одновременно начав вывоз ценного оборудования, готовой продукции и документации, принадлежащих ОАО "МЭМЗ", ЗАО "Электроприбор" и ЗАО "Урализолит", руководители которых отказались продавать Ш. и Р. акции "МЭМЗ".

Мытищинским городским судом Московской области Р. и Ш. были осуждены к длительным срокам лишения свободы по ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество).

В этих примерах наглядно продемонстрировано отсутствие наказания для лиц, привлекаемых для осуществления насильственных захватов собственности, в том числе работников частных охранных структур. А эта ответственность должна быть, ибо их действия, несомненно, носят осмысленный противозаконный характер, направленный на захват чужой собственности.

Рейдерство - крайне опасное социальное явление, связанное с криминальными проявлениями в сфере экономики страны, направленное на похищение чужого имущества путем незаконного изменения права собственности, в том числе и недвижимости, с использованием обманных действий в правовой и судебной сферах государства, с последующим захватом собственности и применением или угрозой применения сил и средств, опасных для жизни и здоровья человека, с причинением владельцам имущества ущерба в крупном или особо крупном размере.

Сложно объяснить, почему этот вопрос слабо освещен в юридической литературе. А использование в данном случае в следственной и судебной практике составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 330 и 159 УК, похоже на действия людей, далеких от знания уголовного закона и почему-то стесняющихся применять нормы Уголовного кодекса, учитывающие насильственный характер этого преступления.

Складывается мнение, что ученых юристов-криминалистов не интересует, почему за насильственный захват чужой собственности ответственность наступает только за часть совершенных явно преступных действий (ненасильственного характера), а насильственные действия остаются без уголовно-правовой оценки. В итоге государство берет под свою защиту только нарушенное право собственности, совершенно игнорируя свою обязанность защищать нарушенные права и свободы человека (ч. 1 ст. 2 УК), тем более что любому здравомыслящему человеку, даже не имеющему юридического образования, как тем же журналистам, понятно, что мошенничество существенно отличается от преступления, совершаемого с опасным для жизни и здоровья насилием, которое при его первоначальной реализации содержит элементы обмана.

Но обман может сопровождать и другие имущественные преступления, в том числе кражу или преступления, связанные с насильственными действиями при похищении имущества. Он как бы дополняет действия при хищении имущества или же способствует более уверенному их совершению, однако почему-то никому не приходит в голову в подобных случаях говорить о мошенничестве.

Возьмем, к примеру, кражу. Некто Н. решил похитить имущество человека, снимающего для проживания комнату. Чтобы облегчить проникновение к месту его нахождения, Н. знакомится с хозяйкой, представившись хорошим знакомым ее квартиранта, и просит дать ему ключ от комнаты его знакомого, чтобы там переночевать, а тот якобы согласен. Поверив ему, хозяйка дает ключ, Н., открыв дверь, проникает в квартиру, похищает оттуда имущество человека и скрывается с места происшествия. Налицо кража, но тем не менее она совершена с использованием обманных действий.

Дополним этот пример тем, что вор был застигнут в комнате владельцем имущества, который пытался воспрепятствовать похищению. Не желая расставаться с похищаемым имуществом, Н. наносит его владельцу сильный удар, в результате чего тот теряет сознание, а он скрывается с похищенным с места происшествия. Здесь налицо разбой, но опять же совершенный с использованием обмана, и в этом случае никому не придет в голову квалифицировать указанные действия как мошенничество или кражу. В любом случае мы определяем преступность деяния по конечному результату, а не по промежуточным действиям для достижения преступной цели. Почему же при насильственном захвате собственности (рейдерстве) преступность деяния определяется по промежуточному действию, а именно обманным действиям, влекущим лишь формальный переход права собственности?

Обман или мошенничество стало в наше время одним из наиболее опасных социальных явлений, которое напрямую связано с причинением материального ущерба имущественным правам граждан, юридических лиц, общества и государства, благодаря разновидности способов его совершения, но в любом случае при мошенничестве исключено насилие.

Мошенничество и насилие не совместимы, это аксиома. Без сомнения, указанные действия на промежуточном этапе формально охватываются составом преступления, предусмотренным ст. 159 УК. Однако особенность этого преступления заключается в том, что обманные действия виновных лиц, повлекшие формальный переход к ним права чужой собственности, не дают им реальной возможности владения и распоряжения ею при отсутствии реальных рычагов управления и наличия финансовых документов предприятия, для чего требуется его захват.

Поэтому формальный переход к ним права собственности - лишь покушение на завладение ею, который заканчивается насильственным захватом, влекущим защиту со стороны потерпевшей стороны. Это понимают лица, осуществляющие планирование захвата чужой собственности, поэтому подавление сопротивления со стороны истинного владельца собственности планируется преступниками, а затем и осуществляется.

При рейдерском захвате собственности объектом посягательства являются не экономические отношения, как при мошенничестве, а экономическая деятельность предприятий, составляющая экономическую безопасность государства, по сути, это "экономический терроризм".

При совершении указанных преступлений умысел виновных лиц в первую очередь направлен не только на завладение чужим имуществом, а прежде всего на ликвидацию нормально действующего порядка производственного процесса. В большинстве случаев это заканчивается его развалом, отчуждением наиболее привлекательных и ликвидных активов предприятий, составляющих экономическую основу любого государства.

В результате вместо работающих производств, составляющих экономическую основу государства, в том числе и в сфере высоких технологий, появляются коммерческие предприятия второстепенной значимости для государства и общества, а именно - рынки, автосалоны, офисы, арендуемые различными фирмами, позволяющие получать сложно контролируемый доход.

Насильственный захват собственности существенно отличается от мошенничества и самоуправства, ибо это разнородовые преступления. При мошенничестве родовым объектом являются экономические отношения собственности, а непосредственным объектом являются права владения, пользования и распоряжения собственностью, предметом посягательства является конкретное имущество, т.е. при мошенничестве чаще всего меняется всего лишь собственник имущества.

При рейдерском захвате собственности родовой объект - экономическая безопасность государства. Непосредственным объектом этого преступления - экономическая безопасность предприятий и чужая собственность в виде ее имущественных комплексов.

И, к сожалению, самое неприятное в этом преступлении, что отличает его от других противоправных способов завладения чужой собственностью, является то, что действия преступников, которые используют для перехода к ним права собственности (фиктивные документы, неправомерные решения судов), приводят законные действия потерпевшей стороны по защите своей собственности в тупиковую правовую ситуацию.

Дело в том, что неправосудные решения судов и сфабрикованные преступниками документы формально порождают права на чужую собственность, становятся юридически значимыми, пока не будут отменены судом или признаны им незаконными, вследствие чего лишают законного права потерпевшего (собственника) на защиту похищаемого у них имущества.

Это не что иное, как правовая коллизия, столкновение двух совершенно разных интересов и понятий, чем и пользуются преступники.

Поэтому представляется, что есть основания рассматривать, например, приход к потерпевшему судебного пристава, выполняющего решение суда, принявшего вследствие каких бы то ни было обстоятельств неправомерное по существу решение, появление сотрудников милиции с осуществляющим захват собственности лицом как действие, посягающее на жизнь и здоровье потерпевшего и вооруженное нападение с целью завладения собственностью. Дело в том, что при защите своей собственности, по сути, от неправомерных действий должностных лиц действия по защите своей собственности могут расцениваться в момент их совершения как незаконные и дающие право их подавлять, в том числе с применением оружия.

В юридической литературе насильственные захваты собственности некоторыми юристами названы "корпоративными войнами", что больше похоже на американский голливудский сленг, хотя, как представляется, указанное название под собой не имеет никаких правовых оснований. Война предполагает все-таки открытое столкновение двух сторон, а в данной ситуации потерпевшая сторона не находится в состоянии противостояния, она лишь используется виновными лицами в качестве объекта насильственного посягательства.

В нашем Уголовном кодексе давно используется родственное рейдерству понятие, а именно пиратство - ст. 227, расположенная в гл. 24 "Преступления против общественной безопасности", которой предусмотрена ответственность за нападение на морское или речное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо угрозой его применения.

Представляется, рассматриваемое общественно опасное деяние, связанное с захватом собственности на суше, направленное против экономической безопасности государства и собственности, вполне можно назвать "экономическим пиратством", если кому-то не нравится вошедшее в наш лексикон английское слово "рейдерство", более лаконично раскрывающее его преступную суть. Статья с указанным составом должна находиться в разделе IX Уголовного кодекса РФ "Преступления против общественной безопасности и общественного порядка" примерно в такой редакции:

"Статья 227.1. Экономическое пиратство (рейдерство)

  1. Нападение на объект материальной собственности, осуществленное с применением насилия или угрозой его применения, в целях завладения чужим имуществом до или после формального получения на него права собственности или управления за счет подделки правоустанавливающих документов или существенного нарушения легитимности их получения или решения суда, введенного в заблуждение путем обмана, влекущее причинение потерпевшей стороне ущерба в крупном размере, -

наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.

  1. То же деяние, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также влекущее причинение ущерба в особо крупном размере, -

наказывается лишением свободы на срок от семи до двенадцати лет.

  1. Участие в нападении на объекты чужой собственности с применением насилия или угрозой его применения с целью его захвата в интересах другого лица -

наказывается лишением свободы на срок от двух до пяти лет.

  1. То же деяние, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, -

наказывается лишением свободы на срок от пяти до семи лет.

  1. Деяния, предусмотренные частями первой, второй, третьей и четвертой настоящей статьи, если они совершены организованной группой либо повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, а равно совершенные лицом с использованием своего служебного положения, -

наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет.

Примечание. Использование в достижении преступной цели - по хищению чужой собственности государственных должностных лиц, а именно судебных приставов или работников силовых структур, не сведущих о неправомерных действиях лиц, чьи интересы они представляют, в данном составе преступления рассматривается как нападение с применением оружия".

В диспозиции предлагаемой статьи мною не указывается принадлежность объекта материальной собственности относительно лица, совершившего нападение, т.е. чужой для него этот объект собственности, или же оно имеет в нем законную долю. Это сделано с той целью, чтобы лицо, даже имеющее в объекте некую часть своей собственности, несло уголовную ответственность за его захват с целью завладения не принадлежащим ему имуществом.

Преступление будет считаться оконченным с момента нападения или же появления на объекте посягательства судебного пристава или работников силовых структур для обеспечения перехода права собственности виновному лицу (лицам).

Обманные действия виновных лиц, направленные на осуществление формального перехода к ним права собственности на объекты недвижимости, являются лишь покушением на преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 227.1.