Мудрый Юрист

Соотношение бандитизма и организации преступного сообщества (преступной организации)

Утямишев Анфис, доцент Хабаровской государственной академии экономики и права, кандидат юридических наук.

Якушева Татьяна, старший следователь следственной части при Главном управлении МВД России по Дальневосточному федеральному округу.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. N 8 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)" рассмотрен ряд сложных вопросов правоприменительной деятельности. Данные Пленумом рекомендации касаются и квалификации преступления, предусмотренного ст. 209 УК. Однако, несмотря на то что положения Постановления сформулированы на высоком теоретическом уровне, некоторые проблемы правоприменения так и остались не затронутыми.

Рассмотрим основные отличительные признаки составов преступлений "бандитизм" и "организация преступного сообщества (преступной организации)" и соотнесем их с формами соучастия, предусмотренными ст. 35 УК. Такая исследовательская позиция обусловлена статусом Общей части УК, согласно которому регламентированные ст. 35 признаки форм соорганизованности должны быть отправными для всех видов групповых образований, предусмотренных Особенной частью.

В соответствии с диспозицией ст. 209 УК банда представляет собой устойчивую вооруженную группу, созданную в целях нападения на граждан или организации. Таким образом, отграничительными признаками банды от иных групповых образований являются вооруженность и специальная цель. Признак устойчивости присущ всем организованным группам, на него содержится прямое указание в ст. 209 УК. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" указано, что "под бандой следует понимать организованную устойчивую вооруженную группу из двух или более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации" <1>.

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. N 3.

Диспозиция ст. 210 УК не дает определения преступного сообщества, называя лишь один конститутивный признак данного группового образования - цель совершения тяжких или особо тяжких преступлений. Более подробное описание содержится в ч. 4 ст. 35 УК, где под преступным сообществом (преступной организацией) понимается сплоченная организованная группа (организация), созданная для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединение организованных групп, созданное в тех же целях. То есть отграничительными признаками данного состава являются сплоченность и специальная цель.

Базовым как для банды, так и для преступного сообщества является понятие организованной группы, так как оба исследуемых состава суть организованные группы, т.е. устойчивые группы лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Поэтому, кстати, нужно поддержать то мнение, что под преступным сообществом (преступной организацией) следует понимать структурно оформленную преступную группу, которая, помимо присущих организованной группе признаков, характеризуется сплоченностью и создана для совершения не обязательно нескольких, но и, возможно, лишь одного тяжкого или особо тяжкого преступления (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г.).

Каковы признаки, разграничивающие составы бандитизма и организации преступного сообщества? Друг от друга эти составы отличаются с объективной стороны признаком вооруженности и оценочным признаком устойчивости (в банде), трансформированным в признак сплоченности (в преступном сообществе), с субъективной стороны - целью.

Признак вооруженности является для состава банды конструктивным. При этом оружие не обязательно должно применяться при нападении для подавления сопротивления подвергшихся нападению лиц <2>. В абзаце 2 п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. подчеркивается, что нападение считается состоявшимся и в случаях, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось <3>.

<2> Бражник Ф., Толкаченко А. Бандитизм и его отграничение от смежных составов // Уголовное право. 2000. N 2. С. 11.
<3> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. N 3.

То есть признак вооруженности в банде, скажем так, не эксклюзивен для данного группового образования. На практике он учитывается путем дополнительной квалификации по ст. 222 УК, хотя как способ объективного проявления признака вооруженности полностью охватывается ст. 209 УК. Это косвенно подтверждается п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 1996 г. "О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ", на что часто обращают внимание исследователи <4>. Например, в 2003 г. СЧ ГСУ при ГУВД Новосибирской области направлено в суд уголовное дело в отношении членов банды Вапилова и др., совершивших ряд вооруженных разбойных нападений на жителей г. Новосибирска и окрестностей. Наряду со ст. 209 УК обвиняемым инкриминировано совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК <5>.

<4> Бражник Ф., Толкаченко А. Указ. соч. С. 11.
<5> Архив Новосибирского областного суда. 2003. Уголовное дело N 81841.

В то же время в преступном сообществе (преступной организации) вооруженность, не являясь обязательным признаком ст. 210 УК, зачастую присутствует и учитывается при квалификации действий виновных лиц также по ст. 222 УК. Так, в 2004 г. прокуратурой Астраханской области направлено в суд уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Даташова и др., которые специализировались на совершении заказных убийств, разбойных нападений и мошенничеств. Действия по незаконному хранению оружия каждого из обвиняемых квалифицированы следователем по ч. 3 ст. 222 УК <6>.

<6> Архив Астраханского областного суда. 2004. Уголовное дело N 3036102.

Вместе с тем в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. указано, что, если участники преступного сообщества незаконно владеют оружием не в целях совершения вооруженных нападений, их действия в этой части надлежит квалифицировать по ст. 222 и ч. 2 ст. 210 УК РФ. Из этого разъяснения, на наш взгляд, следует, что если оружием участники преступного сообщества, напротив, владеют в целях совершения вооруженных нападений (в ситуации, описанной в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г.), то квалификация по ст. 222 УК не нужна.

Другое дело, если владение оружием, как это и бывает чаще всего, преследует различные цели, в том числе не связанные с нападением. В последнем случае при квалификации деяния по ст. 210 УК также применяется правило, изложенное в п. 13 названного Постановления. А бандитизм, образующий реальную совокупность с преступлением, предусмотренным ст. 210 УК, самостоятельно квалифицируется только по ст. 209 УК.

Часто в правоприменительной практике возникают ситуации, когда групповое образование обладает "смешанными" признаками банды и преступного сообщества. Скажем, когда оно структурировано как преступное сообщество, но при этом одно (или несколько) структурное подразделение вооружено и совершает разбойные нападения, убийства, вымогательства и иные тяжкие и особо тяжкие преступления, а руководящая "верхушка" легализует преступные доходы от этой криминальной деятельности.

Так, прокуратурой Тульской области в 2004 г. расследовано уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Исакова и др., совершивших ряд убийств, разбойных нападений и др., при осуществлении "криминального прикрытия" ряда коммерческих предприятий и попытке захвата контроля над имуществом нескольких фирм. По оценке следственных органов, данное "кооперационное образование" представляло собой преступное сообщество, состоящее из трех структурных подразделений, одно из которых квалифицировано как банда <7>.

<7> Архив Тульского областного суда. 2004. Уголовное дело N 022-0066-00.

До последнего времени квалификация в данном случае была весьма затруднена. Теоретики сходились лишь в том, что идеальная совокупность преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК, исключается, исходя в том числе из принципа справедливости, согласно которому никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление (ч. 2 ст. 6 УК) <8>.

<8> Бражник Ф., Толкаченко А. Указ. соч. С. 11.

Проблему разрешил Пленум Верховного Суда РФ в п. 15 Постановления от 10 июня 2008 г., разъяснив, что, если участники структурного подразделения, входящего в состав преступного сообщества, наряду с участием в таком сообществе создали банду (а равно руководили ей), содеянное ими подлежит квалификации при наличии реальной совокупности совершенных преступлений по ст. ст. 209 и 210 УК, а также по соответствующим статьям Особенной части УК за совершенное конкретное преступление. Квалификации таких действий указанных лиц по ст. 210 УК не требуется, если участники банды действовали не в связи с планами преступного сообщества.

По поводу соотношения признаков "устойчивость" в банде и "сплоченность" в преступном сообществе в науке также ведутся острые дискуссии <9>. Многие ученые считают, что нет устойчивости без сплоченности и, наоборот, данные термины синонимичны и потому не могут обозначать критерии для разграничения смежных "кооперационных преступных образований" по степени их организованности.

<9> См., напр.: Жовнир С. К вопросу об определении понятия преступного сообщества в уголовном законе // Уголовное право. 2005. N 1. С. 25. См. также: Гришко Е. Понятие преступного сообщества (преступной организации) и его место в институте соучастия // Уголовное право. 2000. N 2. С. 18 - 19.

Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ в Определении по делу Ермаковой и др. предпринималась попытка разъяснить, что следует понимать в качестве критериев сплоченности: "наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписаного устава сообщества" <10>. Однако указанные критерии, взаимопересекающиеся по своему содержанию, полной ясности не внесли, так как многие из них могли рассматриваться как признаки группового образования более низкой степени организации, в том числе банды.

<10> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 9. С. 9 - 10.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. оценочный признак сплоченности получил также, на наш взгляд, недостаточно полное определение. В соответствии с п. 3 Постановления под признаком сплоченности следует понимать "наличие единого умысла на совершение тяжких и особо тяжких преступлений, осознания ими общих целей функционирования такого преступного сообщества и своей принадлежности к нему, сочетание совокупности таких признаков, как наличие организационно-управленческих структур, общей материально-финансовой базы, образованной в том числе из взносов от преступной и иной деятельности, иерархии, дисциплины, установленных ими правил взаимоотношения и поведения участников преступного сообщества и т.д.".

Согласны с указанием на такой критерий сплоченности, как "планирование преступной деятельности на длительный период". Это позволит правоприменителю отграничить состав преступления, предусмотренный ст. 210 УК, от иных преступлений с квалифицирующим признаком "в составе ОПГ", когда организованная группа действовала кратковременный промежуток времени либо была создана для совершения конкретного преступления. Небесспорным в то же время полагаем мнение об отнесении к понятию сплоченности такого признака, как "подкуп и другие коррупционные действия, направленные на нейтрализацию представителей правоохранительных и иных государственных органов".

Давая оценку цели, установленной в качестве обязательного признака в составах преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК, нельзя не отметить ее чрезмерно жесткие рамки - нападения на граждан и организации в бандитизме и совершение тяжких или особо тяжких преступлений в преступном сообществе. Понятно, что таким образом законодатель пытался наиболее четко очертить круг преступлений, подпадающих под действие данных норм. Однако это вызвало в случае с бандитизмом трудности в разграничении с групповым вооруженным разбоем и некоторые сложности в квалификации по совокупности преступлений, что неоднократно отмечалось исследователями <11>.

<11> См., напр.: Геворкян М.В. Уголовно-правовая характеристика бандитизма: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук // http://tarasei.narod.ru/avtoref/av16.htm (2008 г., 17 мая).

Цель создания преступного сообщества (преступной организации) - совершение тяжких и особо тяжких преступлений - неоправданно ограничивает пределы действия ст. 210 УК. Практика свидетельствует, что данной структуре преступного формирования отнюдь не всегда корреспондирует совершение преступлений лишь указанной степени тяжести <12>.

<12> Ермакова Т.Н. Некоторые проблемные вопросы разграничения форм соучастия // Российский следователь. 2007. N 14. С. 8.

Примером может служить уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Медведевой и др., мошенническим путем похитивших денежные средства у жителей Приморского края (финансовая пирамида). Уголовные дела возбуждались по заявлению каждого из потерпевших по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ. После объединения дел в одно производство были установлены основания для привлечения виновных к ответственности по ст. 210 УК, однако сделать этого следователь не мог, так как в соответствии с ч. 3 ст. 15 УК совершенные обвиняемыми преступления относились к категории средней тяжести. Тогда следователь переквалифицировал их действия на ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество, совершенное организованной группой), одновременно инкриминируя обвиняемым ст. 210 УК, т.е. квалифицировал содеянное одновременно и как мошенничество в составе организованной группы, и как участие в преступном сообществе (преступной организации). Преступников осудили, допустив, так сказать, двойной учет организованности совершенных преступных действий <13>.

<13> Архив Приморского краевого суда. 2006. Уголовное дело N 534431.

Определение в уголовном законе цели создания преступного сообщества, адекватное фактическому положению дел, состоит в указании на степень общественной опасности планируемого посягательства и на размер преступных доходов, извлекаемых путем систематического совершения тождественных криминальных действий. Необходимо отметить, что цель получения незаконных доходов как обязательный признак преступного сообщества была предусмотрена определением понятия преступного сообщества, данного в ч. 4 ст. 38 Модельного уголовного кодекса стран - участников СНГ <14>.

<14> Приложение к Информационному бюллетеню Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Содружества Независимых Государств. 1996. N 10. С. 99.