Мудрый Юрист

Проблемы федерального законодательного регулирования статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации

Брежнев О.В., заведующий кафедрой государственного строительства и конституционного права Курского института государственной и муниципальной службы, доктор юридических наук.

Создание в некоторых субъектах Российской Федерации специальных судебных органов конституционного контроля - конституционных (уставных) судов - сделало актуальным весь комплекс проблем, связанных с правовым регулированием их организации и деятельности. Одной из таких проблем является регламентация статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации.

До 1996 года федеральное законодательство не содержало специальных норм, предусматривающих возможность образования судебных органов конституционного контроля в субъектах Федерации. Поэтому Закон Российской Федерации от 26 июня 1992 года "О статусе судей в Российской Федерации" в первоначальной редакции <1> не регламентировал особенностей правового положения судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации и даже не упоминал об этих судах. Таким образом, поскольку до конца 1996 года конституционные суды уже были созданы и фактически осуществляли свою деятельность в некоторых республиках в составе Российской Федерации (Башкортостане, Бурятии, Дагестане, Кабардино-Балкарии, Карелии, Коми, Саха (Якутии)), статус их судей в этот период регулировался только законами соответствующих субъектов Федерации о конституционных судах.

<1> Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 30. Ст. 1792.

31 декабря 1996 года был принят Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" <2>, который закрепляет нормы о правовом статусе конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, их месте в судебной системе России (ч. 2, 4 ст. 4, ч. 2 ст. 17, ст. 27). Глава 2 "Основы статуса судей в Российской Федерации" данного Закона регулирует важнейшие общие черты, свойственные статусу всех судей: порядок наделения полномочиями (ст. 13), несменяемость (ст. 15), неприкосновенность (ст. 16). Особое значение имеет статья 12 этого Закона, которая характеризует общий подход федерального законодателя к регламентации рассматриваемых общественных отношений: "Все судьи в Российской Федерации обладают единым статусом и различаются между собой только полномочиями и компетенцией. Особенности правового положения отдельных категорий судей определяются федеральными законами, а в случаях, ими предусмотренных, - также и законами субъектов Российской Федерации".

<2> Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 1. Ст. 1; 2001. N 51. Ст. 4825; 2003. N 27 (ч. 1). Ст. 2698; 2005. N 15. Ст. 1274.

Руководствуясь данным подходом, федеральный законодатель внес ряд изменений и дополнений в Закон "О статусе судей в Российской Федерации" в части, касающейся судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации: предусмотрел требования к кандидатам на должности соответствующих судей, установил гарантии их неприкосновенности, определил компетенцию законодателя субъекта Федерации по регламентации сроков полномочий судей конституционных (уставных) судов и установлению предельного возраста для замещения соответствующих должностей и др. (Федеральные законы от 20 июня 2000 г. N 89-ФЗ <3>, от 15 декабря 2001 г. N 169-ФЗ <4>, от 5 апреля 2005 г. N 33-ФЗ <5>). Таким образом, федеральный законодатель в известной мере "адаптировал" Закон "О статусе судей в Российской Федерации" для целей регламентации правового положения судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации.

<3> Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. N 26. Ст. 2736.
<4> Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 51. Ст. 4834.
<5> Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 15. Ст. 1278.

Важно при этом отметить, что статус судей конституционных (уставных) судов, будучи в основе своей производным от общих начал, свойственных статусу любого судьи и закрепленных в Конституции России (ст. 119 - 122) и Федеральном конституционном законе "О судебной системе Российской Федерации" (ст. 11 - 16), в то же время специфичен. Это обусловлено прежде всего особенностями компетенции конституционных (уставных) судов, юридической силой и большой общественной значимостью принимаемых ими решений, правовой природой конституционного судопроизводства. Как справедливо отмечает М.А. Митюков, "конституционные (уставные) вопросы и споры несопоставимы с уголовными и гражданскими делами, тем более с делами об административных правонарушениях. Сама подготовка к разрешению конституционного дела требует иногда многомесячного масштабного изучения не только отечественного, но и зарубежного законодательного, правоприменительного и доктринального массива, а также общепризнанных принципов и норм международного права. Это сложная исследовательская работа, во многом неизвестная судьям общей юрисдикции, да она и не приспособлена к судам, где рассмотрение дел поставлено "на поток" <6>. А.М. Цалиев характеризует предмет деятельности конституционных (уставных) судов как "специфическую и сложную конституционно-правовую материю", и, "чтобы разобраться в ней, нужны специалисты самой высокой профессиональной и соответствующей юрисдикционной подготовки с наличием практического опыта работы" <7>. Разумеется, особенности конституционного судопроизводства должны быть разумно учтены при регламентации правового положения судей соответствующих судов.

<6> См.: Проблемы образования и деятельности конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации. Материалы Всероссийского совещания 24 декабря 1999 г. в г. Москве. М., 2000. С. 18.
<7> См.: Цалиев А.М. Реформирование судебной власти продолжается // Современные проблемы конституционного права и конституционного правосудия. Сборник статей. Спецвыпуск "Вестника Уставного суда Свердловской области". Екатеринбург, 2008. С. 309.

Большое значение имеет и вопрос о разграничении полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Федерации в сфере правового регулирования статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов. Федеральное законодательство не содержит по этому поводу четких правил. Отметим, что в течение определенного времени суды общей юрисдикции и органы прокуратуры воспринимали норму пункта "о" статьи 71 Конституции России о судоустройстве как сфере исключительного ведения Российской Федерации как предполагающую своего рода "законодательный монополизм" федеральных органов власти в сфере регламентации правового статуса даже судебных органов субъектов Федерации <8>. При этом законодательное регулирование данных отношений на региональном уровне воспринималось сугубо как производное от федерального.

<8> См. по этому поводу: Кряжков В.А. Прокурор Красноярского края против краевого Законодательного Собрания // Российская юстиция. 2001. N 10. С. 48 - 51.

Представляется, что при решении вопроса о соотношении федерального и регионального начала в регламентации статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, нужно исходить из того, что эти суды являются частью системы органов государственной власти соответствующих субъектов Федерации, которая согласно части 1 статьи 77 Конституции России устанавливается каждым субъектом Федерации самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя России и общими принципами, определенными федеральным законом. И хотя в Конституции речь идет о федеральном законодательном регулировании общих принципов организации лишь представительных и исполнительных органов государственной власти субъектов Федерации, представляется, что данный подход конституционно обоснован и применительно к статусу судов субъектов Федерации и их судей.

Таким образом, Закон "О статусе судей в Российской Федерации" должен содержать общие начала правового положения судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, которые могли бы получить дальнейшее развитие и необходимую конкретизацию в законах соответствующих субъектов Федерации о конституционных (уставных) судах. Однако анализ действующего Закона "О статусе судей в Российской Федерации" в части, касающейся рассматриваемой проблемы, показывает наличие в нем целого ряда пробелов, противоречий и иных недостатков.

Прежде всего отметим отсутствие системности в изложении норм, касающихся статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации. В известной мере это является следствием того, что соответствующие нормативные положения появились в Законе "О статусе судей в Российской Федерации" в результате внесения в него многочисленных поправок. Скажем, статья 6 Закона "Порядок наделения судей полномочиями" содержит нормы, регламентирующие процедуру назначения судей только федеральных судов. Но при этом статья 6.1 "Порядок наделения полномочиями и прекращения полномочий председателей и заместителей председателей судов" (ч. 10) устанавливает положение о том, что "председатели, заместители председателей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации назначаются на должность в порядке, определяемом законами соответствующих субъектов Российской Федерации". Отсылочная норма о порядке наделения полномочиями судей конституционных (уставных) судов содержится в части 4 статьи 13 Закона "О судебной системе Российской Федерации". Она устанавливает, что данный порядок должен быть регламентирован не только законами субъектов Федерации, но и федеральными законами. Косвенно о нем позволяет судить лишь пункт "з" части 3 статьи 5 Федерального закона от 6 октября 1999 года "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" <9>. Он предусматривает, что решение о назначении на должность судьи конституционного (уставного) суда должно облекаться в форму постановления законодательного (представительного) органа власти соответствующего субъекта Федерации. Таким образом, даже если оценивать федеральное законодательное регулирование порядка наделения полномочиями судей конституционных (уставных) судов только лишь с точки зрения его полноты и законодательной техники, вряд ли можно признать его совершенным.

<9> Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. N 42. Ст. 5005; 2003. N 27. Ст. 2709; 2004. N 50. Ст. 4950; 2005. N 1. Ст. 17, 25; 2006. N 1. Ст. 10, 13, N 23. Ст. 2380, N 30. Ст. 3287, N 31. Ст. 3427, 3452, N 44. Ст. 4537, N 50. Ст. 5279; 2007. N 1. Ст. 21, N 10. Ст. 1151, N 13. Ст. 1464, N 21. Ст. 2455, N 30. Ст. 3747, 3805, 3808, N 43. Ст. 5084, N 46. Ст. 5553; 2008. N 13. Ст. 1186.

Обращает на себя внимание то, что многие нормы федерального законодательства, регламентирующие статус судей конституционных (уставных) судов, носят отсылочный характер. Они, по сути, предоставляют законодателю субъекта Федерации полномочия по регламентации тех или иных черт рассматриваемого статуса по своему усмотрению. Подобный подход существенно умаляет значимость федерального законодательного регулирования в исследуемой области, и поэтому он далеко не всегда уместен. В некоторых случаях федеральному законодателю следовало бы в целях обеспечения реализации основополагающих принципов статуса судей все же нормативно закрепить возможные подходы, своего рода модели законодательного регулирования на уровне субъектов Федерации отдельных элементов правового положения судей конституционных (уставных) судов. Например, части 1 и 4 статьи 11 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" устанавливают, что субъекты Федерации самостоятельно в соответствующих законах решают вопросы о сроке полномочий и предельном возрасте пребывания в должности судей конституционных (уставных) судов. Как представляется, федеральному законодателю необходимо нормативно предусмотреть, что субъекты Федерации вправе либо установить неограниченные сроки полномочий соответствующих судей с их прекращением по достижении предельного возраста пребывания в должности (65 - 70 лет), либо ограничить эти полномочия определенным сроком, с тем, однако, чтобы он существенно превышал срок полномочий их законодательных и исполнительных органов власти. Это позволило бы усилить независимость конституционных (уставных) судов, минимизировать возможность влияния на состав этих органов по причинам, связанным с политической конъюнктурой, или в связи с "недовольством" принимаемыми ими решениями.

Анализ действующих законов субъектов Российской Федерации о конституционных (уставных) судах показывает, что далеко не всегда вышеуказанный подход при регламентации сроков полномочий судей соблюдается. В некоторых субъектах Федерации соответствующие сроки равны или почти равны срокам легислатуры их высших должностных лиц и органов государственной власти. Например, в соответствии с частью 1 статьи 13 Закона города Москвы от 13 февраля 2002 года N 10 "Об Уставном суде города Москвы" срок полномочий судьи Уставного суда составляет четыре года (таков же по длительности срок полномочий депутатов Московской городской Думы и Мэра Москвы). Согласно части 1 статьи 4 Конституционного закона Республики Северная Осетия - Алания от 15 июня 2001 года N 17-РКЗ "О Конституционном Суде Республики Северная Осетия - Алания" судья Конституционного Суда назначается на срок пять лет (таков же срок полномочий главы Республики, который предлагает Парламенту кандидатуры на должности соответствующих судей). Вряд ли столь малые сроки полномочий могут гарантировать независимость судей конституционных (уставных) судов данных субъектов Федерации.

Вызывает возражение позиция федерального законодателя, связанная с тем, что при регламентации в Законе "О статусе судей в Российской Федерации" отдельных элементов правового положения судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации их статус "приравнивается" к статусу судей районных судов и даже мировых судей. Это касается требований к кандидатам на должности судей, а также гарантий неприкосновенности судьи.

Согласно части 1 статьи 4 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" судьей конституционного (уставного) суда субъекта Федерации может быть гражданин, достигший возраста 25 лет и имеющий стаж работы по юридической профессии не менее пяти лет. Такие же требования установлены к кандидатам на должности судей районных судов и мировых судей. Как отмечает А.М. Цалиев, "решая данный вопрос, федеральный законодатель должен, во-первых, исходить из сложности рассматриваемых конституционным (уставным) судом дел, во-вторых, учитывать повышенные требования к судьям конституционных (уставных) судов, в-третьих, учитывать зарубежный опыт, также свидетельствующий о повышенных требованиях к судьям конституционных судов" <10>. С этой точки зрения вряд ли является обоснованной попытка законодателя уравнять требования к мировому судье, рассматривающему несложные категории гражданских, уголовных и административных дел, решения которого могут в дальнейшем обжаловаться в вышестоящих судебных инстанциях в апелляционном, кассационном, а в некоторых случаях - и в надзорном порядке, и требования к судье конституционного (уставного) суда субъекта Федерации, рассматривающему конституционно-правовые споры и принимающему решения, имеющие окончательный характер.

<10> См.: Цалиев А.М. Указ. соч. С. 309.

В 2003 году Московская областная Дума выступила с законодательной инициативой об изменении части 1 статьи 4 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" в части, касающейся требований к кандидатам на должности судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, с целью повышения возрастного ценза для занятия соответствующей должности до 35 лет и необходимого стажа работы по юридической профессии до 10 лет. В пояснительной записке к данному законопроекту отмечалось: "В связи с тем, что дела, рассматриваемые конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации, существенно отличаются от дел, рассматриваемых районными судами и мировыми судьями по своей сложности, специфичности и неординарности, кандидат на должность судьи конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации должен обладать более значительным жизненным и профессиональным опытом, необходимым для восприятия правовых ценностей справедливости, равноправия, конституционных принципов и ориентации в разрешении сложнейших вопросов права и толкования нормативных правовых актов. Все это накапливается с годами. Не случайно в статье 8 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" установлено, что кандидатом на должность судьи Конституционного Суда Российской Федерации может быть назначен гражданин, достигший ко дню назначения возраста не менее 40 лет и имеющий стаж работы по юридической профессии не менее 15 лет. Деятельность судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, хотя и уступает по своей сложности и ответственности деятельности судей Конституционного Суда Российской Федерации, но тем не менее ставит перед ними сложные задачи".

Несмотря на обоснованность этой аргументации, данный законопроект не был поддержан ни Правительством Российской Федерации <11>, ни Главным государственно-правовым управлением Президента, ни Комитетом Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству, и в 2004 году Государственная Дума его отклонила. Официальная причина отрицательной позиции вышеуказанных органов заключалась в "недостатке квалифицированных юридических кадров в субъектах Российской Федерации", что могло привести, по мнению федеральных органов власти, к тому, что конституционные (уставные) суды в соответствии с новыми требованиями не будут сформированы. Подобная точка зрения вызывает удивление. В состав конституционных (уставных) судов обычно входят 5 - 7 судей. Это значительно меньше, чем состав верховных судов республик, краевых, областных судов, к кандидатам на должности судей которых федеральным законом предъявляются повышенные требования. Сложно поверить, что в субъекте Федерации трудно найти пять квалифицированных юристов, соответствующих предлагаемым цензам.

<11> При этом в официальном отзыве Правительства на этот законопроект отмечалось: "Предлагаемое... существенное повышение требований к кандидатам на должность судьи конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации с точки зрения возрастных критериев и стажа работы в идеале правомерно, учитывая особенности компетенции этих судов" // http://www.duma.gov.ru/faces/lawsearch/gointer.jsp?c=256971-3.

Вопрос о требованиях к кандидатам на должности судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации являлся предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В его Определении от 2 февраля 2006 года N 37-О <12>, принятом в связи с запросом Конституционного Суда Республики Карелия, указано (п. 2 мотивировочной части), что установление содержания вышеуказанных требований является прерогативой федерального законодателя, "который - учитывая особенности правовой природы и статуса конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, их место в судебной системе Российской Федерации, как они закреплены Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации" (ст. 4 и 12, ч. 4 ст. 13, ч. 2 ст. 17, ст. 27), - может в федеральном законе установить повышенные требования к кандидатам на должности судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации либо предоставить соответствующее правомочие законодательным (представительным) органам государственной власти субъектов Российской Федерации".

<12> Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2006. N 3. С. 99 - 101.

Федеральный законодатель предусмотрел в статье 16 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" для судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации тот же уровень гарантий неприкосновенности, что и для судей районных судов и мировых судей. Это касается порядка принятия решений: о возбуждении уголовного дела в отношении судьи либо о привлечении его в качестве обвиняемого по другому уголовному делу (соответствующее решение принимается Председателем Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации на основании заключения судебной коллегии в составе трех судей верховного суда республики, краевого, областного суда и приравненных к ним судов о наличии в действиях судьи признаков преступления и с согласия квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта Федерации); о привлечении судьи к административной ответственности; об избрании в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу; об осуществлении в отношении судьи оперативно-розыскных мероприятий. Соответствующие процедуры в части, касающейся судей верховных судов республик, краевых, областных судов, арбитражных судов, предполагают участие Верховного Суда Российской Федерации и Высшей квалификационной коллегии судей.

Представляется, что подход федерального законодателя к регулированию неприкосновенности судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации не является обоснованным. Специфика рассматриваемых этими судами дел заключается в том, что многие из них связаны с политическими спорами и противоречиями, что не исключает возможность оказания давления на судей, особенно по делам, имеющим особое общественное значение. Исходя из этого, вряд ли целесообразно, чтобы вопросы привлечения судьи конституционного (уставного) суда к уголовной ответственности решались на основе заключений судов общей юрисдикции и с согласия органа судейского сообщества на уровне соответствующего субъекта Федерации.

В связи с этим следует поддержать разработанный Конституционным Судом Республики Северная Осетия - Алания и внесенный в 2008 году Парламентом этого субъекта Федерации в Государственную Думу в качестве законодательной инициативы проект Федерального закона N 54917-5 "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации, часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые законодательные акты Российской Федерации", предполагающий в том числе "повышение" неприкосновенности судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации до уровня судей верховных судов республик, краевых, областных судов, арбитражных судов, а также обеспечение судей конституционных (уставных) судов мерами государственной защиты. Но при этом следует отметить, что более предпочтительным было бы участие в процедуре принятия решения о возбуждении уголовного дела в отношении судьи конституционного (уставного) суда не квалификационной коллегии судей субъекта Федерации, а самого соответствующего суда, подобно тому, как это предусмотрено при решении данного вопроса в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации.

Поскольку, как уже отмечалось, Закон "О статусе судей в Российской Федерации" был в известной мере "адаптирован" федеральным законодателем применительно к регламентации статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации посредством внесения в него ряда изменений и дополнений, в некоторых случаях сохраняется неопределенность в отношении того, распространяются ли его конкретные нормы на всех судей, включая судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, или только на федеральных и мировых судей. В частности, нет сомнений, что в отношении судей конституционных (уставных) судов в полном объеме должны действовать установленные Законом "О статусе судей в Российской Федерации" гарантии независимости судьи, нормы о недопустимости вмешательства в его деятельность, о несменяемости судьи, об основаниях приостановления и прекращения его полномочий, о неприкосновенности (ст. 9, 10, 12, 13, 14, 16) и некоторые иные.

В других случаях вопрос о том, должна ли норма вышеупомянутого Закона применяться в отношении судей конституционных (уставных) судов или нужно исходить из каких-либо специальных положений, установленных законодательством субъекта Федерации, является более сложным или даже спорным. Например, статья 5 Закона "О статусе судей в Российской Федерации" устанавливает порядок отбора кандидатов на должности судей, предусматривающий в том числе сдачу претендентами квалификационного экзамена. Большинство субъектов Федерации, в которых учреждены конституционные (уставные) суды, посчитали, что отбор кандидатов на должности их судей должен строиться на иных началах. Как отмечает И.А. Минникес, "представляется, что это правильный подход. Высшее юридическое образование, признанная высокая квалификация в области права, наличие необходимого стажа работы по специальности уже предполагают, что кандидат в судьи конституционного (уставного) суда, прошедший процедуру назначения, будет выполнять свои обязанности должным образом. Кроме того, в пользу этой позиции говорит и тот факт, что для судей Конституционного Суда РФ квалификационный экзамен не предусматривается" <13>. Однако законодатель одного из субъектов Федерации решил иначе. Закон Республики Адыгея от 17 июня 1996 года N 11, в редакции от 8 ноября 2006 года, "О Конституционном Суде Республики Адыгея" (ст. 8.1) предусмотрел сдачу квалификационного экзамена кандидатами на должности судей Конституционного Суда. Вряд ли такое решение соответствует специфике статуса соответствующих судей.

<13> См.: Минникес И.А. К вопросу о создании Уставного суда Иркутской области // Современные проблемы конституционного права и конституционного правосудия. Сборник статей. Спецвыпуск "Вестника Уставного суда Свердловской области". Екатеринбург, 2008. С. 212 - 213.

Таким образом, ряд положений Закона "О статусе судей в Российской Федерации" не может применяться в отношении судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации в силу особенностей организации и деятельности данных судебных органов, а также с учетом регулирования аналогичных вопросов в Законе "О Конституционном Суде Российской Федерации" <14>, хотя формально никаких исключений для рассматриваемой категории судей не предусмотрено.

<14> Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 13. Ст. 1447; 2001. N 7. Ст. 607, N 51. Ст. 4824; 2004. N 24. Ст. 2334; 2005. N 15. Ст. 1273; 2007. N 7. Ст. 829.

К таким законоположениям относятся, например, нормы: о досрочном прекращении полномочий председателей, заместителей председателей судов решением соответствующей квалификационной коллегии судей; о недопустимости назначения одного и того же лица на должность председателя, заместителя председателя суда более двух раз подряд; о привлечении к осуществлению правосудия судьи, находящегося в отставке; о порядке принесения присяги судьей; о повышении квалификации судей (ч. 11, 14 ст. 6.1, ст. 7.1, 8, 20.1 Закона "О статусе судей в Российской Федерации") и некоторые др.

Представляется, что федеральное законодательство о правовом положении судей должно более четко дифференцировать нормы, касающиеся всех судей и затрагивающие лишь некоторые их категории. Отсутствие подобного разделения приводит к тому, что иногда отдельные федеральные законы необоснованно ограничивают в отношении судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации гарантии, вытекающие из положений Закона "О статусе судей в Российской Федерации". Например, данный Закон устанавливает важные процессуальные гарантии неприкосновенности судьи: "Судья, задержанный по подозрению в совершении преступления или по иному основанию либо принудительно доставленный в любой государственный орган, если личность этого судьи не могла быть известна в момент задержания, после установления его личности подлежит немедленному освобождению"; "Уголовное дело в отношении судьи по его ходатайству, заявленному до начала судебного разбирательства, рассматривается Верховным Судом Российской Федерации" (ч. 5, 11 ст. 16 Закона "О статусе судей в Российской Федерации"). По смыслу данного Закона эти гарантии должны касаться всех судей без исключения. Однако Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (ст. 449, 452) интерпретирует их совершенно иным образом: он устанавливает, что первая из упомянутых гарантий касается только судей федеральных судов и мировых судей, вторая - только судей федеральных судов.

Таким образом, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации ограничивает гарантии неприкосновенности судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации. Подобный подход является совершенно необоснованным, поскольку, как уже отмечалось, осуществление конституционного правосудия сопряжено с ничуть не меньшим, а может быть, даже большим риском давления на судью, чем реализация иных форм судебной власти. Кроме того, ограничив в уголовно-процессуальном законе гарантии неприкосновенности судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, федеральный законодатель нарушил важный принцип, закрепленный в ч. 4 ст. 9 Закона "О статусе судей в Российской Федерации": "Гарантии независимости судьи, включая меры его правовой защиты, материального и социального обеспечения, предусмотренные настоящим Законом, РАСПРОСТРАНЯЮТСЯ НА ВСЕХ СУДЕЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И НЕ МОГУТ БЫТЬ ОТМЕНЕНЫ И СНИЖЕНЫ ИНЫМИ НОРМАТИВНЫМИ АКТАМИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ и субъектов Российской Федерации" (выделено мной. - О.Б.).

Представляется, что решение указанных проблем федерального законодательного регулирования статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации может быть в известной мере достигнуто посредством внесения изменений и дополнений в Закон "О статусе судей в Российской Федерации" с целью устранения существующих пробелов и противоречий, а также уточнения многих его норм. Но возможен и иной подход: сохранив вышеупомянутый Закон в нынешнем виде, принять отдельный федеральный закон, устанавливающий особенности применения Закона "О статусе судей в Российской Федерации" в отношении судей конституционных (уставных) судов субъектов Федерации, особенно в части, касающейся сроков полномочий, организационных вопросов, материальных и социальных гарантий.

Еще один возможный вариант решения рассматриваемых проблем заключается в изменении самой конструкции федерального законодательства о статусе судей: поскольку Закон "О судебной системе Российской Федерации" регламентирует основы статуса всех судей, на его базе могут быть приняты отдельные Федеральные законы "О статусе судей судов общей юрисдикции и арбитражных судов в Российской Федерации" и "Об основах статуса судей конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации" (или Федеральный закон "Об общих принципах организации конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации", в которых должна содержаться глава об основах правового положения судей этих судов). Статус судей Конституционного Суда Российской Федерации регулируется с учетом общих принципов, его определяющих, федеральным конституционным законом об этом Суде. Данный подход позволяет, с одной стороны, обеспечить единство статуса всех судей в его основополагающих чертах, а с другой - законодательно отразить специфику правового положения отдельных их категорий.