Убийство из сострадания

Екатерина Макарова, Ивановский государственный университет.

Право и мораль являются двумя взаимосвязанными понятиями: право основывается на морали, закрепляя определенный минимум нравственности, а мораль, в свою очередь, оказывает воздействие на общественное правосознание и тем самым способствует реализации норм права. Учеными соотношение между правом и моралью определяется как совокупность четырех компонентов: единства, различия, взаимодействия и противоречий. Проблема противоречия права и морали может быть рассмотрена на примере легализации эвтаназии, затрагивающей этические, правовые, медицинские и другие аспекты.

Термин "эвтаназия" происходит от греческих слов "eu" - "хорошо" и "thanatos" - "смерть", что в буквальном переводе означает легкую смерть. Впервые термин был введен в XVI веке английским философом Фрэнсисом Бэконом в работе "О достоинстве и приумножении наук" ("Advancement of Learning") и обозначал безболезненную смерть, которая не сопровождается длительной агонией и не вызывает физических и моральных мучений для умирающего человека. Современное понимание эвтаназии достаточно противоречиво, поскольку претерпело свои изменения, тем не менее ее можно определить как "намеренное ускорение смерти или умерщвление неизлечимого больного с целью прекращения его страданий" (Большой энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. Санкт-Петербург: Норинт, 1999. С. 870).

Почувствуйте разницу

Большое значение для понимания сущности эвтаназии имеет ее классификация. В зависимости от поведения медицинского работника эвтаназия подразделяется на:

пассивную, представляющую собой намеренное прекращение медиками поддерживающей терапии больного, ускоряющее наступление естественной смерти;

активную, означающую введение умирающему лекарственных средств либо другие действия, которые влекут за собой быструю смерть.

Активная форма эвтаназии дифференцируется на несколько форм:

"убийство из милосердия" (mercy killing) - имеет место в тех случаях, когда врач, наблюдая невыносимые страдания безнадежно больного человека и будучи не в силах их устранить, вводит ему сверхдозу обезболивающего препарата, в результате чего наступает смерть;

"самоубийство, ассистируемое врачом" (assisted suicide) - происходит, когда врач только помогает больному человеку покончить с жизнью;

"собственно активная эвтаназия" - может происходить и без помощи врача, например, если пациент сам включает устройство, чтобы быстро и безболезненно умереть.

Другая классификация проводится в зависимости от возможности пациента высказать на эвтаназию свое согласие. Так, по указанному критерию эвтаназию разделяют на:

добровольную (осуществляемую с согласия пациента);

недобровольную (осуществляемую без согласия пациента. Здесь речь идет, например, о младенцах, недееспособных или находящихся в коме);

принудительную (осуществляемую вопреки воле пациента).

Два последних вида эвтаназии Р.А. Стефанчук (см.: Стефанчук Р.А. Возвращаясь к вопросу о легализации эвтаназии в странах СНГ: pro et contra // Право и политика. 2005. N 7. С. 12.) именует криптоназией (от греческого kryptos - тайный, скрытый, thanatos - смерть). При этом неважно, сам ли врач принимает решение об умерщвлении пациента либо к тому его склоняют семья или законные представители больного.

Говоря о легализации данного явления, мы преимущественно имеем в виду легализацию добровольной активной эвтаназии, которая бы освобождала от уголовной ответственности медицинских работников, вводящих смертельную дозу лекарства по инициативе пациента.

Мораль отвергает любую возможность применения активной эвтаназии и лишь в исключительных случаях поддерживает методы пассивной. Считается, что намеренное прекращение жизни одного человеческого существа другим, или так называемое милосердное убийство, противоречит и принципам гуманизма, и предназначению медицинской профессии, направленной на то, чтобы лечить, а не убивать.

Церковь против...

Противником активной эвтаназии является и церковь. Декларация об эвтаназии, изданная 5 марта 1980 года Конгрегацией по вероучению, гласит: "Ничто и никто не может разрешить убийство невинного человека, будь он эмбрионом или плодом, или ребенком, или взрослым, или пожилым, неизлечимо больным, или умирающим. Кроме того, никто не может требовать совершить такое убийство ни в отношении самого себя, ни в отношении кого-либо другого, находящегося под его ответственностью". 11 февраля 2005 года, во Всемирный День больного, Иоанн Павел II вновь обратился к теме эвтаназии: "Каждый человек, - подчеркнул Папа Римский, - он или она, все, кто болен или страдает, - является большим подарком Церкви и человечеству, поэтому никто не имеет права убить человека только потому, что он страдает. Напротив, боль - это обращение тех, кто страдает, к тем, кто может поддержать их и помочь им с терпением и заботой. Страдание - это призыв к милосердной любви, но не к милосердной смерти".

Подобного мнения придерживается и Русская Православная церковь. В заявлении церковно-общественного совета по биомедицинской этике "О современных тенденциях легализации эвтаназии" говорится: "Признавая ценность жизни каждого человека, его свободу и достоинство как уникальные свойства личности, созданной по образу и подобию Божию, православные священнослужители считают недопустимым реализацию любых попыток эвтаназии как действия по намеренному умерщвлению безнадежно больных людей, рассматривая эвтаназию как особую форму убийства. Совет выступает против эвтаназии в любой форме, поскольку ее применение неизбежно приведет к криминализации медицины и потере социального доверия к институту здравоохранения, к поруганию бесценного дара человеческой жизни, к умалению достоинства врача и извращению смысла его профессионального долга, к снижению темпов развития медицинского знания, в частности разработок методов реанимации и обезболивающих препаратов".

...а общество за?

На наш взгляд, первое противоречие права и морали выражается в том, что они по-разному оценивают одни и те же факты, явления. Так, при решении вопроса о легализации эвтаназии для права большее значение имеет ее депенализация, формальное закрепление освобождения от уголовной ответственности медицинского работника (или введение нормы, устанавливающей более мягкую санкцию, чем за совершение простого состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ). Для морали важнее оказывается этический аспект возможной недобросовестности в оказании медицинской помощи тяжелобольным, злоупотреблений, вплоть до уничтожения всех недееспособных, а также психического тормоза для поиска новых, более эффективных средств диагностики и лечения.

Как отмечает Н.И. Матузов, противоречие права и морали выражается в том, что "право по своей природе более консервативно, оно неизбежно отстает от течения жизни" (Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М.: Юристъ, 2000. С. 338). Мораль же более подвижна, динамична, она более чувствительна к изменениям общественного настроения. Как было сказано выше, мораль является содержательной основой права, следовательно, при изменении морально-этических принципов общества изменяется и право, устраняя возникшие пробелы. Однако здесь может подстерегать одна опасность, о которой говорил В.С. Соловьев: всегда ли мораль, изменяя право, изменяет его в лучшую сторону? По его мнению, неправомерность закона не может дискредитировать саму идею права, а лишь будет отражать недостаточную "степень развития общественного сознания" (Соловьев В.С. Оправдание добра: Нравственная философия. М.: Республика, 1996. С. 324), из которого складывается мораль, а следовательно, и право.

Первая политическая программа реализации эвтаназии была разработана идеологами нацистской Германии. 15 сентября 1935 года на ежегодном съезде НСДАП Германии в Нюрнберге по инициативе А. Гитлера были приняты так называемые нюрнбергские законы. Два из них - Закон о гражданстве рейха и Закон о защите немецкой крови и чести - сразу же стали главными правовыми инструментами в нацистской Германии для определения лиц еврейской национальности и их сегрегации.

Согласно данным, которые можно найти в актах Нюрнбергского процесса, между 1939 и 1941 годами было уничтожено 40 тыс. жизней, определенных как "существования, лишенные жизненной ценности". Весной 1943 - летом 1944 г. МВД Германии отправило 42 ребенка, относившихся к еврейским метисам, из различных районов Австрии и Германии в государственную больницу Хадамар - печально известный центр эвтаназии. 39 детей были умерщвлены. Причина, которая вызвала к жизни эту программу, вытекала из соединения расизма с абсолютизацией государства, связывая эвтаназию с уменьшением государственных расходов в целях использования экономических ресурсов на военные нужды. Таким образом, как явно видно из приведенного примера, право в форме закона, фактически легализовавшего эвтаназию относительно определенной категории населения, нельзя назвать неправомерным. В данном случае возникает вопрос о нравственном развитии общества, применяющего и непосредственно исполняющего подобный закон.

Кроме того, зачастую происходит подмена понятий "мораль" и "общественное мнение" (См.: Сыров В.Н. К проблеме соотношения права и морали (методологические аспекты) // Онтология и аксиология права: Материалы международной научной конференции 26 - 27 сентября 2003 г. Омск: Омская академия МВД России, 2003. С. 5 - 9). В то время как общественное мнение является всего лишь своеобразным звеном между правом и моралью, оно часто ассоциируется именно с последней, поскольку воздействует на чувства таким же образом. Однако общественное мнение не синоним нравственности, оно будет являться искаженной моралью, поскольку человек, подверженный принципу коллективизма, будет лицемером, руководствующимся существующим мнением, а не своим внутренним убеждением. Проблема возникает тогда, когда за основу права берется именно общественное мнение, а не мораль в ее чистом виде.

В истории легализации эвтаназии такой случай известен: 27 октября 1997 года в американском штате Орегон противниками эвтаназии был проведен референдум по законопроекту о запрете эвтаназии, но 60% голосов было подано против этого предложения. Это фактически означало, что общественность единогласно выступала за юридическое разрешение активной эвтаназии. С 1997 года эвтаназия в этом штате была легализована. Люди, проголосовавшие против этого законопроекта, руководствовались прежде всего идеей нежелания создавать обузу для родственников, а не нравственными принципами, чувством сострадания. В феврале 2001-го отделение здравоохранения штата Орегон (Oregon Public Health Division) выступило с докладом о количестве тяжелобольных, которым облегчили страдания после легализации активной эвтаназии. Как оказалось, в эту группу попали преимущественно мужчины старше 70 лет, образованные (степень бакалавра или магистра), имеющие семью, с поставленным диагнозом - злокачественные опухоли, бронхит. Всего лишь за один год с 1999 по 2000 год процентное соотношение согласившихся на быструю смерть увеличилось с 26 до 63, причем средний временной интервал между проявлением инициативы пациента и его смертью уменьшился с 83 до 30 дней.

На наш взгляд, в подобных случаях право в форме закона, легализовавшего эвтаназию, нельзя назвать неправомерным. Ошибка законодателя в том, что содержательной основой послужило общественное мнение, но не мораль.

Вопрос о легализации эвтаназии будет оставаться открытым, пока существует проблема противоречия права и морали. В России, с ее сильными православными воззрениями, эвтаназия вряд ли может быть внедрена, пока остаются дискуссионными вопросы: возможно ли поставить точный диагноз без надежды на выздоровление? Как избежать злоупотреблений на практике? Кто выразит волю пациента, не способного на это? Как согласуется с моралью закон, легализующий эвтаназию?