Мудрый Юрист

Особенности правового регулирования основного денежного долга и убытков при несостоятельности (банкротстве)

1. Общие положения

Критерием классификации при выделении конкурсных кредиторов выступает характер обязательства, связывающего их с должником. К конкурсным кредиторам законодатель относит кредиторов по денежным обязательствам, за исключением уполномоченных органов, граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, морального вреда, имеет обязательства по выплате вознаграждения по авторским договорам, а также учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия (ст. 2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"; далее - Закон о банкротстве 2002 г.).

Наиболее важное отличие конкурсных кредиторов от всех других кредиторов должника заключается в том, что только конкурсные кредиторы являются лицами, участвующими в деле о банкротстве, что дает им право активно влиять на конкурсный процесс (ст. 34 Закона о банкротстве). Юридический смысл выделения в Законе о банкротстве категории конкурсных кредиторов заключается в том, что из числа всех кредиторов должника по гражданско-правовым денежным обязательствам только они наделены правом на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом, на участие в собрании кредиторов с правом голоса, на представление их интересов комитетом кредиторов.

В.А. Химичев отмечает, что при определении статуса кредитора большее значение имеет состав денежного требования. По составу денежные требования можно разбить на две большие группы:

<1> Химичев В.А. Защита прав кредиторов при банкротстве. М., 2005. С. 31 - 32.

Такая классификация имеет чисто практическое значение, так как очередность удовлетворения требований кредиторов напрямую определяется составом денежного требования. Обратим внимание на положение кредиторов, имеющих денежные требования по возмещению убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств. Такие кредиторы (вне зависимости от вида убытков) не рассматривались в качестве конкурсных кредиторов, их требования учитывались отдельно в реестре в составе пятой очереди и удовлетворялись после погашения задолженности и процентов конкурсных кредиторов (п. 2 ст. 111 Закона о банкротстве 1998 г. <2>).

<2> Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

С.А. Карелина указывает, что при определении наличия признаков несостоятельности (банкротства) и объема прав требований каждого из кредиторов юридическое значение придается лишь денежным долговым обязательствам, то есть принимается во внимание собственно задолженность за переданные товары, выполненные работы, оказанные услуги, суммы полученного и невозвращенного займа с причитающимися на него процентами, задолженность, возникшая вследствие неосновательного обогащения, а также вследствие причинения вреда имуществу кредиторов (ст. 4 Закона о банкротстве 2002 г.). Денежное обязательство представляет собой разновидность гражданско-правового обязательства. Предметной особенностью денежного обязательства является уплата кредитору должником денежной суммы <3>.

<3> Карелина С.А. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства). М., 2006.

В.В. Витрянский отмечает, что, к сожалению, остался нерешенным вопрос о включении в число конкурсных кредиторов тех кредиторов по гражданско-правовым обязательствам (в том числе неденежного характера), которые обладают правом требования к должнику о возмещении убытков (в виде прямого ущерба) в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, подтвержденным решением суда или письменным признанием должника. На одном из этапов подготовки проекта Закона о банкротстве соответствующие нормы включались в законопроект, о чем свидетельствует, в частности, сохранившаяся в Законе о банкротстве норма о дифференциации требований о возмещении убытков в целях их удовлетворения на требования о возмещении прямого ущерба, которые удовлетворяются вместе с требованиями конкурсных кредиторов третьей очереди, и требования о взыскании упущенной выгоды, которые подлежат удовлетворению после полного расчета с конкурсными кредиторами третьей очереди, включая требования о возмещении прямого ущерба (п. 3 ст. 137) <4>.

<4> Научно-практический комментарий (постатейный) к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)" / Под общ. ред. В.В. Витрянского. 3-е изд., стереотип. М., 2003.

Е.Ю. Пустовалова указывает, что в США штрафы и санкции подлежат удовлетворению практически в последнюю очередь, имея приоритет лишь перед уплатой процентов по искам, начисленным после даты подачи заявления. Закон о банкротстве 1998 г. требования по возмещению реального ущерба, в том числе в связи с отказом внешнего управляющего от исполнения договора должника (ст. 77), относит к требованиям, которые подлежат удовлетворению в "пятую очередь, вторую подочередь". Однако кредиторы, требующие не уплаты штрафа, а возмещения реального ущерба, связанного с нарушением договора (как, например, непоставка товара или невыполнение гарантийных или других послепродажных обязательств), имеют столь же полноценное требование, как и кредитор, для которого нарушением договора явился простой факт неуплаты долга. Поэтому важной новеллой Закона о банкротстве 2002 г. является то, что к "третьей очереди, второй подочереди" относятся лишь требования по возмещению убытков в форме упущенной выгоды. Требования о возмещении реального ущерба подлежат удовлетворению наряду с требованиями в части уплаты "суммы основной задолженности" (п. 3 ст. 137 Закона о банкротстве 2002 г.) <5>.

<5> Пустовалова Е.Ю. Судьба требований кредиторов при банкротстве должника. М., 2003.

Таким образом, отличие правового положения кредиторов с требованием о возмещении реальных убытков от кредиторов с правом требования возмещения убытков в форме упущенной выгоды состоит только в том, что первые имеют право на удовлетворение своих требований как кредиторы третьей очереди по сумме основной задолженности и причитающихся процентов.

Между тем согласно абз. 3 п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве 2002 г. "убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательств", не учитываются наряду с иными финансовыми и (или) имущественными санкциями при определении наличия признаков банкротства должника. Значит, кредитор с требованием о взыскании названных убытков не может обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (ст. 39 Закона о банкротстве 2002 г.).

С.В. Сарбаш отмечает, что долговое требование и требование, основанное на ответственности должника, юридически разнородны. Например, при банкротстве должника кредитор, требующий возмещения убытков, согласно российскому законодательству имеет более стесненное положение, чем кредитор, истребующий долг. Закон о банкротстве 2002 г. также различает правовое положение кредиторов с требованием об уплате денежного долга и с требованием об уплате убытков. Однако применительно к требованиям о возмещении ущерба это сводится к отсутствию права голоса на собрании кредиторов (п. 3 ст. 12 указанного Закона) <6>.

<6> Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005. С. 296, 621.

В соответствии с п. 3 ст. 12 Закона о банкротстве 2002 г. убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательства, трактуются как имущественные и (или) финансовые санкции и не учитываются для целей определения числа голосов на собрании кредиторов.

М.В. Телюкина считает, что Закон прямо урегулировал этот вопрос; в него следует внести изменения, с тем чтобы голосовать могли кредиторы, все требования которых состоят в возмещении убытков (это кредиторы неденежные, предъявившие к должнику денежные требования, - в настоящее время их положение является совершенно незащищенным) <7>.

<7> Телюкина М.В. Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)". Цит. по СПС "КонсультантПлюс".

В.А. Химичев указывает, что в действующей редакции Закона о банкротстве (как и прежде) при определении наличия признаков банкротства должника (п. 2 ст. 4) убытки не учитываются. Это означает, что кредиторы с денежным требованием о возмещении убытков (реальных и в виде упущенной выгоды), вызванных ненадлежащим исполнением обязательств, не рассматриваются законодателем в качестве конкурсных кредиторов, так как они лишены присущего конкурсным кредиторам права на обращение в суд с заявлением о признании должника банкротом (п. 1 ст. 7). При этом норма п. 3 ст. 137 действующего Закона о банкротстве существенно отличается от нормы п. 2 ст. 111 Закона 1998 г., которая относила все убытки кредиторов в пятую очередь для отдельного удовлетворения, не разделяя их на реальные убытки и убытки в форме упущенной выгоды (ст. 15 ГК РФ). В разряд таких требований не включены требования кредиторов по возмещению реальных убытков, что, казалось бы, позволяет считать таких кредиторов конкурсными. Однако согласно абз. 2 п. 3 ст. 12 Закона о банкротстве убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательств, не учитываются для целей определения числа голосов на собрании кредиторов. Данное положение Закона не позволяет относить кредиторов с требованиями по возмещению убытков к числу конкурсных кредиторов <8>.

<8> Химичев В.А. Указ. соч. С. 32.

Ю.А. Окулова отмечает, что в случае признания требования кредитора обоснованным в резолютивной части определения необходимо отдельно указывать сумму основного долга и суммы неустойки (штрафы, пени), процентов за просрочку платежа, убытков, подлежащих возмещению за неисполнение обязательств. Также указываются иные имущественные и (или) финансовые санкции, в том числе за неисполнение обязанности по уплате обязательных платежей. Это связано с тем, что при определении числа голосов, принадлежащих кредитору на собрании кредиторов, учитываются только суммы основного долга (п. 3 ст. 12 Закона о банкротстве) <9>.

<9> Особенности рассмотрения дел в арбитражном процессе: Практическое пособие / Отв. ред. А.А. Арифулин, И.В. Решетникова. М., 2005.

Таким образом, анализ положений законодательства о банкротстве не позволяет говорить о том, что право кредитора на возмещение реального ущерба в связи с неисполнением обязательства защищается равным образом с правами остальных кредиторов по требованиям об уплате денежного долга. В Законе о банкротстве 2002 г. проблема равной защиты остается нерешенной.

Отдельного внимания заслуживает складывающийся в судебной арбитражной практике подход, в соответствии с которым всякое требование о возмещении убытков относится к разряду гражданско-правовых санкций, требования о возмещении которых согласно п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве 2002 г. не учитываются для определения признаков банкротства.

Неясно, как при этом надлежит поступать с требованиями о возмещении убытков в части реального ущерба, в том числе вызванного неисполнением первоначального договорного обязательства.

Требование кредитора о взыскании суммы займа, возникшее из денежного обязательства, и кредитора по договору купли-продажи о взыскании убытков, вызванных отказом продавца от передачи оплаченного товара, для целей участия в процедурах несостоятельности представляются одинаково значимыми.

По мнению Марка Хоумана, кредиторы, договорные положения которых предусматривают возможность взыскания реального экономического ущерба, и вообще любые кредиторы, требующие не уплаты штрафа, а возмещения реального ущерба, связанного с нарушением договора (как, например, непоставка товара или невыполнение гарантийных или других послепродажных обязательств), имеют столь же полноценное требование, как и кредитор, для которого нарушением договора явился простой факт неуплаты долга <10>.

<10> Хоуман М. Роль режима несостоятельности в рыночной экономике. Выступление на Российско-британском семинаре судей, рассматривающих дела о несостоятельности (банкротстве) (27 ноября - 1 декабря 2000 г.) // Специальное приложение к "Вестнику Высшего Арбитражного Суда РФ". 2001. N 3. С. 34.

Данное мнение перекликается с взглядом А.В. Валуйского, который полагает, что при нанесении прямого ущерба кредитору убытки требуется отнести к той очереди, в которой находятся требования кредиторов по основному долгу. Вторая категория убытков (то есть упущенная выгода) может рассматриваться в одной очереди наравне с экономическими и штрафными санкциями <11>.

<11> Валуйский А.В. Проблемы удовлетворения требований кредиторов по законодательству о несостоятельности (банкротстве) России и зарубежных стран: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002. С. 30.

Е.Ю. Пустовалова полагает, что "кредиторы, требующие не уплаты штрафа, а возмещения реального ущерба, связанного с нарушением договора... а равно отказом арбитражного управляющего от исполнения договоров должника, имеют столь же полноценное требование, как и кредитор, для которого нарушением договора явился простой факт неоплаты долга... Такие требования должны учитываться в реестре требований кредиторов наряду с основной задолженностью" <12>.

<12> Пустовалова Е.Ю. Особенности исполнения обязательств в законодательстве о несостоятельности (банкротстве): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 16.

В.А. Химичев, соглашаясь с предложением М.В. Телюкиной, указывает, что в качестве компенсации имущественных потерь следует наделить кредиторов, имеющих к должнику требования о возмещении реальных убытков, правами конкурсных кредиторов. Наметившаяся в Законе о банкротстве 2002 г. тенденция в уравнивании кредиторов с реальными убытками в правах с конкурсными кредиторами (пока в части равного удовлетворения их требований) позволяет и далее развивать идею юридического равенства указанных групп кредиторов. Существенный импульс в этом вопросе задан ВАС РФ при обсуждении вопроса о правовом положении кредиторов по суммам, взысканным судом вместо исполнения должником обязательства в натуре, причитавшегося кредитору, а также кредиторов по суммам, присужденным в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта. Следующий шаг в этом направлении видится во внесении в Закон о банкротстве 2002 г. изменений, предусматривающих наделение кредиторов с реальными убытками правами конкурсных кредиторов <13>.

<13> Химичев В.А. Указ. соч. С. 129 - 130.

А.С. Кривцов высказал мнение, согласно которому простую уплату денежной суммы взамен неисполненного по договору в натуре вообще не следует отождествлять с возмещением убытков, вызванных неисполнением обязательства, ибо в таком случае само требование как договорное основание, из которого оно возникает, остается неизменным. Выступая с критикой классического подхода, при котором денежная сумма, выплачиваемая кредитору при неисполнении обязательства в натуре, воспринимается именно как возмещение убытков (компенсаторные убытки), А.С. Кривцов указывает, что "при таком положении дела мы имеем все-таки не возмещение убытков, а исполнение обязательства, с тою только разницею, что предметом этого исполнения будет служить не первоначальная praestatio, а ее денежный эквивалент... несмотря на такую замену одного предмета обязательства иным предметом, равноценным с предыдущим, оно остается все тем самым обязательством и не превращается в обязательство возмещения убытков" <14>.

<14> Кривцов А.С. Общее учение об убытках. Юрьев, 1902. С. 20 - 30.

Е.С. Ращевский полагает, что в составе компенсаторных убытков будет всегда как минимум присутствовать требование стоимости того, что было передано кредитором должнику и против чего со стороны последнего не последовало встречного исполнения. Данное отступление демонстрирует, что отделение требований о возмещении компенсаторных убытков от остальных денежных требований с отнесением их к одной очереди с требованиями по мерам гражданско-правовой ответственности не имеет под собой каких-либо достоверных теоретических предпосылок <15>.

<15> Ращевский Е.С. Денежное обязательство в процедуре внешнего управления: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 66.

Учитывая вышеизложенное, необходимо внести изменения в Закон о банкротстве с тем, чтобы уравнять кредиторов, требующих возмещение реальных убытков, с кредиторами по основному долгу. При этом кредиторы по взысканию упущенной выгоды такими правами не должны пользоваться еще и потому, чтобы избежать возможности возникновения злоупотреблений. Внесение в реестр требований кредиторов сумм санкций в неадекватном размере может придать конкурсному процессу конфликтный характер вследствие ущемления имущественных интересов различных лиц, как имеющих право на получение сумм, оставшихся после удовлетворения всех требований кредиторов (в частности, акционеров, собственников), так и других кредиторов по суммам основной задолженности.

Рассматривая проблему правового режима требований о возмещении убытков, нельзя обойти вниманием положения п. 1 ст. 102 Закона о банкротстве 2002 г., предусматривающие право внешнего управляющего в трехмесячный срок с момента введения внешнего управления отказаться от исполнения договоров и иных сделок должника.

В соответствии с п. 4 ст. 102 Закона о банкротстве сторона по договору, в отношении которого заявлен отказ от исполнения, вправе потребовать от должника возмещения убытков, вызванных отказом от исполнения договора должником.

Предусмотренное Законом право контрагента требовать возмещения убытков и перевод такого лица в положение кредитора по денежному обязательству, происходящий в связи с заявлением требования об убытках, направлены прежде всего на возмещение издержек кредитора, которые он понесет в связи с отсутствием исполнения, то есть часть убытков в виде реального ущерба носит, очевидно, компенсационный характер.

Таким образом, из положений п. 3 ст. 95, п. 4 ст. 102 и п. 3 ст. 137 Закона о банкротстве 2002 г. в их взаимосвязи следует, что требование лица о возмещении убытков в части реального ущерба, порожденное отказом от исполнения договора во внешнем управлении, подлежит удовлетворению в третью очередь наряду с требованиями иных конкурсных кредиторов. Наряду с этим требование такого кредитора в части возмещения упущенной выгоды подчиняется общему правилу п. 3 ст. 137 Закона о банкротстве, учитывается в реестре требований кредиторов отдельно и удовлетворяется вместе с требованиями о взыскании финансовых и (или) экономических санкций.

Изложенная позиция подтверждается судебной арбитражной практикой.

2. Перевод неденежных обязательств в денежные. Кредиторы по обязательствам, не являющимся денежными

В настоящее время возникла проблема установления правового положения кредиторов, требования которых состоят не в уплате денежной суммы, но в выполнении работы, оказании услуги, передаче имущества в натуре. Судебная арбитражная практика столкнулась с необходимостью разграничения прав таких кредиторов относительно прав и обязанностей участников дела о банкротстве, а также установления механизма правовой защиты кредиторов с неденежными требованиями против должника, находящегося в процедуре банкротства.

Согласно п. 5 ст. 4 Закона о банкротстве требования кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными, могут быть предъявлены в суд и рассматриваются судом, арбитражным судом в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством.

Итак, вправе ли кредитор по неденежному обязательству для целей вхождения в процесс о банкротстве пересчитать свое имущественное требование (например, о передаче товара) в денежном выражении, исходя из рыночной стоимости имущества, подлежащего передаче в его пользу (требуемого к присуждению), и заявить такое денежное требование в процессе о банкротстве?

Дать утвердительный ответ на этот вопрос не представляется возможным. Гражданское законодательство и специальные положения п. 5 ст. 4 Закона о банкротстве 2002 г. не позволяют кредитору по обязательству, не являющемуся денежным, участвовать в деле о банкротстве и добиваться удовлетворения требований в рамках процедур банкротства. Нормы, регулирующие проведение процедур банкротства, сконструированы таким образом, что обеспечивают участие в деле о банкротстве и удовлетворение требований только кредиторов по денежным обязательствам (конкурсных кредиторов). При этом законодательство не устанавливает механизма перевода всех имущественных требований к должнику в денежные с момента признания должника банкротом.

Б.С. Бруско полагает, что с учетом нынешней конструкции Закона о банкротстве, а также отсутствия соответствующей правоприменительной практики, каких-либо научных исследований в области преобразовательных полномочий кредиторов по неденежным обязательствам представляется возможным сделать следующие выводы. Следует предоставить кредиторам, трансформирующим свои требования в денежные, возможность участия в мероприятиях конкурса наряду с иными конкурсными кредиторами, в том числе кредиторам, требования которых связаны с взысканием убытков (реального ущерба). Категория трансформации не является полностью исследованной в науке и может пониматься по-разному. Не пытаясь подробно изложить содержание научных дискуссий, связанных с этим понятием, определим его, во-первых, как юридическую возможность прекращения первоначального обязательства и соответственно возникновения на его основе обязательства нового качества (и нового правоотношения), а во-вторых, как юридическую возможность кредитора в рамках первоначального правоотношения изменить способ его исполнения <16>.

<16> Бруско Б.С. Категория защиты в российском конкурсном праве. М., 2006. С. 128 - 130.

Идея юридического равенства денежных и неденежных кредиторов прежде всего состоит в равном и справедливом распределении конкурсной массы, которое возможно только на основе соблюдения принципов соразмерности, пропорциональности и очередности удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр. Изъятие имущества из конкурсной массы при присуждении к исполнению обязанности в натуре в пользу отдельного кредитора, равно как невозможность предъявления им требования о включении в реестр производного денежного требования, является нарушением указанных выше принципов. Кроме того, основная причина исключения неденежных кредиторов из процесса о банкротстве состоит лишь в том, что чисто технически установить признаки банкротства и количество голосов у денежного кредитора в процессе банкротства легче.

Например, по законодательству Германии должник считается неплатежеспособным, если он не в состоянии выполнить подлежащие исполнению денежные обязательства. Понятие конкурсных кредиторов включает в себя кредиторов по личным обязательствам, которые на момент возбуждения производства по делу о несостоятельности имеют обоснованные имущественные требования к должнику (§ 38 Положения о несостоятельности <17>). При этом все требования к должнику подлежат пересчету в денежный эквивалент в суммах, оцениваемых на момент возбуждения производства по делу о несостоятельности (§ 45). В законодательстве Германии (§ 45 Положения о несостоятельности) предусмотрено, что требования, не выраженные в денежных единицах или денежное выражение которых является неопределенным, предъявляются в суммах, поддающихся оценке на момент возбуждения производства по делу о несостоятельности.

<17> Положение о несостоятельности (Закон о регулировании порядка производства по делам о несостоятельности) от 5 октября 1994 г. // Германское право. Ч. III / Научн. ред. Р.И. Каримуллин. М., 1999 (далее - Положение о несостоятельности).

Анализируя § 45 Положения о несостоятельности, А.В. Валуйский приходит к выводу, что необходимо воспользоваться опытом Германии и ввести правило о пересчете имущественных требований в денежный эквивалент на дату возбуждения дела о банкротстве. Очевидно, что исключение должны составить вещно-правовые требования <18>.

<18> Валуйский А.В. Указ. соч.

М.В. Телюкиной высказано предложение, согласно которому неденежный кредитор в целях участия в конкурсных отношениях может выразить свои требования в денежной форме путем расчета убытков, вызванных неисполнением либо ненадлежащим исполнением обязательства должником, при этом кредитор должен действовать в соответствии с нормами закона или договора, предоставляющими стороне право отказаться от договора и потребовать возмещения убытков <19>.

<19> Телюкина М.В. Конкурсное право: Теория и практика несостоятельности (банкротства). М., 2002. С. 158 - 159.

В юридической литературе выделяют различные формы преобразования требования кредиторов с неденежными обязательствами в денежные.

По мнению Е.С. Ращевского, требование об исполнении обязательства, не связанное с уплатой денежной суммы, может приобрести форму денежного обязательства в случаях заявления:

<20> Ращевский Е.С. Указ. соч. С. 18 - 19.

Например, в силу п. 3 ст. 723 ГК РФ заказчик (кредитор) вправе отказаться от исполнения договора подряда и потребовать от подрядчика (должника) возмещения причиненных убытков (если отступления в работе от условий договора подряда или иные недостатки результата работы в установленный заказчиком разумный срок не были устранены либо являются существенными и неустранимыми).

Другой пример описывает ситуацию, когда право отказа кредитора от исполнения договора не влечет его расторжения. Так, в силу п. 2 ст. 475, ст. 518 ГК РФ покупатель при условии существенного нарушения поставщиком требований к качеству товара вправе отказаться от исполнения договора поставки и потребовать возврата уплаченной за товар денежной суммы.

Б.С. Бруско отмечает, что в первом случае налицо ситуация прекращения гражданского правоотношения подряда и возникновения нового гражданско-правового отношения ответственности в форме взыскания убытков. Во втором случае требование возврата уплаченной суммы не является возмещением убытков, поскольку лишено природы соответствующей меры ответственности, а представляет собой требование о восстановлении в имущественной сфере потерпевшего кредитора положения, существовавшего до нарушения права, как самостоятельный способ защиты. В свете сказанного преобразовательное требование представляет собой самостоятельный способ защиты прав и интересов кредиторов по неденежным обязательствам в конкурсном праве с целью наделения их статусом конкурсоспособных лиц. Указанное требование может быть выражено: а) в форме требования возмещения убытков взамен первоначального неденежного обязательства, которое прекращается; б) в форме требования замены альтернативного или факультативного исполнения новым, уже денежным исполнением в рамках существующего обязательства, которое меняет свой характер; в) в форме требования восстановления положения, существовавшего до нарушения обязательственного права кредитора <21>.

<21> Бруско Б.С. Указ. соч. С. 128 - 129.

Очевидно, что под указанным Б.С. Бруско требованием о восстановлении положения, существовавшего до нарушения обязательственного права кредитора, понимается требование о взыскании основного долга.

Таким образом, требования кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными, могут быть преобразованы в форме требования возмещения убытков или в форме требования взыскания основного долга.

По мнению Е.С. Ращевского, единый механизм перевода требований в денежные необходим, поскольку исполнение обязательств по передаче имущества в натуре, оказанию услуг или выполнению работ со стороны должника в конкурсном процессе, в котором происходит ликвидация дел должника, объективно невозможно. За основу формирования денежного требования в конкурсном производстве могли бы приниматься рыночные цены на аналогичное имущество (товары, работы, услуги) на дату признания должника банкротом и открытия конкурсного производства. Перевод всех имущественных требований к должнику в денежные в конкурсном производстве должен осуществляться в силу закона и независимо от воли сторон обязательства. Правильность перевода неденежного требования в денежное обосновывается кредитором, заявляющим свое требование конкурсному управляющему, и проверяется арбитражным судом, который своим определением включает либо отказывает во включении требования в реестр требований кредиторов. Для целей соблюдения критериев приемлемости требования конкурсного кредитора, указанных в ст. 4 Закона о банкротстве 2002 г., необходима определенная юридическая фикция: срок исполнения такого "переведенного" денежного требования следует считать наступившим, а само обязательство возникшим с момента наступления срока удовлетворения неденежного требования, которое ранее принадлежало кредитору <22>.

<22> Ращевский Е.С. Указ. соч. С. 30 - 31.

Исходя из наличия необходимой стоимостной характеристики у любого имущественного обязательства, Л.А. Новоселовой было высказано предложение о том, что с момента возбуждения производства по делу о признании должника банкротом все имущественные требования к должнику должны быть переведены в денежную форму <23>.

<23> Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. М., 2003. С. 104.

В.А. Химичев отмечает, что еще при применении положений Закона о банкротстве 1998 г. возникал вопрос о том, к какому разряду относить денежные требования, трансформированные из неденежного обязательства. Прежний Закон не содержал положений по порядку их учета и удовлетворения. Этот вопрос прямо не урегулирован и в Законе 2002 г. Не следует рассматривать любую трансформацию неденежного требования в денежное в качестве основания возникновения денежного обязательства. Можно сделать вывод о том, что по своему характеру денежные требования, имеющие производный характер, в большинстве случаев являются убытками, право на взыскание которых возникает у кредитора в связи с неисполнением должником неденежного обязательства. Как представляется, денежные требования, возникшие в процедурах банкротства в связи с ненадлежащим исполнением должником неденежного обязательства и представляющие собой убытки, подлежат включению в реестр требований кредиторов по правилам ст. 71 и 100 Закона о банкротстве. Они не могут быть отнесены к текущим платежам и удовлетворяться во внеочередном порядке <24>.

<24> Химичев В.А. Указ. соч. С. 108 - 109.

По мнению Е.С. Ращевского, поскольку такие действия кредитора, приводящие к замене предмета обязательства, представляют новацию неденежного обязательства в денежное, они не могут быть совершены кредитором в одностороннем порядке. Согласно п. 1 ст. 414 ГК РФ замена первоначального обязательства другим, возникающим между теми же лицами, возможна только по соглашению сторон. Высказанное в литературе суждение о том, что "любое обязательство может стать денежным после того, как кредитор предъявит должнику требование об уплате денежной суммы" <25>, представляется не имеющим под собой достаточных правовых оснований. В данном вопросе нужно придерживаться норм ГК РФ <26>.

<25> Телюкина М.В. Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)".
<26> Ращевский Е.С. Указ. соч. С. 20 - 21.

В.А. Химичев полагает, что для правильной квалификации рассматриваемых требований важными являются положения ст. 2 Закона о банкротстве, в которой содержится легальное определение денежного обязательства. Очевидно, что производные денежные требования, возникшие, в частности, в связи с изменением способа исполнения судебного решения, не отвечают диспозиции указанной дефинитивной нормы (денежное требование возникло не по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному ГК РФ основанию, а исключительно на основании судебного акта). Опору для такого вывода мы найдем в Постановлении Президиума ВАС РФ от 6 июня 2000 г. N 5995/99, в котором прямо указано, что "изменение способа исполнения обязательства не влечет трансформацию одного обязательства в другое (в данном случае - обязательства по передаче товара в денежное обязательство), а состоит лишь в замене одного вида исполнения другим". Здесь следует заметить, что как бы ни были близки по составу денежные требования, возникающие при изменении способа исполнения судебного решения и при трансформации неденежного обязательства в связи с ненадлежащим его исполнением, первые нельзя рассматривать в качестве убытков. Если это не убытки и не подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки (штрафы, пени), проценты за просрочку платежа, то остается считать такие денежные требования для целей Закона о банкротстве основной задолженностью. Это дает нам основание считать кредиторов, обладающих такими требованиями, конкурсными. Но все же, несмотря на различную правовую квалификацию, на суммы, присужденные кредитору в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа (ст. 324 АПК РФ, ст. 434 ГПК РФ), должен распространяться такой же правовой режим, как и на производные денежные требования, представляющие собой убытки <27>.

<27> Химичев В.А. Указ. соч. С. 110 - 111.

Подводя итог изложенному, следует отметить, что в законодательстве необходимо закрепить четкий порядок рассмотрения преобразовательных требований неденежных кредиторов в рамках производства по установлению размера требований (ст. 71, 100 Закона о банкротстве).

Следует предоставить кредиторам, трансформирующим свои требования в денежные, возможность участия в мероприятиях конкурса наряду с иными конкурсными кредиторами, в том числе кредиторам, требования которых связаны с взысканием убытков в виде реального ущерба.

3. Анализ правового положения кредиторов при инициировании дела о несостоятельности (банкротстве)

В судебной арбитражной практике также встречаются дела, в которых рассматривается вопрос о возможности возбуждения производства по делу о признании должника банкротом по заявлению кредитора, чьи требования основаны на возмещении убытков в связи с ненадлежащим исполнением обязательств. Такие требования признаются судами ненадлежащими для цели возбуждения производства по делу о банкротстве, поскольку не могут быть признаны элементами структуры задолженности, непогашение которой в течение определенного срока служит основанием для подачи заявления о признании банкротом.

Данная проблема затрагивалась и в доктрине. Так, В.С. Белых, А.А. Дубинчин, М.Л. Скуратовский рассматривают в качестве необоснованного ограничения применения Закона о банкротстве отказ арбитражного суда в принятии заявления кредитора о признании должника банкротом в ситуации, когда требования кредитора к должнику основываются лишь на факте причинения убытков <28>.

<28> Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности (банкротства). М., 2001. С. 42.

Поскольку Закон не говорит о том, что денежное требование о возмещении убытков не включается в разряд обязательств, достаточных для возбуждения производства по делу о банкротстве, М.В. Телюкина приходит к выводу, что такой денежный кредитор имеет право инициировать конкурсный процесс <29>.

<29> Телюкина М.В. Конкурсное право. Теория и практика несостоятельности (банкротства). С. 159.

Следует отметить, что есть сегменты конкурсных отношений, где необходимо добиваться равенства кредиторов. По мнению многих исследователей конкурсного права, единым образом должно быть урегулировано положение кредиторов по основной задолженности и по взысканию реальных убытков.

Мы полагаем, что недостатком Закона о банкротстве является невключение в состав денежных требований, учитываемых при возбуждении дела о банкротстве, требования о возмещении реального вреда. Между тем возможность участия кредиторов с требованием о возмещении реальных убытков является единственной возможностью защиты указанной категории кредиторов своих субъективных прав. В связи с чем представляется целесообразным дополнить перечень требований, которые учитываются при возбуждении дела о несостоятельности, требованием о возмещении реальных убытков и предоставить таким кредиторам право инициировать конкурсный процесс. В целях обеспечения равенства кредиторов правом инициирования процесса о банкротстве наряду с теми кредиторами, которые имеют это право в соответствии с действующим законодательством, должны обладать кредиторы по суммам, взысканным судом вместо исполнения должником обязательства в натуре, причитавшегося кредитору, а также кредиторы по суммам, присужденным в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа.

Аналогична позиция Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по данному вопросу. Пленум ВАС РФ в Постановлении от 15 декабря 2004 г. N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснил, что для определения наличия признаков банкротства должника могут учитываться соответствующие суммы, взысканные судом вместо причитающегося кредитору исполнения обязательства в натуре (стоимость не переданной кредитору оплаченной им вещи, стоимость оплаченных, но не выполненных должником работ или услуг и др.). Такие требования кредиторов подлежат включению в реестр требований кредиторов в качестве требований конкурсных кредиторов и удовлетворяются в порядке, предусмотренном Законом о банкротстве.

В.А. Химичев указывает, что вопрос о юридическом равенстве кредиторов по взысканию долга и возмещению реальных убытков поставлен совершенно верно. Видимо, не случайно проект Постановления Пленума ВАС РФ "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в первоначальной редакции содержал два противоположных варианта решения. Первый основан на положениях п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве, по смыслу которого для определения наличия признаков банкротства должника могут учитываться суммы, взысканные судом вместо исполнения должником обязательства в натуре, причитавшегося кредитору, а также суммы, присужденные кредитору в связи с изменением способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа. Не менее аргументирована и вторая позиция, которая заключается в том, что, поскольку в связи с взысканием судом с должника денежных сумм вместо причитавшегося кредитору исполнения обязательства в натуре денежного обязательства у должника не возникает, как и в случае изменения способа или порядка исполнения судебного акта или постановления иного органа, и кредиторы с такими требованиями не являются конкурсными кредиторами, суммы денежных средств, подлежащие взысканию, не могут учитываться при определении признаков банкротства должника. Вместе с тем если исходить из целей и задач конкурсного процесса и толковать право не формально, а "по духу", то принятая в Постановлении Пленума ВАС РФ от 15 декабря 2004 г. N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" позиция в пользу первого варианта является наиболее верной, поскольку она обеспечивает равенство кредиторов, имеющих, по сути, одинаковые требования к должнику. Однако окончательное решение этого вопроса видится в специальном правовом регулировании, предусматривающем равный статус указанных групп кредиторов, что требует внесения изменений в Закон о банкротстве <30>.

<30> Химичев В.А. Указ. соч. С. 51 - 52.

Итак, можно сделать выводы о том, что законодательство о несостоятельности (банкротстве) нуждается в дальнейшем совершенствовании. Должен быть установлен законодательный механизм перевода всех обязательств должника, срок исполнения которых наступил на дату принятия судом заявления о признании должника банкротом, к денежному эквиваленту. Следует обратить внимание на совершенствование правовой защиты кредиторов по требованиям о возмещении убытков в виде реального ущерба, кредиторов по неденежным обязательствам, исключение из законодательства противоречий, позволяющих ставить таких кредиторов в неравное положение по отношению к другим конкурсным кредиторам.