Мудрый Юрист

Следственный судья в уголовном процессе России: за и против

Мядзелец О.А., судья Ленинского района г. Красноярска.

В рамках исследования теоретических и прикладных сторон судебного контроля в уголовном судопроизводстве особое внимание среди научных и практических работников вызвала проблема обеспечения беспристрастности, независимости и самостоятельности судей при разбирательстве уголовных дел в связи с их предварительным участием в рассмотрении ходатайств и жалоб, сопровождающих дознание и следствие. Еще на старте судебно-правовой реформы авторитетные ученые-процессуалисты А.М. Ларин и В.М. Савицкий полагали, что вовлечение судей в решение наиболее принципиальных вопросов предварительного следствия может способствовать проявлению опасной для правосудия тенденции - обвинительного уклона <1>.

<1> См.: Ларин А.М., Савицкий В.М. Каким быть следственному аппарату // Гос-во и право. 1991. N 1. С. 37.

В условиях возрождения судебного контроля в уголовном судопроизводстве в начале 90-х годов прошлого столетия, когда была принята и стала легитимной Концепция судебной реформы в РСФСР, УПК РСФСР дополнен нормами о судебной проверке законности и обоснованности заключения под стражу подозреваемых и обвиняемых, и судебный контроль стал реально действующей системой предусмотренных законом средств, направленных на реализацию конституционных функций судебной власти, призванных в конечном итоге к недопущению незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе, к ее восстановлению в этих правах, на страницах юридической печати все чаще стали высказываться опасения, что это чревато потерей судьями самостоятельности и независимости при их активном участии в досудебном производстве, даже если оно носит лишь контрольный характер <2>.

<2> См.: Демидов И.Ф. Судебная реформа и новые проблемы науки уголовного процесса // Вопросы укрепления законности в уголовном судопроизводстве в свете правовой реформы. Москва - Тюмень, 1995. С. 24 - 25; Деришев Ю.В. Оптимизация досудебного производства в уголовном процессе России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 1999. С. 24; Смирнов А.В. Модели уголовного процесса. СПб., 2000. С. 52; Власова Н.А. Проблемы совершенствования форм досудебного производства в уголовном процессе: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2001. С. 38; Макаркин А.И. Состязательность на предварительном следствии: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 8; Лукичев Н.А. Обеспечение состязательности процесса на стадии предварительного расследования // Следователь. 2002. N 5. С. 51.

В УПК РФ судебный контроль в досудебном производстве получил существенное развитие за счет расширения его предмета, который сформировался следующим образом: а) рассмотрение и разрешение ходатайств органов предварительного расследования о проведении следственных действий или применении мер процессуального принуждения, способных ограничить (нарушить) существенные конституционные права и свободы граждан; б) последующая проверка судом действий и решений дознавателя, следователя, прокурора, проводимых (принятых) в случаях, не терпящих отлагательств, без разрешения суда на предмет их законности и обоснованности; в) рассмотрение судом жалоб на неправомерные действия властных субъектов уголовного процесса. Судебный контроль в досудебном производстве большинством специалистов стал рассматриваться в качестве формы отправления правосудия <3>.

<3> См.: Лазарева В.А. Судебная власть. Судебная защита. Судебный контроль: понятие и соотношение: Лекции-очерки. Самара, 2000. С. 51; Солодилов А.В. Судебный контроль в системе уголовного процесса России. Томск, 2000. С. 43 - 50. Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород, 2002. С. 78; Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. СПб., 2003. С. 211; Гуськова А.П., Муратова Н.Г. Судебное право: история и современность судебной власти в сфере уголовного судопроизводства. М., 2005. С. 75 и др.

В связи с этим в процессуальной литературе все чаще стало обращаться внимание на то, что предшествующее участие судьи в досудебном производстве в порядке, установленном ст. ст. 108, 125 и 165 УПК РФ, не может не оказывать влияния на формирование его внутреннего убеждения по основному вопросу уголовного дела о виновности или невиновности подсудимого в совершении преступления <4>.

<4> См.: В.М. Быков. Уголовно-процессуальный кодекс РФ и проблемы раскрытия преступлений (полемические заметки) // Право и политика. 2002. N 9. С. 66; Кальницкий В.В. УПК РФ не обеспечивает процессуальную независимость суда // Новый уголовно-процессуальный закон: теория и практика применения: Материалы межведом. "круглого стола". М., 2003. С. 43.

Попытки законодателя ввести запрет судье участвовать в разбирательстве дела, если он ранее давал разрешение на заключение обвиняемого под стражу или проверял законность и обоснованность данного решения (ч. 2 ст. 63 УПК РФ), не увенчались и не могли увенчаться успехом, поскольку во многих двух-, трехсоставных судах <5> отправление правосудия стало бы невозможным при использовании института отвода судей по указанному основанию. Поэтому еще до введения УПК РФ в действие названная норма была исключена из УПК РФ. А председатели судов общей юрисдикции оказались вынужденными организовывать работу судей таким образом, чтобы ограничить рассмотрение одними и теми же судьями вопросов в порядке ст. ст. 108 - 109, 125, 165 УПК РФ и уголовных дел по существу <6>.

<5> В Красноярском крае, например, в штате 27 районных судов всего 2 - 3 судьи, а 3 районных суда представлены только одним судьей.
<6> См.: Деришев Ю.В. Концепция уголовного досудебного производства в правовой доктрине современной России. Омск, 2004. С. 285.

Поиск путей решения обозначенной на теоретическом и практическом уровнях проблемной ситуации привел многих ученых-юристов к обоснованию предложения о целесообразности введения в уголовное судопроизводство и судебную систему относительно автономных от суда общей юрисдикции должностей следственного судьи, которые бы выполняли контрольные функции <7>. Данная идея была озвучена и на встрече В.В. Путина с представителями правозащитных организаций и правоохранительных органов, состоявшейся в декабре 2003 г. <8>.

<7> См.: Смирнов А.В. Модели уголовного процесса. СПб., 2000. С. 52; Деришев Ю.В. Оптимизация досудебного производства в уголовном процессе России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 1999. С. 24; Власова Н.А. Проблемы совершенствования форм досудебного производства в уголовном процессе: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2001. С. 38; Макаркин А.И. Состязательность на предварительном следствии: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 8; Лукичев Н.А. Обеспечение состязательности процесса на стадии предварительного расследования // Следователь. 2002. N 5. С. 51; Кузнецова С.М. Проблемы реализации принципа состязательности в досудебном уголовном судопроизводстве // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: Материалы междунар. науч.-практ. конф. Барнаул, 2003. С. 90; Рябкова О.В. Судебный контроль на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 8; Азаров В.А., Таричко И.Ю. Функция судебного контроля в истории, теории и практике уголовного процесса России. Омск, 2004. С. 337; Антонова Е.Е. Функциональная характеристика досудебного производства в российском уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2006. С. 8.
<8> См.: Рос. газета. 10 декабря 2003 г.

По мнению А.В. Смирнова, для нейтрализации угрозы со стороны предварительной досудебной деятельности суда необходимо выполнить два условия: во-первых, исключить дальнейшее привлечение судьи, осуществлявшего судебный контроль за предварительным следствием, к последующему отправлению правосудия по данному уголовному делу; во-вторых, обеспечить организационную автономность следственного судьи от учреждений, отправляющих правосудие. Это позволит, полагает А.В. Смирнов, единую ранее функцию юстиции дифференцировать на две относительно самостоятельные подфункции - судебного контроля на предварительном расследовании, с одной стороны, и рассмотрения и разрешения дела в дальнейших стадиях <9>.

<9> См.: Смирнов А.В. Указ. соч. С. 53.

К сторонникам идеи создания специализированной судебной системы в виде аппарата следственных судей, к компетенции которых надлежит отнести разрешение вопросов, касающихся ограничения конституционных прав граждан, нарушений прав участников уголовного судопроизводства на защиту, обжалование незаконных действий при применении мер процессуального принуждения и проведении следственных действий, относится и А.С. Сбоев <10>.

<10> См.: Сбоев А.С. Механизм судебного контроля в досудебном производстве России: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2004. С. 18.

Развивая идею введения в уголовное судопроизводство и судебную систему России фигуры следственного судьи, Н.Г. Муратова разработала проект федерального закона "О следственных судьях в Российской Федерации" <11>, который при внимательном анализе его доктринального текста вызывает ряд вопросов, остающихся без ответа. Вот только некоторые из них.

<11> См.: Муратова Н.Г. Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории, законодательного регулирования и практики. Казань, 2004. С. 331 - 336.

Так, например, автор исходит из того, что следственные судьи будут осуществлять свою деятельность в пределах территориальных границ административного районного (городского) образования (ст. 5). Из этого следует, что в каждом административном районном (городском) образовании надлежит вводить должность следственного судьи, что в принципе нереально и не вызывается объективной необходимостью, если учитывать фактическую загруженность судей в провинциальных районах.

Нет ясности также и в том, кто будет выполнять обязанности следственного судьи в случае его отпуска, командировки или болезни. Что касается аппарата следственного судьи, то в него Н.Г. Муратова включает наряду с секретарем и эксперта-криминалиста, помощника-консультанта, делопроизводителя, чему могут позавидовать федеральные судьи общей юрисдикции. Вряд ли подобное кадровое "расточительство" оправданно и обусловлено действительными потребностями следственного судьи, к компетенции которого предполагается отнести рассмотрение жалоб и ходатайств участников процесса.

Проблема совместимости судебного контроля в досудебном производстве с независимостью, беспристрастностью судей в последующих стадиях уголовного процесса, на мой взгляд, носит теоретический характер, является гипотетической и реально не представляет серьезного значения для абсолютного большинства судей.

Во-первых, во многих судах указанные вопросы решаются организационными мерами: в порядке ст. ст. 108, 125 и 165 УПК РФ материалы рассматриваются дежурными судьями, которым соответствующие уголовные дела в дальнейшем не распределяются для разбирательства по существу. Однако это не всегда выполнимо, поскольку за период дежурства судьям иногда приходится рассматривать несколько десятков ходатайств о заключении под стражу и уведомлений о производстве следственных действий без получения судебного решения <12>. В дальнейшем судье объективно приходится принимать к производству уголовные дела, по которым ранее им рассматривались ходатайства и уведомления в порядке ст. ст. 108 и 165 УПК. Причем, как правило, это происходит спустя полгода-год после вынесения по уголовному делу постановлений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о законности (незаконности) произведенного следственного действия. О судейском субъективизме в данных ситуациях говорить вряд ли уместно, для этого просто нет оснований, если исходить из того, что судья точно и неукоснительно выполняет требования УПК при производстве по уголовному делу, что, как показывает практика работы квалификационных коллегий, является нормой для современного уголовного судопроизводства.

<12> Опыт работы автора судьей показывает, что в течение дежурной недели в среднем приходится рассматривать до 20 - 25 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и до 10 уведомлений о производстве следственного действия без получения судебного решения.

Во-вторых, проект введения в уголовный процесс и судебную систему фигуры следственного судьи в настоящее время детально не проработан на теоретическом и практическом уровне. По большому счету, нужен эксперимент с введением должности следственного судьи (по аналогии, например, с введением суда присяжных), который сопровождался бы соответствующим мониторингом. Как представитель судейского корпуса, реально участвующий в отправлении правосудия, полагаю обязательным апробирование предложений о введении фигуры следственного судьи в среде судейского сообщества, что на сегодня не сделано даже в первом приближении. Данный вопрос вполне мог бы быть подготовлен и обсужден на Совете судей РФ, что, как известно, практиковалось ранее в отношении наиболее принципиальных вопросов судебно-правовой реформы.

В-третьих, сторонники института следственных судей исходят из того, что если обжалование действий и решений органов уголовного преследования может осуществляться следственному судье, то обжалование решений самого следственного судьи должно осуществляться в вышестоящий по отношению к нему судебный орган. "Это значит, - пишет А.И. Макаркин, - что такое обжалование должно осуществляться в вышестоящем органе этого же судебно-следственного ведомства. Данный вид обжалования... должен иметь форму коллегиального рассмотрения жалобы, что не нарушит авторитета следственного судьи, принявшего решение единолично, и послужит повышению качества самого обжалования. Таким органом могла бы стать коллегия следственных судей, или следственная коллегия" <13>.

<13> Макаркин А.И. Состязательность на предварительном следствии. СПб., 2004. С. 117.

С данным предложением вряд ли можно согласиться. Подобная судебная структура может оказаться излишним, паразитирующим звеном в судебной системе. В профессиональном плане весьма сомнительно, чтобы члены следственной коллегии, будучи оторванными, изолированными от осуществления функции рассмотрения и разрешения уголовных дел по существу, не искушенными в тонкостях процесса доказывания по уголовным делам, хорошо ориентировались в вопросах законности и обоснованности принимаемых органами уголовного преследования решений в досудебном производстве. Можно с уверенностью прогнозировать, что в силу гораздо меньшей престижности фигуры следственного судьи корпус федеральных судей судов общей юрисдикции не станет кузницей кадров для так называемого судебно-следственного ведомства. Есть опасения и в том, что данное ведомство, будучи затратным для государственной казны, может оказаться мало загруженным <14>, а применительно к двух-, трехсоставным судам вообще подобная идея объективно трудно реализуема.

<14> Ежегодно в порядке ст. 125 УПК РФ судьями всех районных (городских) судов России рассматривается 55 - 60 тыс. жалоб, т.е. на одного судью приходится примерно 3 - 4 такие жалобы.

В-четвертых, наряду с введением должности следственного судьи отдельными авторами предлагается учредить и институт судебных следователей, что может серьезно деформировать существующую судебную систему. Понятно, что такие "революционные" меры по демонтажу в основном нормально функционирующей судебной системы в России не могут быть реализованы наскоком, на базе теоретических, подчас умозрительных посылок.

В-пятых, нельзя игнорировать и аргументы противников раздвоения функции правосудия введением института следственных судей, считающих, что подобные новации приведут к ослаблению судебной власти, размыванию ее границ, нарушению системы сдержек и противовесов <15>.

<15> См.: Михайловская И.Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма). М., 2003. С. 106.

В-шестых, предусмотренное в ч. 13 ст. 108 УПК РФ правило, в соответствии с которым не допускается возложение полномочий по рассмотрению ходатайств о заключении под стражу на одного и того же судью на постоянной основе, является одной из существенных гарантий объективного решения указанных вопросов судом. Оно однозначно позитивно воспринимается практическими работниками - следователями, прокурорами, судьями. Отказ от данного правила, что неизбежно произойдет с введением фигуры следственного судьи, будет не оправдан как с теоретических, так и практических позиций.

Таким образом, идея введения в российский уголовный процесс и судебную систему фигуры следственного судьи имеет, на мой взгляд, больше минусов, чем плюсов. Она должна быть проработана более тщательно и апробирована в качестве правового эксперимента в нескольких судах. Подобный эксперимент проводится вот уже несколько лет в рамках внедрения в России международных стандартов отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (ювенальной юстиции) <16>.

<16> См., например: Мельникова Э.Б. Ювенальная юстиция: проблемы уголовного права, уголовного процесса и криминологии: Учебное пособие. М., 2000; Ткачев В.Н., Воронова Е.Л. Ювенальный суд и социальные службы: механизм взаимодействия. Ростов-на-Дону, 2005; Ювенальная юстиция в Российской Федерации: криминологические проблемы развития. СПб., 2006; Тропина Л.И. Создание комплексной системы профилактики и правосудия в отношении несовершеннолетних, отработка ювенальных технологий на территории Московской области // Вопросы ювенальной юстиции. 2006. N 4 (9). С. 23 - 29.