Мудрый Юрист

Детерминанты кризиса дореформенного суда в Российской империи

Панфиленко Л.Ю., аспирант кафедры теории и истории государства и права Северо-Западной академии государственной службы.

Для дореформенного суда характерны множественность судебных органов, сложность и запутанность процессуальных требований, невозможность порой определить круг дел, который должен подлежать рассмотрению того или иного судебного органа. Дела бесконечно перекочевывали из одного суда в другой, зачастую возвращаясь в первую инстанцию, откуда вновь начинали долгий путь вверх, на что нередко уходили десятилетия. Волокита и бюрократизм принимали ужасающий характер. Другой порок дореформенного суда - взяточничество. Это наряду с произволом и невежеством чиновников типичное для всех звеньев государственного аппарата явление здесь приобрело настолько чудовищный, всепоглощающий размах, что его вынуждены были признать даже самые ярые защитники самодержавно-крепостнических порядков. "Эта страшная язва всегда существовала в судебных и административных учреждениях государства" <1>. Подавляющее большинство судебных чиновников рассматривали свою должность как средство наживы и самым бесцеремонным образом требовали взятки со всех обращавшихся в суд. Попытки правительства бороться со взяточничеством не давали никаких результатов, так как этот порок охватил весь государственный аппарат. По словам современника, в отношении законов не имелось никакой связи, единства, а главное - последние противоречили первым, и наоборот <2>.

<1> Карнович Е. Русские чиновники в былое и настоящее время. СПб., 1897. С. 49 - 50.
<2> Материалы по Судебной реформе в России 1864 г. СПб., 1864. Т. 7. С. 65.

Судейские работники не знали, какой закон применить в том или ином случае. Нижний земский суд мог осуждать по одному акту, а уездный судья по другому, и так до Верхнего земского суда, Палат и Сената. В такой ситуации даже профессиональный юрист физически не мог одолеть круг нормативно-правовых актов, применяемых при рассмотрении конкретного дела. Поэтому лица, практически пользовавшиеся Сводом законов, отмечали: "Они есть не что иное, как собрание разнородных постановлений, частью оставшихся от древнего нашего законодательства, частью же изданных впоследствии" <3>. Общее неудовлетворительное состояние нормативно-правовой базы препятствовало не только деятельности органов суда, но и всех отраслей хозяйственной деятельности, общественной жизни в целом, становясь причиной кризиса всей государственной машины.

<3> Гессен И.В. Судебная реформа. СПб., 1905. С. 2.

Судьи Палат, сенаторы назначались только с разрешения императора и Сената без каких-либо требований к профессиональным качествам. Самое главное, чтобы они были из привилегированного сословия и принадлежали к одному из знатнейших семейств империи. Спустя некоторое время Сенат, потесненный Государственным советом, стал местом сбора пожилых генералов <4>. Ежегодные сенатские ревизии свидетельствуют о распространении такой практики, потому что законодатель не доверял местным судебным учреждениям и стремился открыть путь в Сенат всем существенным гражданским и уголовным делам <5>. Сенат был перегружен, чему, кроме названного, способствовали и другие факторы: ежегодное расширение подсудности Сената <6>; обращение губернаторов в вышестоящие инстанции из-за боязни наказания за утверждение незаконных приговоров <7>.

<4> РГИА. Ф. 1405. Оп. 35. Д. 75.
<5> Блинов И. Судебная реформа 20 ноября 1864 г. СПб., 1914. С. 19.
<6> Свод законов 1832 г. Т. XV. Ст. 613, 614, 618, 620, 1312. T. II. Ст. 605.
<7> Там же. Т. II. Ст. 606, 607.

Было распространено мнение, что ревизию важнейших дел в силу требования законов, протеста губернаторов и прокуроров в достаточной мере обеспечивает правильное течение правосудия <8>, жалобы же воспринимались как что-то излишнее, бесполезное, замедляющее движение уголовных дел. Условия подачи жалобы в Сенат были затруднены даже для привилегированных сословий. А купцы, мещане, крестьяне могли подать жалобы на решения Палаты уголовного и гражданского суда, когда им "присуждена торговая казнь, ссылка на поселение или в работы", но только после приведения приговора в силу. Если же жалоба оказывалась несправедливой, то жалобщик наказывался телесно <9>. Все эти барьеры стесняли пользование жалобой. "Надо было вступить в управление департаментом Сената, чтобы видеть всю неспособность, все смешение, всю бестолочь сенатского производства... Законный порядок доведен до того, что надобно нарушить его, чтобы был порядок" <10>. Например, в 1852 г. в Сенате половина дел была утеряна <11>.

<8> Там же. Т. XV. Ст. 1146, 1147.
<9> Лебедев К.Н. Записки // Русский архив. 1888. Кн. 1. С. 619.
<10> Там же.
<11> Победоносцев К.П. Граф В.Н. Панин министр юстиции // Голоса из России. Кн. VII - IX. Лондон, 1859 - 1860. Вып. 3. Факсим. изд. М., 1976. С. 100.

По отчету Министерства юстиции за 1863 г. к 1 января 1864 г. из неоконченных 561 дело находилось в производстве 20 лет, 1466 дел - более 15 лет, 6758 дел - более 10 лет. На замечания министра органы судов на местах отвечали стандартно: "Сбор доказательств, наведение справок, проведение экспертиз". Следствием медлительности производства в местных судах явилось накопление дел и неисполнение бумаг. Поэтому впоследствии поступающие дела не регистрировались и ожидали своей очереди на канцелярских полках.

Современник периода реформ отмечал "открытую торговлю правосудием", лишь немногие не брали взяток <12>, а если и брали, то притеснялись своими коллегами. Поиск дел по разоблачению взяточников в центральных и региональных архивах и литературе не дал результатов. Словом, коррумпированность судейского состава являлась нормой для всей системы власти. При анализе отношений государства и судейского сообщества бросается в глаза тот факт, что многие судейские чиновники не брали зарплату вследствие ее мизерности и, самое главное, они в ней не нуждались. На все судебные установления империи (сюда же включается содержание прокурорского надзора, губернских и уездных стряпчих) отпускалось менее 2 миллионов в год. При таком скромном содержании на судебные платы в губерниях приходилось 3000 - 4000 рублей в год, когда губернское правление расходовало до 20000 рублей без учета местных доходов, а на содержание казенных палат ежегодно выделялось до 30000 рублей <13>.

<12> Там же. С. 112.
<13> Гессен И.В. Судебная реформа. СПб., 1905. С. 8 - 10.

Высшие и средние чиновничьи звенья судов в основном комплектовались из представителей дворянского сословия, с частичными привилегиями разночинцев. Основной контингент служителей суда представляли разночинцы и военные из рядов пожилых, раненых офицеров <14>. В разные времена принимались меры по повышению жалований, статусов служащих судебных ведомств, при этом ужесточались требования к уровню образования. Однако за первую половину XIX в. не было принято ни одного такого рода акта. Даже если в изучаемом периоде принимались меры к улучшению образовательного уровня среди молодого поколения, то они были направлены в основном на стимулирование роста дворянской интеллигенции, но это не способствовало увеличению количества образованной интеллигенции в судебном ведомстве, так как судебная система, начиная с Сената, "заполненного людьми темными, невежественными, не имеющими понятия о законе" <15>, не нуждалась в квалифицированных, честных юристах. Безграмотность доходила до того, что "сенаторы не могли порядочно прочитать служебную записку" <16>. Происходил своего рода отбор хитрых, непорядочных чиновников. Добродеятельные чиновники изживались своими коллегами, и даже издавались официальные распоряжения "не слушаться такого еретика чиновника" <17>.

<14> Штранге М.М. Демократическая интеллигенция России в XVIII в. М., 1965. С. 187.
<15> Победоносцев К.П. Граф В.Н. Панин министр юстиции // Голоса из России. Кн. VII - IX. Лондон, 1859 - 1860. Вып. 3. Факсим. изд. М., 1976. С. 100.
<16> Одолевский В.Ф. Дневник 1859 - 1869 // Литературное наследство. М., 1935. Т. 22 - 24. С. 156 - 180.
<17> Доброе старое время // Русская старина. 1892. N 8. С. 480.

Таким образом, причины кризиса дореформенной судебной системы были многообразны: слияние с администрацией и подчинение ей суда, многочисленность инстанций и специальных судов, приводивших в замешательство и растерянность народ, плохое материальное обеспечение судей и канцелярии, уничтожение всего привилегированного общественно-выборного элемента и, наконец, самое главное, неудовлетворительное состояние следствия и системы нормативно-правовых актов. Все это порождало в народе отрицательное отношение к правосудию. В регионах Российской империи болезни системы проявлялись еще ярче. Ежегодно увеличивалось количество нерешенных дел. Так, архивные документы проливают свет на 2800000 дел, не рассмотренных в начале царствования Николая I, а через 17 лет их количество стало 3300000 <18>, особенно большие размеры судебная волокита приняла в Киевской, Подольской, Волынской губерниях <19>. Аналогичная картина наблюдалась и в других губерниях.

<18> Середонин С.М. Исторический обзор деятельности Комитета Министров. Т. 2. СПб., 1902. С. 65 - 66.
<19> Щербина П.Ф. Судебная реформа 1864 года на Правобережной Украине. Львов, 1974. С. 71.

В дореформенном суде господствовала инквизиционная (розыскная) форма судопроизводства. Процесс проходил в глубокой тайне. Принцип письменности предполагал, что суд решает дело не на основе живого, непосредственного восприятия доказательств, личного ознакомления со всеми материалами дела, непосредственного устного допроса обвиняемого, подсудимого, свидетелей, а опираясь на письменные материалы, полученные во время следствия. Да и доказательства оценивались по формальной системе. Их сила заранее определялась законом, который твердо устанавливал, что может, а что не может быть доказательством. Закон же устанавливал и степень достоверности допускаемых доказательств, деля их на несовершенные и совершенные, т.е. такие, которые давали основание для окончательного приговора и не могли быть опровергнуты подсудимым. Поэтому судебная реформа была лишь вопросом времени.