Мудрый Юрист

Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания за преступление, совершенное в соучастии

Николай Святенюк, доцент Московского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент.

Дифференциация уголовной ответственности является деятельностью законодателя по установлению различных уголовно-правовых последствий в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления. Индивидуализация наказания осуществляется правоприменителем и заключается в избрании конкретной меры воздействия к лицу, совершившему преступное посягательство <1>. Ю.И. Ляпунов отмечал: "Вряд ли может возникнуть сомнение относительно того, что дифференциация ответственности и индивидуализация наказания - руководящие принципы уголовного права" <2>.

<1> См.: Лесниевски-Костарева Т.А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 1998. С. 34, 48, 52.
<2> Ляпунов Ю. Принципы уголовного законодательства // Социалистическая законность. 1989. N 2. С. 33.

Уголовная ответственность градируется, дифференцируется в нормах как Общей, так и Особенной частей Уголовного кодекса РФ (далее - УК). Как отмечает Н.Ф. Кузнецова, углубление дифференциации уголовной ответственности в полной мере соответствует принципу справедливости, генеральным направлениям уголовно-правовой политики: суровая ответственность за тяжкие преступления и либерализация таковой за нетяжкие деяния и в отношении случайных преступников <3>.

<3> См.: Кузнецова Н.Ф. Классификация преступлений в Общей части Уголовного кодекса // Дифференциация формы и содержания в уголовном судопроизводстве. Ярославль, 1995. С. 25.

Категоризация преступлений в ст. 15 Общей части УК, указывает Т.А. Лесниевски-Костарева, представляет собой лишь основу дифференциации ответственности <4>. Следует также согласиться с Н.Г. Кадниковым в том, что внутри выделенных категорий требуется дополнительная индексация преступлений <5>.

<4> См.: Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 38.
<5> См.: Кадников Н.Г. Классификация преступлений по уголовному праву России. М., 2000. С. 113 - 115.

Дифференциация уголовной ответственности осуществляется законодателем в статьях Особенной части УК путем установления вида и размера наказания в основном составе преступления, а также посредством использования квалифицирующих и привилегирующих признаков и конструирования с их помощью специальных составов преступлений. В литературе отмечается, что уголовная ответственность дифференцируется (различается) на простой, квалифицированный и привилегированный виды преступлений <6>. Специфика квалифицирующих и привилегирующих признаков выражается в двуединой функции - влияние на квалификацию общественно опасных деяний и дифференциацию уголовной ответственности.

<6> См.: Мельникова Ю.Б. Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания. Красноярск, 1989. С. 38; Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 62, 125.

Создание квалифицированных видов определенных преступлений свидетельствует о качественно более высоком уровне их общественной опасности по сравнению с основными составами тех же деяний. В формировании общественной опасности любого преступления участвуют как объективные, так и субъективные элементы, независимо от того, все ли они указаны в диспозиции уголовно-правовой нормы <7>. При этом элементы и признаки соотносительны системообразующим факторам общественной опасности, составляющим структуру (состав) преступления.

<7> См.: Прохоров В.С. Преступление и ответственность. Л., 1984. С. 23; Ляпунов Ю.И. Общественная опасность деяния как универсальная категория уголовного права. М., 1989. С. 55.

В статьях Особенной части УК законодатель непосредственно отражает меру, т.е. характер и степень общественной опасности преступных посягательств определенного рода или вида, давая им законодательную оценку в санкциях уголовно-правовых норм. Общественная опасность, нашедшая отражение в типовой санкции статьи, не исчерпывается признаками состава преступления. Каждое конкретное преступление как факт социальной действительности всегда богаче абстрактного понятия о нем. Его совершение может сопровождаться такими сопутствующими специфическими и индивидуальными особенностями, имеющими множество оттенков, которые законодатель не включает в виде обобщенных, типизированных признаков в уголовно-правовую норму и не ставит в зависимость от них вопрос об основании уголовной ответственности и квалификации преступлений. Тем не менее эти жизненные подробности, подчеркивал В.Н. Кудрявцев, "присущи единичным преступлениям, но "не подымаются до ранга" признаков состава... нередко... существенно влияют на оценку степени общественной опасности деяния" <8>, повышая или снижая ее.

<8> Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960. С. 44.

Именно с этой целью законодатель создал специальные нормы, предусматривающие открытый (ст. 61 УК) и закрытый (ст. 63 УК) перечни обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также ст. ст. 22, 64, 66, 67, 73 УК и другие предоставляющие возможность суду соотносить меру назначения виновному наказания с учетом всех факторов совершенного преступления.

Проблема дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания за преступление, совершенное в соучастии, зависит от того, насколько хорошо разработана система уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК, регламентирующих применение мер уголовно-правового воздействия с учетом формы соучастия в преступлении, характера и степени преступной деятельности соучастников. Статья 35 УК предусматривает четыре формы соучастия: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа и преступное сообщество (преступная организация). Институт соучастия и его формы имеют универсальный характер. Мы солидарны с В.С. Комиссаровым в том, что "нет разновидностей соучастия, характерных для Общей и Особенной частей: формы соучастия едины для уголовного права в целом" <9>.

<9> Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2005. С. 280.

Формы соучастия в преступлении выступают в качестве квалифицирующих признаков во многих статьях Особенной части УК. Первые три формы названы так же, как они определены в Общей части УК. Четвертая форма - преступное сообщество (преступная организация) используется в конкретных составах преступлений не одноименным образом, а формулируется посредством ее разновидностей. Например, в п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК в качестве квалифицирующего признака убийства признается его совершение группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, а в п. "з" этой же нормы указывается на совершение убийства, сопряженного с бандитизмом. Таким образом, законодатель не отождествляет организованную группу и преступное сообщество (преступную организацию). Поэтому мнение авторов, полагающих, что преступное сообщество (преступная организация) как форма соучастия в качестве квалифицирующего признака в статьях Особенной части УК не используется, является неверным <10>. Представляется, что преступления, предусмотренные ст. ст. 209, 210, 279, ч. 1 ст. 208, ч. 1 и ч. 2 ст. 212, ч. 3 ст. 282.1 УК, справедливо признавать разновидностями такой формы соучастия, как преступное сообщество (преступная организация) <11>.

<10> См.: Быков В. Конструкция квалифицирующего признака совершения преступления группой // Уголовное право. 2000. N 3. С. 11; Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001. С. 203 - 205; Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003. С. 167 - 169.
<11> См., напр., Гаухман Л.Д. Указ. соч. С. 203 - 205.

Специальные составы преступлений, пишет Т.А. Лесниевски-Костарева, как бы "отпочковываются" от общей уголовно-правовой нормы. Новый состав преступления при этом более узко формулируется, в него вводятся дополнительные, уточняющие признаки состава преступления. Как правило, изменяется и санкция, типовое наказание, следующее за совершение преступления, оцененного по специальному, а не по основному составу преступления. Обстоятельство, претендующее на признание в законе в качестве квалифицирующего признака, должно существенно влиять на степень общественной опасности деяния <12>.

<12> См., напр., Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 65, 181 - 182.

Каждое преступление, названное в Особенной части УК, характеризуется качественной определенностью, поскольку "все элементы состава, объективные и субъективные, имеют свое содержание - характер общественной опасности" <13>. Характер общественной опасности, указывает Н.Ф. Кузнецова, означает отличительное свойство, специфику, качество общественной опасности преступления (как каждого отдельного, так и целой группы преступлений). Характер общественной опасности составляет ее качество, степень же заключает в себе количество опасности преступления для общества <14>. Количественный показатель (степень общественной опасности) выступает одним из важных критериев при разграничении аналогичных, тождественных по закону преступлений <15>, не затрагивающим квалификацию, а лишь влияющим на избрание виновному меры наказания.

<13> Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 69.
<14> См.: Там же. С. 69.
<15> Однородность (подобие, сходство) частей и предметов - отличительный признак количества. Различия между предметами, не подобными друг другу, носят качественный, а различия между предметами подобными - количественный характер. Философский словарь. М., 1991. С. 187.

В соответствии с ч. 7 ст. 35 УК совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных Кодексом. Законодатель распространяет эту норму на все случаи совершения преступления в соответствующей форме соучастия вне зависимости от того, закреплена ли она в качестве квалифицирующего (особо квалифицирующего) признака в конкретной статье Особенной части УК или нет. Введение в конструкцию состава преступления квалифицирующих признаков в виде совершения преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или одной из разновидностей преступного сообщества (преступной организации) является результатом обобщения наиболее типичных случаев совместного посягательства на определенные правоохраняемые блага, т.е. плод анализа определенной криминологической реальности, проводимого как с позиций криминологии, так и социальной психологии <16>.

<16> См.: Бурчак Ф.Г. Соучастие: социальные, криминологические и правовые проблемы. Киев, 1986. С. 126.

Что касается приемов построения квалифицирующих признаков, то законодатель использует несколько вариантов их конструкции:

а) указание в качестве квалифицирующих признаков сразу четырех форм соучастия в разных пунктах соответствующей части и статьи УК, в одном из которых названы группа лиц, группа лиц по предварительному сговору и организованная группа, а в другом - одна из разновидностей преступного сообщества (преступной организации), например п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК;

б) указание в одном пункте соответствующей части и статьи УК в качестве квалифицирующего признака трех форм соучастия: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору и организованная группа (например, п. "а" ч. 3 ст. 111 УК);

в) указание в качестве квалифицирующего признака двух форм соучастия - группы лиц по предварительному сговору и организованной группы, но в разных пунктах и частях соответствующей статьи УК (например, п. "а" ч. 2, п. "а" ч. 4 ст. 158 УК);

г) указание в качестве квалифицирующего признака в одном пункте и части статьи УК двух форм соучастия - группа лиц по предварительному сговору и организованная группа (например, п. "а" ч. 2 ст. 164 УК);

д) указание в качестве квалифицирующего признака только одной формы соучастия - организованной группы (например, ч. 4 ст. 188 УК).

Построение подобных законодательных конструкций вызвало необоснованную критику со стороны некоторых авторов <17>. Не оспаривая возможности некоторого совершенствования уголовного закона в этом направлении, еще раз подчеркнем, что генетические корни формирования различного качества общественной опасности каждого преступления в пределах уголовно-правовой меры уходят во все элементы состава преступления. В процессе их взаимодействия в зависимости от рода или вида преступления одни элементы приобретают доминирующее значение, другие ослабляют свое влияние на совокупную величину общественной опасности посягательства. Расположение всех или нескольких форм соучастия как квалифицирующих признаков в одной норме Особенной части УК свидетельствует о незначительных перепадах их общественной опасности, которые не выходят за рамки типовой меры общественной опасности и компенсируются посредством индивидуализации наказания.

<17> См., напр., Быков В. Указ. соч. С. 11 - 14.

Характеризуя в целом зависимость общественной опасности преступления от его объективных и субъективных признаков, Н.Ф. Кузнецова отмечает: "Ведущими и определяющими для общественной опасности всей совокупности преступлений являются объективные признаки деяния, а среди них - объект и последствие преступления. Анализ Особенной части УК... свидетельствует об определяющей роли в характеристике общественной опасности преступлений объектов посягательства" <18>. Становится понятным, почему, например, все формы соучастия в убийстве, образующие его квалифицирующие признаки, помещены в одной части статьи (п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Им по сравнению с объектом уголовно-правовой охраны и некоторыми другими элементами отводится более скромная роль в формировании общественной опасности состава убийства, хотя такую позицию законодателя разделяют далеко не все специалисты. Качественное повышение общественной опасности дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, связывается не с любыми формами соучастия в этом преступлении, а только с его совершением организованной группой (ч. 3 ст. 321 УК). В составе вандализма в качестве квалифицирующего признака среди четырех форм соучастия, значительно повышающих его общественную опасность, предпочтение отдается только группе лиц без предварительного сговора (ч. 2 ст. 214 УК), а при нецелевом расходовании бюджетных средств - группе лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 285.1 УК). Подобные примеры можно продолжить.

<18> Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. С. 64.

В соответствии с ч. 1 ст. 34 УК ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления. Это же правило закреплено в ч. 1 ст. 67 УК, посвященной назначению наказания за преступление, совершенное в соучастии. В ней говорится: "При назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда". Общие начала назначения наказания (ст. 60 УК) указывают на необходимость учитывать характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказания, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Обстоятельствами, отягчающими наказание и относящимися к институту соучастия, являются совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации), что предусмотрено в п. "в" ч. 1 ст. 63 УК, а также и особо активная роль в совершении преступления (п. "г" ч. 1 ст. 63 УК).

Характер участия в преступлении, совершенном в соучастии, определяет функциональную роль каждого из соучастников. Действующее уголовное законодательство России к числу соучастников относит исполнителя (соисполнителей), организатора, подстрекателя и пособника, формулируя понятия каждого из них в соответствующей части ст. 33 УК. Степень участия в преступлении свидетельствует об интенсивности действия соучастника в рамках своей роли, о его вкладе в совершаемое преступное посягательство.

Совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) предполагает соисполнительство, т.е. два или более члена такой группы должны непосредственно совершить преступление или непосредственно участвовать в его совершении. Непосредственное исполнение преступления или непосредственное участие в его совершении (в какой бы из четырех форм соучастия оно ни осуществлялось) нельзя сводить лишь к выполнению объективной стороны состава преступления, как это зачастую делается в большинстве научных и учебных работ. Необходимо помнить об общем и единственном основании уголовной ответственности, каковым является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК (ст. 8), которое в полной мере распространяется и на институт соучастия.

В процессе индивидуализации наказания правоприменитель, определив характер участия лица в конкретном преступлении, совершенном в соучастии, учитывает степень общественной опасности содеянного, причем, как справедливо подчеркивает Т.А. Лесниевски-Костарева, индивидуальную степень <19>, т.е. интенсивность действий соучастника в рамках своей роли. По этому неслучайно особо активная роль в совершении преступления признается одним из обстоятельств, отягчающих наказание.

<19> См.: Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 51.

В литературе при рассмотрении института соучастия нередко происходит подмена понятий "характер" и "степень" участия лица в совершении преступления. Так, М.И. Ковалев писал, что "критерием в разграничении организатора от других соучастников является степень участия в преступлении, характер же участия в этом плане имеет только второстепенное, подчиненное значение" <20>. Подобную неточность допускает и Ю.А. Красиков, по мнению которого "степень участия в преступлении определяется той ролью, которую выполнял виновный, что обусловливает выделение видов соучастников (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник)" <21>.

<20> Ковалев М.И. Соучастие в преступлении: В 2 ч. Ч. 2. Виды соучастников и формы соучастия в преступной деятельности. Свердловск, 1962. С. 12 - 13.
<21> Игнатов А.Н., Красиков Ю.А. Курс российского уголовного права: В 2 т. Т. 1. Общая часть. М., 2001. С. 281.

Следует отметить, что сколь бы велика ни была степень участия лица в совместной преступной деятельности, она никогда не может изменить сам характер совершаемых действий и функциональную роль соучастника. Поэтому представляется возможным согласиться с Ф.Г. Бурчаком, считающим, что только в характере участия в преступлении, в выполняемой каждым из соучастников роли следует искать отличие исполнителей (соисполнителей), организаторов, подстрекателей и пособников <22>.

<22> Бурчак Ф.Г. Указ. соч. С. 136 - 137.

В случае совершения преступления в соучастии группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, преступным сообществом (преступной организацией) <23>, все исполнители (соисполнители) такого посягательства должны нести ответственность по статье Особенной части УК без ссылки на ст. 33 Общей части УК, вне зависимости от того, возведены ли эти формы соучастия в ранг квалифицирующих признаков или нет. Действия организаторов, подстрекателей, пособников необходимо квалифицировать со ссылкой на ст. 33 УК. Если соответствующая форма соучастия не включена в конструкцию состава, она учитывается судом в рамках индивидуализации ответственности в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 63 УК как обстоятельство, отягчающее наказание. Лицам, которые в составе преступной группы проявили особо активное участие в совершении преступления, независимо от их функциональной роли (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник), при индивидуализации наказания наряду с п. "в" ч. 1 ст. 63 УК может быть вменен и п. "г" ч. 1 ст. 63 УК.

<23> Имеются в виду и разновидности преступного сообщества (преступной организации).

В этой связи нельзя согласиться с Э.В. Кабурнеевым, что в ст. 67 УК законодатель уже предусмотрел параметры особо активной роли в совершении преступления, а в п. "г" ч. 1 ст. 63 УК обязывает второй раз учесть деяния лица, характеризующиеся этими параметрами. По мнению автора, в этом случае якобы создана конкуренция общей и специальной нормы и, применяя ст. 67 УК, суд не может применить п. "г" ч. 1 ст. 63 УК <24>.

<24> Кабурнеев Э.В. Дифференциация уголовной ответственности за преступления против жизни и проблемы их квалификации. М., 2007. С. 241.

С целью дифференциации ответственности за соучастие в преступлении представляется необходимым в ст. 67 УК РФ внести дополнения и изложить ее в следующей редакции.

  1. При назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда.
  2. Срок или размер наказания за преступление, совершенное в составе группы лиц и группы лиц по предварительному сговору не может быть менее двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.
  3. Срок или размер наказания за преступление, совершенное в составе организованной группы или преступного сообщества (преступной организации), не может быть менее трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.
  4. При наличии смягчающих и исключительных обстоятельств, предусмотренных статьями 61 и 64 настоящего Кодекса, в том числе при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления, наказание может быть назначено более мягкое.
  5. Смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников, учитываются при назначении наказания только этому соучастнику.