Мудрый Юрист

Система общих гражданских судов в России в первой половине XIX в.: кризис модели судоустройства

Захаров В.В., заведующий кафедрой теории и истории государства и права Курского государственного университета, доцент, кандидат юридических наук.

Судебные и административные преобразования, проходившие начиная с 1775 г., сформировали систему общих гражданских судов, в основе которой лежал германский принцип трех инстанций. Первой инстанцией являлись уездный суд, городовой магистрат, надворный суд. Уездные судьи до 1831 г. избирались дворянами на трехлетний срок, а затем на шестилетний срок. В решении дел судье помогали заседатели: два от дворянства и два от сельских жителей. Суду были подведомственны гражданско-правовые споры дворян, разночинцев и "свободных сельских обывателей". К компетенции суда относились прежде всего дела с ценой иска до 100 руб., позднее до 30 руб. серебром <1>. По ним суд выносил окончательные решения, не подлежавшие обжалованию в вышестоящие инстанции. Кроме собственно судебных дел в ведении суда находились и некоторые несудебные вопросы, как, например, хранение межевых книг и планов, а также обширная нотариальная деятельность (совершение крепостных актов и т.п.) <2>.

<1> См.: Свод законов Российской империи (далее - Свод законов) издания 1832 г. Т. X. Ч. I. Ст. 1902; Свод законов 1842 г. Т. X. Ч. I. Ст. 2500; Свод законов 1857 г. Т. X. Ч. II. Ст. 500.
<2> См.: Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 4027.

Городовой магистрат (в посадах и городах с численностью населения менее 500 душ - ратуша) являлся судом для "городских обывателей". Магистрат состоял из двух бургомистров и четырех ратманов, которые избирались купечеством на три года. Ратуша включала одного бургомистра и двух ратманов. Подведомственность этих судов была плохо урегулирована законодательством: его компетенция ограничивалась делами с ценой иска до 100 руб., позднее до 30 руб. серебром <3>. Наряду с юрисдикционными у магистратов и ратуш имелись хозяйственные и распорядительные полномочия <4>.

<3> См.: Свод законов 1832 г. Т. X. Ч. I. Ст. 1902; Свод законов 1842 г. Т. X. Ч. I. Ст. 2500; Свод законов 1857 г. Т. X. Ч. II. Ст. 500.
<4> См.: Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 4525 - 4535.

Надворных судов, которые разбирали гражданские споры, в России было два: в Петербурге и Москве. Суд состоял из судьи и заседателей, назначаемых сенатом <5>. Компетенция суда по гражданским делам включала "иски об обидах, ущербах и убытках на чиновников, временно пребывающих в столицах", и разночинцев столичных губерний, не имеющих недвижимой собственности <6>.

<5> См.: ПСЗ-I. Т. XXVII. N 20503.
<6> См.: Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 4516, 4517.

Судом второй инстанции являлась палата гражданского суда, действовавшая в каждой губернии. Первоначально она состояла из председателя, советника и четырех заседателей <7>. Позднее вместо советника появился заместитель, или товарищ, председателя. Председатель палаты первоначально назначался императором. Но в 1831 г. в целях укрепления независимости суда от местной администрации был изменен порядок формирования палаты. Можно говорить о существовании двух способов образования указанной должности: 1) "по определению от правительства" (назначение производил император по представлению министра юстиции); 2) на основании "дворянских выборов": председатель назначался из числа кандидатов, выдвинутых дворянским обществом. Советник назначался сенатом, а сменивший его товарищ - императором по представлению министра юстиции. Два заседателя избирались от дворянства, еще два - от городского населения <8>.

<7> См.: ПСЗ-I. Т. XXVI. N 20004.
<8> См.: ПСЗ-I. Т. XXVI. N 20004; Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 2379 - 2380.

Как и в случае с судами первой инстанции, подсудность палаты характеризовалась сложностью, запутанностью и динамичностью. Основную массу дел составляли производства, поступавшие из судов первой инстанции на ревизию или в порядке апелляции <9>. По отдельным спорным вопросам палата выступала в качестве суда первой инстанции. Это были дела, связанные с недвижимостью, расположенной в разных уездах или разных губерниях, тяжбы о собственности городских обществ и споры, касавшиеся интеллектуальной собственности <10>. Кроме того, палата, как и другие суды, совершала крепостные акты.

<9> См.: Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 2395.
<10> См.: Свод законов 1857 г. Т. II. Ч. I. Ст. 2431.

Суд третьей инстанции - это гражданский департамент сената. Он представлял собой коллегию обычно в составе семи сенаторов. После всех преобразований в Сенате имелось семь департаментов, которые рассматривали гражданские дела <11>. Ежегодно в каждый департамент император назначал первоприсутствующего, который руководил его работой. Очень сложной и запутанной была подсудность Сената по гражданским делам. К тому же она нередко изменялась и дополнялась по частным случаям. Тем не менее анализ действовавшего законодательства позволяет выделить две категории производств: 1) дела, представленные на ревизию из палат гражданского суда в силу требования закона; 2) апелляционные жалобы, в которых оспаривалась правомерность решения, вынесенного судами второй инстанции.

<11> См.: ПСЗ-II. Т. XVI. N 14852.

Итак, на основе проведенного анализа можно сделать вывод, что рассмотрение маловажных дел предусматривалось в двух инстанциях, а более важных - в трех. Однако в российской действительности все обстояло несколько иначе, и производство могло включать переход дела через гораздо большее число инстанций: по разным данным - от 11 до 16 <12>. Увеличение их количества связано с тем, что в осуществление правосудия постоянно вмешивались органы, имевшие исполнительную или законосовещательную компетенцию. По замыслу законодателя они должны были либо помогать решению дела, либо контролировать работу судов. Но в итоге, по образному замечанию И.Г. Щегловитова, суд оказался "переплетенным с административной властью, утопал в множестве инстанций и окончательно сливался в своих вершинах с властью законодательной" <13>.

<12> См.: Оболенский Д.А. Замечания на проект нового порядка судопроизводства в России // Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (далее - ОР РНБ). Ф. 120. Оп. 1. Д. 128. Л. 1 об.; О производстве дел в сенате // Материалы по судебной реформе в России 1864 г. Т. 9. С. 6; Гессен И.В. Судебная реформа. СПб., 1905. С. 65.
<13> Щегловитов И.Г. Влияние иностранных законодательств на составление Судебных уставов 20 ноября 1864 года. Пг., 1915. С. 33.

Рассмотрим типичное движение дела. Начало производству могло быть положено в земском суде или управе благочиния, поскольку полиция имела право разбирать бесспорные и маловажные дела. После этого дело переходило в суд первой инстанции. Недовольный решением этого суда мог обжаловать его в Гражданскую палату. Как правило, на этом процесс не заканчивался, и дело поступало в один из гражданских департаментов Сената. Но и его решением не всегда заканчивалось производство по делу. В случае разногласия сенаторов, протеста обер-прокурора или всеподданнейшей жалобы, признанной "заслуживающей уважения", дело переходило в общее собрание департаментов Сената. В этом случае особым звеном выступала консультация при Министерстве юстиции, созданная в 1802 г. Она представляла собой совещание министра, его заместителя, сенатских обер-прокуроров, директоров департаментов и специально назначаемых членов для выработки предложений по решению спорного вопроса <14>.

<14> См.: Учреждение Министерства юстиции // Свод законов 1857 г. Т. I. Ч. II.

Казалось бы, на этом должно закончиться, и закон прямо указывал, что "на решения Правительствующего сената нет апелляции" <15>. Но верховная власть не могла полностью устраниться от разбора судебных споров. Этому препятствовали, во-первых, отсутствие гласности и других гарантий правосудия, во-вторых, признание только апелляционного обжалования решения, когда каждая инстанция рассматривала дело по существу и могла вынести новое решение. Этим объясняется следующее уточнение вышеприведенной нормы: "Но как могут быть крайности, в коих возбранить всякое прибежище к Императорскому Величеству было бы отнять избавление у страждущего, то в таком случае..." допускаются всеподданнейшие жалобы <16>. Эта норма допускала переход дела в департамент гражданских и духовных дел Государственного совета. Промежуточным звеном выступала комиссия прошений, которая с 1835 г. действовала как самостоятельное учреждение, состоявшее под непосредственным руководством императора <17>. Ее задача сводилась к рассмотрению материалов и дачи заключения о возможности пересмотра дела в Государственном совете <18>. Но и решение департамента совета не являлось окончательным. Существовала возможность добиться переноса дела в общее собрание департаментов Государственного совета.

<15> ПСЗ-I. Т. XXVII. N 20405; Свод законов 1857 г. Т. X. Ч. II. Ст. 2597.
<16> См.: Там же.
<17> См.: ПСЗ-II. Т. X. N 7771.
<18> См.: Там же. § 36.

В рассмотрение гражданских дел мог вмешиваться и император. Даже Николай I, требовавший неукоснительного соблюдения процессуального порядка, допускал исключения, как отмечал С.М. Середонин, иногда довольно значительные по числу и важные по значению своему. Подобные дела проходили через комитет министров и их можно разделить на две группы: 1) маловажные споры, касавшиеся отдельных людей; 2) дела, которые касались какого-то актуального вопроса.

Если одной из сторон судебного процесса выступала казна, то число органов власти, принимавших участие в производстве по делу, могло быть больше за счет того, что каждая вышестоящая инстанция по закону должна была получить заключения от административных органов. Начиналось, как правило, с земского суда, затем переходило в уездный суд. Для решения дела в Гражданской палате требовалось заключение казенной палаты или палаты государственных имуществ. После вынесения решения палатой оно поступало еще раз в палату государственных имуществ, губернскому прокурору, а затем губернатору. Только после этого могло переходить на рассмотрение Сената. Последний приступал к производству после получения заключения министра государственных имуществ, финансов или внутренних дел. Дальнейшие этапы нам уже известны: департамент, общее собрание Сената, консультация при Министерстве юстиции, министр юстиции, Комиссия прошений, Государственный совет <19>.

<19> См.: Свод законов 1832 г. Т. X. Ч. I. Ст. 2062 - 2088; Свод законов 1842 г. Т. X. Ч. I. Ст. 2685 - 2732; Свод законов 1857 г. Т. X. Ч. II. Ст. 693 - 742; см. также: Судопроизводство по делам казны // Материалы по судебной реформе в России 1864 г. Т. 9. С. 1 - 4.

Таким образом, рассмотрение возможного сценария движения дела дает основание говорить о возможности его перехода по 10 - 14 инстанциям. Подобным переходам способствовало правило, закрепленное в Своде законов: "Когда дело в нижнем суде произведено столь неправильно, что без нового производства решить оное невозможно: тогда самое решение нижнего суда считается ничтожным, и дело обращается в оный для нового производства..." <20>. Никакого позитивного начала эта норма в гражданский процесс не вносила. Ее единственным результатом стала возможность бесконечного перевода дела из одного суда в другой. Причем часто это делалось самими судами для того, чтобы дело не числилось за ними и тем самым не нарушались статистические показатели <21>. В фонде К.Г. Репинского имеется выписка из материалов дела помещика В. Стецкого, которое рассматривалось судами с 1813 по 1863 г. За это время оно прошло все инстанции, вплоть до Государственного совета. После этого четыре раза переходило от Гражданской палаты через департамент Сената к общему собранию Сената <22>.

<20> Свод законов 1857 г. Т. X. Ч. II. Ст. 545.
<21> См. описание таких случаев: Колмаков Н.М. Старый суд // Русская старина. 1886. Т. 52. С. 514 - 516; Судебные уставы 20 ноября 1864 года за пятьдесят лет. Т. 1. Пг., 1915. С. 507.
<22> См.: ОР РНБ. Ф. 637. Д. 320. Л. 1 - 15.

Такое бесконечное "хождение" дел по инстанциям мало содействовало правосудию, но вполне соответствовало системе процесса того времени, "проникнутой недоверием не только к подсудимым или вообще заинтересованным лицам, но даже к свидетелям и, наконец, к самим судьям. Законодатель не доверял судебным учреждениям от низших до высших и предпочитал каждое важное дело разрешать сам, давая таким решениям форму Высочайше утвержденных мнений Государственного совета" <23>. Верно заметил С.И. Зарудный: "Недостаточность одной инстанции признана вековыми опытами Европы, а бесполезность десяти и даже двенадцати инстанций лучше доказывает опыт России" <24>. Именно многочисленность инстанций стала одной из причин волокиты в российских судах.

<23> Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Ч. I. СПб., 1867. С. 23 - 26.
<24> О значении мирового судьи и словесного порядка гражданского судопроизводства // Материалы по судебной реформе в России 1864 г. Т. 9. С. 31.

Множество инстанций является следствием неразделенности судебной, исполнительной и законодательной власти. Русская традиция соединения суда и управления, не только не преодоленная, а в отдельных случаях даже усиленная реформами XVIII - первой половины XIX в. в совокупности с правилами буквального применения закона и системой формальных доказательств, стала главной причиной существования большого числа инстанций. Модернизация, проводившаяся в указанное время, не смогла сломать такой элемент традиционалистского образа институционального поведения, как вера в верховенство исполнительной власти и приниженное положение суда. Ситуация усугублялась неопределенностью и динамичностью, которые были свойственны правилам о подсудности рассматриваемого периода.

Но российская действительность и пример других стран показывали - германская модель судоустройства утрачивала свойства адаптивности. С конца XVIII в. страны Западной Европы переживали раннеиндустриальную модернизацию. Общественные перемены стимулировали поиск оптимальной модели судебной власти. Вектор этих поисков был ориентирован на упрощение судоустройства, отделение суда от управления и законодательной власти, укрепление независимости судей. Катализатором перемен стала французская революция, радикализм и даже "ненависть к историческому порядку вещей" <25> которой позволили преодолеть инерцию институтов и ввести новый - романский - формат организации судебной власти. Французский опыт судоустройства стал своего рода правовым мейнстримом. Он зиждился на таких принципах, как самостоятельность судебной власти, двухинстанционность структуры, наличие единого кассационного суда, профессионализм судей, их независимость и несменяемость, сочетание единоличной (для решения маловажных споров) и коллегиальной (для рассмотрения более важных дел) организации суда.

<25> Малышев К. Курс гражданского судопроизводства. Т. 3. СПб., 1879. С. 50.