Мудрый Юрист

Развитие центров локализации княжеской власти в свете новгородской и киевской концепций: система властвования

Плотникова О.А., заведующая кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений факультета экономики и управления Московского гуманитарного университета, кандидат исторических наук.

На рубеже IX и X вв. происходит консолидация древнерусских племен юга и севера, что приводит к образованию единого государства на территории бывших самостоятельных княжеств. Однако процесс становления института власти получил свое развитие задолго до образования государства. Многочисленные источники, в том числе впервые выявленные, позволяют утверждать, что формирование властных структур в древнерусском обществе объективно необходимо отожествлять с развитием самостоятельных племенных княжений или княжеств.

На Юге, где социальные и экономические процессы развивались быстрее, чем на севере, племенные княжения (или княжества) существовали уже в VIII в., о чем говорит летописное известие о Кие и его потомках, "державших княженье в полях", "княженья" были и у древлян, дреговичей, словен, полочан <1>, возглавляли эти княжения вожди. Постепенно в условиях господства родоплеменных отношений власть племенных княжений стала выступать в форме главенства одного племени над другими, что и позволило военному вождю возвысившегося племени подчинить себе вождей остальных племен. Исследование позволило выявить, что такие процессы проходили как на севере, так и на юге, не исключая их специфику и особенности.

<1> См.: Полное собрание русских летописей. СПб., 1908. Т. 1. С. 10 - 11.

Восточнославянские племена и вожди, возглавлявшие их, были хорошо известны соседним народам, чему находим подтверждение в источниках. Так, Иордан сообщает о "короле" антов Боже, окруженном семьюдесятью старейшинами <2>. Маврикий Стратег повествовал о том, что у славян и антов было много вождей, с которыми он рекомендовал византийскому правительству считаться: привлекать подарками и обещаниями тех из них, кто находится поближе к византийским границам, и при их помощи громить других славянских и антских вождей; он же советовал ромеям сеять раздоры между племенами антов, мешая им соединиться и стать "под власть одного вождя" <3>. Маврикий указывал и на опасность для Византии возможности объединения разрозненных славян и антов <4>. Менандр сообщает о неком Межамире, имевшем большую власть у антов и аваров. Феофилакт Симокатта упоминает славянского предводителя Ардагаста, распростершего свое господство на целую страну <5>.

<2> См.: Иордан. О происхождении и деяниях гетов. М., 1960. С. 115.
<3> Маврикий. Стратегикон. М., 1969. С. 255.
<4> См.: Там же. С. 256.
<5> См.: Феофилакт Симокатта. Стратегикон. М., 1969. С. 255, 256.

Состав вождей у восточных славян действительно был далеко неоднороден, восточнославянскому обществу было известно несколько рангов вождей - вождь племени, вождь союза родственных племен, вождь суперсоюза, т.е. "союза союзов". Если вождь племени (военный предводитель) избирался на определенное время в период военных событий, то статус вождя племенного союза мог быть постоянным, и этот факт также указывает на то, что славянское общество постепенно утрачивало принципы демократии. Со временем союз родственных племен - объединение племен - становится необходимостью из-за усиления внешней опасности.

Широкомасштабные объединительные процессы, наблюдавшиеся у восточных славян в VIII в., привели к появлению новой организационной структуры, нуждавшейся и в новых органах власти. Требовалась власть, независимая от отдельных племен. Эта новая власть и стала предтечей публичной власти на Руси.

Ф. Энгельс по поводу аналогичного образования большой территории у германцев писал: "Ввиду обширных размеров государства нельзя было управлять, пользуясь средствами старого родового строя..." <6>. Так же произошло и на Руси, объединение Севера и Юга привело к необходимости реструктуризации старых институтов власти.

<6> Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 151.

Источниковый материал позволяет говорить, что реструктуризация старых властных отношений начинается уже при Олеге: "...се же Олег нача городы ставити, и устави дани словеном, кривичем и мери, и устави варягом дань даяти от Новагорода гривен 300 на лето, мира деля..." <7>.

<7> Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. 1. 2-е изд. М., 2001. С. 20.

В основе объединения племенных княжений лежали противоречивые стремления: с одной стороны, к союзу влекли национальные задачи: на юге - это освобождение от владычества хазар, на севере - противодействие варяжской агрессии, ликвидация печенежской угрозы, организация совместных походов на Византию, Болгарию, в страны Востока; с другой - создание союза осуществлялось с помощью прямого насилия, идущего с Юга от Киева, озабоченного поиском "данников".

Подтверждение второму доводу находим в Повести временных лет, где под 883 г. читаем о том, как Олег, обосновавшись в Киеве, начал "воевати древляны, и примучив, имаше на них дань по черне куне" <8>. В следующем году он пошел "на северяне, и победи северяны, и возложи на нь дань легъку, и не дасть им козаром дани платити, рек "Аз им противен, а вам не чему". Затем Олег "посла к радимичем, рька "Кому дань даете?" Они же реша "козаром". И рече им Олег "Не дайте козаром, но мне дайте". И въдаша Ольгови по щьлягу, яко же и козаром даяху" <9>.

<8> Полное собрание русских летописей. Т. 1. С. 20.
<9> Там же. С. 20 - 21.

Летописные данные свидетельствуют об усилении власти Юга, и в частности князя киевского над удельными князьями, подтверждением чему служит еще одно летописное свидетельство о событиях 907 г. "Иде Олег на Грекы, Игоря оставив Киеве, поя же множество варяг, и словен, и чюдь и кривиче, и мерю, и деревляны, и радимичи, и поляны, и севере, и вятичи, и хорваты, и дулебы, и тиверци, яже суть толковины" <10>.

<10> Там же. С. 23.

В указанном перечне союзников Олега встречаем тех, чей союз с Киевом был, как явствует из предшествующих событий, добровольным - словены, кривичи, северяне, радимичи и некоторые финские племена. В перечне также названы племена, чей союз с киевским князем не был добровольным, - вятичи, хорваты и дулебы, эти племена были завоеваны киевскими князьями.

Надо отметить, что в тексте договора по-прежнему фигурирует "великий" князь киевский, а вместо "великих" и "светлых" князей других земель находим определение - "князья". Таким образом, можно предположить, что титул "великий" к середине X в. сохранялся лишь за киевским князем, тогда как другие племенные князья его утратили, следовательно, статус их значительно снизился по сравнению с началом X в. <11>.

<11> См.: Рапов О.М. Княжеские владения на Руси. М., 1969. С. 31.

Новый решающий шаг в укреплении власти южного центра сделал Святослав. В договоре Святослава с императором Цимисхием нет никаких упоминаний о племенных князьях, в нем речь идет о "велицем князи рустем" Святославе, его воеводе Свенельде, о "болярах" и всех остальных, заключенных в общем понятии "русь". Следовательно, ко времени княжения Святослава с "мелкими князьями" (или племенными князьями) было в основном покончено. Показательно в связи с этим то, что Святослав "сажает" сына своего Олега "в деревех" <12>.

<12> Полное собрание русских летописей. Т. 1. С. 49.

Киев объединил многочисленные племенные союзы и поглотил их князей. От старых племенных союзов теперь остались лишь названия.

Дело, начатое Святославом, завершил Владимир, посадивший "Вышеслава в Новегороде, а Изяслава Полотьске, а Святополка Турове, а Ярослава Ростове. Умершю же старейшему Вышеславу Новегороде, посадиша Ярослава Новегороде, а Бориса Ростове, а Глеба Муроме, Святослава Деревех, Всеволода Володимери, Мстислава Тмугорокани" <13>.

<13> Там же. С. 83.

Можно заключить, что восточнославянский союз племен, или Древнерусское государство, строился отнюдь не на принципах равенства. Так, господствующее положение в нем занимали южане, что ставило киевского князя на голову выше "периферийных князей", бывших у него "под рукой". Сам процесс включения племенных княжений в Киевскую державу сопровождался физическим устранением представителей местных княжеских династий, что привело в конечном итоге к превращению Рюриковичей в единственный княжеский род, обладающий монопольным правом на государственную власть.

Интенсивное замещение Рюриковичами племенных князей, начатое с посажения в 970 г. Святославом своих сыновней Ярополка, Олега и Владимира соответственно в Киеве, древлянской земле и Новгороде, было завершено посажением Владимира своего многочисленного потомства в главных политических центрах.

Таким образом, уже в начале XI в. практически все восточнославянские земли, бывшие племенные княженья, оказались в руках "володимерова племени", а территория Древнерусского государства оказалась поделена на "сферы влияния" между сыновьями киевского князя.

"Посаженным" князьям было передано право сбора дани для киевского князя. Следовательно, уже с этого времени киевский князь прекращает ходить в полюдье. Начинает оформляться некий прообраз государственного аппарата на местах, контроль над которым продолжает оставаться в руках киевского князя.

Окончательно такой тип управления сложился во время правления Владимира Святославича (980 - 1015 гг.). Отец Владимира Святослав вынужден был разделить всю Русскую землю, включая Киев, между своими сыновьями, поскольку сам несколько лет находился за ее пределами. Владимир же оставил за собой киевский престол, а своих старших сыновей посадил в крупнейшие русские города, бывшие к тому же когда-то центрами племен. Тем самым он положил конец существованию "союза племенных княжений". На месте прежнего союза возникло единое государство, различные регионы которого управлялись наместниками киевского князя.

Теперь вся полнота власти на местах перешла в руки Владимировичей. Подчиненность их великому князю-отцу выражалась в регулярной передаче ему части дани, собиравшейся с земель, в которых сидели великокняжеские сыновья-наместники.

Положение князей "Рюрикова дома", сменивших племенных князей, представляется двойственным. С одной стороны, они являлись наместниками великого князя киевского, что обязывало их поддерживать контакт с Киевом, оказывая ему военную и финансовую помощь; с другой - принимая на себя роль местных князей, они превращались в местный орган власти. В этом последнем своем качестве князья-наместники неизбежно проникались интересами управляемых ими обществ и в известной мере противостояли Киеву.

В процессе властвования социальные позиции князей все более укреплялись. Это не могло не сказаться на функциях княжеской власти, ставшей сложнее и самостоятельнее. На князей возлагали задачи военного руководства и дипломатических сношений. Они выступали организаторами походов в чужие страны и соседние восточнославянские земли.

Несмотря на все перечисленное, в облике князей XI - XII вв. еще много черт, присущих военным вождям прошлого, главная из которых - непосредственное участие в сражении, причем в качестве передового воина, увлекающего своей личной удалью и отвагой остальную рать.

"Не имам убежати, но станем крепко, аз же пред вами пойду: аще моя глава ляжеть, то промыслите собою", - говорил Святослав своим дружинникам накануне битвы с греками. И воодушевленные "вои" отвечали: "Идеже глава твоя, ту и свои главы сложим".

Усилению княжеской власти содействовали богатства, добываемые во время войн. Оно заключало в себе еще и престижный момент, укрепляя общественное положение тех, кто им владел. Несмотря на это, княжеская власть X - XII вв. находилась еще под давлением родоплеменных отношений.

Утверждение княжеской династии было вызвано необходимостью удержать под единой властью разные племена и их центры. Родовой сюзеренитет был свойствен не только Русской земле: правитель делил земли на уделы между своими сыновьями-наследниками и в королевстве франков, и в западнославянских землях. Однако эта "родовая" власть, по сути, была антиродовой и антиплеменной, так как архаичным родовым структурам навязывался иноплеменной правитель. Власть княжеского рода оказывалась государственной властью - властью, стоящей над подданными и не включенной в архаичные догосударственные структуры.