Мудрый Юрист

Проблема реализации принципа гласности в суде общей юрисдикции (на примере пересмотра дела в порядке надзора)

Гусев А.П., юрисконсульт закрытого акционерного общества "Центральная районная аптека N 58".

1. Проблемы реализации принципов процессуального права

Проблемы принципов права как в теории права в целом, так и в отраслевой правовой науке уже в течение веков, десятилетий и многих лет являются предметом многочисленных исследований. Это действительно "вечная" тема, поскольку в принципах права отражаются те социальные изменения, которые происходят в обществе в процессе его развития. Однако, на наш взгляд, в последнее время в российской правовой науке, а также в законодательной и правоприменительной деятельности формируется своеобразный подход к принципам права, в соответствии с которым принципы "царствуют, но не правят", и с этой точки зрения их положение напоминает роль английской королевы или японского императора. Перед принципами формально преклоняются, их уважают, о них пишут книги, их выносят в первые главы и разделы законов, в частности кодексов, но, когда речь заходит о конкретной законотворческой или правоприменительной работе, о них часто забывают или игнорируют их в угоду сиюминутной политической, неправильно понятой профессиональной или иной "целесообразности".

Подобное отношение к принципам права, в том числе к принципам гражданского процессуального права, не может не настораживать, поскольку реальное (а не формальное) пренебрежение принципами права - это предпосылка к утверждению неуважения к праву в целом, к правовому нигилизму, беззаконию. Такое положение обусловлено не только объективным развитием общества (развитием науки, новыми технологиями и т.п.), но и субъективными факторами: недостаточной правовой культурой и правовой грамотностью как населения вообще, так и чиновничества (государственных служащих, должностных лиц, депутатов, а иногда и работников судов) в частности, а также сознательным игнорированием принципов права.

Многократные случаи удаления публики из залов судебных заседаний в нарушение процессуального закона, т.е. без вынесения соответствующего определения о проведении закрытого судебного заседания, - ярчайшая иллюстрация нарушения важнейшего в гражданском судопроизводстве процессуального принципа - принципа гласности.

Возникает резонный вопрос: разве не действуют в России упомянутый принцип гласности судебного разбирательства, принцип состязательности и другие общепризнанные принципы судопроизводства? Как соотносятся принципы гражданского процессуального права с этим реальным положением, если допускается выдворение из зала суда в нарушение норм процессуального закона, если существует едва ли не прямой запрет на посещение лицами, не участвующими в деле, залов судебных заседаний во время открытого судебного разбирательства? <1>

<1> Так, Постановлением Совета судей Российской Федерации от 18 апреля 2003 г. N 101 утверждены Типовые правила внутреннего трудового распорядка судов, п. 5.1 которых гласит, что пропуск в здание суда осуществляется только после предъявления документа, удостоверяющего личность. Как представляется, данным Постановлением нарушается принцип гласности судопроизводства.

2. Понятие и значение принципов процессуального права

Рассматривая вопрос о роли и значении принципов права, можно отметить, что им посвящено много работ. Опираясь на мнение В.М. Семенова <1>, с суждениями которого соглашаются многие видные ученые <2>, можно говорить о том, что значение принципов состоит в том, что они являются "каркасом" отрасли права, другие нормы наполняют ее конкретным содержанием. "По каналам" принципов происходит дальнейшее совершенствование институтов и норм отрасли. Наконец, принципы играют определяющую роль в процессе реализации норм отрасли. Это проявляется как во влиянии принципов на правосознание участников процессуальных правоотношений, так и в непосредственном действии принципов при применении норм, в которых они закреплены. Заметим, что в некоторых случаях законодательство отсылает прямо к принципам права (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ, некоторые нормы международных договоров).

<1> Семенов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М., 1982. С. 24 - 27, 56 - 57.
<2> См., например: Авдюков М.Г. Принцип законности в гражданском судопроизводстве. М., 1970; Чечина Н.А. Принципы советского гражданского процессуального права и их нормативное закрепление // Правоведение. 1960. N 3. С. 78.

Таким образом, принципы права следует учитывать, более того, в период реформирования судебной системы они требуют особого внимания, поскольку тенденция к игнорированию их значения может привести к проблемам в правотворческой и правоприменительной деятельности.

Итак, что же такое "принципы отрасли права", в частности гражданского процессуального права?

Как известно, "принцип" буквально означает "основа", "первоначало". Так, М.К. Треушников считает, что принципы "есть основания системы норм гражданского процессуального права, центральные понятия, стержневые начала всей совокупности процессуальных законов" <1>.

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданский процесс" (под ред. М.К. Треушникова) включен в информационный банк согласно публикации - Городец, 2007 (издание второе, переработанное и дополненное).

<1> Гражданский процесс: Учебник для юридических вузов / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2001. С. 17.

Однако существуют самые разные определения данного понятия, и можно говорить о том, что в научной среде не сложилось единого понимания сути принципов отрасли права. Это, с нашей точки зрения, отчасти подрывает уважение к ним. Поскольку, когда говорят о "правоутверждающих началах", "стержнях", "сердцевине", "ядре" и т.п., создается впечатление, что речь идет о чем-то отвлеченном, неконкретном, абстрактном, о чем надо по устоявшимся правилам упомянуть, но чему не обязательно следовать в повседневной жизни. При таком положении дел принципы отрасли права не в состоянии выполнять упомянутые функции, т.е. быть "каркасом" отрасли, "рельсами", по которым идет развитие отрасли, они не могут корректно применяться как непосредственно, так и опосредованно.

Одна из причин состоит в том, что содержание того или иного принципа часто не закреплено в конкретной правовой норме, оно выводится путем сложных логических сопоставлений, умозаключений, анализа содержания других норм, научных взглядов, судебной практики. М.Г. Авдюков подчеркивал, что понятие правового принципа должно выводиться из всех элементов юридической надстройки и, следовательно, охватывать ведущие правовые взгляды, основные положения права и практику применения последних <1>. В результате исследователи не только неодинаково трактуют содержание одного и того же принципа, но и по-разному определяют количество самих принципов и их названия. Можно ли эффективно применять положения, если точно не известны ни их количество, ни название, ни содержание?

<1> Авдюков М.Г. Указ. соч. С. 9.

По нашему мнению, при определении принципа прежде всего следует исходить из того, что принцип - это норма права, обязательное правило поведения для участников регулируемых правоотношений. Большинство ученых подчеркивают, что принципы отрасли права должны быть обязательно закреплены в нормах отрасли, но, с нашей точки зрения, принцип не только должен быть "закреплен в нормах", он сам есть норма права.

Хочется еще раз подчеркнуть: принцип - это не только правовая идея, но и обязательное для исполнения в любой отрасли деятельности (законодательной, исполнительной, судебной) требование, определяющее действия или бездействие. Принципы нельзя нарушать, как и любую правовую норму, более того, их следует соблюдать прежде всего. Поэтому для субъекта нарушение принципов должно влечь более неблагоприятные правовые последствия, чем пренебрежение иными нормами права.

Принципы права, как и любое явление, можно рассматривать с разных точек зрения, в частности с позиций разных наук: филологии, философии и т.д. Отметим, что некоторые ученые-юристы, размышляя о правовых принципах, анализируют их в большей степени через призму не правоведения, а других наук.

Так, нередко понятие "принципы" определяют с помощью термина "основы", используя филологический подход и допуская при этом логическую ошибку: нельзя объяснить сущность термина посредством использования его синонима. Вряд ли понятнее станет определение контракта, если указать, что контракт - это договор.

Утверждение о том, что "принцип права есть идея", - это совсем иной взгляд на проблему. При таком подходе основным становится вопрос о возникновении и развитии правовых норм, причем любых, а не только принципов. Подход к принципам как к идеям, не обязательно закрепленным в нормах права, не использовался большинством ученых-процессуалистов, хотя такие высказывания встречаются до сих пор <1>.

<1> Гайдук А.С. Неприкосновенность собственности: "гражданско-правовой принцип" или "основное начало гражданского законодательства"? // Юрист. 2002. N 8. С. 7 - 8.

Большое внимание уделяется в процессуальной науке нормативному закреплению принципов. М.А. Гурвич полагал, что "принципы - общие руководящие положения, имеющие определенное значение для всей системы процессуальных институтов" <1>. По мнению В.М. Шерстюка, "принципы как наиболее общие нормы должны занимать в системе гражданского процессуального права соответствующее место" <2>.

<1> Советский гражданский процесс / Под ред. М.А. Гурвича. М., 1975. С. 16.
<2> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 127.

Наиболее последовательным приверженцем положения о том, что нормативное закрепление - это обязательный признак любого принципа, следует признать Н.А. Чечину. В частности, она писала: "Правовой принцип как руководящая идея отличается от научных и философских принципов тем, что всегда и непременно находит свое конкретное выражение в норме или нормах права, т.е., говоря иными словами, идея находит в нормах закрепление, правовую защиту, обеспеченную силой государственной власти. Более того, о принципе права можно говорить лишь постольку, поскольку он, как руководящая идея, получил нормативное закрепление: идея, не зафиксированная нормой права, не может стать правовым принципом" <1>. Критикуя определения иных ученых, Н.А. Чечина писала: "В... правильном по существу определении у В.М. Семенова так же, как и в определении М.А. Гурвича, не выявлен способ фиксации принципа как правового понятия, не показано его специальное нормативное начало, которое суть самого понятия принципа. Принципы как основные нормативные положения определяют собой структуру и существенные черты гражданского процессуального права" <2>.

<1> Чечина Н.А. Указ. соч. С. 78.
<2> Там же. С. 53.

Сама Н.А. Чечина понимала принципы права следующим образом: "Они - суть руководящие идеи, которые выражают общую направленность и наиболее существенные черты содержания социалистического правового регулирования общественных отношений, конкретизируют руководящие начала социалистического строя, закрепленные нормами права... Принципы советского гражданского процессуального права - это основные положения, руководящие начала социалистического строя, закрепленные нормами гражданского процессуального права... которые, будучи сформулированы и закреплены в соответствующих положениях процессуального законодательства, входят в систему гражданского процессуального права и применяются в ходе гражданского судопроизводства" <1>.

<1> Чечина Н.А. Указ. соч. С. 52.

Вместе с тем, несмотря на признание того, что "нормативное начало - суть понятия принципа" (Н.А. Чечина), прямо нигде не устанавливается, что принципы - это нормы права.

Если исходить из того, что принцип - это норма права, то он должен четко и конкретно определять правило поведения, права, обязанности, ответственность. С нашей точки зрения, неправильное отношение к принципам сложилось из-за того, что многие из них представляются неконкретными и потому неясными. Иными словами, принципы любой отрасли права должны иметь ясную и четкую формулировку. По этому поводу Н.А. Чечина писала: "Все принципы, составляющие систему, должны быть закреплены в Основах законодательства о гражданском судопроизводстве и текстах статей ГПК каждой из союзных республик. Форма фиксирования принципов зависит от содержания самого принципа, а также от цели и задач того законодательного акта, в котором он находит свое закрепление. Четкое фиксирование принципов в законодательных актах обеспечит единство процессуальных норм... Четкость каждой нормы способствует правильному ее применению, а следовательно, и укреплению законности" <1>.

<1> Там же. С. 83.

Изложенную точку зрения разделяют многие авторы. Так, Д.А. Фурсов отмечает, что если принцип не имеет нормативного закрепления, то его следует отнести не к принципам права, а к принципам правосознания <1>. Правоотношения не могут регулироваться правовыми идеями, поэтому и принципы права не должны оставаться лишь научными декларациями. Реализация принципов права, так же как и способ их осуществления, возможна только в том порядке и тех формах, которые предписаны законом.

<1> Фурсов Д.А. Предмет, система и основные принципы арбитражного процессуального права (проблемы теории и практики). М., 1999. С. 360 - 361.

Таким образом, одну из задач науки гражданского процесса следует определить как четкое формулирование названия и содержания принципов гражданского и арбитражного процессуального права для целей их нормативного закрепления. И здесь надо отметить, что нормативное закрепление принципа требует четкости и понятности изложения принципов: если в научной работе некоторая "вольность" допустима, то в норме права она исключается.

Проиллюстрируем вышесказанное следующим.

Во многих государствах закреплено право быть выслушанным в суде. В частности, в Германии этот принцип возведен в ранг конституционного: согласно ст. 103 (абз. 1) Конституции каждый имеет право быть выслушанным в суде. Суд не может вынести решение, не предоставив сторонам возможности высказаться, соответственно он обязан вначале выслушать их спор <1>.

<1> Давтян А.Г. Гражданское процессуальное право Германии. М., 2000. С. 34 - 35.

В России ни в гражданской процессуальной доктрине, ни в ГПК РФ данный принцип не выделен (заметим, что его нельзя отождествлять с принципом состязательности и процессуального равноправия сторон - это самостоятельное процессуальное правило). Тем не менее ясность, очевидность и логичность рассматриваемого принципа способствовали тому, что он стал фактически применяться и осознаваться как принцип судьями и иными участниками процесса. Так, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 14 апреля 1999 г. N 6-П признал "не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1) и 123 (часть 3) положения части первой статьи 325 Гражданского процессуального кодекса РСФСР в той мере, в какой они позволяют суду надзорной инстанции в случае извещения о судебном заседании одной из сторон или другого лица, участвующего в деле, рассмотреть дело без предоставления другой стороне или другим лицам, участвующим в деле, равных возможностей участвовать в судебном разбирательстве, а также позволяют суду надзорной инстанции определить в конкретном деле объем прав и обязанностей сторон иначе, чем это сделано судами нижестоящих инстанций, НЕ ПРЕДОСТАВЛЯЯ ЛИЦАМ, УЧАСТВУЮЩИМ В ДЕЛЕ, ПРАВА БЫТЬ ВЫСЛУШАННЫМИ СУДОМ НАДЗОРНОЙ ИНСТАНЦИИ" (выделено мной. - А.Г.).

Следовательно, каждый принцип - это норма права, которая может раскрываться, конкретизироваться в других нормах отрасли права. Каждый принцип должен быть ясно и четко выражен и, главное, в ясной и четкой формулировке закреплен в законе, что действительно необходимо для обеспечения его действенности.

3. Процессуальное значение принципа гласности

Но чем же принцип (если он - норма права) отличается от остальных норм права?

Думается, что принцип - это главная, системообразующая норма, которая оказывает влияние на содержание всех или большинства норм данной отрасли права. Принципы - это "каркас", "скелет" любой отрасли права, без которых ее "тело" не может существовать, оно разрушается. Более того, отказ не только от всех, но и от нескольких, а иногда и от одного принципа может привести к ликвидации отрасли права или переходу ее в иное качество. Например, если не применять принцип состязательности, то процесс станет инквизиционным; и это будет совсем иной процесс, а существующий фактически исчезнет. Если пренебречь принципом гласности, то существующий процесс также существенно изменится.

С учетом сказанного к предложениям скорректировать действующие принципы права следует относиться весьма осторожно.

Например, Э.М. Мурадьян предлагает "подчинить" принцип гласности принципу диспозитивности, имея в виду, что по просьбе обеих сторон (или одной из сторон при отсутствии возражений другой стороны) дело, не представляющее публичного интереса, подлежит рассмотрению в закрытом судебном заседании <1>.

<1> Мурадьян Э.М. Диспозитивное правосудие как этическая парадигма будущего // Современное право. 2000. N 4. С. 44.

При таком подходе публика, которая в определенной мере является контролером судебной деятельности, соблюдения законности, будет лишена возможности участвовать в процессе. Келейное разрешение дел сводит на нет воспитательное значение процесса; частично теряется значение принципа устности судебного разбирательства.

Думается, если стороны не хотят огласки конфликта, они вправе урегулировать спор самостоятельно; какие-то вопросы можно решить у нотариуса, какие-то - путем обращения в третейский суд, где соблюдается конфиденциальность. Нельзя не отметить и того, что в ст. 10 ГПК РФ расширен перечень случаев, допускающих проведение закрытого судебного разбирательства: к ситуациям, связанным с государственной тайной, тайной усыновления и другими известными причинами, добавлены некие "обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела", что в известной мере сужает сферу действия принципа гласности.

Отношение законодателя к публике вполне определенно: согласно ГПК РФ она не считается участником процесса. Это следует, в частности, из ст. 158 и 159, в которых "участники процесса" противопоставлены "всем присутствующим в зале судебного заседания гражданам". С нашей точки зрения, участник процесса - это лицо, которое является участником гражданского процессуального отношения, права и обязанности которого установлены гражданским процессуальным законодательством, в частности ГПК РФ. Нормы упомянутых и других статей ГПК РФ (ст. 10, 192) распространяются на любых граждан, т.е. граждане, присутствующие в зале заседания, - это участники процесса, способствующие реализации задач гражданского судопроизводства и относящиеся к группе "лиц, содействующих осуществлению правосудия".

В зависимости от круга лиц, которые могут быть ознакомлены с деятельностью суда, различают: 1) гласность в узком смысле слова, т.е. гласность для сторон и других лиц, участвующих в деле, и 2) гласность для народа, или публичность <1>.

<1> Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.А. Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. М., 1996. С. 42.

Уже в дореволюционной литературе по гражданскому процессу отмечалось, что гласность в узком смысле слова означает такое устройство процесса, при котором ни один шаг судопроизводства не остается тайной ни для сторон, ни для какого-либо лица, участвующего в деле.

Публичность же процесса заключается, с одной стороны, в доступности судебных заседаний для публики, с другой - в возможности ознакомления неопределенного круга лиц с судебными постановлениями и тем, что происходит в открытом судебном заседании <1>.

<1> Малышев К. Курс гражданского судопроизводства // Хрестоматия по гражданскому процессу / Под ред. М.К. Треушникова. М., 1996. С. 85 - 88.

В настоящее время в научной литературе все чаще вопросы гласности процесса рассматриваются в контексте проблемы транспарентности судопроизводства, суть которой характеризуется следующим тезисом: "Недостаточно знать, что правосудие есть, необходимо видеть, что оно осуществляется" <1>.

<1> Абросимова Е.Б. Транспарентность правосудия // Проблемы транспарентности судебной власти: Материалы конференции "Прозрачность правосудия: международные стандарты и российская практика". М., 2001. С. 59; цит. по: Туманова Л.В. Транспарентность гражданского судопроизводства // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 21.

4. Реализация принципа гласности при пересмотре дела в порядке надзора

В стадии производства в порядке надзора ГПК РФ не устанавливает каких-либо ограничений принципа гласности (открытости) в форме доступности судебных заседаний для лиц, участвующих в деле. Более того, гласность в интересах таких лиц обеспечивается ст. 385 ГПК РФ, которой прямо предусмотрена необходимость их извещения о времени и месте рассмотрения дела по существу судом надзорной инстанции и назначения времени рассмотрения дела с учетом того, чтобы эти лица имели возможность явиться на заседание.

Положение об обязательном извещении лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения дела в порядке надзора является важной новеллой ГПК РФ по сравнению с ГПК РСФСР.

В соответствии с ч. 1 ст. 325 ГПК РСФСР лица, участвующие в деле, извещались о времени и месте рассмотрения дела в порядке надзора только "в необходимых случаях". Как отмечает А.Т. Боннер, этот термин в законе никак не раскрывался, что позволяло толковать его произвольно <1>. Таким образом, правило, установленное в ч. 1 ст. 325 ГПК РСФСР, допускало возможность вообще не извещать лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания, а также извещать только одного или некоторых участников процесса.

<1> Боннер А.Т. Установление обстоятельств гражданских дел. М., 2000. С. 305.

Конституционность положений указанной нормы была предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который в Постановлении от 14 апреля 1999 г. N 6-П признал положения ч. 1 ст. 325 ГПК РСФСР не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой они позволяли суду надзорной инстанции в случае извещения о судебном заседании одной из сторон или другого лица, участвующего в деле, рассматривать дело без предоставления другой стороне или другим лицам, участвующим в деле, равных возможностей в судебном разбирательстве, а также позволяли суду надзорной инстанции определить в конкретном деле объем прав и обязанностей сторон иначе, чем это сделано судами нижестоящих инстанций, не предоставляя лицам, участвующим в деле, права быть выслушанными судом надзорной инстанции <1>.

<1> СЗ РФ. 1999. N 16. Ст. 2080.

Из указанного Постановления Конституционного Суда РФ следовало: с учетом того, что при рассмотрении дела в суде надзорной инстанции участие прокурора всегда являлось обязательным, а также того, что прокурор был отнесен ГПК РСФСР к лицам, участвующим в деле, непредоставление возможности иным лицам, участвующим в деле, присутствовать при рассмотрении дела в суде надзорной инстанции всегда влекло за собой нарушение положения Конституции РФ о равенстве граждан перед законом и судом и об осуществлении правосудия на основе состязательности и равноправия сторон. Поэтому извещение всех лиц, участвующих в деле, при рассмотрении дела в суде надзорной инстанции было признано обязательным во всех случаях.

В настоящее время ст. 385 ГПК РФ создает реальную гарантию реализации принципа гласности в стадии надзора для лиц, участвующих в деле, закрепляя положение об извещении лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения дела по существу судом надзорной инстанции.

Вместе с тем ГПК РФ не предусматривает необходимости уведомления лиц, участвующих в деле, о том, что по делу подана надзорная жалоба или представление и что они приняты судьей к рассмотрению. Данное обстоятельство можно рассматривать как определенное ограничение действия принципа гласности в стадии проверки судебных постановлений в порядке надзора.

Что касается доступности судебных заседаний суда надзорной инстанции для посторонних лиц, то в ГПК РФ отсутствуют специальные (по сравнению со ст. 10 ГПК РФ) нормы об ее ограничении. На практике же в большинстве случаев такая доступность вовсе исключена: в суды надзорных инстанций, особенно в Верховный Суд РФ, посторонних лиц, как правило, не допускают. Однако эта практика никак не связана с недостатками процессуального законодательства.

Несмотря на важность рассмотренных форм реализации принципа гласности как в отношении лиц, участвующих в деле, так и иных лиц, представляется, что наибольшую значимость в стадии проверки судебных постановлений в порядке надзора имеет такая форма выражения рассматриваемого принципа, как доступность судебных постановлений для всеобщего ознакомления, т.е. открытость актов суда надзорной инстанции. В отношении постановлений судов надзорной инстанции это особенно актуально, поскольку их акты в настоящее время имеют большое значение не только для участников конкретного дела, но и для лиц, не участвующих в деле, а также судейского сообщества.

Это связано с тем, что, во-первых, одной из целей деятельности суда надзорной инстанции является содействие формированию правильной и единообразной судебной практики судов нижестоящих инстанций, а во-вторых, проверка вынесенного в надзорном порядке определения Судебной коллегии Верховного Суда РФ в Президиуме Верховного Суда РФ в порядке надзора предполагает указание в надзорной жалобе или представлении прокурора на то, что такое определение нарушает единство судебной практики с приведением соответствующего обоснования такого нарушения (ч. 2 ст. 378 ГПК РФ).

Если исходить из формулы "Закон - это то, что о нем думают судьи" и учитывать, что проект ГПК РФ был подготовлен и внесен Верховным Судом РФ, то есть все основания предполагать, что ст. 389 ГПК РФ имеет целью создание "модельных решений", вынесение постановлений, имеющих силу закона для нижестоящих судов при вынесении решений по аналогичным делам. То есть для создания "неписаного права".

Несмотря на возрастание регулятивной роли судебной практики, ее использование в качестве дополнительного источника права, безусловно, невозможно, поскольку Россия является страной континентального позитивного права <1>.

<1> В качестве иллюстрации отношения к неписаному праву процитируем английского юриста И. Бентама: "Неписаное право, право по сути своей неопределенное, не имеющее ни начала, ни конца, пригодное разве для управления стадом и не достойное человека. При нем судья является законодателем, но таким, все законы которого индивидуальны и неизбежно создаются только ex post facto (задним числом): законы его пишутся кровью тех, для кого они предназначаются" (цит. по: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 2003. С. 106; http://civil.consultant.ru/elib/books/23/). Е.А. Васьковский писал по этому поводу следующее: "Признание решений третьей инстанции обязательными для всех судов чрезвычайно неблагоприятно отражается на деятельности низших судов, лишая их всякой самостоятельности и приучая к пассивному подчинению разъяснениям третьей инстанции. Совсем не то наблюдается в Западной Европе. Во Франции суды второй инстанции нередко отступают от разъяснений кассационного суда, и их упорное неподчинение не раз побуждало кассационный суд пересматривать свои разъяснения и отказываться от высказанных взглядов. Такую же самостоятельность суждений проявляют германские суды. Известный процессуалист проф. Штейн свидетельствует, что... изучая... из года в год судебные решения низших и средних инстанций, он именно из них получает правильные сведения об основоположениях действующего права... Если бы мы, - продолжает он, - когда-либо должны были устранить всю совокупность наших судей от научного и духовного участия в развитии и усовершенствовании нашего права, то это привело бы к застою, регрессу, невознаградимому уменьшению духовной производительности. И когда Адикес жалуется, что у нас низшие суды могут оспаривать решения имперского суда, то я говорю: слава Богу, что наши суды настолько самостоятельны, что подчиняются решениям имперского суда только тогда, когда его мотивы убедительны, и что они высказывают свои убеждения даже тогда, когда знают, что наивысший авторитет другого мнения. Противоречие не остается без внимания. Наш имперский суд, к счастью, обладает мужеством через несколько лет заявлять, что он ошибся, и он отказывается от прежнего решения. Он не связывает себя, как английские высшие суды, он идет вперед, и низшие суды помогают ему; происходит взаимное оплодотворение между высшей и низшей инстанциями, и было бы грубой ошибкой прекратить его" (Васьковский Е.А. Курс гражданского процесса. М., 1913. С. 216 - 218).

Придание направления судебной практике начинается с уровня верховных судов республик, краевых, областных судов, судов городов федерального значения, суда автономной области, судов автономных округов (далее - областные суды). Проверяя судебные постановления судов нижестоящих инстанций, областные суды направляют судебную практику на территории соответствующего субъекта Российской Федерации.

Данная цель в полной мере была бы достигнута в том случае, если бы с судебными постановлениями областных судов, вынесенными в порядке надзора, можно было бы ознакомиться всем судьям судов общей юрисдикции соответствующего субъекта Российской Федерации. Знание позиции областного суда по вопросам применения той или иной нормы права в определенной степени направляло бы судей судов нижестоящих инстанций на единое (аналогичное) их понимание и применение при рассмотрении конкретных дел. В поддержку этого можно опереться на слова Е.В. Васьковского, который отмечал: "Данное судом третьей инстанции по какому-либо делу разъяснение смысла законов не имеет обязательного значения для низших судов при разрешении других дел, а служит для них только образцом и примером и с этой целью публикуется" <1>.

<1> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 2003. С. 39.

Однако ознакомление с судебными постановлениями областного суда, вынесенными в порядке надзора, только судей еще не обеспечивало бы в полной мере достижения такой цели деятельности суда надзорной инстанции, как направление судебной практики. Дело в том, что устранение судебных ошибок кассационной и надзорной инстанциями осуществимо только в случае возникновения соответствующего производства, что возможно только по инициативе лиц, участвующих в деле (за некоторым исключением - ст. 389 ГПК РФ), а в суде надзорной инстанции также и по инициативе лиц, не участвующих в деле, чьи права и законные интересы нарушены судебным постановлением.

Доступность судебных постановлений областных судов, вынесенных в порядке надзора, для неопределенного круга лиц в свою очередь также способствовала бы достижению указанной цели производства в порядке надзора, поскольку, с одной стороны, служила бы для этих лиц ориентиром в решении вопроса о целесообразности подачи кассационной или надзорной жалобы на судебные акты по своим делам, а с другой - при подаче соответствующей жалобы уже стимулировала бы суд проверить изложенные в жалобе доводы с точки зрения позиции областного суда относительно толкования и применения той или иной нормы права.

Судебная коллегия Верховного Суда РФ, рассматривая дела в порядке надзора, также имеет целью направление судебной практики, однако в отличие от областных судов уже в пределах всей территории Российской Федерации. Поэтому постановления коллегии, выносимые в порядке надзора, служат ориентиром для всех судов Российской Федерации, включая и областные суды.

В связи с этим целесообразность опубликования судебных актов судов различных инстанций бесспорна. Осуществить это возможно было так же, как это делают арбитражные суды, обеспечивая общедоступность выносимых ими судебных актов <1>.

<1> См., например: Вестник Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа, Вопросы правоприменения (Федеральный арбитражный суд Московского округа), Арбитражные споры (Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа), Судебные споры (Федеральный арбитражный суд Центрального округа) и др.

В ч. 2 ст. 378 ГПК РФ предусмотрено, что надзорные жалобы или представления прокурора на определения Судебной коллегии по гражданским делам и Военной коллегии Верховного Суда РФ, вынесенные ими в надзорном порядке, могут быть поданы при условии, что эти определения нарушают единство судебной практики.

Как отмечает заместитель Председателя Верховного Суда РФ В.М. Жуйков, "обоснование такого утверждения является обязанностью лица, подающего надзорную жалобу, представление. Для этого указанное лицо должно представить соответствующие материалы: публикации в Бюллетене Верховного Суда РФ или других официальных изданиях, относящиеся к данной проблеме, разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по вопросам, возникшим в судебной практике, судебные постановления Президиума и коллегий Верховного Суда РФ, вынесенные по конкретным делам, обзоры судебной практики и ответы Верховного Суда РФ на возникшие вопросы; копии неопубликованных судебных постановлений Президиума и коллегий Верховного Суда РФ по конкретным делам, содержащие толкования норм материального или процессуального права" <1>.

<1> Научно-практический комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.М. Жуйкова, В.К. Пучинского, М.К. Треушникова. М., 2003. С. 755.

Важно отметить, что предоставление неопубликованных судебных постановлений коллегий и Президиума Верховного Суда РФ для большинства лиц, не участвовавших в рассмотрении дел, по которым они приняты, практически невозможно.

В связи с необходимостью достижения такой цели производства в порядке надзора, как направление судебной практики на всей территории России, а также учитывая тот факт, что для суда надзорной инстанции предметом проверки является только правильность применения норм права, что неразрывно связано с толкованием их содержания, представляется необходимым опубликовать все постановления судебных коллегий и Президиума Верховного Суда РФ, вынесенные в порядке надзора. Доступность таких постановлений для неопределенного круга лиц уже сейчас в определенной степени могла бы быть обеспечена путем их размещения на существующем официальном сайте Верховного Суда РФ.

Постановления Президиума Верховного Суда РФ, вынесенные в порядке надзора, подлежат опубликованию по тем же причинам, что и постановления коллегий Верховного Суда РФ, а также потому, что Президиум является высшей судебной инстанцией в Российской Федерации, на решения которой ориентируются все суды, в том числе и коллегии Верховного Суда РФ, а также лица, обращающиеся в суд за судебной защитой своих прав, свобод и законных интересов.

В связи с изложенным необходимо в гражданском процессуальном законодательстве закрепить правило, обязывающее публиковать судебные постановления, выносимые в порядке надзора судебными коллегиями и Президиумом Верховного Суда РФ. Опубликование же судебных актов областных судов, вынесенных в порядке надзора, не так необходимо, как опубликование актов Верховного Суда РФ, но, как представляется, также весьма целесообразно. Важно отметить, что в АПК РФ такое правило предусмотрено, и акты ВАС РФ, вынесенные по результатам рассмотрения дела в порядке надзора, подлежат опубликованию в Вестнике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (ст. 307 АПК РФ).

В рамках данной статьи нельзя не коснуться и проблемы ознакомления с особым мнением судьи.

ГПК РФ дает право судье, не согласному с мнением большинства при рассмотрении дела в коллегиальном составе, изложить в письменной форме свое особое мнение, которое приобщается к делу, но при объявлении принятого по делу решения суда не оглашается (ст. 15 ГПК РФ). Возникает вопрос о необходимости предоставления лицам, участвующим в деле (а равно и не участвующим в деле), возможности ознакомиться с особым мнением судьи.

Следует согласиться с выводом А.С. Кожемяко, согласно которому "участвующие в деле лица, юристы и все желающие должны иметь возможность ознакомиться с нюансами рассмотренной судьями правовой проблемы, что поможет привлечь к ней внимание ученых и практиков, а следовательно, создаст лучшую перспективу для правильного решения" <1>. Его точка зрения основана на практике учреждений, которые, специализируясь на проверке вопросов права, предоставляют свободный доступ к особому мнению судей (это, например, в практике Конституционного Суда РФ или Европейского суда по правам человека). Вследствие этого представляется необходимым публиковать вместе с самим принятым судебным постановлением по рассмотренному в порядке надзора делу и особое мнение судьи(-ей).

<1> Кожемяко А.С. Производство в арбитражном суде кассационной инстанции: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 35.

Резюмируя сказанное, хотелось бы подчеркнуть, что доступность судебных постановлений неопределенному кругу лиц повышает ответственность судей за свои решения. Правильные, тщательно обоснованные постановления судей укрепляют их авторитет в глазах общественности, повышают доверие к суду как органу правосудия.

В заключение отметим, что выше приведены только несколько частных проблем реализации принципа гласности как основополагающего принципа судопроизводства. Все они требуют своего разрешения, поскольку отечественная судебная система только тогда станет доступной для всех граждан, когда гласность станет ее "каркасом".