Мудрый Юрист

Производство дознания по уголовным делам о преступлениях несовершеннолетних: за и против

Марковичева Е.В., доцент, кандидат юридических наук, Орловский государственный университет.

Производство по делам несовершеннолетних отличается целым рядом особенностей, нашедших свое отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. Закрепление в нормах уголовно-процессуального права специфики осуществления уголовного преследования в отношении несовершеннолетних во многом является показателем отношения государства и общества к преступности несовершеннолетних.

В современной России статистика по преступности несовершеннолетних выглядит неутешительно. Несмотря на некоторую стабилизацию количественных показателей, продолжают тревожить негативные качественные изменения в структуре данного вида преступности. Стабильно высоким остается число тяжких и особо тяжких преступлений, совершаемых несовершеннолетними, зачастую в составе организованной преступной группы. Все это обуславливает повышенный интерес теоретиков и практиков к различным аспектам уголовного судопроизводства по делам о преступлениях несовершеннолетних и должно определять основные направления уголовной и уголовно-процессуальной политики Российского государства.

Следует отметить, что исторически сложились разные подходы к специфике производства в отношении несовершеннолетних. Логично предположить, что специфика производства по делу в отношении несовершеннолетнего должна обязательно прослеживаться, начиная со стадии возбуждения уголовного дела вплоть до исполнения приговора, и, естественно, что эта специфика должна найти свое закрепление в законодательстве. С сожалением приходится констатировать то обстоятельство, что нередко особенности такого производства на той или иной стадии обозначены российским законодателем весьма схематично. Естественно, что при этом страдает сама сущность уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних и затрудняется реализация соответствующих уголовно-процессуальных отношений. В частности, УПК РСФСР предусматривал персональную подследственность по делам о преступлениях несовершеннолетних с обязательным производством по таким делам предварительного следствия. УПК РФ отказался от принципа персональной подследственности, основанной на учете именно признака несовершеннолетия, закрепив подследственность по предметному признаку, поскольку современное российское уголовно-процессуальное законодательство "не содержит требования об обязательности предварительного следствия по уголовным делам о преступлениях несовершеннолетних", а "статья 150 УПК РФ не дифференцирует формы предварительного расследования в зависимости от субъекта преступления" <1>.

<1> Николюк В.В., Осипов Д.В. Совершенствование работы органов предварительного следствия и подразделений дознания по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними или с их участием // Проблемы предварительного следствия и дознания: Сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД России, 2003. С. 29.

Что касается восприятия производства по делам несовершеннолетних как усложненной формы уголовного судопроизводства, то этот постулат в исследованиях многих процессуалистов носит аксиоматичный характер. Даже М.С. Строгович, считавший, что "сокращения процессуальной формы не выдерживали испытаний и отменялись", допускал определенную возможность дифференциации уголовно-процессуальной формы, но "не путем сокращения, сжатия формы, а путем расширения формы и усиления гарантий по определенным категориям дел" <2>. В основе такого подхода лежит восприятие несовершеннолетнего как субъекта, права которого в силу его ограниченных возрастных особенностей не могут быть обеспечены в полном объеме при применении общего порядка уголовного судопроизводства, а "особые правила, применяемые при расследовании и судебном разбирательстве дел данной категории, являются дополнительными процессуальными гарантиями для защиты интересов несовершеннолетних и для наиболее полного, всестороннего и объективного исследования всех обстоятельств по делу" <3>.

<2> Строгович М.С. Уголовно-процессуальная форма и обеспечение прав обвиняемого // Развитие и совершенствование уголовно-процессуальной формы. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1979. С. 91.
<3> Ландо А.С. Представители несовершеннолетних обвиняемых в советском уголовном процессе. Саратов, 1977. С. 6.

Когда же речь заходит о допустимости применения сокращенных форм производства по делам о преступлениях несовершеннолетних, то здесь мнения расходятся. И в первую очередь расходятся мнения российского законодателя и многих ученых-процессуалистов, полагающих, что несовершеннолетие - это тот признак, который не позволяет использовать упрощенные формы судопроизводства. Такая позиция достаточно долго закреплялась и в советском уголовно-процессуальном законодательстве. Российский УПК, напротив, сделал первый шаг на пути допущения сокращенных форм производства по делам несовершеннолетних на стадии досудебного производства. Именно с такой точки зрения можно рассматривать возможность производства предварительного расследования в форме дознания по делам несовершеннолетних. Такая позиция законодателя в большинстве своем вызвала критику как со стороны теоретиков, так и со стороны практических работников. Следует сказать, что аргументы противников проведения предварительного расследования по делам о преступлениях несовершеннолетних в форме дознания заслуживают внимания. Ими обычно приводятся следующие доводы против проведения дознания по делам о преступлениях несовершеннолетних: 1) ослабление процессуальных гарантий прав несовершеннолетнего обвиняемого; 2) невозможность в сроки, установленные для дознания, выполнить требования ст. 421 УПК РФ; 3) нечеткость норм ст. 427 УПК, фактически не указывающих на возможность прекращения уголовного дела в отношении подозреваемого; 4) отсутствие у дознавателей надлежащей подготовки для расследования дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, и отсутствие специализации по расследованию дел о преступлениях несовершеннолетних в органах дознания; 5) сложившаяся практика передачи уголовного дела в отношении несовершеннолетнего, по которому возможно производство дознания, для производства предварительного следствия; 6) нечеткость правового статуса органов дознания и др.

Можно по-разному относиться к данным аргументам. Но остается фактом то, что институт дознания в современной России далек от совершенства и нуждается в реорганизации. Практически не улучшили ситуацию изменения, внесенные в уголовно-процессуальное законодательство в 2007 г. Федеральными законами от 6 июня N 90-ФЗ и от 24 июля N 214-ФЗ. Несмотря на увеличение сроков производства предварительного расследования в форме дознания, по-прежнему повсеместно они продлеваются. Справедливой остается и критика как уровня профессиональной подготовленности и компетентности дознавателей, так и качества производимого ими дознания.

Как видим, доводы против производства дознания по делам о преступлениях несовершеннолетних весьма убедительны. И с этой позиции вполне понятны призывы к возвращению к принципу персональной подследственности по данной категории дел. Однако, на наш взгляд, при этом игнорируются некоторые обстоятельства, заслуживающие пристального внимания. Во-первых, в современном мире наметилась четкая тенденция к развитию процессуальной экономии. Следует согласиться с Л.В. Головко, полагающим, что "одной из основных тенденций развития уголовно-правовой и процессуальной наук и соответствующего законодательства нашего времени стал поиск оптимальных способов разрешения возникающего в связи с совершением нетяжкого преступления конфликта" <4>. В связи с этим ускорение процессуального производства становится все более распространенным в уголовном судопроизводстве многих стран. Первые шаги в данном направлении уже начинает делать и Россия. Поэтому вполне логично предположить, что западные тенденции в определенной степени приживутся и на российской почве. В частности, в настоящее время уже подготовлено два законопроекта, нацеленных на развитие сокращенного порядка досудебного производства <5>. Кроме того, следует помнить и о том, что международные нормы, регулирующие уголовное судопроизводство в отношении несовершеннолетних, не столь негативно относятся к сокращению такого производства. Более того, многие сторонники ювенальной юстиции считают, что упрощение и сокращение уголовно-процессуальной формы при производстве по делам несовершеннолетних снижает негативное психотравмирующее, и в том числе криминальное, воздействие государственной машины уголовного преследования на подростка.

<4> Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. СПб., 2002. С. 14.
<5> См. информацию на сайтах: http://www.iuaj.net.ru и http://www.rg.ru/2007/11/13/prokuratura-upk.html.

Безусловно, организация предварительного расследования в форме дознания сама по себе несет определенный риск, связанный с ненадлежащим обеспечением прав обвиняемого, а также качеством расследования, проведенного в довольно сжатые сроки. Если к этому добавить пробелы и противоречия в регулировании дознания, наличествующие в современном российском уголовно-процессуальном законодательстве, то вполне можно предположить, что проблемы дознания по делам несовершеннолетних являются частью более емкой проблемы. И пока эта общая проблема совершенствования ускоренных производств в российском уголовном процессе не будет решена, требования международных документов, предусматривающих как раз сокращенный порядок судопроизводства по делам несовершеннолетних, для России будут иметь скорее программно-рекомендательный характер. Вполне логичным будет первоначально решить целый ряд задач, связанных с совершенствованием ускоренных форм производства. Хотелось бы, чтобы в процессе законотворческой деятельности нашла свое отражение и специфика производства дознания по делам о преступлениях несовершеннолетних.