Многообразие методологий современной теории государства и права: системная методология

Малахов Валерий Петрович, начальник кафедры теории государства и права Московского университета МВД России, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.

Представляем курс лекций "Многообразие методологий современной теории государства и права". Основу понимания сущности, элементов и структуры любой из методологий, исследуемых в лекциях, составляют утверждения, содержащиеся в учебном пособии: Малахов В.П. Философия права (М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007).

Предлагаемый цикл объединен задачей найти ответы на следующие вопросы установочного характера:

Являются ли попытки исследования проблем теории государства и права на основе различных методологий следствием разных подходов к данной теории в целом или они являются отражением разнородности теории государства и права, составленности ее из относительно самостоятельных компонентов различного теоретического уровня?
Ведет ли исследование проблем теории государства на основе применения разных методологий к различиям в правопонимании или они лишь конкретизируют объединяющее всю общеправовую теорию правопонимание?
Возможно ли нахождение (конструирование) интегральной методологии и создание на ее основе своеобразной метатеории права или следует ограничиться лишь оптимальным сочетанием разных методологий?

Автор полагает достаточно очевидными три концептуальные идеи, сводящие все лекции в единый цикл:

Допущение методологического многообразия в теории государства и права не означает ее идейной неопределенности, а именно: все возможные методологии лишь в разных аспектах отражают право и государство как универсальные свойства общественной жизни, материализующиеся в различных формах.
Методология теории государства и права развивается на основе осуществления принципа плюрализма, что, однако, не означает равноценности (равнозначности) применяемых методологий.
Методологии теории государства и права имеют значение для всех юридических наук, но только в самой этой теории применимы непосредственно. Данным фактом определена методолого-мировоззренческая роль теории государства и права в системе юридических наук.

Каждая лекция связана с рассмотрением трех групп вопросов: 1) каковы тип, сущность и назначение рассматриваемой методологии; 2) каковы содержательные особенности основных элементов структуры рассматриваемой методологии; 3) каковы возможности и пределы применения рассматриваемой методологии, ее преимущества и недостатки.

Единообразие структуры лекций облегчает понимание своеобразия каждой из методологий.

Системная методология

Системная методология, в силу своего общенаучного характера, может иметь плодотворные применения в теории государства и права, однако к базовым для нее методологиям, в силу своих особенностей и в силу особенностей предметной области этой теории, относиться не может.

Первая группа вопросов касается характеристики системной методологии с точки зрения ее сущности, основных свойств и назначения.

Общая характеристика системной методологии такова:

во-первых, для нее предметом является многообразие связей (в том числе в правовой реальности) с точки зрения их разнокачественности и соподчиненности, а не содержательности;
во-вторых, она связана с исследованием сложных (неоднородных) объектов, сложность которых, однако, имеет свои пределы в контексте системного анализа; слишком сложные системы (макросистемы) нуждаются в упрощении за счет намеренного ограничения их параметров, что делает представление о них в определенной степени условным;
в-третьих, она нацеливает на описание состояний, обеспечивая содержательность анализа, при этом приравнивая качество состояний к целостности;
в-четвертых, если в эмпирической сфере (например, применительно к биологическим организмам) познавательные модели являются вторичными, то в социальной сфере системная методология связана с разработкой познавательных моделей, позволяющих различать системы в действительности;
в-пятых, она предполагает описание каждого из элементов систем (структур) только в их связи с целым; наличность этой связи является условием и основанием различения элементов;
в-шестых, она рассчитана на получение знания о системах как объектах с точки зрения их функционирования; функциональность приравнивается к действительности;
в-седьмых, в ее рамках и отдельные элементы системы, и существование ее в целом понимаются исключительно с точки зрения их целесообразности, т.е. данная методология содержит телеологические установки;
в-восьмых, с ее помощью действительность в целом и ее отдельные (неэлементарные) фрагменты (сферы, множества и т.п.) воспринимается как определенный порядок (упорядоченность); специфика упорядоченности в той или иной области (предметной или смысловой) выступает важнейшим критерием качественной определенности систем;
в-девятых, она связана с выявлением условий сохранения организации и самоорганизации систем и с точки зрения их функционирования в более общих системах, и с точки зрения их самовоспроизводства;
в-десятых, в ее рамках любая система рассматривается в ее неотделимости от условий существования (среды), что позволяет решить проблему реактивности и активности систем;
в-одиннадцатых, с ее помощью выявляется инвариантный аспект системы, что позволяет на научно-эмпирической основе решать вопрос о сущности объекта (например, права или государства);
в-двенадцатых, она предполагает понимание любой реальной, в той или иной мере содержательно конкретизированной системы как имеющей ту или иную степень неопределенности (индивидуальности и свободы).

По всем перечисленным параметрам могут быть охарактеризованы и системы, выделяемые в правовой сфере.

Говоря о применимости системной методологии, необходимо различать в ней два компонента:

общую теорию систем, которая, в силу очевидной разнородности систем, по отношению к теории государства и права носит лишь общепостановочный характер и не способна сама по себе обеспечить понимания специфики системных образований и состояний, обнаруживаемых в государственно-правовой сфере; она нуждается в конкретизациях и понятийного аппарата, и применяемых моделей, но уже не за счет инструментария самого системного анализа;
структурно-функциональный анализ, который позволяет сосредоточиться на формальном аспекте действующего права и государства, т.е. на закономерностях, стабильных связях, состояниях и организации, отводя содержанию вспомогательную роль и придавая исследуемым системам смысл организмов.

В целом же применение системной методологии связано с существенными конкретизациям и ограничениями, определяемыми исследуемой предметной областью - государственно-правовой жизнью. Ее применение допускает широкое привлечение аналогий.

Сущность системной методологии состоит в образовании (посредством абстрагирования, либо конструирования, либо "вырезания" из реальности) систем под определенную цель познания и, как следствие, под определенные атрибуты.

Назначение системной методологии состоит в том, чтобы, во-первых, устанавливать системообразующие свойства различного типа как характеристики целого (что сопрягается с вопросом о природе и сущности предмета исследования, но только в аспекте функциональности и инвариантности); во-вторых, создавать познавательные модели, связанные с определенным объемом задач; в-третьих, определять элементный состав как основу дифференциации и предмета исследования, и самих систем; в-четвертых, вырабатывать средства управления системами.

Вторая группа вопросов касается содержательных особенностей различных элементов системной методологии.

Адекватный в рамках системной методологии понятийный аппарат образуется за счет простой (посредством указания на предметную область) конкретизации смысловых единиц, характерных для выделенных компонентов системного анализа: во-первых, это понятия общей теории систем: система (система права, правовая система, нормативная система, система функций и т.д.), элемент, атрибут, отношение, целесообразность, целостность, самоорганизация, механизм и т.д.; во-вторых, это смыслообразующие понятия в рамках структурно-функционального анализа: структура, функция, инвариантность, интеграция, дифференциация, статус, управление, среда и т.п.

Примером познавательных парадигм могут быть следующие утверждения:

право является формой (способом) воспроизводства социальных структур и только потом - отношений;
право (и государство) как целое важнее своих частей, а потому сохранение и развитие этого целого всегда важнее воспроизводства отдельных элементов этих систем;
понимание системы как целостности достигается обнаружением системообразующих связей;
системность в познании правовой и государственной жизни возможна там, где установлена иерархичность связей и элементов;
знание о системах невозможно без знания среды их существования (функционирования);
неуправляемых процессов в правовой и государственной сферах, по сути, нет;
в юридическом праве как неорганичной системе основные свойства частей определяются их внутренней структурой, а не связью с целым.

Концептуальными идеями, согласующимися с системной методологией, могут быть следующие утверждения:

не во всех своих формах право - саморегулирующаяся и самонастраивающаяся система;
целостные характеристики менее значимы в системах, существующих в рамках права и правовой жизни, поэтому действительное право - лишь нормальная жизнь в ее явлении, а не в сущности;
связи со средой не существенны для формального права, поэтому в них преобладает моделирующий (нормирующий) компонент;
в правовой сфере связи развития отсутствуют, существуют только связи состояний и функционирования;
система права функционирует по поводу несистемных процессов (например, конфликтов);
системы в правовой сфере носят условно ограниченный характер;
право, в зависимости от того, в какой форме оно рассматривается, выступает в качестве подсистемы разных систем (политической системы, моральной системы, экономической системы и т.д.).

К принципам, на основе которых реализуется системная методология, можно отнести:

принцип системности, согласно которому предмет исследования, во-первых, является только стороной объекта исследования, во-вторых, должен быть ясно (жестко) организованным, в-третьих, быть организованным по определенным и четко оговоренным правилам;
принцип единства интеграции и дифференциации, характеризующий одновременную разнонаправленность изменений, происходящих в системе, в совокупности дающих понимание существа любой системы в ее динамике;
принцип единства самоорганизации и дезорганизации, согласно которому ни один существенный для системы процесс не выступает только как позитивный или негативный, а также любой системный процесс нуждается в постоянной корректировке и управлении;
принцип целесообразности, исходящий из необходимости признания любого процесса или изменения в системе как обусловленного неслучайностью и имеющего свои рациональные объяснения;
принцип инвариантности, требующий рассматривать структуру, элементы и атрибуты системы как неизменные точки отсчета, делающие возможным сохранение знания о системе в ее качественной определенности;
принцип целостности, указывающий на то, что в системах (особенно самоорганизующихся); во-первых, любой процесс так или иначе связан с воспроизводством системы в целом; во-вторых, любое отношение структурируется; в-третьих, целое всегда важнее отдельного;
принцип обратной связи, согласно которому тип системы является решающим фактором во влиянии изменений, происходящих в отдельных элементах или структурах, на систему в целом;
принцип неопределенности, требующий рассматривать любую систему, за исключением полностью абстрактных, как в той или иной степени открытую;
принцип иерархичности, обязывающий исходить из предположения (имеющего базовое значение), что структурные связи в системе не носят равнозначного характера, а потому, во-первых, одни связи и структуры могут быть объяснены с помощью других структур и связей, во-вторых, в аспекте управления системами решающим является практика предпочтения одних связей, характеристик, элементов другим;
принцип генетической ограниченности, согласно которому любая система имеет пределы возможностей во всем комплексе происходящих в ней процессов;
принцип целевой ограниченности, требующий рассматривать любую систему как строго определенную конечным, обозримым и подконтрольным множеством целей, которые система способна и должна реализовать;
принцип эволюционности, исходящий из существенности признания факта, что качественная определенность и системы в целом, и отдельных ее элементов и структур носит относительный характер, что, следовательно, содержательный анализ из системного анализа элиминировать невозможно;
принцип нормальности, указывающий на то, что любая система в своих изменениях устойчива тогда, когда она тяготеет к "усредненному" состоянию; что усилия по совершенствованию (улучшению, повышению эффективности и т.п.) системы не могут быть программно-стратегическими (существенными); управление системой носит противоречивый характер. Особенно это касается социальных систем.

Преимущества и недостатки системной методологии вытекают из характеристики ее назначения и ограниченности в применении к проблемам теории государства и права.

К преимуществам системной методологии можно отнести: 1) возможность формирования познавательных систем (схем), идентичных (эквивалентных) познаваемым системам; 2) то, что основу анализа составляют проблемные ситуации (а их - неопределенное множество), конкретные (отдельные) цели познания и реальность многовариантных решений (что особенно значимо для управления системами в социальной области); 3) относительную независимость структурных отношений от элементов (что, в частности, объясняет целесообразность формальности права); 4) наличие познавательных процедур, позволяющих максимально ограничиться типом систем, возможных в сфере правовой и государственной жизни.

К недостаткам системной методологии можно отнести следующее: 1) большие системы (например, правовая система, нормативная система и т.п.) не поддаются корректному системному анализу, а потому возможны только частные приложения данного общенаучного подхода, применимого только к определенному кругу задач; 2) пока внутренняя иерархия связей системы достаточно ясна, функциональный анализ плодотворен, но только в этих пределах; 3) системный подход сориентирован на описательность, что создает известный разрыв между строго научным и идейно ориентированным (имманентным теории государства и права) анализом; 4) системный подход вполне адекватен только по отношению к органичным целостностям, к которым системы (подсистемы) права и государства не принадлежат; 5) в правовой сфере системы носят полуэмпирический-полуабстрактный характер; при этом эмпирическая составляющая относительна, а абстрактная - малосодержательна; 6) существует реальная возможность подмены системного анализа многофакторным.

В заключение читателю предлагается самостоятельно испытать возможности применения системной методологии к тем проблемам теории государства и права, которые составляют круг его научных интересов: а) конкретизировав общие понятия, свойственные системному анализу, применительно к отдельным проблемам теории государства и права; б) сформулировав одну-две концептуальные идеи, которые могут быть положены в основу системного анализа избранной конкретной проблемы; в) просчитав хотя бы ближайшие теоретические и практические следствия из сформулированных идей (т.е. обнаружив механизм развертывания системного анализа).