О властных субъектах уголовного процесса в досудебном производстве

Божьев В.П., заслуженный деятель науки РФ, доктор юридических наук, профессор кафедры Управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России.

В статье рассмотрены некоторые вопросы уголовно-процессуальных отношений между властными субъектами уголовного процесса в досудебном производстве: следователем, руководителем следственного органа, прокурором. Изложены изменения в регулировании процессуального положения указанных участников процесса, которые имели место в связи с корректировкой и дополнениями УПК РФ.

Федеральные законы от 5 июня 2007 г. N 87-ФЗ и 6 июня 2007 г. N 90-ФЗ подтвердили наличие на этапах досудебного производства взаимодействующих субъектов уголовного судопроизводства со стороны обвинения, включающих: а) лиц, расследующих преступления, - следователя, дознавателя; б) их ведомственных начальников - руководителя следственного органа (РСО), начальника подразделения дознания (НПД); в) прокурора. Имея одни и те же задачи (раскрытие и расследование преступлений; защиту интересов личности, общества и государства), указанные властные субъекты со стороны обвинения наделены различными процессуальными полномочиями при производстве предварительного следствия и дознания. Одними процессуальными полномочиями указанные субъекты уголовно-процессуального права наделены при производстве предварительного следствия, другими правами и обязанностями - при проведении дознания. Есть полномочия, присущие и тем и другим.

Принятые (вслед за Законами от 5 и 6 июня 2007 г.) в течение последних двух лет многочисленные законы РФ об изменении УПК РФ лишь продолжали, уточняли и "совершенствовали" то, что было заложено два года назад. При этом корректировка главным образом шла в части расширения процессуальных прав руководителя следственного органа и сокращения полномочий прокурора по руководству деятельностью следователей. Соответственно, были уточнены и полномочия следователя.

Некоторая корректировка прав и обязанностей участников уголовного судопроизводства в принципе возможна и допустима. Однако при всех условиях необходимо строго учитывать особые системные требования, которые предъявляются к нормам уголовно-процессуального права. Несоблюдение этих требований при формировании и корректировке норм УПК РФ не только обусловливает их неадекватное восприятие, но и негативно отражается на правоприменительной практике. Вот и последние годы (2007 - 2008 гг.), предусматривая в проектах законов расширение прав руководителя следственного органа, разработчики этих проектов не в полной мере учитывали существующую систему уголовно-процессуальных норм и наличие во многих районах страны следственных подразделений с малочисленным составом следователей. Создание же межрайонных следственных подразделений существенно усложняет постоянное организационное руководство деятельностью следователей.

1. Создается впечатление, что, подготавливая процессуально-правовую основу для расширения возможностей у следователя и руководителя следственного органа по обжалованию решений и указаний (требований) прокурора, разработчики проекта Федерального закона от 5 июня 2007 г. и следующих за ним нормативных актов аналогичного уровня, недостаточно оценили тот факт, что все они (прокурор, следователь, руководитель следственного органа) представляют в уголовном процессе одну сторону - сторону обвинения. Поэтому прежде всего важно обеспечить их единство, взаимодействие, ответственность, а не "внутреннюю состязательность". При этом надо иметь в виду, что прокурор в уголовном процессе - это не только орган надзора за процессуальной деятельностью органов расследования, но и субъект осуществления функции уголовного преследования, а в судебном производстве - еще и государственный обвинитель (ч. ч. 1 и 3 ст. 37 УПК). Доказательственная же база для осуществления этих полномочий прокурором в значительной мере формируется в досудебном производстве. Поэтому он не может быть лишь созерцателем этой деятельности.

Сообразно этому главное в исполнении основных обязанностей следователем - это не его возможность бесконечно возражать (противостоять) руководителю следственного органа и (или) прокурору, а в том, чтобы быстро, полно и грамотно расследовать преступления и "не проморгать" при этом доказательства. Следователь и руководитель следственного органа должны создать прокурору такую доказательственную базу, которая бы обеспечила ему достойную позицию при осуществлении своих полномочий в суде. Именно прокурор (а не следователь и не руководитель следственного органа) осуществляет функцию государственного обвинения в судебном производстве (на предварительном слушании, в судебном разбирательстве, в вышестоящих судах). Его деятельность в судах - это продолжение осуществления функции обвинения (уголовного преследования) на досудебных этапах, которую он осуществляет наряду со следователем и руководителем следственного органа.

Поэтому трудно согласиться с высказанными в печати восторгами по поводу корректировки ч. 3 ст. 39 УПК (см. пп. "в" п. 6 статьи 1 Федерального закона от 2 декабря 2008 г. N 226-ФЗ) и предоставления следователю права обжаловать любое указание руководителя следственного органа, даже если оно дано на основе требований прокурора. Полагаю, что это далеко не самое лучшее решение: некоторые указания руководитель следственного органа, базируясь на предписаниях прокурора, просто обязан дать следователю. Задача же следователя не дискутировать, не затягивать время, а выполнять эти указания. Если, например, суд возвратил прокурору уголовное дело в соответствии со ст. 237 УПК, а прокурор направил его (дело) руководителю следственного органа, сопроводив определенными рекомендациями или требованиями, то следователю необходимо не увлекаться жалобами, демонстрируя независимость от руководителя следственного органа и от прокурора, а выполнять полученные указания с тем, чтобы своевременно и обоснованно принять решение о возможности направления уголовного дела в суд. К тому же надо иметь в виду, что дело может быть возвращено прокурору не только из предварительного слушания, но и из судебного разбирательства (ч. 2 ст. 256 УПК), а также после отмены приговора судом кассационной инстанции (см. п. п. 13, 18, 23 Постановления Пленума ВС РФ от 23 декабря 2008 г. N 28) и в порядке надзора (см. п. п. 15, 17, Постановления Пленума ВС РФ от 11 января 2007 г. N 1).

2. Федеральным законом от 2 декабря 2008 г. в ст. 37 УПК включена ч. 2.1 следующего содержания: "2.1. По мотивированному письменному запросу прокурора ему предоставляется возможность ознакомиться с материалами находящегося в производстве уголовного дела". Этический уровень этой новеллы оставляет желать лучшего. Но далеко не безупречна правовая составляющая нормы. В самом деле, прокурору, на которого ч. 1 ст. 37 УПК возложен надзор за процессуальной деятельностью органов следствия, дозволено ознакомиться с материалами уголовного дела лишь при наличии "мотивированного письменного запроса". При этом в тексте закона не указано, кому должен быть адресован запрос, кто и в какой срок его должен рассмотреть, оценить его мотивированность и принять решение. Кроме того, не учтено, что прокурор может получить жалобу (или иной сигнал) в такой форме и по такому поводу, что преждевременное уведомление о нем в "мотивированном запросе" сделает бессмысленным в дальнейшем не только ознакомление с делом, но и вообще проведение каких-либо процессуальных и иных действий. Более того, допуск прокурора к ознакомлению с материалами уголовного дела по запросу - это равносильно осуществлению надзора с согласия поднадзорного. Возникает вопрос: нужен ли вообще такой надзор? И надзор ли это или что-то другое? Фактически разработчики проекта Закона N 226 не столько обеспечили целенаправленность и эффективность осуществления прокурором его правозащитной функции, сколько создали очередной барьер на пути к ее реализации.
3. Передача руководителю следственного органа ряда процессуальных полномочий, принадлежащих прежде прокурору, не означает, что у последнего нет средств для осуществления надзора за правильным исполнением законов следователями и их руководителями. Как известно, прокурор по-прежнему вправе отменить постановление о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела следователя или руководителя следственного органа (ст. ст. 146, 148 УПК), если признает их незаконными или необоснованными. По аналогичным основаниям он обязан отменить постановление о прекращении уголовного дела и возобновить производство по делу (ч. 1 ст. 214 УПК). Согласно положениям ч. 1 ст. 221 УПК прокурор вправе принять решение о возвращении уголовного дела следователю или руководителю следственного органа (ч. 1 ст. 221 УПК). В УПК РФ предусмотрен ряд других полномочий прокурора, сообразно которым он вправе, используя процессуальные средства, реагировать на выявленные нарушения закона органами предварительного следствия.

Вместе с тем в некоторых случаях не совсем понятно, каким образом (с учетом сокращенных процессуальных полномочий) прокурор может реализовать свои права. Например, не совсем ясно, каким путем он может признать доказательства недопустимыми (ч. 3 ст. 7, ст. 17, ч. 2 ст. 88 УПК). Надо полагать, он может это сделать своим постановлением при ознакомлении с материалами уголовного дела, поступившего от следователя с обвинительным заключением (ст. 221 УПК). Между тем хорошо известно, что окончание предварительного следствия нередко имеет место по истечении продолжительного времени после проведения того ли иного следственного действия. В силу этого допущенное нарушение нередко вызывает неустранимые негативные последствия. Вместе с тем заметим, что при своевременной реакции прокурора таких последствий в ряде случаев можно было бы избежать. Но для этого он должен иметь доступ к материалам расследуемого дела не только тогда, когда этого пожелает или допускает следователь и (или) руководитель следственного органа. К сожалению, законодатель, корректируя права прокурора Федеральным законом от 5 июня 2007 г. N 87-ФЗ и в последующих аналогичных актах, не счел возможным это предусмотреть. Между тем деятельность по доказыванию - это важнейшая составляющая уголовного процесса! Поэтому решать этот вопрос придется: лучше бы раньше, чем позже...

Предусматривая право прокурора обжаловать в случае несогласия с действиями руководителя следственного органа, УПК РФ установил не вполне удачный механизм реализации этих прав (ч. 6 ст. 37 УПК). Он частично заимствован из сферы общего надзора и не учитывает специфики уголовно-процессуальных отношений, их мобильности, многосторонности, срочности.

4. Вопреки сложившейся законодательной практике в систему уголовно-процессуальных отношений Федеральным законом N 226-ФЗ нестандартным приемом введен еще один субъект уголовно-процессуального права - следователь-криминалист. Законодателю не потребовалось для этого вносить изменения в главу шестую УПК, посвященную участникам уголовного процесса со стороны обвинения. Он предпочел упрощенный (я бы даже сказал, примитивный) прием, введя эту фигуру в систему уголовно-процессуальных отношений "с черного хода", ограничившись включением в текст ст. 5 УПК п. 40.1, представив в нем не только описание понятия нового участника процесса - "следователя-криминалиста", но и определив там же (!) его правовой статус. Но этот новый субъект уголовно-процессуальных отношений не только введен в уголовный процесс "специфическим образом". Ему еще и предоставлены необычные процессуальные права, которых нет даже ни у настоящего следователя (статус которого согласно общим правилам определен гл. 6 УПК), ни у его руководителя. Имеется в виду наделение следователя-криминалиста правом производить следственные и иные процессуальные действия без принятия уголовного дела к своему производству. И все это сделано в рамках ст. 5 УПК, имеющей подсобное справочно-техническое предназначение: разъяснение основных понятий, используемых в тексте УПК РФ. Между тем в тексте УПК эти понятия отсутствуют.

Сотворяя необычным путем указанного субъекта уголовно-процессуальных отношений, разработчики проекта Федерального закона от 2 декабря 2008 г., может быть, не желая этого, как бы подталкивают его к процессуальным правонарушениям, так как следственные и иные процессуальные действия обычный следователь может проводить лишь по делу, принятому к своему производству (ст. 156 УПК), либо по специальному поручению другого следователя, у которого в производстве находится уголовное дело (ч. 1 ст. 152 УПК). Соответственно, проведенные вопреки требованиям ст. 156 и ст. 152 УПК следственные действия не могут обрести юридическую силу. Поэтому собранные таким путем сведения не могут быть допустимыми доказательствами (см. ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, ч. 1 ст. 74 и ст. 75 УПК РФ, п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. N 8, Определение КС РФ от 2 февраля 2006 г. N 57-О). Зачем же это сделано? Неужели только для того, чтобы научить следователя в очередной раз преодолевать искусственно созданные препятствия?