Мудрый Юрист

Исторические предпосылки возникновения института особого порядка судебного разбирательства в России

Глухов Дмитрий Викторович, соискатель кафедры уголовного процесса и криминалистики Санкт-Петербургского государственного университета.

Российские правовые институты, в частности институт особого порядка судебного разбирательства, имеют богатую историю развития, и поэтому необходимо при компаративистике в первую очередь обращаться к собственным историческим традициям.

С момента вступления в силу УПК РФ в современном российском уголовном судопроизводстве начал применяться особый порядок судебного разбирательства, регулируемый гл. 40 УПК РФ. За относительно короткий срок существования указанного института, особый порядок судебного разбирательства занял заметное место на общем фоне рассмотренных в судах уголовных дел. В научной литературе институт особого порядка судебного разбирательства достаточно часто сравнивают с институтом сделки о признании вины (plea bargain), применяемым в США <1>, который имеет ряд схожих с особым порядком черт. Необходимо отметить, что особый порядок судебного разбирательства не является для российского права новым институтом, более того, многие положения гл. 40 УПК РФ практически зеркально отражают схожие нормы прошлых веков. Как правильно заметил С.А. Новиков, процитировав В.Д. Спасовича, заимствование готовых форм и перенесение их с одной почвы на другую оказывается всегда безуспешным, потому что скопировать форму можно, но дух, содержание учреждения не передаются от народа к народу, а они-то и представляют главное <2>.

<1> Пономарев С.С. Сделки о признании вины в российском уголовном процессе // Правоведение. 2001. N 5. С. 131 - 135.
<2> Спасович В.Д. Теория судебно-уголовных доказательств (по изд.: СПб., 1861). М., 2001. С. 70.

В период Русской Правды (XI - XII вв.) уголовный процесс в России был в основном обвинительным, как одна из разновидностей частно-состязательного процесса. Во время становления Московского государства и вплоть до принятия Устава уголовного судопроизводства 1864 г. - розыскным, после принятия Устава уголовного судопроизводства 1864 г. - смешанным (публично-состязательным) с преобладанием на предварительном расследовании следственно-розыскных признаков и на судебных стадиях - состязательных <3>. Необходимо отметить, что схожие с особым порядком судебного разбирательства сокращенные или ускоренные процессуальные процедуры присутствовали, в той или иной мере, в каждом из указанных выше исторических периодов.

<3> См.: Смирнов А.В. Модели уголовного процесса. СПб.: Альфа-пресс, 2000. С. 189 - 193; Калиновский К.Б. Основные виды уголовного судопроизводства: Учеб. пособие. СПб.: Изд-во Юридического института, 2002. С. 58.

Во времена Русской Правды собственное признание обвиняемого имело решающее значение в процессе <4>. Считалось, что при наличии признания дальнейший смысл судебного разбирательства утрачивается. И напротив, в случае запирательства обвиняемого Краткая редакция Русской Правды требовала предоставления свидетелей (ст. 15) <5>, т.е., если проводить аналогию с особым порядком, проведения судебного следствия и исследования доказательств. Таким образом, Русская Правда предусматривала возможности сокращенного процесса вследствие признания вины. В качестве одного из характерных примеров можно сослаться на ст. 35 Пространной редакции Русской Правды по первому Троицкому списку, которая гласила: "Если кто без явки на торгу, отыщет что-либо у него пропавшее или украденное, коня, одежду или скотину, - то нельзя сказать "это мое", а надо заявить ответчику - "Иди на очную ставку, объяви, у кого он взял с тем и встань с очей на очи". Кто не оправдается, на того и падет ответственность за воровство; тогда истец возьмет свое, а виновный ему платит и за то, что тот потерпел вследствие пропажи". Фактически признание лицом своей вины в краже освобождало истца от дальнейшего расследования, и виновный, будучи предъявлен судье, прямо подвергался наказанию <6>.

<4> Юшков С.В. История государства и права СССР. Ч. 1. М., 1950 (цит. по: Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах. СПб.: Равена; Альфа, 1995. С. 637).
<5> Момотов В.В. Формирование русского средневекового права в IX - XIV вв. М.: ИДК; Зерцало-М, 2003. С. 356.
<6> Чернявская Т.А. Русская Правда (с комментариями): Учеб. пособие. Н. Новгород: ВШ МВД РФ, 1998. С. 51.

Сокращенные формы уголовного судопроизводства были известны отечественной юриспруденции и в XV в. К примеру, Новгородская судная грамота упоминала о взимании и размере пошлины в случае разрешения дела без проведения судебного разбирательства, которое заменялось выдачей бессудной грамоты (ст. 8) <7>. Статья 80 Псковской судной грамоты в редакции 1462 г. гласила: "А кто с кем побьется во Пскове или на пригороде, или на волости по пиру, или где инде, а только приставом не дозовутся и промеж себя прощение возьмут, ино ту князю продажи нет". Следует отметить, что помимо возможности разрешения дела миром конкретного состава преступления (из-за драки) закон не устанавливал в этом случае и назначение наказания. Участие сторон в разрешении криминальных конфликтов процессуально выражалось в оформлении договора, а его содержание составляло предмет спора, судью, который будет разрешать спор, срок явки в суд <8>. Статьи 9 и 10 Судебника 1550 г. предусматривали возможность сторонам примириться как до прибытия на место поединка, так и в процессе судебного разбирательства <9>. Согласно ст. 31 упомянутого Судебника стороны могли примириться и сразу после подачи челобитной в суд, при этом Судебник говорил лишь об оплате труда пристава по вызову сторон <10>. В то же время согласно Уставной (указной) книге Разбойного приказа (избы) приговором о губных делах от 22 августа 1556 г. запрещалось примирение в разбойных делах (ст. 17) <11>, что схоже с правилами, установленными для особого порядка судебного разбирательства, поскольку согласно ч. 1 ст. 314 УПК РФ постановление приговора без проведения судебного разбирательства по делам, наказание за которые превышает 10 лет лишения свободы, запрещено.

<7> Российское законодательство X - XX веков: В 9 т. Т. 1 / Под ред. В.Л. Янина. М., 1984. С. 374.
<8> Рустамов Х.У. Дифференциация форм уголовного процесса: современные тенденции и проблемы совершенствования: Дис. ... докт. юрид. наук. М., 1997. С. 110.
<9> Памятники русского права: Научное издание / Под ред. Л.В. Черепнина. Вып. 4: Памятники права периода укрепления русского централизованного государства. XV - XVII вв. М.: Госюриздат, 1956. С. 234 - 235.
<10> Там же. С. 240.
<11> Там же. С. 367.

Одно из положений Новоуказных статей о татебных, разбойных и убийственных делах от 22 января 1699 г. гласило следующее: "Ежели приведенный в губу тать в расспросе повинится в первой татьбе, то его не пытать в иных татьбах, а только расспрашивать накрепко и посадить в тюрьму на две недели; и ежели в эти две недели будут на него новые челобитчики в иных татьбах с явными уликами, то тогда его уже пытать; а ежели новых челобитчиков не будет с явными уликами, то, бив кнутом, отсечь два меньших пальца левой руки и освободить с порукою, что ему впредь не воровать" <12>. Таким образом, согласие обвиняемого с предъявленным обвинением могло определенным образом смягчить его дальнейшую участь.

<12> Беляев И.Д. История русского законодательства. СПб.: Лань, 1999. С. 585.

Первые отечественные процессуальные кодексы - Артикул воинский и Краткое изображение процессов или судебных тяжеб от 30 марта 1716 г. - хотя еще и страдали несовершенством, но были большим шагом в развитии юридической техники <13>. Подобно тому, как руководящим началом и конечной целью уголовных законодательств того времени было главным образом устрашение, так и форма не только воинского, но и всякого уголовного процесса была инквизиционная или розыскная, основанная на так называемых формальных доказательствах, из которых главнейшим и почти необходимым для обвинения было собственное сознание, для достижения которого и направлялась вся судебная процедура при помощи главным образом пытки <14>. Во времена Петра I собственное признание подсудимого признавалось безусловным доказательством, в связи с чем пытка была необходимым средством к вынуждению признания обвиняемого, когда он добровольно не признавался <15>. Как отмечает В.А. Линовский, следственный процесс в тот момент совершенно уничтожил обвинительный <16>. Процесс делился на следствие и суд (кригскрехт). Следствие заканчивалось составлением сентенции, куда вносились все добытые данные. Суд начинался кратким изложением челобитчиком своей жалобы, по выслушивании которой ответчик должен был кратко и явно дать ответ. Если ответчик "в жалобе весьма повинится", то суд приступал к постановлению приговора <17>. Таким образом, действовавшими на тот момент нормами прямо предусматривалось, что в случае согласия ответчика с предъявленным обвинением дело в суде рассматривалось в сокращенном порядке.

<13> Чистяков О.И. Артикул воинский и краткое изображение процессов 1715 г. / Отечественное законодательство XI - XX веков: Пособие для семинаров: в 2 ч. М., 1999. Ч. 1: XI - XIX века. С. 263.
<14> Лекции по внешней истории русского права. Московское государство - Российская империя / Латкин В.Н., э.-орд. проф. С.-Петерб. ун-та. СПб.: Тип. Я.И. Либермана, 1890. С. 232.
<15> Титовец И.В. Показания подозреваемого, обвиняемого как вид доказательств / Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений: (в двух частях). Ч. 1. М.: Академия управления МВД России, 2005. С. 77.
<16> Линовский В.А. Опыт исторических розысканий о следственном уголовном судопроизводстве в России. М.: ЛексЭст, 2001. С. 12.
<17> Лекции по внешней истории русского права. Московское государство - Российская империя. Указ. соч. С. 231.

Книга 2 тома 15 Свода законов Российской империи 1832 г. в ст. ст. 1180, 1181, 1182 новой редакции устанавливала, что "собственное признание подсудимого есть лучшее свидетельство всего света. Признание подсудимого почитается доказательством совершенным: когда оно учинено добровольно, когда оно учинено в судебном месте перед судьею, когда оно совершенно сходно с происшедшим действием, когда показаны при том такие обстоятельства действия, по которым о достоверности и истине онаго сомневаться невозможно" <18>. В рамках Свода законов выделялось также "ограниченное признание", применяемое в случаях, когда подсудимый соглашался с предъявленным обвинением частично. Тем не менее ограниченное признание могло быть признано достаточным доказательством, только если в нем присутствовало признание всех признаков преступления, вменяемого обвиняемому, поэтому те признаки, которые обвиняемый отрицал в признании, все равно должны были быть доказаны следствием. Однако, несмотря на вышеизложенное, ст. 1187 Свода законов указывает, что "признание, учиненное вне суда, почиталось недействительным" <19>.

<18> СЗРИ. СПб., 1842. Т. 15. С. 231.
<19> Там же. С. 232.

К моменту проведения Судебной реформы 1864 г. и, как следствие, издания Устава уголовного судопроизводства Российской империи (УУС) в российском уголовном процессе сформировался самостоятельный институт, во многом схожий с существующим в УПК РФ особым порядком судебного разбирательства. В качестве примера можно привести процессуальный порядок, применявшийся в окружных судах. После исполнения всех формальностей, сопровождающих открытие судебного заседания, оглашался обвинительный акт (жалоба частного обвинителя). Затем председатель разъяснял существо обвинения и спрашивал у подсудимого, признает ли он себя виновным. В случае если подсудимый признавал свою вину, ему задавались вопросы относительно обстоятельств преступления, в котором он обвиняется (ст. ст. 678 - 680 УУС). Согласно ст. 681 УУС, если признание подсудимого не вызывало никакого сомнения, суд, не производя дальнейшего исследования, мог перейти к заключительным прениям <20>. Таким образом, можно утверждать о существовании практически полной аналогии с институтом, регулируемым гл. 40 УПК РФ. В нормах УУС присутствовали также и дополнительные условия, исключающие возможность применения такого порядка, которые приведены в ст. 682. Так, судьи, присяжные, прокурор и участвующие в деле лица могут потребовать, несмотря на сделанное подсудимым признание, судебное исследование, и в таком случае суд приступает к рассмотрению и проверке доказательств <21>. Нормы современного УПК также требуют в качестве обязательного условия для рассмотрения дела в особом порядке отсутствие возражений государственного (частного) обвинителя и потерпевшего. Статья 613 УУС содержит требование об установлении истины, адресованное суду. Было необходимо, чтобы "подсудимый сознался в том преступлении, которое ему приписывается обвинительным актом; если же он сознался в преступлении меньшей важности, о коем необходимо поставить второй условный вопрос присяжным, то обвинение должно быть проверено судебным следствием" <22>.

<20> Российское законодательство X - XX веков: В 9 т. Т. 8. Судебная реформа / Под ред. О.И. Чистякова. М.: Юридическая литература, 1991. С. 186.
<21> Там же. С. 179.
<22> Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула: Автограф, 2000. С. 322.

Введение института мировых судей также позволило существенно ускорить и упростить процесс. Мировые судьи рассматривали уголовные дела, за которые могло быть назначено незначительное наказание, такое как выговор, замечание, внушение, штраф до 300 рублей, арест до трех месяцев или тюремное заключение на срок не более одного года <23>. Статья 116 УУС указывает, что разбирательство и решение каждого дела должны быть по возможности окончены одним заседанием <24>, прения сторон по делам, рассматриваемым мировыми судьями, отсутствовали, а приговор постановлялся в более быстрой и упрощенной форме, чем в обычном порядке. Приговор мирового судьи не содержал мотивированной части, излагался в краткой неформализованной форме и оглашался в том же судебном заседании.

<23> Устав уголовного судопроизводства. СПб., 1876. С. 7.
<24> Там же. С. 7.

К схожему с особым порядком судебного разбирательства институту можно отнести и судебный приказ, введенный в Российской империи в 1912 г. Судебный приказ представляет собой особого рода решение судьи, постановленное без судебной проверки и оценки доказательств, в порядке особого упрощенного производства. Известные законодательству некоторых западноевропейских стран судебные приказы были неизвестны нашему законодательству до Закона 15 июня 1912 г. о местном суде. Этот Закон ввел их для некоторых мелких проступков, влекущих по закону наказание не свыше денежного взыскания, или пени до 50 рублей, или ареста до 15 дней. По этим проступкам мировой судья, усмотрев из поступивших к нему сообщений полиции, присутственных мест и должностных лиц достаточные, не возбуждающие сомнения доказательства обвинения, может, не обращая дела к судебному разбирательству, приговорить обвиняемого судебным приказом к наказанию (ст. 1804 УУС). Судебные приказы не могут быть постановлены по делам, которые могут оканчиваться примирением или по которым предъявлен гражданский иск либо когда надлежит принять меры для устранения или исправления совершенного вопреки требованиям закона (ст. 1805 УУС). Приказ постановляется в публичном судебном заседании, причем обвиняемый и обвинитель, явившиеся ко времени разбора дела без вызова судьи, допускаются к представлению объяснений. В недельный срок по получении копии приказа означенные лица или учреждения могут просить судью о судебном разбирательстве дела. В случае незаявления в указанный срок такой просьбы приказ приобретает значение вступившего в законную силу судебного приговора (ст. ст. 1806 - 18012 УУС). В случае постановки приговора по данному делу по судебном его разбирательстве приказ теряет силу. В случае неявки обвиняемого без уважительных причин или неприсылки им защитника к судебному разбирательству, происходящему единственно по просьбе обвиняемого, постановляемый мировым судьей приговор не почитается заочным (ст. ст. 18014, 18013 УУС) <25>. Таким образом, видно, что согласие с обвинением и наказанием обвиняемый выражал не до вынесения приказа, а после.

<25> Познышев С.В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. М., 1913 // Allpravo.Ru - 2004. URL: http://www.allpravo.ru/library/doc1897p/instrum3553/item4068.html (10 марта 2009 г.).

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что до смены политического режима в России после октябрьской революции 1917 г. российское уголовное судопроизводство знало достаточно широкую систему упрощенных производств, в том числе схожих с современным особым порядком судебного разбирательства. Советский уголовный процесс также имел практически идентичные особому порядку институты. В УПК РСФСР 1923 г. были закреплены два вида процесса, обусловленные классовой принадлежностью обвиняемого <26>. В соответствии с ч. 1 ст. 282 УПК РСФСР 1923 г., если подсудимый соглашался с обстоятельствами, изложенными в обвинительном заключении, признавал правильным предъявленное ему обвинение и давал показания, суд мог не производить дальнейшего судебного следствия и перейти к выслушиванию прений сторон. Однако в случае какого-либо требования из судей или сторон суд был обязан произвести судебное следствие, несмотря на наличие признания подсудимого <27>. Тем не менее впоследствии Постановлением второй сессии ВЦИК одиннадцатого созыва от 16 октября 1924 г. "О дополнениях и изменениях Уголовно-процессуального кодекса РСФСР" стороны лишились права требовать судебного следствия при несогласии с признанием подсудимого, а суд не обязан был их удовлетворять <28>.

<26> Алиев Т.Т., Громов Н.А., Зейналова Л.М., Лукичев Н.А. Состязательность и равноправие сторон в уголовном судопроизводстве: Учеб. пособие. М.: Приор-издат, 2003. С. 11.
<27> Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР // СУ. 1923. N 7. Ст. 106.
<28> Положение о судоустройстве РСФСР // СУ. 1924. N 78. Ст. 784.

Еще одним видом сокращенного производства советской России являлось учрежденное в 1920 г. производство в дежурной камере народного суда, закрепленное в ст. ст. 360 - 365 УПК РСФСР. Четкий круг уголовных дел, по которым допускалась данная форма производства, УПК не определял, но условиями к рассмотрению дела в дежурной камере являлись: задержание обвиняемого, признание им вины и если дело не требует особого расследования. Последнее условие определялось органом дознания, которому и принадлежала инициатива направления уголовного дела в дежурную камеру. В указанный суд могло быть направлено любое уголовное дело, в том числе и тяжкое, если оно было "вполне выяснено", а материал, в нем содержащийся, является "совершенно достаточным". Кроме того, указанное производство исключало необходимость досудебного производства и составления обвинительного акта. Полное и непосредственное судебное следствие, производимое на общих основаниях, и участие защитника также были необязательными.

В инструктивном письме Верховного Суда РСФСР 1925 г. N 2 председатель Уголовной кассационной коллегии Челышев разъяснял, что, "поскольку эти изъятия установлены для губсудов с целью ускорения и упрощения процесса, путем освобождения его в известных конкретных случаях от излишних для данного дела формальностей, с тем чтобы такая постановка процесса не вредила интересам дела, возможности раскрытия истины, суду в каждом отдельном случае надлежит особо вдумчиво и тщательно относиться к оценке всех особенностей каждого данного дела, чтобы установить, возможно ли в данном случае не допустить, например, обвинения и защиты (например, в случае неразвитости, неграмотности обвиняемого и явной неспособности разобраться в обстоятельствах дела и защищать свои интересы). Если во многих случаях допустимо одновременно применение всех упомянутых выше указаний, значительно ускоряющих и упрощающих процесс, когда судебный процесс фактически может быть сведен к чтению обвинительного заключения, допросу подсудимого, оглашению показаний свидетелей и заслушиванию последнего слова, то такой порядок, разумеется, применим лишь при очевидной простоте и ясности дела" <29>.

<29> Инструктивное письмо Верховного Суда РСФСР. 1925. N 2.

В 1929 г. Уголовно-кассационной коллегией Верховного Суда РСФСР было издано Инструктивное письмо "Об упрощении процесса", в котором суды ориентировались на оглашение в суде не всего обвинительного заключения, а лишь резолютивной его части или сущности обвинения; устанавливалась сокращенная процедура исследования доказательств. Если дело откладывалось слушанием, то суду разрешалось допрашивать явившихся свидетелей, чтобы не вызывать их вновь <30>.

<30> Сборник разъяснений Верховного Суда РСФСР. М., 1929. С. 77.

Как отмечал М.С. Строгович, процессуальное упрощенчество причинило вред следственной и судебной практике, но оно не было чертой уголовного процесса того времени <31>. Также необходимо отметить, что, несмотря на схожесть отдельных элементов упрощенных процедур, действовавших в постреволюционной России, с особым порядком судебного разбирательства, в них отсутствовала одна из основных характерных черт особого порядка, а именно гарантированная возможность снижения размера наказания обвиняемого в случае его согласия с предъявленным обвинением. Единственной целью было "ускорение и упрощение процесса, путем освобождения его в известных конкретных случаях от излишних для данного дела формальностей" <32>, что, как известно, не всегда является благом, тем более если обвиняемый против рассмотрения дела в ускоренном порядке.

<31> Строгович М.С. О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифференциации // Соц. законность. 1974. N 8. С. 65 - 66.
<32> Инструктивное письмо Верховного Суда РСФСР. 1925. N 2.

При принятии Уголовно-процессуального кодекса 1960 г. законодатель отказался от использования возможностей упрощения судебного разбирательства. Тем не менее институт, похожий на особый порядок принятия судебного решения, был введен позже уже в современной России ч. 2 ст. 446 УПК РСФСР в 1993 г. Он позволял производить в суде присяжных сокращенное судебное следствие при наличии полного признания вины всеми подсудимыми, причем эти признания не должны оспариваться сторонами и не должны вызывать сомнения у судьи после того, как подсудимые были допрошены по поводу предъявленного обвинения и других обстоятельств дела. При наличии согласия всех участников суд был вправе ограничиться исследованием лишь тех доказательств, на которые они укажут, либо объявить судебное следствие оконченным и перейти к прениям сторон. Активная роль суда при решении вопроса о сокращении судебного следствия была подчеркнута Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г.: "...суд не связан мнением сторон о пределах исследования доказательств в случаях, когда сделанные подсудимым признания о полной виновности вызывают у судьи сомнения (ч. 2 ст. 446 УПК РСФСР)" <33>. Другой вариант упрощения был позже предусмотрен УПК РСФСР при рассмотрении уголовных дел частного обвинения в мировых судах. Так, ст. 475 УПК РСФСР устанавливала, что мировой судья может провести сокращенное судебное следствие, включающее допрос подсудимых и потерпевших, а также исследование иных доказательств, на которые укажут стороны.

<33> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 9 "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных" // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. N 3. С. 2 - 8.

Таким образом, особый порядок судебного разбирательства присутствовал ранее в той или иной мере в истории российского права. Однако необходимо отметить, что гл. 40 УПК РФ, регулирующая современный институт, имеет ряд неоспоримых преимуществ, характеризующих особый порядок судебного разбирательства как соответствующий всем принципам современного уголовного судопроизводства возможность применения которого в полной мере обеспечивает гарантию защиты интересов всех участников процесса.