Мудрый Юрист

Применение права как юридический процесс

В статье раскрывается сущность и содержание правоприменения, предлагаются рекомендации по его оптимизации в условиях реформирования правовой системы России.

Правоприменительная деятельность представляет собой сложную систему, состоящую из ряда таких обязательных элементов, как субъект, объект и метод, выделение и анализ которых как системообразующих компонентов является одной из задач современной юридической науки. Одновременно, по нашему мнению, правоприменение - это и юридический процесс, который включает совокупность правовых средств, используемых государством, его органами и должностными лицами в целях обеспечения законного, справедливого и обоснованного применения норм права в строгом соответствии с волей законодателя.

Отправной точкой и необходимым условием в исследовании содержания и сущности правоприменительной деятельности является не только анализ ее предназначения и необходимости, но и обоснование современного представления о ее формах, характере субъектов, их правовых возможностях и целях. Как свидетельствует практика, чаще всего применение норм права осуществляется последовательно несколькими субъектами. Например, юридическая ответственность, существовавшая в начале своего развития "как связь прав и обязанностей государства и правонарушителя" <1>, в процессе правореализации воплощается в фактические действия сторон правоотношения по претерпеванию правонарушителем неблагоприятных последствий совершенного им противоправного деяния. Заключительная стадия юридической ответственности, начиная с момента вступления в законную силу правоприменительного акта, признающего совершенное деяние правонарушением и устанавливающего вид и меру юридической ответственности, заканчивается там и тогда, где и когда назначенное наказание будет реализовываться. Подобного рода действия в правоприменительной практике обычно носят комплексный характер. Создавая дополнительные предпосылки реализации права каким-либо субъектом, правоприменительный орган, исполняя свои обязанности, одновременно использует свои права и соблюдает все необходимые запреты, поскольку правоприменение, основанное на законе, не может расходиться с существующими правовыми предписаниями. Не менее важное значение в данной связи приобретает характер взаимодействия правоприменительных органов, от которого во многом зависит эффективность реализации правовых норм. Являясь результатом развития отношений между правоустанавливающим и правоприменяющим субъектами, а также субъектом, к которому непосредственно адресован акт применения нормы права, правоприменительная деятельность представляет собой одну из разновидностей управленческой деятельности. Без управления общество не может существовать, функционировать и развиваться, поскольку важнейший признак любого управления есть поддержание определенного порядка и ритма, согласование индивидуальной и коллективной деятельности, выполнение общих функций, возникающих в процессе объединенного труда <2>. Несколько ранее подобную мысль озвучил К. Маркс: "Всякий непосредственный общественный или совместный труд, осуществляемый в сравнительно крупном масштабе, нуждается в большей или меньшей степени в управлении, которое устанавливает согласованность между индивидуальными работами и выполняет общие функции, возникающие из движения всего производственного организма в отличие от движения его самостоятельных органов. Отдельно взятый скрипач сам управляет собой, оркестр нуждается в дирижере" <3>.

<1> Шиндяпина М.Д. Стадии юридической ответственности: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996. С. 145.
<2> Керимов Д.А. Методология права: предмет, функции, проблемы философии права. М., 2000. С. 484.
<3> Маркс К. Капитал. Критика политической экономики (1867 - 1894) / Пер. с нем. М., 1960. Т. 23. С. 342.

Управление может осуществляться не только по государственной линии, где оно приобретает специфические качества одного из видов деятельности государства, но и имеет место в деятельности различного рода негосударственных объединений. Правоприменение как разновидность управленческой деятельности проявляет себя не только в поднормативном урегулировании общественных отношений, но и как одна из юридических форм государственного управления, которую можно рассматривать через внутреннюю структуру управления, и относительно которой рядом ученых еще в 60 - 70 годах XX в. были высказаны самые разнообразные суждения, касающиеся объекта и функций управленческой деятельности, а также правовой формы государственной деятельности.

Форма управления представляет собой юридический способ внешнего выражения и внутренней организации управленческой деятельности, в то время как правовая форма, проявляя юридическую сторону управления, заключается в обеспечении необходимого оформления содержания, структуры управленческой деятельности, а также принимаемых управленческих решений с целью упорядочивания самой управленческой деятельности и ее организующего воздействия на деятельность управляемых субъектов. Представляется, что подобную роль выполняет и правоприменение, которое, как особую форму реализации права, образуют не только юридические установления, но и правоприменительные акты. Таким образом, предлагая наличие определенных, предусмотренных нормами права предпосылок, правоприменительная форма одновременно закрепляет и ряд правовых требований к правоприменяющим субъектам, процедуре правоприменительной деятельности, правоприменительным отношениям, равно как и к содержанию, форме и исполнению принимаемых решений, внося при этом элемент организации в процессе управления и придавая ему государственно-официальный характер.

Между нормоустанавливающим и правоприменяющим субъектами могут возникать как простые, так и сложные правоотношения. Например, государственный орган издает норму, на основе которой возникает простое правоотношение, после чего, уже основываясь на содержании данной нормы, орган общей компетенции принимает конкретизирующую норму. Основываясь на содержании нормы органа общей компетенции, нижестоящий орган отраслевого управления издает еще одну конкретизирующую норму, используемую правоприменителем. В результате возникающая цепочка отдельных связанных между собой правоотношений составляет одну из наиболее распространенных моделей сложного правоотношения. Рассматривая правоотношения, складывающиеся между субъектом правоприменения и управляемыми субъектами, можно предположить, что правоприменительная деятельность возникает как в связи с правомерными либо неправомерными действиями субъектов, применяющих право, так и в связи с правомерными или неправомерными действиями субъектов, по отношению к которым применяется право. При этом отношения, формирующиеся в процессе правоприменительной деятельности, проявляют правовую связь между управляющим и управляемыми субъектами, вступающими в отношения как по поводу разрешения конкретных юридических дел, так и ввиду необходимости определения (изменения, защиты) субъективных прав и юридических обязанностей. Подобного рода отношения могут складываться, например, между должностным лицом и правонарушителем, а также между должностным лицом и субъектом, чьи действия должностное лицо поощряет. В данном случае речь идет о вполне конкретном способе правореализации, при котором возникающие правоприменительные отношения принято связывать с реализацией уже существующих отношений (например, когда суд рассматривает какой-либо гражданско-правовой спор). В иных случаях правоприменительные отношения могут предшествовать возникновению определенных отношений, являющихся их своеобразным результатом (например, в случае принятия решения о строительстве объекта, назначении пенсии, призыве гражданина на службу в Вооруженные Силы и т.п.). Нередко правоприменительные отношения обеспечивают нормальную реализацию других правоприменительных отношений (при привлечении к ответственности нарушителя порядка в процессе судебного разбирательства).

Представляется, что поскольку правоприменительные отношения способствуют возникновению, изменению и прекращению правореализующих отношений, то вполне очевидно, что указанные обстоятельства можно также учитывать и для выяснения характера и условий правового воздействия на объективную реальность.

В ходе осуществления иных правореализующих отношений (правособлюдения, правоисполнения и правоиспользования) происходит создание либо изменение соответствующих материальных и духовных ценностей, что весьма нехарактерно для правоприменительных отношений, где сам факт принятия решения еще не создает тех или иных благ, поскольку последние создаются в результате управляемой деятельности. То же касается субъективных прав и юридических обязанностей. Вместе с тем решение в организующем своем значении, равно как и закрепленные в нем субъективные права и юридические обязанности, уже представляют собой определенную ценность, не являясь при этом, однако, самоцелью.

Выполняя обеспечивающую роль, правоприменительные отношения характеризуются не только наличием процессуальной природы, но и материально-правовыми качествами. В частности, к материально-правовым правоприменительным отношениям следует причислить отношения, связанные с принятием и выработкой правоприменительного акта, так как, имея материально-правовое значение, они не только ведут к решению существующего юридического дела, но и при этом способствуют определению (установлению, закреплению, изменению, отмене) субъективных прав и юридических обязанностей участников материально-правового правореализующего отношения.

Задача издания правоприменительного акта обеспечивается процессуально-правоприменительными отношениями, к которым следует отнести отношения, возникающие между правоприменяющими субъектами в процессе подготовки юридического дела и согласования проекта решения, а также отношения между правоприменяющим органом и теми лицами, от действий или от сведений которых зависит как само содержание принятого решения, так и субъективные права и юридические обязанности адресатов правоприменительных актов. Значимость правоприменительных актов определяется тем, что они выступают наиболее мобильным элементом механизма правового регулирования, ибо с их помощью происходит осуществление государственно-властного воздействия на постоянно и активно изменяющиеся общественные отношения, а отсюда необходимость постоянного изучения и обобщения этой непрерывно развивающейся и в ряде случаев парадоксальной практики использования данных правовых средств управляющего воздействия <4>. Нельзя не отметить и самостоятельность волеизъявления правоприменителя как одно из оснований применения права, связанное с возникновением конкретных правоотношений, характер которых находится в прямой зависимости от правового положения правоприменяющих субъектов. Подобное положение обусловлено тем, что к правоприменителю предъявляется ряд особых требований, включающих в себя помимо высокого профессионализма, подготовленности, знания дела, принципиальности, умения самостоятельно оценивать происходящие события, организаторских способностей также и наличие достаточно высокого уровня правовой культуры.

<4> Алексеев С.С. Общая теория права. М.: Юрид. лит., 1982. Т. 2. С. 193, 194.

Правовая культура формируется как под влиянием национальной культуры, так и под влиянием ряда особенностей конкретного культурно-исторического контекста. Исследование структурного ряда правовой культуры правоприменителя позволяет выделить в нем и такие элементы, как исчерпывающее знание законов, регулирующих соответствующие правоотношения, правосознание, а также исполнение указанных законов, совместимое с критическим осмыслением их недостатков, исключающим правовой нигилизм.

Отмечая недопустимость полного отождествления объема правовых знаний правоприменителя с уровнем его правовой культуры, подчеркнем, что особенности последней во многом связаны с основными задачами, определяемыми особенностями профессиональной деятельности правоприменителя, в связи с чем выявление специфики правовой культуры правоприменителя невозможно без исследования специфики его профессиональной деятельности. Реализуясь в процессе осуществления профессиональной деятельности правоприменяющего субъекта в таких своих проявлениях, как правовые знания, убеждения, ценностные ориентации правоприменителя, его правосознание и др., правовая культура данного субъекта всегда ориентирована на осуществление эффективного функционирования правовой системы.

Упорядочивая общественные отношения посредством правоприменительной деятельности, государство наделяет компетентные органы (правоприменяющих субъектов) правом не только выступать от его имени, но и по его уполномочию принимать решения в зависимости от фактических обстоятельств дела и личности субъекта. В результате обеспечивается в конкретных жизненных ситуациях реализация юридических норм посредством государственно-властной организующей деятельности компетентных органов и лиц <5>, от институциональной нагрузки которых во многом зависит четкость функционирования механизма правоприменения и где помимо основных вышеназванных субъектов правоприменения также выступают различные организации, общественные объединения, органы местного самоуправления и иные субъекты, в компетенцию которых входят вопросы применения правовых норм.

<5> Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: опыт комплексного исследования. М.: Статут, 1999. С. 115.

Рассматривая онтологические признаки правоприменительной деятельности, необходимо учитывать, что она имплицитно включает в себя комплексное сочетание различных субъектов, т.е. наряду с ранее указанными правоприменяющими субъектами к числу субъектов - участников правоприменительной деятельности следует также отнести физических и юридических лиц, в отношении которых применяются данные правовые предписания.

Воспринимая применение правовых норм не только как одну из форм реализации права, но и как государственно-правовой метод по обеспечению претворения норм права в жизнь, мы склонны поддержать позицию Ю.Н. Бро о "специальном механизме, связывающем применяемую норму права с ее полным осуществлением в поведении субъектов права" <6>.

<6> Бро Ю.Н. Проблемы применения советского права. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1980. С. 13.

Таким образом, на наш взгляд, вполне допустимо, что все вышеизложенные вопросы одновременно находятся в плоскости соотношения статического и динамического состояний правоприменения, проявляемых, с одной стороны, как определенная форма реализации права, а с другой - как специальная, юридически оформленная деятельность государственных органов и должностных лиц, имеющая свои особенности. Оказывая содействие либо принуждая к реализации правовых норм, правоприменитель управомочен не только возлагать ответственность на правонарушителя, но и, регулируя общественные отношения, порождать юридические факты. При этом стоящие перед ним задачи, вытекая из его компетенции, предполагают государственно-властный характер его деятельности, состоящей по своему содержанию в вынесении компетентными правоприменяющими субъектами соответствующих общим установлениям правовых норм, персонифицированных юридических предписаний, обращенных к вполне конкретным субъектам. Одновременно в применении правовых норм более чем наглядно проявляется и активное воздействие государства на общественные отношения, поскольку "объективные законы реализуются в процессе применения права в той мере, в какой они получили правильное отражение в нормативных правовых актах" <7>. Способствуя развитию конкретных общественных отношений в соответствии с субъективными закономерностями, а также устраняя препятствия, встречающиеся на пути действия объективных законов, применение права посредством своего организующего воздействия как бы "вплетает" конкретные связи в общую закономерную цепь общественных отношений. Это позволяет в буквальном смысле возвышать общество и государство над стихийным действием объективных законов.

<7> Бугель Н.В. Органы внутренних дел в правовом механизме Российского государства. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2000. С. 23 - 24.

Сущность правоприменения, по мнению Д.А. Керимова, заключается в том, что посредством данной деятельности свойственными ей специфическими методами проводится в жизнь закрепленная в нормах права государственная воля <8>. Воля получает свою объективизацию в деятельности правоприменяющих субъектов, что, однако, не означает какого-либо ущемления законных прав и свобод граждан, поскольку применяющие право субъекты служат и осуществлению полновластия народа. Это означает, что сам процесс правоприменения должен быть, в первую очередь, основан на законе, при активном участии и контроле над деятельностью должностных лиц со стороны не только отдельных граждан, но и широкой общественности. По мере становления основных институтов гражданского общества круг субъектов участников правоприменительной деятельности расширяется, что не должно способствовать расширительной практике толкования непосредственно самих правоприменяющих субъектов, поскольку правоприменительная деятельность представляет, с одной стороны, специфическую форму реализации правовых норм, требующей профессионально-юридической подготовленности управомоченных субъектов, а с другой стороны - служит средством организации осуществления норм права и способом государственно-правового воздействия на общественные отношения, их регулирование <9>.

<8> Керимов Д.А. Философские проблемы права. М.: Мысль, 1972. С. 44 - 45.
<9> Юридическая природа применения правовых норм и, в частности, его значение как специфической формы реализации права, как средства организации осуществления права и способа государственно-правового воздействия на общественные отношения довольно подробно рассмотрены И.Я. Дюрягиным. См.: Дюрягин И.Я. Применение норм советского права. Свердловск: Изд-во Свердловского юрид. ин-та, 1973. С. 31 - 45.

Отношения, складывающиеся в процессе правоприменения, всегда имеют ярко выраженный государственно-властный характер, что объясняется, прежде всего, государственно-властным характером самой правоприменительной деятельности. Субъектам правоприменительных отношений свойственна иерархичность, которую без труда можно обнаружить как внутри самих отношений, где одна из сторон является носителем властных полномочий, а другая занимает подчиненное положение, так и в субординационном взаимодействии (соподчиненности) субъектов, связанных единством цели, содержания и сферы правоприменительных отношений. Иерархичность субъектов правоприменительных отношений имеет, по сути, два направления: нисходящее и восходящее. В частности, под нисходящим направлением понимается цепь правоприменительных отношений, начиная от отношений с участием центральных органов и заканчивая отношениями по непосредственному воздействию управляющих субъектов на исполнителей. Первоначальные отношения предопределяют и обусловливают последующие, а управляемый субъект в последующем правоприменительном отношении приобретает статус управляющего субъекта, наделяясь при этом необходимым объемом властных полномочий. При этом происходящее делегирование власти от одного субъекта правоприменительной деятельности к другому, проявляется не только в принятии собственных решений и исполнении актов вышестоящих органов, но и в соответствии определенной связи содержания нижестоящих органов с актами вышестоящих органов. В свою очередь, восходящее направление представляет собой цепь связанных между собой правоприменительных отношений, начиная от отношений по первичному рассмотрению дела и завершая отношениями по вынесению завершающего, окончательного решения. Как правило, указанная связь складывается и проявляется как при утверждении решений, так и при вынесении актов по жалобам или протестам на решения нижестоящих органов.

Представляется, что в своей основе иерархичность субъектов правоприменительных отношений может послужить теоретическим обоснованием требований строгой законности и целесообразности управления, имеющей важное практическое значение, поскольку на деле не может быть одобрена практика дублирования правоприменительных актов, ибо нарушение этих требований на практике влечет за собой игнорирование особенностей правоприменительной деятельности. В указанном смысле государственное управление в конкретных жизненных ситуациях осуществляется путем вынесения (в порядке применения права) конкретного управленческого решения. В таких случаях правоприменительные отношения, являясь необходимым элементом юридического механизма государственного управления, одновременно выступают и в качестве наиболее целесообразной и эффективной правовой формы управления. При этом преобразование социально-правовых притязаний, прав человека в его субъективные права опосредовано нормами позитивного права, а сам обладатель субъективного права не просто свободен в своих действиях. Его свобода обеспечена и защищена общеобязательностью нормы. Представляя собой сложное системное образование, право, как известно, включает в себя в качестве элементов естественное, позитивное и субъективное право.

Для "простого" человека ценны не сами по себе нормы права, а те материальные и духовные блага, которые они в состоянии обеспечить и где основной смысл правового регулирования заключается в трансформации естественного права в закон. При этом центральным элементом механизма правового регулирования выступает правовое отношение, возникающее на основе норм права, участники которого имеют субъективные права и юридические обязанности, обеспеченные государством. Юридическое содержание правоотношения включает в себя не только возможность совершения определенных действий со стороны управомоченного субъекта, но и необходимость их совершения, равно как и необходимость воздержания управомоченного субъекта от запрещенных законом действий по отношению к объекту правоотношения, предполагающему то реальное благо, на использование или охрану которого направлены субъективные права и юридические обязанности.