Становление и развитие уголовного законодательства в части регламентации ответственности за организованные формы преступной деятельности в экономической сфере

Черепанова Е.В., научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.

Борьба с преступностью - одна из основных функций государства. Наибольшую актуальность в этой области в настоящее время имеет борьба с организованной преступностью, охватившей практически все сферы общественной жизни, ведь ее деятельность негативно сказывается как на рядовых гражданах, так и на государстве в целом.

Согласно сложившейся точке зрения организованная преступность в нашей стране зародилась после захвата большевиками государственной власти. Командно-административная система, отрицая рыночные отношения, породила теневую экономику, подпольный рынок, который явился основой организованной преступности. Устойчивые преступные группы возникают и развиваются в результате целого ряда негативных социальных явлений и в определенный период достигают определенной масштабности, трансформирующей групповую преступность в новое качество - организованную преступность. По мнению А.В. Шеслера, в России было три исторических этапа, когда групповая преступность могла трансформироваться в организованную, но лишь на пороге 80 - 90-х годов прошлого столетия такая трансформация состоялась, когда теневики-хозяйственники получили возможность с помощью коррумпированной бюрократии легализовать свои капиталы, а директорский корпус с помощью коррупции приватизировал государственную, колхозную кооперативную собственность в своих интересах <1>.

Особая опасность организованной преступности в сфере экономической деятельности в настоящее время заключается в том, что разнообразные виды преступной деятельности, осуществляемые организованными преступными формированиями, приносят огромные доходы, масштабы которых не поддаются реальной оценке. Незаконный оборот наркотиков, торговля оружием, подпольный игорный бизнес, нелегальная финансовая и банковская деятельность, расхищение государственного имущества, незаконное производство и оборот алкогольной продукции и многое другое - все это создает благоприятные условия для возникновения значительных нелегальных капиталов. Накопление преступного капитала диктует преступникам необходимость решения задачи по определению путей и способов его легализации, т.е. приданию видимости законности его владения, пользования и распоряжения, а также сокрытию реального источника его происхождения. По оценке заместителя председателя Банка России, объем отмываемых преступных доходов в мире в денежном исчислении составляет около 2,5 трлн. долл. в год <2>.

Легализация (отмывание) денежных средств опасна не только тем, что впоследствии указанные денежные средства используются для расширения преступной деятельности, но в большей степени своим негативным воздействием на макроэкономическую ситуацию в целом, которое оказывают преступные капиталы, не обеспеченные легальными товарами, работами, услугами, при попадании в легальный оборот, в результате чего преступные доходы начинают смешиваться с легальными доходами, втягиваться с ними в единый экономический цикл <3>.

В силу этого борьба с организованной преступностью в сфере экономической деятельности является стратегическим направлением ослабления экономической основы преступности, способствует становлению национальной экономики России и усилению ее интеграции с международными финансовыми системами. А поскольку данная противоправная деятельность осуществляется в составе организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций), то успех этой борьбы определяется в том числе эффективностью действия норм уголовного законодательства, предусматривающих ответственность за организацию, руководство и участие в указанных организованных преступных формированиях.

Борьба с преступлениями экономической направленности, совершаемыми совместно несколькими лицами, не является новой для отечественного уголовного законодательства. Отличие состоит лишь в том, что изначально не существовало понятие организованной преступности, в силу чего законодательно не были закреплены и наиболее опасные формы организованной преступной деятельности: организованная группа и преступное сообщество (преступная организация). Поэтому на протяжении нескольких столетий борьба с преступлениями, совершенными совместно несколькими лицами, шла только в рамках групповых преступлений.

Каковы же основные этапы развития уголовного законодательства об ответственности за организованные формы преступной деятельности? Ответ на данный вопрос поможет понять суть и особенности исследуемого явления, увидеть тенденции в изменении его социальной оценки, оценить современное состояние уголовного законодательства, устанавливающего уголовную ответственность за преступления, совершаемые в сфере экономической деятельности организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями).

Выдающийся русский ученый Н.С. Таганцев писал по этому поводу: "Известно то важное значение, какое имеет историческое толкование в сфере действующего законодательства. Если мы, например, желаем изучить какой-нибудь юридический институт, существующий в данное время, то для правильного его уяснения себе мы должны проследить историческую судьбу его, то есть те поводы, в силу которых появилось данное учреждение, и те видоизменения, которым подверглось оно в своем историческом развитии" <4>. Это подтверждает принцип преемственности исторического развития, являющийся законом любого познания.

По нашему мнению, можно выделить три основных этапа в развитии уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за преступные деяния, совершаемые организованными преступными группами, составной частью которых являются и преступления в сфере экономической деятельности: дореволюционный, советский и современный этап, начало которому было положено с принятием Конституции РФ 1993 г. Для каждого из обозначенных нами этапов характерны свои особенности.

Так, для всех источников уголовного права дореволюционного периода, начиная с Русской Правды и заканчивая Уложением 1903 г., была характерна преемственная связь, когда каждый новый акт, закрепляя тот или иной институт уголовного права, брал за основу предыдущие положения, развивал и дополнял их. Как заметил еще Н.С. Таганцев, "Уложение царя Алексея Михайловича было выражением того исторического движения русской жизни, которое началось со времени собирателей Русской земли..." <5>.

К особенностям развития института соучастия (его составной частью являются и групповые преступления) в советский период (1917 - 1991 гг.), особенно в первые годы Советской власти, можно отнести то обстоятельство, что общественная опасность преступлений, совершаемых несколькими лицами, рассматривалась только в рамках борьбы с контрреволюционными преступлениями. К тому же после Революции 1917 г. "не могло быть и речи о какой-либо рецепции или преемственности старого уголовного законодательства в условиях пролетарского общества", поскольку оно "ассоциировалось в сознании народных масс с реакционной и антинародной карательной политикой царизма" <6>. В преамбуле первоначального проекта Декрета N 1 о суде сказано: "Великая рабочая и крестьянская революция рушит основы старого буржуазного порядка, покоящегося на эксплуатации труда капиталом, и вызывает необходимость коренной ломки старых юридических учреждений и институтов, старых сводов законов, приспособленных к отжившим общественным отношениям..." <7>.

Современный этап, начавшийся в начале 90-х годов XX в., характеризуется повышенным вниманием со стороны законодателя к организованным формам преступной деятельности. Еще в 1994 г., когда факт существования организованной преступности нельзя было больше скрывать, в действовавший на тот момент Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. было внесено дополнение, установившее ответственность за создание, руководство или участие в организованной группе (ст. 17.1). Уголовный кодекс 1996 г. пошел еще дальше, установив в статье 210 уголовную ответственность за создание, руководство и участие в наиболее опасной форме преступной деятельности - преступном сообществе (преступной организации).

Дореволюционный период. Отечественному уголовному законодательству еще с отдаленных времен свойственно наличие норм, предусматривающих ответственность за совершение преступлений в соучастии, в том числе в тех его формах, которым свойственны элементы организации.

Начиная с Русской Правды (X в.), важнейшего памятника древнерусского права, включающего в себя нормы различных отраслей права, в том числе уголовного, преступления, совершенные несколькими лицами, наказывались строже, чем преступления, совершенные одним лицом. Одной из особенностей Русской Правды было то обстоятельство, что виновные наказывались за совместное совершение лишь некоторых имущественных преступлений <8>. В случае же выполнения группой лиц других общественно опасных деяний (например, совершения убийства), наличие группового характера преступления не признавалось отягчающим обстоятельством.

Ряд последующих законодательных актов, таких как Псковская судная грамота (конец XV в.), Судебники 1497 и 1550 гг., не развивали положения, содержащиеся в Русской Правде, относительно ответственности за групповую преступную деятельность. Более того, в Судебниках даже не оговаривались случаи совершения преступлений совместно несколькими лицами. По-видимому, это можно объяснить тем, что соответствующие правовые нормы были достаточно полно для того времени разработаны в Русской Правде и, поскольку имели общерусское значение, то все внимание, например, составителей Псковской судной грамоты было приковано прежде всего к вопросам, не затронутым в Правде, а также к тем, трактовка которых устарела или не отвечала условиям псковской действительности XIV - XV вв. <9>. В свою очередь, первоочередной задачей Судебников, период принятия которых пришелся на процесс централизации государства, было распространить юрисдикцию великого князя на всю территорию централизованного государства и с этой целью решить прежде всего вопросы, неразрывно связанные с интересами государства, т.е. для защиты существующего социального и правового порядка установить единую систему организации судебного процесса, систему преступлений, среди которых появились государственные, преступления против порядка управления и др.

Таким образом, следующим законодательным актом после Русской Правды, закрепившим нормы об ответственности за групповую преступную деятельность, стало Соборное уложение 1649 г., возникшее под непосредственным влиянием городских восстаний середины XVII в.

Обострение классовых противоречий в XVI - XVII вв. привело к резкому увеличению случаев разбоя как одной из форм социального протеста. Это обстоятельство потребовало уделить должное внимание в Уложении борьбе с разбоем как одной из форм групповой преступной деятельности, в результате которой наносился ущерб важнейшему из прав общества того времени - праву собственности <10>. На усиление борьбы с разбоем была направлена глава XXI Уложения "О разбойных и о татиных делах" <11>.

Дальнейшее развитие законодательства и совершенствование правовых норм, предусматривающих ответственность за совершение преступлений группой лиц, связано с принятием Уложения о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 г. (далее - Уложение 1845 г.).

По существу, это был первый Уголовный кодекс России, поскольку предшествующие законодательные источники объединяли, как правило, нормы нескольких отраслей права.

Уложение 1845 г. впервые установило уголовную ответственность за организацию шаек. Точного определения шайки в Уложении не содержалось, но было указание на то, что под шайкой признавалось преступное сообщество, составленное несколькими лицами для совершения исключительно какого-либо рода преступлений вообще (ст. ст. 924, 1633, 1639) или для совершения какого-либо конкретного преступления (ч. 2 ст. 1613), заранее определенных с большей или меньшей подробностью соглашением участников или же намеченных только в общих чертах. Сколько человек должно быть в шайке, закон не указывал, но в общепринятом понятии о шайке обычно высказывалось требование, чтобы в шайке было не менее трех человек.

Таким образом, Уложение 1845 г. устанавливало два вида шаек: во-первых, шайки, созданные для совершения нескольких разнородных преступлений, отличительной чертой которых был уговор на совершение нескольких преступлений, и, во-вторых, шайки, совершающие одно или несколько однородных преступлений. Шайки второго вида характеризовались назначением начальников, распределением деятельности между сообщниками, раздачей добычи по известным правилам <12>. Тем самым в Уложении 1845 г. впервые говорится о шайке как о преступном сообществе с характерными для него признаками, которые впоследствии лягут в основу современных понятий "организованная группа" и "преступное сообщество" (преступная организация).

Впервые же определение понятия "шайка" было закреплено в Уложении 1903 г. В соответствии с ним под шайкой понималось сообщество, созданное для учинения нескольких преступлений или проступков безотносительно к их определенности или неопределенности. Шайка в соответствии с Уложением противопоставлялась преступному сообществу, которое создавалось для учинения отдельного тяжкого преступления или проступка (ст. 52).

Уложение 1903 г. в Общей части (ст. 52) содержит указание на то, что участие в сообществе или в шайке наказуемо в случаях, особо указанных в законе. Так, по отношению к шайкам законодатель указал: составление их или участие в них (ст. 276), если, конечно, виновный не подлежит за преступное деяние, шайкой учиненное, более строгому наказанию, считается преступным, если они образовались для подделки монет, кредитных билетов или бумаг, общеопасных повреждений имущества, воровства, разбоев, вымогательства или мошенничества, сбыта добытого преступным деянием имущества и контрабанды.

При этом сообщество или шайка считались образовавшимися с момента действительного соглашения на одно или несколько преступных деяний. Одних рассуждений о необходимости составить сообщество или споров об условиях возможности его возникновения и деятельности было недостаточно для признания соглашения состоявшимся.

Таким образом, с принятием Уголовного уложения 1903 г. изменился подход к пониманию шайки как организованной группы. В отличие от ранее действовавшего законодательства, признававшего шайкой группу лиц, составленную для совершения даже одного преступления <13>, новое Уложение шайкой признавало только группу лиц, сорганизованную для совершения нескольких преступлений. Факт, были конкретно оговорены эти преступления участниками шайки или нет, значения не имел.

Советский период. Следующий этап в развитии уголовного законодательства, предусматривающего уголовную ответственность за организованные формы преступной деятельности, связан с советским периодом развития нашего государства.

Новое и качественно отличное содержание советского социалистического уголовного права определялось тем, что оно возникло на новой экономической основе, на базе новых социалистических производственных отношений, пришедших на смену капиталистическим. Новое, социалистическое содержание советского уголовного права было обусловлено также и тем, что его источником являлась диктатура рабочего класса и что оно создавалось в процессе борьбы со старым капиталистическим миром. "Свергнутые Октябрьской революцией эксплуататорские классы, не желая примириться с потерей своего экономического и политического господства, вели ожесточенную борьбу против нового строя, стремились реставрировать в нашей стране капиталистические отношения" <14>.

Изначально при советской власти не существовало кодифицированного уголовного законодательства, и ответственность за групповую преступную деятельность предусматривалась многочисленными декретами и инструкциями. Так, к апрелю 1918 г. были приняты 17 специальных уголовно-правовых декретов и 15 актов об отдельных преступлениях; к концу июля 1918 г. их было соответственно 40 и 69 <15>. Всего же в период с 25 октября 1917 г. по 1 июня 1922 г. (до издания первого Уголовного кодекса) было издано свыше 400 законодательных и иных нормативных актов, содержащих уголовно-правовые нормы <16>. Повышенное внимание в них уделялось борьбе с контрреволюционными преступлениями, в том числе в сфере экономической деятельности, которые осуществлялись, как правило, противниками Советской власти не единолично, а группами и нередко устойчивыми организациями. Так, в Декрете ВЦИК от 20 июня 1919 г. "Об изъятии из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении" <17> не только называется такое преступление, как бандитизм, но и дается конкретное описание его состава: "участие в шайке, составившейся для убийств, разбоя и грабежей, пособничество и укрывательство такой шайки".

К этому надо добавить, что и наиболее опасные общеуголовные преступления - взяточничество, спекуляция, хищения и т.п. - также в большинстве своем совершались лицами, объединенными в большие или малые преступные сообщества.

Принятый в 1922 г. Уголовный кодекс РСФСР также упоминал такие понятия, как шайка и банда, однако не давал их определений, за исключением того, что по смыслу статьи 76 УК РСФСР 1922 г. обязательным признаком банды являлась ее вооруженность.

Судебная практика того времени исходила из того, что под бандой, шайкой понималась устойчивая группа из двух или более лиц, объединившихся для занятия преступной деятельностью. Именно по этому признаку практика разграничивала организацию и участие в бандах - вооруженных шайках (ст. 76 УК 1922 г.) от разбоя, совершенного группой (ч. 2 ст. 184 УК 1922 г.) <18>.

Совершение преступления шайкой или бандой в некоторых случаях, являясь квалифицирующим обстоятельством, влекло усиление уголовной ответственности. Например, часть 2 ст. 183 УК устанавливала уголовную ответственность за грабеж, совершенный группой лиц (шайкой), часть 2 ст. 184 - за разбой, совершенный группой лиц (бандитизм).

Помимо шаек и банд, УК РСФСР 1922 г. содержал и ряд статей о преступном сообществе. К этой форме соучастия относились случаи организованной и устойчивой преступной деятельности, когда сговор группы характеризовался многократностью совершенных или задуманных преступлений.

УК РСФСР 1926 г. для обозначения различных форм организованного соучастия с предварительным соглашением наряду с понятиями "банда" и "шайка" оперировал и такими понятиями, как "организованная группа", "организация".

Изучая данный период развития российского законодательства, необходимо отметить немаловажную роль, которую стали играть руководящие постановления Пленума Верховного Суда СССР по разъяснению действовавшего на тот момент законодательства. Большое место в них уделялось и разъяснению спорных положений, относящихся к групповым преступлениям.

В принятых в 1958 г. Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик в качестве одного из обстоятельств, отягчающих уголовную ответственность, закреплялось понятие организованной группы (п. 2 ст. 34). Признавалось, что наличие такой группы всегда делало преступление более общественно опасным, поскольку группа лиц может причинить при прочих равных условиях больший ущерб, чем лицо, действующее в одиночку. К тому же группе преступников легче укрыть следы совершенных ею деяний. Сговор, планирование преступления укрепляли преступную решимость участников группы, делая тем самым преступление более опасным <19>.

На базе Основных начал в октябре 1960 г. Верховным Советом РСФСР был принят новый Уголовный кодекс РСФСР, заменивший собой УК 1926 г.

УК РСФСР 1960 г. <20> предусматривал следующие формы групповой преступной деятельности:

• банда, под которой в соответствии со статьей 77 понималась вооруженная устойчивая группа лиц, объединившихся для совершения одного или ряда нападений на учреждения, предприятия или на отдельных лиц. Такая группа предполагала наличие двух или более лиц. Вооруженной группу следовало считать в случае, если ее участники или хотя бы один из них имели какое-либо холодное или огнестрельное оружие <21>.

Как говорится в одном из определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР, для наличия бандитизма требуется, чтобы группа была устойчивой, чтобы совершение преступления предполагалось участниками группы не в виде одного только намеченного акта нападения, после чего группа должна прекратить свое существование, а в виде постоянной или временной деятельности, рассчитанной на неоднократность совершения преступных действий. Таким образом, бандитизм предполагает группу, созданную не для осуществления одного преступного действия, а для регулярного осуществления преступной деятельности. Нет устойчивости, если преступная группа по замыслу ее участников и фактически после совершения преступления прекращает свое существование, если она создана для осуществления одного эпизодического преступного акта, когда сговор участников не предполагает постоянной или хотя бы временной, но достаточно продолжительной преступной связи между ними <22>;

• организованная группа (ст. 39). Изначально организованная группа рассматривалась лишь в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность. Однако на практике были предприняты многочисленные попытки дать определение как самой организованной группе, так и отдельным ее признакам. Так, М.Д. Шаргородский, признавая, что преступления, совершенные организованной группой, всегда представляют повышенную опасность, под организованностью группы предлагал понимать предварительную договоренность двух и более лиц о совершении преступления и устойчивость этой группы, объединенной единством преступного намерения <23>. Другие авторы к данным признакам добавляли еще умышленный характер действий организованной группы, тщательность подготовки к совершению преступлений <24> и т.д.

Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 7 мая 1948 г. по делу Ермишина и других подчеркнул: для понятия организованной группы важен не только предварительный сговор, но и создание условий для совершения преступлений - разработка плана совершения преступления, распределение обязанностей между участниками группы и др. <25>.

Современный период. Впервые определение понятия "организованная группа" в уголовном законодательстве закреплено Федеральным законом от 1 июля 1994 г. N 10-ФЗ. В действовавший на тот момент УК РСФСР 1960 г. были внесены изменения и дополнения, направленные на активизацию борьбы с организованной преступной деятельностью. В частности, в статье 17.1 впервые законодательно были закреплены понятия совершения преступления по предварительному сговору группой лиц и организованной группой. Согласно части 2 указанной статьи преступление признавалось совершенным организованной группой, если оно совершалось "устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений". Совершение преступления организованной группой в ряде преступлений стало определяться как особо отягчающее обстоятельство; совершение преступлений при указанных разновидностях соучастия влекло более строгое наказание; совершение преступления организованной группой также учитывалось в качестве отягчающего вину обстоятельства; регламентировались положения, согласно которым лицо, создавшее организованную группу либо руководившее ею, несло ответственность за организацию и руководство организованной группой, а также за все совершенные указанной группой преступления, если они охватывались его умыслом (ч. 3 ст. 17.1). Эти установления явились важной вехой в закреплении на законодательном уровне определенных пределов ответственности руководителей, лидеров преступных формирований.

Принятый в 1996 г. Уголовный кодекс Российской Федерации развил и дополнил эти положения. Законодатель, учитывая сложившуюся криминогенную обстановку, наряду с понятием организованной группы (п. 3 ст. 35 УК РФ) впервые закрепил понятие преступного сообщества (п. 4 ст. 35, ст. 210) как наиболее опасной формы организованной преступной деятельности. Кроме того, были закреплены также понятия банды (ст. 209), незаконного вооруженного формирования (ст. 208), экстремистской организации (ст. 282.1) и другие виды организованных преступных групп.

Однако закрепить нормы, устанавливающие уголовную ответственность за преступления, совершаемые в составе организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций), - это только полдела. Необходимо, чтобы они действовали. И вот тут-то мы сталкиваемся с основными проблемами: анализ правоприменительной практики свидетельствует о недостаточной эффективности использования органами следствия, суда и прокуратуры уголовно-правовых норм, направленных на противодействие групповой преступности в целом и организованной в частности. Основная причина такого положения дел заключается в следующем. Законодатель, закрепив основные формы групповой преступной деятельности, не установил четко выраженные границы, критерии их разграничения, тем самым не установив четкие правовые основания для их квалификации.

Снятие этих противоречий и, как следствие, привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления в составе организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций), назначение им справедливого наказания внесет общий вклад в борьбу с организованной преступностью, в том числе в сфере экономической деятельности.