Основания отмены или изменения судебных решений по уголовным делам в порядке надзора *

Османов Тамирлан Сейфуллаевич, Верховный суд Республики Дагестан, кандидат юридических наук.

В свете изменений в ст. 405 УПК РФ автор статьи дает определение, какие основания отмены или изменения, предусмотренные ст. ст. 379 и 409 УПК РФ, могут влечь за собой отмену либо изменение вступившего в законную силу приговора или иного судебного решения в порядке надзора с целью ухудшения положения осужденного, отмену оправдательного приговора либо постановления (определения) о прекращении уголовного дела (уголовного преследования).

Ключевые слова: суд надзорной инстанции, основания отмены, поворот к худшему.

In view of changes in article 405 of the Criminal Procedure Code of the RF the author of the article gives definition regarding which grounds for cancellation or change provided for in articles 379 and 409 of the Criminal Procedure Code of the RF may entail cancellation or change of verdict which entered into legal force or other judicial decision in the procedure of supervision for the purpose of aggravation of the position of convict, cancellation of verdict of non-guilty or decree (decision) on termination of criminal case (criminal prosecution).

Key words: court of supervisory instance, grounds for cancellation, turn to the worse.

Производство в суде надзорной инстанции имеет место после того, как судебное решение, постановленное по делу, рассмотренному зачастую не только в первой, но и в кассационной инстанции, вступило в законную силу. Этим обусловлены установленные уголовно-процессуальным законом особенности данной стадии судопроизводства, а также пределы прав суда надзорной инстанции. Так, срок принесения жалобы (представления) в порядке надзора ограничен лишь для случаев пересмотра судебных решений по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного или оправданного (ст. 405 УПК РФ) и составляет 1 год со дня вступления приговора (постановления, определения суда) в законную силу.

Надзорная жалоба (представление) в отличие от кассационной не является достаточным поводом к возбуждению производства в суде надзорной инстанции, поскольку пересмотр судебного решения в порядке надзора допускается лишь при возбуждении надзорного производства судьей в порядке п. 2 ч. 3 ст. 406 УПК РФ, председателем суда в порядке ч. 4 ст. 406 УПК РФ.

Предусмотренные УПК РФ основания отмены или изменения судебного решения подразделяются на материальные (п. п. 3, 4 ч. 1 ст. 379) и процессуальные (п. п. 1, 2 ч. 1 ст. 379), поскольку к отмене судебного решения может вести нарушение либо процессуальных норм, либо норм материального права.

В соответствии с ч. 1 ст. 409 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения либо постановления суда при рассмотрении уголовного дела в порядке надзора являются основания, предусмотренные ст. 379 УПК РФ:

1) несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой или апелляционной инстанции;

2) нарушение уголовно-процессуального закона;

3) неправильное применение уголовного закона;

4) несправедливость приговора.

В 2007 г. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ по жалобам и представлениям было изучено 3757 дел (в 2006 г. - 3062), из них по 1822 делам отказано в удовлетворении надзорных жалоб (в 2006 г. - по 1188), по 1935 делам возбуждены надзорные производства (в 2006 г. - по 1874).

По результатам проверок уголовных дел установлено, что по 51,1% истребованных дел (в 2006 г. - по 61,2%) судами были допущены различные ошибки в применении уголовного и уголовно-процессуального законодательства, которые не были своевременно выявлены при кассационном и надзорном рассмотрении судами областного звена.

Значительное количество нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов устранялось Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ.

По данным статистического учета, основания возбуждения надзорных производств различны.

В частности, из общего числа возбужденных производств: 684 (35,3%) - по жалобам на неправильное применение материального закона; 294 (15,2%) - на нарушение процессуального закона; 496 (25,6%) - на суровость наказания; 146 (7,5%) - на необоснованное осуждение; 11 (0,5%) - по поводу гражданского иска; 23 (1,2%) - на вид исправительной колонии; 6 (0,3%) - на необоснованное оправдание или прекращение дела; 275 (14,2%) - на иные нарушения <1>.

В 2008 г. Судебной коллегией по уголовным делам по жалобам и представлениям было изучено 1926 дел (в 2007 г. - 3757), из них по 777 делам отказано в удовлетворении надзорных жалоб (в 2007 г. - по 1822), по 1149 делам возбуждены надзорные производства (в 2007 г. - по 1935).

Таким образом, проверка уголовных дел показала, что по 59,66% истребованных дел (в 2007 г. - по 51,5%) судами были допущены различные ошибки в применении материального и процессуального права, которые не были своевременно выявлены при кассационном и надзорном рассмотрении судами областного звена.

По данным статистического учета основания возбуждения надзорных производств различны.

В частности, из общего числа возбужденных производств: 482 (41,9%) - по жалобам на неправильное применение уголовного материального закона, 209 (18,2%) - на нарушение уголовно-процессуального закона, 178 (15,5%) - на суровость наказания, 92 (8%) - на необоснованное осуждение, 9 (0,8%) - по поводу гражданского иска, 22 (1,9%) - на вид исправительной колонии, 3 (0,3%) - на необоснованное оправдание или прекращение дела, 141 (12,3%) - на иные нарушения <2>.

В 2009 г. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в надзорном порядке было изучено 1621 дело, из них по 678 делам отказано в удовлетворении надзорных жалоб и представлений, по 943 делам возбуждено надзорное производство.

Проверка истребованных уголовных дел показала, что примерно по 3/5 из их числа судами были допущены ошибки в применении норм материального и процессуального права, которые не были своевременно исправлены при кассационном и надзорном рассмотрении дел судами областного звена и равных им судов.

Основания возбуждения надзорных производств различны. В частности, из общего числа возбужденных производств: 336 (38%) - на неправильное применение материального закона, 239 (25%) - на нарушение процессуального закона, 124 (12%) - на суровость наказания, 61 (8%) - на необоснованное осуждение, 2 (0,4%) - по поводу гражданского иска, 20 (2%) - на вид исправительной колонии, 1 (0,2%) - на необоснованное оправдание, 85 (15,4%) - на иные нарушения <3>.

Это означает, что по ныне действующему законодательству суд надзорной инстанции проверяет, насколько собранные доказательства (с точки зрения их допустимости, достаточности и объективности), установленные обстоятельства (с точки зрения их доказанности и полноты выяснения) и выводы (с точки зрения их соответствия обстоятельствам дела) позволяют применить ту или иную норму материального права, т.е., так же как и суд кассационной инстанции, проверяет не только законность, но и обоснованность судебного акта.

Законодатель, как утверждают Н.Н. Ковтун и А.С. Подшибякин, традиционно исходил из единства, если не тождества, оснований для отмены (изменения) судебных решений, как в кассационном, так и в надзорном порядке <4>.

Между тем следует напомнить, что в соответствии с УПК РСФСР 1923 г. (ст. 428 § 2 "Производство в губернском суде в порядке надзора", ст. 441 § 2 "Производство в Верховном суде в порядке надзора") основанием отмены приговоров в порядке судебного надзора являлось наличие существенного нарушения форм судопроизводства <5>, а еще раньше - Декретом ВЦИК и СНК от 10 марта 1921 г., которым было принято "Положение о высшем судебном контроле", было установлено, что одним из оснований отмены вступивших в законную силу приговоров и решений являлось "явное нарушение или неприменение узаконений Советской власти".

Нельзя также не отметить, что некоторые ученые-процессуалисты советского периода пытались сформулировать специфические основания для отмены приговоров, вступивших в законную силу.

Так, В.П. Маслов выступал за ограничение оснований отмены приговоров в надзорном порядке, полагая, что в отличие от кассационной инстанции в порядке надзора приговоры отменяются только тогда, когда "допущены наиболее грубые ошибки как в применении уголовного закона, так и в назначении мер наказания. Поскольку суд пришел к определенному выводу о квалификации преступления виновного и мере наказания, а приговор вступил в законную силу, споры об этом должны быть прекращены, за исключением случаев, когда допущена явная ошибка" <6>.

И. Зайцев также говорил о двух разных подходах к отмене приговоров и иных судебных решений, которые должны быть у суда кассационной и у суда надзорной инстанций при применении ими одних и тех же оснований, предусмотренных законом <7>.

Н.Н. Полянский полагал, что тенденция развития процессуального института пересмотра вступивших в законную силу судебных решений в порядке надзора "должна сказаться не только в сужении круга органов, уполномоченных на опротестование судебных решений (в широком смысле этого понятия), вступивших в законную силу, и органов, правомочных пересматривать дела в порядке надзора, но равным образом в сужении тех условий, которые могут служить к отмене решений, вступивших в законную силу" <8>.

Б.И. Басков писал: "Чтобы отменить приговор, вступивший в законную силу, или внести в него изменения, нужны более существенные основания, чем для отмены или изменения приговора, не вступившего в законную силу" <9>, и предлагал предусмотреть в законодательстве различные основания к отмене и изменению судебных решений в порядке судебного надзора и в порядке кассационного производства <10>.

Но они не находили поддержки у законодателя.

По утверждению П.А. Лупинской <11>, и с ней были согласны И.Д. Перлов <12>, И.И. Потеружа <13>, общие основания для отмены или изменения приговора, определения либо постановления суда первой инстанции в кассационном и надзорном порядке свидетельствуют о единой направленности этих форм пересмотра - отменить или изменить состоявшиеся судебные решения, если они не отвечают требованиям закона, с тем чтобы незаконное решение суда не вступило в законную силу или было отменено или изменено в надзорном порядке.

В нормах УПК РФ законодатель также придерживается этого правила, хотя в первоначальном варианте УПК РФ (до внесения в него изменений 29 мая 2002 г.) среди оснований отмены или изменения судебного решения в порядке надзора не было такого основания, как несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Нынешние процессуалисты, такие как Н.Н. Ковтун, считают, что попытка законодателя сформулировать отдельные основания для отмены решений в надзорном порядке вряд ли оправданна <14>.

Вместе с тем в своем Постановлении от 17 июля 2002 г. (еще до введения в действия главы 48 УПК РФ) Конституционный Суд РФ впервые сформулировал правовую позицию, смысл которой заключается в том, что отождествление кассационных и надзорных оснований искажают правовую природу надзорного производства, поскольку закон не разграничивает основания отмены приговора, не вступившего в законную силу, и приговора, которым окончательно решены вопросы о виновности лица и мере наказания.

Тем не менее, как правильно утверждает В.А. Давыдов <15>, законодатель до настоящего времени не разграничил кассационные и надзорные основания, и это позволяет предположить, что в настоящее время пересмотр судебных решений осуществляется по основаниям, не согласующимся с решениями Конституционного Суда РФ <16> и положениями Конвенции по правам человека и основных свобод <17>.

В связи с признанием положений ст. 405 УПК РФ противоречащими Конституции РФ Конституционный Суд РФ обязал законодателя внести соответствующие изменения и дополнения в УПК РФ, с тем чтобы не допустить произвольный, не ограниченный по времени и основаниям пересмотр вступивших в законную силу судебных решений, влекущий ухудшение положения осужденного или оправданного.

В своих Постановлениях от 17 июля 2002 г. и от 11 мая 2005 г. Конституционный Суд РФ обязал законодателя сформулировать "безусловные основания с достаточной определенностью, точностью и ясностью, с тем чтобы исключить произвольное применение закона судом. ...Неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших. ...Исходя из критерия, установленного пунктом 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в редакции Протокола N 11), круг оснований такого пересмотра - в силу его исключительного характера - должен быть ниже предусмотренных для обжалования в порядке апелляционного и кассационного производства судебных решений, не вступивших в законную силу".

Статья 405 УПК РФ после внесения в нее изменений на основании Федерального закона от 14 марта 2009 г. N 39-ФЗ допускает возможность пересмотра вступившего в законную силу приговора (иного судебного решения) с целью ухудшения положения осужденного, оправданного либо лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, если в ходе судебного разбирательства были допущены фундаментальные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на законность приговора, определения или постановления суда.

Общие признаки, по которым нарушение, допущенное в предыдущем разбирательстве, может быть отнесено к существенному, влекущему отмену оправдательного приговора либо обвинительного приговора в целях ухудшения положения осужденного, сформулированы в Конвенции о защите прав и основных свобод и в решениях Конституционного Суда РФ:

1. нарушение должно являться безусловным основанием отмены приговора;
2. неисправление этого нарушения искажало бы смысл правосудия и смысл приговора как акта правосудия;
3. перечень этих нарушений должен быть более узким по сравнению с основаниями пересмотра судебных решений в суде апелляционной и в суде кассационной инстанций; нарушение повлияло на исход дела, т.е. на выводы суда о невиновности подсудимого либо на выводы о совершении им менее тяжкого преступления, чем было предъявлено, либо на выводы о назначении наказания.

Европейский суд по правам человека в своем Постановлении от 24 мая 2007 г. по делу "Радчиков против Российской Федерации" отметил, что идентичность кассационных и надзорных оснований для отмены судебного решения мало способствовала обеспечению правовой определенности и в данном деле привела к ситуации, когда суд надзорной инстанции просто не оценил последствия своего решения для принципа правовой определенности, рассмотрев доводы прокурора, как если бы речь шла о процедуре кассационного обжалования, и возобновив окончательно завершенное производство по делу, сославшись на чрезвычайно неясно сформулированные и зыбкие основания <18>.

По смыслу решений Конституционного Суда РФ во взаимосвязи с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод, существенным нарушением, являющимся основанием для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора, в отличие от оснований отмены судебных постановлений в кассационном порядке, может быть признано не всякое нарушение из числа указанных в ст. 379 УПК РФ.

Отмена или изменение судебного постановления в порядке надзора допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможны восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов.

Европейский суд по правам человека, исследуя проблему пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, отметил, что право на справедливое разбирательство в суде, гарантируемое п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, должно толковаться в свете преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает, что законность является частью общего наследия договаривающихся государств. Одним из основополагающих аспектов законности является принцип правовой определенности, который требует, среди прочего, чтобы если суды вынесли окончательное решение по вопросу, то оно не ставилось бы под сомнение. Иными словами, правовая определенность предполагает уважение принципа res judicata, предполагающего окончательность вступивших в законную силу судебных актов. Этот принцип настаивает на том, что ни одна из сторон не имеет права требовать пересмотра окончательного и обязывающего судебного акта просто в целях проведения повторного рассмотрения и вынесения нового решения по делу. Полномочия вышестоящих судов на пересмотр вступивших в силу судебных актов должны использоваться исключительно для исправления судебных ошибок, когда речь идет о нарушениях фундаментального характера. Пересмотр не может рассматриваться как замаскированная апелляция, а простая возможность существования двух взглядов на вопрос не является основанием для повторного рассмотрения дела. Отступления от этого принципа оправданны, только если они необходимы в силу обстоятельств существенного и неопровержимого характера <19>.

В соответствии с ч. 3 ст. 405 УПК РФ к фундаментальным нарушениям законодатель отнес такие нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлекли за собой постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей, а равно лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления прав, гарантированных УПК, на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такие лишения или ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда.

Среди нарушений уголовно-процессуального закона, предусмотренных ч. 2 ст. 381 УПК РФ, влекущих безусловную отмену судебного решения в порядке надзора, не все могут рассматриваться в качестве существенных, влекущих отмену приговора (иного судебного решения) с целью ухудшения положения осужденного. На наш взгляд, из оснований, перечисленных в данной статье, только пять могут рассматриваться в качестве таковых:

• постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей;

- нарушение тайны совещания коллегии присяжных заседателей при вынесении вердикта или тайны совещания судей при постановлении приговора;

- обоснование приговора доказательствами, признанными судом недопустимыми;

- отсутствие подписи судьи или одного из судей, если уголовное дело рассматривалось судом коллегиально, на соответствующем судебном решении;

- отсутствие протокола судебного заседания <20>.

Неисправление этих нарушений искажало бы смысл правосудия и смысл приговора как акта правосудия.

По этим основаниям ст. 409 УПК РФ следует дополнить пунктом следующего содержания: "Основаниями отмены обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также отмены оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела, являются основания, предусмотренные пунктами 3, 4 части 1 статьи 379, а также пунктами 2, 8 - 11 части второй статьи 381 настоящего Кодекса".

Представляется, что нарушение, выразившееся в ущемлении права потерпевшего на обжалование приговора либо на участие в заседании суда первой, апелляционной, кассационной или надзорной инстанции, следует рассматривать в качестве существенного.

В Постановлениях от 10 декабря 1998 г. N 27-П <21> и от 15 января 1999 г. N 1-П <22> Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой одной из необходимых гарантий судебной защиты и справедливого разбирательства дела является равно обеспечиваемая обвиняемому и потерпевшему возможность довести свою позицию относительно всех аспектов дела до сведения суда, приведя те доводы, которые они считают необходимыми для ее обоснования. Лишение же потерпевшего возможности участвовать в судебном разбирательстве выходит за рамки конституционно допустимых ограничений прав и свобод, необоснованно ущемляет закрепленные Конституцией Российской Федерации права потерпевшего на доступ к правосудию и на судебную защиту, умаляет достоинство личности и нарушает конституционный принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.

Сообразно этим конституционным положениям ст. 42 УПК РФ гарантирует права потерпевшего в ходе уголовного судопроизводства, в том числе право на участие в судебном разбирательстве в судах первой, кассационной и надзорной инстанций.

Исходя из того что в соответствии с п. 14 ч. 2 ст. 42 УПК РФ потерпевший вправе участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в суде надзорной инстанции, это право должно быть ему обеспечено судом, который извещает потерпевшего о дате, времени и месте судебного разбирательства, а также предоставляет ему возможность ознакомиться с надзорными жалобой и (или) представлением, с постановлением о возбуждении надзорного производства (ч. ч. 1 и 2 ст. 407 УПК РФ) <23>.

Еще один вопрос, который, безусловно, волнует процессуалистов: распространяется ли действие ст. 405 УПК РФ в части ограничения оснований пересмотра судебного решения в сторону ухудшения положения лица на судебные решения, вынесенные по результатам проверки законности и обоснованности постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, постановления о прекращении уголовного дела, решения об экстрадиции, заключения о наличии признаков преступления?

Думается, что нет. Как правильно утверждает В.А. Давыдов, устанавливаемый ст. 405 УПК запрет на пересмотр в порядке надзора судебного решения распространялся лишь на такие решения, которыми уголовно-правовой статус лица, виновного (или невиновного) в совершении преступления и подлежащего (или не подлежащего) уголовной ответственности и наказанию, определялся судом.

Названными судебными решениями, принятыми в ходе досудебного производства, уголовно-правовой статус лиц, в отношении которых вынесены эти решения, судом не определяется. В них дается лишь оценка законности и обоснованности решения органа дознания, дознавателя, следователя или прокурора, и либо жалоба оставляется без удовлетворения, либо соответствующее должностное лицо обязывается устранить допущенные нарушения. Сам по себе пересмотр таких судебных постановлений не может расцениваться как ухудшающий или улучшающий положение лиц, по делам которых они вынесены <24>.