Мудрый Юрист

К вопросу об определении понятия "латентные преступления"

Оноколов Ю.П., преподаватель Новороссийского филиала Современной гуманитарной академии, судья военного суда в отставке, кандидат юридических наук.

Значимыми исследователями классического направления в XVIII в. являлись А. Кетли, А. Герри и Э. Фетли <1>. Уже в те времена развивались и определенные криминологические идеи, которые в последующем в течение длительного времени изучались как составная часть науки уголовного права. Основные идеи классической школы сводились к следующему: человек является носителем свободной воли, а преступление есть результат его свободного выбора; в силу того, что лицо, обладая нравственной свободой, избирает зло, оно должно нести наказание за свой выбор; процесс принятия решения о совершении преступления носит исключительно рациональный характер; человек совершает преступление лишь в случае, если считает его полезным для себя, после взвешивания всех "за" и "против"; усиливая наказание, общество делает преступления менее привлекательными, что позволяет удерживать людей от их совершения; искусство законодателя и его гуманизм заключаются в том, чтобы ужесточение наказания проводилось не по принципу "Чем больше, тем лучше", а по принципу "Ужесточать лишь настолько, чтобы сделать преступление непривлекательным".

<1> Бышевский Ю.В., Конев А.А. Латентная преступность и правосознание. Омск, 1986. С. 6 - 7.

Во второй четверти XIX в. такими авторами, как Беккария, Говард, Бентам и Фейербах, были проведены статистические исследования, по поводу которых было много критических высказываний, которые обычно сводились к тому, что из поля зрения они упустили личность преступника. В связи с этим Э. Ферри обратил внимание на то, что для криминалистов, судей и законодателей область правосудия содержит в себе три момента: преступление, суд и наказание. Классическая школа не знает преступника, который между тем является началом и вместе с тем конечной целью деятельности общественной обороны от преступности <2>.

<2> Уголовная социология. М., 1908. С. 465.

В последующем криминологические идеи классической школы многократно критиковались, хотя, по нашему мнению, они содержат довольно много верных идей и утверждений, которые в дальнейшем нашли свое подтверждение.

После издания работ Э. Кетле, Э. Ферри, О. Конта и других исследователей статистического направления в XIX в. произошло возникновение российской уголовной статистики. В те времена еще не употреблялось понятие "латентные преступления". Вообще понятие "латентный" используется в различных отраслях знаний, им пользуются для определения явлений и процессов, протекающих скрытно, внешне незаметно <3>. Латинское слово latentis переводится как "скрытый", "невидимый", "внешне не проявляющийся" <4>. В Министерстве внутренних дел и Министерстве юстиции стали официально собираться данные уголовной статистики.

<3> Словарь иностранных слов / Под ред. И.В. Лехина и проф. Ф.Н. Петрова. М., 1954. С. 393.
<4> Словарь иностранных слов. М., 1980. С. 279.

В XIX в., после организации в 1834 г. в России губернских статистических комитетов, появляется ряд интересных исследований по вопросам преступности в той или иной губернии, области или крае, в виде "памятных книжек", которые издавались комитетами. Кроме того, учет преступности осуществлялся тюремными органами и Министерством государственных имуществ. Приведенные обстоятельства возникновения российской уголовной статистики, по нашему мнению, говорят о том, что государство уже в те времена было озабочено проблемами зарегистрированной, реальной и скрытой от учета, т.е. латентной, преступности.

Научные исследования преступности, касающиеся криминологической проблематики, начались в России в рамках науки уголовного права во второй половине XIX в. Для российской криминологии с самого начала было характерно преобладание социологического подхода, преимущественно на основе теории факторов. М.В. Духовской, П.И. Люблинский, Е.Н. Тарновский, Н.С. Таганцев <5>, И.Я. Фойницкий <6> и другие ученые называли множество факторов - от времен года до алкоголизма, хлебных цен и неурожаев, влияющих на распространение преступности. Оперируя статистическими данными и приемами статистического анализа, они стремились определить степень влияния отдельных факторов на совершение различных преступлений. При этом все факторы подразделялись на физические (космические), общественные и личные. Отмечалось особое значение общественных факторов <7>. Объяснение преступности лишь на уровне ее статистической, т.е. количественной, зависимости от различных, в том числе социальных, факторов было, однако, ограниченным, поскольку не раскрывало качественного содержания этой зависимости. Однако оно имело определенное прогрессивное значение.

<5> Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. 2-е изд. Часть Общая. Т. 1. СПб., 1902.
<6> Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Общая. СПб., 1901.
<7> Селин Т. Конфликт норм поведения // Социология преступности. М., 1966. С. 282 - 287.

Видные криминологи М.Н. Гернет, М.М. Исаев, Н.Н. Полянский, А.Н. Трайнин, рассматривая различные факторы преступности, подчеркивали их социальный характер, связь с условиями общественной жизни. Особенно содержательной была работа М.Н. Гернета "Общественные причины преступности" (1906 г.), в которой: рассматривается развитие криминологических взглядов от социалистов-утопистов до своих современников; показывается влияние на преступность различных факторов - пола, возраста, расы, семьи и внебрачного происхождения, хлебных цен и жилищных условий, нужды и бедности, алкоголизма и войн и т.д., которое объясняется социальным содержанием подобных факторов, теми реальными условиями жизни людей, которые за этими факторами стоят, и что многие из этих факторов находятся в определенной взаимосвязи, характеризуя в своей совокупности социальный характер общества <8>. Антропологическое направление не получило в русской криминологии заметного распространения. Наиболее известный представитель этого направления Д.А. Дриль в ранней своей работе "Преступный человек" (1882 г.) исходил из того, что преступность возникает обыкновенно на почве болезненной порочности и исцеляется или медицинским лечением, или благоприятным изменением жизненной обстановки.

<8> Гернет М.Н. Избранные произведения. М., 1984. С. 38 - 203.

В юридической науке одни из первых упоминаний о латентности преступлений встречаются не только в исследованиях А. Герри, А. Кетле, Э. Ферри, но и в работах российского исследователя Ф. Захаревича. Причем авторы различных научных направлений предпринимали попытки к исследованию феномена латентности. В юридической науке понятие латентности изучалось и изучается с целью исследования всех сторон преступности, в том числе и ее скрытой, латентной части, которая имела место в действительности, но по тем либо иным причинам оставалась скрытой, латентной.

Наиболее интенсивно проблемы скрытой (латентной) преступности начали исследоваться на территории нашей страны в шестидесятые годы прошлого века. Еще в те годы А.А. Герцензон указывал, что "самым сложным является вопрос о показательности уголовно-статистических данных в связи с существованием так называемой скрытой (латентной) преступности" <9>.

<9> Герцензон А.А. Основные положения и задачи советской науки уголовной статистики // Проблемы искоренения преступности. М.: Юрид. лит., 1965. С. 51.

А.А. Конев отмечает, что в ходе изучения латентной преступности в криминологической науке выделилось два направления: 1) одни стремились глубоко изучить это явление, основной упор делая на познание информационно-отражательной стороны преступлений; 2) другие стремились не столько познать сущностную сторону латентной преступности, сколько установить с позиции уголовного закона, может ли данный феномен быть отнесен к числу преступных деяний <10>. Первое направление можно назвать "материальным", а второе - "процессуальным". А.А. Конев, как и А.С. Шапочников, Т.К. Щеглова и Г.И. Забрянский, относит преступления к латентным по признакам неизвестности и невыявленности. Однако он относит к латентным и совокупность преступлений, обнаруженных с помощью целенаправленных оперативных и иных действий компетентных правоохранительных органов, хотя информация о них по каким-либо причинам и не поступила в эти органы <11>. В последующем А.А. Конев дополнил свое определение и пришел к выводу о том, что "под латентной преступностью... понимается совокупность преступлений с неистекшим сроком давности, реально имевших место и повлекших возникновение уголовно-правовых отношений, но по каким-либо причинам не ставших известными компетентным правоохранительным органам" <12>.

<10> Конев А.А. Преступность и проблемы измерения ее реального состояния: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1993. С. 82 - 83.
<11> Конев А.А. Некоторые специфические признаки латентной преступности // Проблемы борьбы с преступностью. Омск, 1977. С. 139.
<12> Конев А.А. Криминологическая характеристика и предупреждение латентной преступности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1980. С. 9.

Представляется, что различие во взглядах на преступность и ее латентную составляющую, а также условное деление этих взглядов на "материальные" и "процессуальные" имеет существенное значение, поскольку упомянутые взгляды предполагают различные направления исследования латентной преступности и определения понятия "латентная преступность".

Часть сторонников "процессуального" направления считает, что латентные преступления не относятся к преступности, поскольку факт преступления официально может быть установлен лишь в момент вступления приговора в законную силу. А.И. Марцев, поддерживая названное направление, отмечает, что хотя совершение преступления и является основанием для возникновения уголовно-правового отношения, тем не менее оно не свидетельствует о реальном возникновении такого отношения. Следовательно, "уголовно-правовые отношения могут вообще не возникнуть (например, при латентной преступности)" <13>.

<13> Марцев А.И. Уголовная ответственность как средство предупреждения преступности. Омск, 1980. С. 60.

Мотивация сторонников "процессуального" направления состоит в том, что уголовно-правовые отношения возникают с момента привлечения лица к уголовной ответственности, когда преступное посягательство уже известно, зарегистрировано, раскрыто и лицо, его совершившее, осуждено.

Сторонники же "материального" направления полагают, что вполне обоснованной представляется точка зрения, согласно которой охранительные уголовные правоотношения возникают в момент совершения преступления, и возникают объективно, независимо от того, знает ли об уголовно-правовом характере сам преступник, а также независимо от того, предпринимались ли компетентными государственными органами какие-либо действия по установлению факта совершения преступления и изобличению виновного. Момент нарушения закона есть момент возникновения обязанности ответить за его нарушение. Это вместе с тем момент возникновения права государства осудить лицо, совершившее преступление, изменить его уголовно-правовой статус в пределах срока давности привлечения к уголовной ответственности <14>.

<14> Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Механизм уголовно-правового регулирования. Красноярск, 1992. С. 123.

Приведенная точка зрения, по нашему мнению, является наиболее верной, поскольку факт невынесения приговора не говорит о том, что преступления не было вовсе. Имеются и другие аргументы.

Как факт, так и время совершения преступления имеют важное криминологическое значение, в том числе для принятия мер, направленных на борьбу и предупреждение (профилактику) преступности. При этом не имеет значения то, что преступление осталось скрытым, поскольку сам факт его совершения говорит о том, что в связи с его совершением государство должно принимать меры по его установлению, регистрации и привлечению виновных к уголовной ответственности. Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что латентная преступность существует, как должно существовать и понятие "латентная преступность".

У ученых-криминологов также отсутствует единое понимание понятия латентной преступности. В связи с тем, что субъектами получения информации о преступности являются правоохранительные органы, то латентность преступлений связывалась с неизвестностью таких деяний этим органам. Так, Г. Булатов и Н. Майоров определяют латентную преступность как "совокупность преступлений, оставшихся невыявленными, неизвестными органам милиции, прокуратуры и судам" <15>, а А.С. Шляпочников и Г.И. Забрянский - как совокупность уголовно наказуемых деяний, не обнаруженных правоохранительными органами. К числу таковых они относят суд, прокуратуру, органы МВД <16>.

<15> Булатов Г., Майоров Н. Показательность данных уголовной статистики // Вестник МГУ. 1969. N 3. С. 59.
<16> Шляпочников А.С., Забрянский Г.И. Выявление латентной преступности // Советское государство и право. 1969. N 5. С. 99.

Поскольку у сторонников "материального" направления нет единого понимания латентной преступности, то у них выделились "узкое" и "широкое" толкование содержательной стороны латентной преступности.

Сторонники "узкого" подхода к определению данного явления включают в его содержание только совокупность преступлений, не вошедших в систему государственного статистического учета. Данная позиция нашла отражение в Программе по усилению борьбы с преступностью на 1994 - 1995 гг. Этот документ определяет латентную преступность как "условное понятие, принятое для обозначения той части реальной преступности, которая по разным причинам не подверглась статистическому учету" <17>.

<17> Федеральная программа РФ по усилению борьбы с преступностью на 1994 - 1995 гг. // Собрание законодательства РФ. 1994. N 5. Ст. 43.

Сторонники "широкого" понимания данного понятия, учитывая необходимость обеспечения неотвратимости уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, в состав латентной преступности, помимо незарегистрированных преступлений, включают зарегистрированные, но не раскрытые преступления. В связи с этим М.И. Ковалев полагает, что к латентности следует отнести не только преступления, не ставшие известными органам правосудия, но и деяния, о которых органам правосудия известно, но не удалось установить или разыскать виновного <18>.

<18> Ковалев М.И. Советское уголовное право. Вып. 1. Свердловск, 1971. С. 122.

Р.М. Акутаев в связи с этим находит, что недостаточно рассматривать латентную преступность лишь как совокупность неизвестных и неучтенных преступлений. Очевидно, она имеет и субъектную сторону, выражающуюся в латентности лиц, совершивших преступления. Поэтому он считает обоснованным и солидарен с мнением о том, что "преступление может выйти из ряда латентных лишь после привлечения лица, виновного в его совершении, к установленной законом ответственности. Очевидно, с позиций искусственной латентности преступлений сущность латентной преступности заключается не в том, что определенная часть деяний не выявлена и не учтена, а в том, что лица, их совершившие, остались безнаказанны" <19>.

<19> Акутаев Р.М. Латентная преступность. Актуальность проблемы и понятие // Государство и право. 1997. N 12. С. 86.

Р.М. Акутаев также считает, что криминологический аспект латентной преступности, если его рассматривать несколько шире, чем это традиционно было принято, и не ограничивать его содержание лишь не учтенными уголовно-правовой статистикой преступлениями, включает в себя и криминалистический, и уголовно-процессуальный аспекты, не лишая их относительной самостоятельности применительно к пониманию латентности конкретного преступления, а не преступности в целом <20>.

<20> Акутаев Р.М. Указ. соч. С. 53 - 54.

Аналогичной позиции придерживается И.Н. Даньшин, который отмечает, что "латентная преступность - категория криминологическая. Она охватывает определенную часть преступности, и ее изучение входит в предмет криминологии, а не криминалистики или уголовного процесса" <21>.

<21> Даньшин И.Н. К вопросу о латентной преступности // Проблемы социалистической законности на современном этапе коммунистического строительства (тезисы докладов республиканской научной конференции). Харьков, 1978. С. 207.

На состоявшемся в 1993 г. международном научно-практическом семинаре "Латентная преступность: познание, политика, стратегия" было определено, что латентные преступления - это "...деяния, которые не были заявлены или зарегистрированы правоохранительными органами, или деяния, в отношении которых со стороны системы уголовного правосудия не было принято никаких последующих действий" <22>.

<22> Сборник материалов международного семинара // Латентная преступность: познание, политика, стратегия. М.: ВНИИ МВД РФ, 1993. С. 32.

По мнению В.В. Лунева, латентная преступность представляет собой реальную, но скрытую или незарегистрированную часть фактически совершенных преступлений. Фактическая преступность нередко многократно превышает преступность, о которой осведомлена уголовная юстиция, а известная ей преступность - ту ее часть, которая регистрируется и расследуется. Разность между учтенной преступностью и фактической составляет латентную преступность. Она в некоторых странах, в том числе и в России, превышает зарегистрированную в три-пять раз. По механизму образования латентная преступность распадается на три составные части: незаявленные преступления, неучтенные преступления, неустановленные преступления <23>.

<23> Лунев В.В. Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и В.Е. Эминова. М.: Юристъ, 2007. С. 113.

Исходя из вышеизложенного, автор полагает, что латентные преступления - это часть всех фактически (реально) совершенных преступлений, которые были скрыты преступниками либо о которых не было сообщено потерпевшими, свидетелями или иными лицами ни в один компетентный орган уголовной юстиции, а также которые не были учтены (зарегистрированы) ни в одном компетентном органе уголовной юстиции, и, кроме того, те неустановленные деяния, в отношении которых органами уголовной юстиции не было предпринято никаких надлежащих последующих, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством и подзаконными нормативными актами, действий.