Мудрый Юрист

"Современное государство" как исторический тип *

<*> Andreeva I.A. "Contemporary state" as a historical type.

Андреева Ирина Анатольевна, доцент кафедры теории и истории права и государства Омской академии МВД России, докторант Омской академии МВД России, кандидат исторических наук.

В статье раскрываются основные черты современного государства как исторического типа, рождающегося в процессе модернизации: монополия на применение легитимного насилия, суверенитет, территориальность, наличие рациональной бюрократии, конституционализм.

Ключевые слова: современное государство, модернизация, монополия на применение легитимного насилия, суверенитет, конституционализм.

The author of the article considers the basic features of the modern state as the historical type which is born in the course of modernization: (monopoly) control of the means of violence, the sovereignty, the territoriality, the rational-legal bureaucracy, the constitutionality.

Key words: contemporary state, modernization, monopoly of application of legitimate violence, sovereignty, constitutionalism.

В связи с глубокой трансформацией современного государства, одного из самых изученных социальных институтов, разработка его теоретических проблем, в том числе и исторической типологии, приобретает особую актуальность. Типология, устанавливающая устойчивые сочетания признаков изучаемых объектов, распределяющая их по относительно однородным группам, выполняет методологическую функцию: она служит объяснительной моделью и основополагающей парадигмой, позволяя формировать понятийный аппарат, и, определяя проблематику исследования, является важным инструментом согласования эмпирического и теоретического уровня научного познания. Марксистская модель "базис - надстройка", несмотря на ее недостатки (экономизм, априоризм, материализм, объективизм, универсализм и т.д.), была эффективным способом постижения всей совокупности общественных отношений. Рассматривая любое общество как содержащее и стабилизирующие и "подрывные" элементы (противоречия), в результате углубления и борьбы которых происходят перемены, приводящие в итоге к смене исторического типа, марксизм предоставляет возможность объяснить развитие общества исходя из него самого. Однако объясняющий потенциал марксистской исторической типологии государства оказался на определенном этапе исчерпанным.

Представляется, что роль обеспечения связной перспективы историко-правовых исследований могла бы сыграть теория модернизации, язык которой достаточно "эластичен" по отношению к эмпирической реальности. Работа в рамках модернизационной парадигмы предполагает выявление и объяснение создания и изменения современных государственных институтов в ходе глубоких социально-политических трансформаций, на которые они, в свою очередь, тоже оказывали воздействие, иногда являясь их источником, а также выяснение инвариантных их качеств, позволяющее осмыслить их значимость для становления цивилизации современного типа. Под модернизацией обычно понимается макропроцесс перехода от традиционного к современному обществу, совершившийся первоначально в Западной Европе благодаря складыванию протестантской трудовой этики, рыночной экономики, бюрократии и правовой системы. Хронологические границы европейской модернизации - XVII - середины XX в. - совпадают с периодом исторического развития, который принято обозначать понятием "новое время", "модернити". В данной статье мы попытались сформулировать рабочую гипотезу основных характеристик современного государства как исторического типа. Основой послужили концепции теоретиков модернизации, наработки отечественного обществознания и ряд работ западных ученых, осуществленных в рамках научных программ по изучению генезиса современного государства. Первой из них стало компаративистское исследование формирования государства-нации под эгидой ЮНЕСКО (1962 г.), существенную роль в котором играл Ш. Эйзенштадт. В начале 1970-х гг. к изучению проблем современного государства приступил коллектив под руководством Ч. Тилли. С 1984 г. Национальный центр научных исследований Франции осуществляет программу "Генезис современного государства", вышедшую за рамки французского научного сообщества (руководители - В. Блокман и Ж.П. Жене <1>). Полагаем, что можно выделить следующие признаки государства модерна: монополия на применение легитимного насилия, суверенитет, территориальность, наличие рациональной бюрократии, конституционализм <2>.

<1> Gentf J.-P. La genese de l'Etat moderne // Actes de la recherche en sciences sociales. 1997. Vol. 118. P. 3 - 18. URL: http:// www.persee.fr/ web/ revues/ home/ prescript/ article/ arss_ 0335- 5322_ 1997_ num_ 118_ 1_ 3219 (дата обращения: 24.11.2010.).
<2> Поскольку некоторые из этих признаков характеризуют не только современное государство, важно отметить суть отличия между ними: "...ранние государства очень часто не обладали полным набором важнейших черт государства, либо не развили все или часть из них до удовлетворительной степени". См.: Гринин Л.Е. От раннего к зрелому государству // Раннее государство и его альтернативные аналоги. Волгоград, 2006. С. 530.

Исключительное право применения легитимного насилия как важнейший признак современного государства впервые в развернутом виде обоснован М. Вебером <3>. Идея развита Н. Элиасом, Э. Гидденсом. Последний, чтобы дифференцировать современное государство от ранних государств, раздираемых локальными конфликтами и войнами, подчеркнул, что речь необходимо вести об успешной и устойчивой монополии над средствами насилия в пределах территориальных границ <4>. Именно обладание этой монополией позволяет государству модерна развить новые формы контроля и свести насилие к минимуму. Политическая модернизация привела к тому, что прямое принуждение впервые перестает быть преимущественной формой власти, а "оказывается лишь одним из элементов наряду с другими, обладающими функциями побуждения, усиления, контроля, надзора, умножения и организации сил..." <5>. Крайне важно также учесть, что развивающийся экономический строй (капитализм) современного государства характеризовался вытеснением насилия (внеэкономического принуждения) из сферы производственных отношений (К. Маркс). Монополия силы, подразумевая обеспечение условий равной безопасности для всех участников рыночного обмена, явилась предпосылкой мирной экономической конкуренции.

<3> Вебер М. Политика как призвание и как профессия // Избр. произв. М., 1990. С. 645.
<4> Кимелев Ю.А. Теория общества Энтони Гидденса / Ю.А. Кимелев, Н.Л. Полякова // Современные социологические теории общества / РАН. ИНИОН; сост. и науч. ред. Н.Л. Полякова. М., 1996. С. 51 - 52.
<5> Фуко М. Воля к истине. По ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996. С. 239.

В рамках рассматриваемого признака можно выделить право государства на сбор налогов. Английский политолог К. Пирсон даже предлагает определить фискальную монополию в качестве самостоятельного признака государства модерна. Первоначально налоги были оправданы необходимостью обеспечения безопасности, впоследствии, по мере развития социальной функции, основа их легитимности расширилась <6>.

<6> Pierson C. The modern state. Routledge, 2004. P. 22 - 24.

Глубинной сущностью политической модернизации, открывшей дорогу Новому времени, стал переход от "политического" (термин "политическое" обозначает сферу, интегрирующую индивидуума в сверхиндивидуальную область, где фигурируют масштабные реальности - мир, природа, религия, мораль) к "политике" в ее современном понимании, или, по выражению французского теоретика М. Гоше, процесс десакрализации политического. В традиционных обществах человек, помещая в мифическое прошлое смысл и ценность своего существования, существует в режиме гетерономности (т.е. в состоянии зависимости от внешних влияний). В процессе "выхода из религии" человек стал субъектом истории и политики, обрел автономность, способность самостоятельно устанавливать для себя нормы и ценности. В результате этой эмансипации впервые политическая сфера предстала как поле столкновения атомарных индивидуумов. Или, в определении М. Хардта и А. Негри, политическое развитие стало имманентным <7>. "Власть исходила от Иного, ниспосылалась свыше, навязывалась сверху, помимо человеческой воли. Современные революции... опустили ее на землю, сделав соразмерной человеку. ...Такую власть можно было бы назвать представительной, т.е. не имеющей никакой другой сущности, кроме той, что придают ей ее "подопечные"..." <8>. Завершить переход к индивидуализму, десакрализованному пониманию мира и общества предстояло демократической модели политического устройства, родившейся в процессе модернизации и призванной воплотить в политике либеральную парадигму. Поскольку значение прав и свобод человека все более возрастает, демократия становится обязательным инструментом индивидуальных гарантий и свобод.

<7> Хардт М., Негри А. Империя / Пер. с англ.; под ред. Г.В. Каменской, М.С. Фетисова. М., 2004. С. 80.
<8> Gauchet M. La religion dans la democratie. Paris, 1998. P. 15 - 16.

В процессе утраты присущего политической сфере традиционного общества органического единства, в том числе между теми, кто управляет и управляемыми, обеспечиваемого планом транценденции (в выражении М. Хардта и А. Негри), перед государственной властью встает задача выработать новые способы интегрирования социума, новые технологии власти, которые являются одновременно критериями и факторами политической модернизации. Эти задачи были решены по мере того, как была выработана "способность власти олицетворять общество (репрезентация)", "способность концентрировать критическую массу ресурсов общества в своих руках (мобилизация)" и "способность обеспечивать планомерное воспроизводство общества через поддержание регулирующих систем (управление)". Иными словами, "посредством суверенитета как формы комплексной власти, основанной на концентрации разноплановых прерогатив и ресурсов", благодаря которой "общество не только отображает или воображает, но и воплощает в жизнь собственную целостность" <9>.

<9> Ремизов М.В. О суверенности. URL: http:// www.trinitas.ru/ rus/ doc/ 0012/ 001c/ 00121733.htm (дата обращения: 22.01.2011).

"Выход из религии" в XV - XVI вв., кульминацией которого были религиозные войны в Европе, завершился складыванием современного суверенитета и Вестфальской политической системы <10>. Таким образом, современное суверенное государство становится неизбежной социально-политической рамкой приобретения индивидом автономии. Связь между становлением государственного суверенитета и модернизацией общества непосредственная: "суверенитет представляет собой исторически уникальную конфигурацию власти, сложившуюся в современную эпоху, в рамках современного государства", "уникальность этой конфигурации состоит в том, что она предполагает концентрацию различных форм власти - военно-полицейской, экономической, символической, - на одном и том же уровне, на уровне государства, чья власть благодаря этой концентрации становится исключительной (т.е. не допускающей пересечений с властью других государств) и верховной (по отношению к негосударственным сферам власти)" <11>.

<10> Benyekhlef K. Une possible histoire de la norme: les normativites emergentes de la mondialisation: les normativites emergentes dela mondialisation. Virginie Mesguich, 2008. P. 63.
<11> Ремизов М.В. Указ. соч.

Складывание "суверенитета" "как системной характеристики (со)существования государств и их сред(ы) в условиях модернизации (современного развития)" <12> связано со следующей особенностью современных государств - их тесной и особой сопряженностью с территорией. Территории государств впервые превращаются в подлинный объект управленческой деятельности, сферу пространственной реализации суверенитета (Э. Гидденс <13>). Политический центр получает возможность посредством создания развитого бюрократического аппарата донести, практически до каждого управляемого, идеи, ценности, им порождаемые, и их поддерживать (лишь в самых крайних случаях с помощью насилия) на всей территории. Государство модерна от более ранних политических форм отличают более четко выраженные территориальные границы <14>, происходит постепенное обретение территориями формально-юридических свойств, которые состоят в том, что "без разрешения со стороны властного аппарата государства никакая другая власть не имеет права осуществлять на ней свое господство", "все находящиеся в пределах территории государства граждане (подданные), а также другие лица (исключение составляют лица, обладающие дипломатическим иммунитетом) подчинены власти государства и его законам" <15>. Наконец, современное государство складывается там, где связь политического сообщества с территорией не непосредственная (оно всегда превосходит масштабы города), а опосредованная системами идентификации (например, посредством сложной теоретико-правовой конструкции "гражданство", "гражданин") и репрезентации, среди которых национализму принадлежит роль основного способа обеспечения единения индивидуума с определенной суверенной общностью.

<12> Ильин М.В. Суверенитет: развитие понятийной категории // Суверенитет. Трансформация понятий и практик: Монография / Под ред. М.В. Ильина, И.В. Кудряшовой. М., 2008. С. 20.
<13> Гидденс Э. Указ. соч. С. 290.
<14> Pierson C. The modern state. Routledge, 2004. P. 10.
<15> Бабурин С.Н. Территория государства: правовые и геополитические проблемы. М., 1997. С. 16.

Выделение конституционализма в качестве особого признака современного государства означает утверждение кардинально иных отношений между государством и личностью, чем в традиционных обществах. Становление суверенного национального государства происходит одновременно с развитием гражданского общества как зоны, свободной от принуждающего насилия государственной власти. Первая фаза модернизации, в определении М.В. Ильина, завершается формированием конституции как института, закрепляющего прерогативы суверена и права человека, ограничивающего всевластие государства и мятежное своеволие гражданского общества, создающего рамку для согласия между властителями и подвластными, между монополизировавшим принуждающее насилие суверенным территориальным государством (сначала государем, сувереном) и освобожденным от насилия гражданским обществом (сначала сословиями, общинами и т.п.) <16>. Конституционализм может рассматриваться как важнейший аспект и способ рационально-легального (современного) решения проблемы легитимности власти современным государством наряду с его способностью воплощать в жизнь абстрактные правовые принципы посредством деятельности беспристрастного бюрократического и судебного аппарата.

<16> Ильин М.В. Понятийная омонимия: конституции и режимы // Полис. 2007. N 5. С. 141.

Выделение в качестве одного из важнейших признаков современного государства наличия государственной бюрократии (специфические черты рациональной бюрократической администрации: иерархия; имперсональность; постоянство; специализация чиновников и их профессиональная компетентность) основывается на теории бюрократии М. Вебера, который фактически отождествлял процесс модернизации с бюрократизацией, когда на смену локальным административным мерам реактивного характера пришла централизованная, всесторонняя, систематизированная и упреждающая управленческая деятельность, а прежние связи личной, кровнородственной преданности правителю сменились служением долгу, т.е. государству.

Даже эскизный показ взаимосвязей между типообразующими признаками "современного государства" свидетельствует о значительном методологическом потенциале категории. Очевидным ее преимуществом является и методологическая совместимость с социально-философской теорией марксизма.