Мудрый Юрист

Цена истины в уголовно-процессуальном доказывании

Францифоров Ю.В., начальник кафедры уголовного процесса и криминалистики СВИ ВВ МВД РФ, кандидат юридических наук, доцент.

Утилитарно-прагматическая концепция в отношении истинного знания говорит о том, что знание оценивается как истинное в том случае, если оно способствует обеспечению конкретного результата, например, при помощи эксперимента. Значение утилитарно-прагматической направленности научного знания не следует преуменьшать, но и преувеличивать ее также не следует, поскольку большинство открытий сделано бескорыстно и антиутилитарно.

Часто истина служит гласному или негласному соглашению между участниками познавательного процесса, подчиняющихся определенным "правилам игры", в основе которой лежат такие доказательства, которые обладают нормативными свойствами, являясь необходимым содержанием данной ситуации.

В то же время истина не всегда прагматична, далека от копирования действительности и не приравнивается к теоретическому доказательству. Установление истины сопровождается творческой активностью личности, которая проявляется в познавательной деятельности, но в процессе познания оперирующая не понятием "личность" в ее различных проявлениях, а понятием "субъект познания", которое имеет более определенную гносеологическую направленность.

Тем не менее, учитывая особую сложность понимания такой категории, как истина, периодически возникают предложения отказаться от использования данного понятия. Идея избавления от данной категории свойственна постмодернизму в философии <*>, провозгласившему тезис невозможности существования истины как таковой. Такие попытки не прекращаются и в настоящее время. По мнению А.А. Оганова, "это невозможно с чисто логической точки зрения в силу свойства саморефлексивности, присущего всем философским категориям (логическим, гносеологическим), а также это всегда двусмысленно с метафизической точки зрения, ибо борьба с истиной означает борьбу с доказательным сознанием и апологию иррационального сомнения" <**>.

<*> См.: Панвиц Р. Кризис европейской культуры. М., 1972.
<**> Оганов А.А. Познавательное отношение человека к миру. М., 2000. С. 182.

Наиболее правильным, по нашему мнению, представляется рассмотрение понятия истины с диалектических позиций, хотя этот процесс также имеет вполне сложное и противоречивое содержание, требующее постоянной оценки и уточнения его внутренней составляющей. Расследуя совершенное уголовное преступление, пытаясь понять истинную картину произошедшего события, следователь как бы препарирует действительность, в каком-то смысле субъективируя ее. Несмотря на то что любые явления весьма многообразны, но при их познании они как бы поворачиваются к исследователю лишь одной стороной. Диалектический метод познания объясняет мир в качестве особого изменчивого процесса, отличающегося многообразным взаимодействием различных его граней. В этом смысле истина видится двойственной и противоречивой по своему содержанию. Так, с одной стороны, истина конкретна и отличается предметностью исследования (противоположные суждения могут быть истинными в различных предметных теориях), но с другой - истина относительна, поскольку меняются обстоятельства и возможности познания. Истину следует рассматривать не только как определенный результат, но в большей мере как процесс, в котором находят диалектическое взаимодействие элементы абсолютности и относительности, не претендующие на окончательность и завершенность своего состояния.

Следует согласиться с тем, что действительное бытие предмета не может полностью соответствовать своей сущности, как и наличные отношения не соответствуют своему понятию из-за имеющегося между ними несоответствия, которое может быть преодолимо при различных, в том числе социальных преобразованиях, т.е. при прохождении такого пути, который составляет в идеале процесс приведения предмета в соответствие со своим понятием или совпадения мысли с предметом. Этот процесс, по своей сути, невозможен при диалектико-материалистическом понимании истины, так как истина, которая по логике вещей должна соответствовать непосредственной данности предмета, превращается в его отрицание, поскольку она переступает эмпирическую действительность наличного бытия.

По нашему мнению, эти соображения вынудили авторов УПК поставить под сомнение возможность установления истины по уголовному делу. Вместе с тем в ч. 4 ст. 152 УПК говорится об обеспечении полноты и объективности предварительного следствия, в ч. 2 ст. 154 УПК - о всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела, а в ч. 6 ст. 340 УПК - о нарушении принципа объективности и беспристрастности, что позволяет судить о том, что требованиями этих норм является достижение истины, хотя делается это завуалировано, а не открыто.

Несмотря на то что термин "истина" содержался в целом ряде статей УПК РСФСР 1960 г. (ст. 89, 243, 246, 257, 280, 285), в новом УПК о поиске истины ничего не сказано. Отдельные ученые отрицание необходимости установления объективной истины в уголовном судопроизводстве связывают с введением суда присяжных, обнаружившего ряд проблем, которые автоматически были перенесены и на "обычное" судопроизводство <*>.

<*> Ивенский А.И., Тихонов А.К., Громов Н.А. Истина и проблема ее достижения в уголовном процессе // Право и политика. 2004. N 10. С. 75.

Вместе с тем вопрос о допустимости достижения истины необходимо рассматривать с учетом различных точек зрения, поскольку он находится в центре внимания ученых-процессуалистов как недавнего прошлого, так и настоящего времени <*>.

<*> См.: Петрухин И.Л. Истина, достоверность и вероятность // Юридический мир. 2003. N 8. С. 17 - 23; Быков В.М., Печников Г.А. Об установлении истины в уголовном судопроизводстве // Журнал российского права. 2004. N 3. С. 48 - 53 и др.

Так, по мнению П.А. Лупинской, "требование достижения истины по каждому делу присуще инквизиционному процессу, который представлял возможность использовать для этого любые средства, в том числе и те, которые несовместимы с защитой жизни, здоровья, чести и достоинства человека" <*>.

<*> Лупинская П.А. Доказательственное право в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации // Материалы международной научно-практической конференции, посвященной принятию нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. М., 2002. С. 80.

Освободив суд от обязанности устанавливать истину, законодатель не мог лишить его возможности полно и объективно исследовать обстоятельства дела и устанавливать обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также те, которые могут повлечь за собой освобождение лица от уголовной ответственности и наказания.

Собственное суждение по этому вопросу высказывали А.М. Ларин, Э.Б. Мельникова и В.М. Савицкий, утверждая, что "достижение объективной истины представляет собой и принцип уголовно-процессуального права, и цель уголовно-процессуальной деятельности. Выступления против принципа объективной истины в уголовном процессе всегда служили и служат оправданию следственных и судебных ошибок" <*>.

<*> Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России: Лекции-очерки. М., 1997. С. 83 - 85.

Следует заметить, что достижение истины в качестве цели уголовно-процессуальной деятельности сопровождается активностью суда, которая направлена на достижение конкретного результата, что отражается на ограничении прав одной из сторон.

Вместе с тем "установление истины по уголовным делам вполне возможно при расширении диспозитивных и состязательных начал судопроизводства; даже в суде присяжных, вердикт которых письменно не обосновывается, истина достигается благодаря тщательному исследованию доказательств в условиях состязательности и значительному количеству голосов, требуемых для осуждения" <*>, поскольку состязательность процесса предполагает наличие двух противоположных сторон - обвинения и защиты, процессуального равноправия и независимого от сторон суда, а также справедливого состязания при наличии нейтрального арбитра, не обладающего ни обвинительной, ни защитительной функцией. Таким образом, поскольку в основе механизма, координирующего состязательный процесс, находится не инициатива суда, а спор сторон по поводу обвинения, то суду отводится роль объективного арбитра.

<*> Петрухин И.Л. Концептуальные основы реформы уголовного судопроизводства в России // Государство и право. 2002. N 5. С. 21.

В то же время, по мнению С.А. Пашина, в уголовном процессе "судье необходимо акцентировать внимание не на цели доказывания, а на процедуре доказывания, поскольку он отвечает не за обнаружение истины, а лишь за то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом" <*>. Обязанность суда с участием сторон обвинения и защиты - исследовать доказательства, собранные в ходе производства по делу, для разрешения в соответствии с законом их уголовно-правового спора. Акцент в этой деятельности делается в большей степени не на истинности принятого решения, а на его законности, обоснованности и справедливости, поскольку суд устанавливает не абсолютно достоверное знание, а вероятное.

<*> Пашин С.А. Проблемы доказательственного права // Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. М., 1995. С. 312.

Несмотря на то что УПК определяет круг обстоятельств, который необходимо установить с помощью доказательств (ст. 73), их не следует считать окончательными, а сведения, на основании которых суд, прокурор и следователь устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию, считать абсолютно достоверными, а следовательно, абсолютно истинными. В связи с этим процессуальные решения компетентных органов и должностных лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве, не могут быть абсолютно безупречными, поскольку целью познавательной деятельности по уголовному делу является не установление абсолютной истины, а принятие законного, обоснованного и справедливого решения, которое осуществимо лишь в процессе доказывания.

По мнению Л.Д. Гаухмана, "справедливость воспринимаемого разными людьми, в том числе потерпевшим и виновным, неодинаково, и мерилом справедливости является закон" <*>.

<*> Гаухман Л.Д. Уголовное право / Под общ. ред. Л.Д. Гаухмана, Л.М. Колодкина, С.В. Максимова. М., 1999. С. 10.

Уголовно-процессуальный закон определяет, что доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания, при производстве по уголовному делу. Таким образом, определение доказывания по смыслу ст. 85 УПК не дает повода полагать, что целью доказывания в уголовном процессе является установление абсолютной истины.

Весь процесс доказывания по своему содержанию весьма субъективен, поскольку собирание доказательств осуществляется в основном не судом (на который не возложено бремя доказывания), а такими субъектами доказывания, как следователь (дознаватель) и прокурор, а также наиболее заинтересованными лицами - представителями сторон обвинения (потерпевший, гражданский истец, их представители) и защиты (подозреваемый, обвиняемый и защитник).

Поскольку кроме субъектов доказывания право собирания доказательств предоставлено широкому кругу участников процесса, осуществляющих сбор доказательств вне процессуальной деятельности, то приобщение к уголовному делу доказательств зависит от решения, принимаемого лицом, ведущим производство по уголовному делу.

Проверка доказательств как самостоятельная часть процесса доказывания также не застрахована от субъективности и формальности, так как производится путем сопоставления, подтверждения или опровержения проверяемых доказательств. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности. Оценка доказательств обладает еще большей свободой и субъективностью, по сравнению с другими частями доказывания, поскольку производится по внутреннему убеждению, руководствуется не только законом, но и совестью (ч. 1 ст. 17 УПК).

Акцент на формальную доказанность обстоятельств без дополнительной проверки ставит преюдиция, которая, так же как и отказ от института возвращения дела на дополнительное расследование судом, показывает формальную природу истины в уголовном судопроизводстве.

Объясняя невозможность утверждения истины как цели доказывания, следует учитывать объективный характер принимаемого по делу решения, а поскольку событие, по поводу которого возбуждено уголовное дело, относится к прошлому, то и выяснение всех юридически значимых обстоятельств должно происходить объективно, полно и посредством требований, установленных Уголовно-процессуальным законом.

По мнению А.С. Александрова, "современный законодатель отказался от концепции объективной истины, но обязал суд принимать правильные решения, то есть такие, которые отвечают требованиям разума, нравственности, закона" <*>. Эта мысль не противоречит нормативно-правовым предписаниям Уголовно-процессуального закона к суду, приговор которого выносится на основании доказательств, предоставленных ему сторонами. Выводы суда в приговоре должны опираться не на предположения и противоречивые сведения, а на объективные и достоверные доказательства, которые должны привести к законному, обоснованному и справедливому приговору. Если необоснованный приговор всегда незаконный, то порой и обоснованный приговор может оказаться незаконным, если подсудимому не предоставлено последнее слово либо когда уголовное дело рассматривалось судом коллегиально, но отсутствует подпись одного из судей.

<*> Александров А.С. Введение в судебную лингвистику. Н. Новгород, 2003. С. 170.

В справедливости приговора содержится формальная часть его обоснованности, выражающая элементы нравственности, честности и правильности, которые не всегда совместимы с чертами законности. Несправедливым воспринимается приговор, по которому осужден невиновный или оправдан виновный. "Убеждение суда в виновности подсудимого основывается не на познании объективной истины, а на такой степени доказанности вероятной виновности подсудимого по предъявленному ему обвинению, которая исключает разумные сомнения в его невиновности" <*>.

<*> Александров А.С. Указ. соч. С. 172.

Сомнения в отношении обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом, толкуются в пользу обвиняемого. Данный принцип хотя и несовместим с установлением истины, служит надежной защитой прав человека, в частности, гарантирует ему право считаться невиновным, пока его виновность не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 49 Конституции РФ).

Таким образом, суд постановляет приговор, основанный на выводах в соответствии с собранными и проверенными доказательствами, а поскольку процесс доказывания представляет собой частное, вероятное знание, то ему свойственны (в разумных пределах) элементы сомнения. Элементом, подтверждающим сомнение в законности и справедливости приговора, служит возможность обжалования приговора и иного судебного решения апелляционной и кассационной инстанциями. Это говорит о том, что приговор суда, каким бы он ни был обоснованным, все же не устанавливает судебную истину, поскольку определяет не абсолютное и точное, а вероятностное знание. "Судебная истина может быть только вероятным знанием. Но эта вероятность настолько высока, насколько простирается критицизм здравого смысла" <*>.

<*> Владимиров Л.Е. Указ. соч. С. 155.

Уголовное судопроизводство обладает известной долей формальности, поскольку сама правовая система хотя и является формальной и закрытой, логически она гибкая и обладает здравым смыслом, который и при помощи средств доказывания невозможно поместить в рамки точной математической модели, способной установить абсолютную истину по делу.

"С помощью доказательств не устанавливается истина, а обосновываются определенные выводы; поиск истины - это работа тех, кто отвечает за результат. В отличие от всех прочих судья отвечает не за результат в том смысле, что он должен сказать - "да, виновен", если это доказано, или "нет, не виновен", если это не доказано, и больше ничего" <*>.

<*> См.: Пашин С.А. Указ. соч. М., 1995. С. 312, 322.

До недавнего времени в уголовно-процессуальной теории существовала единая точка зрения, согласно которой основным принципом и целью уголовного судопроизводства являлось установление объективной истины <*>. Позже в уголовно-процессуальной теории отношение к установлению истины было несколько переосмыслено, и она хотя и рассматривалась как цель уголовного судопроизводства, но уже не являлась одним из его принципов <**>.

<*> См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М., 1968. С. 132.
<**> См.: Уголовный процесс / Под ред. П.А. Лупинской. М., 1995.

В настоящее время если одни авторы изменение процессуальной функции суда по установлению обстоятельств дела в условиях состязательного процесса связывают с невозможностью установления судом истины по делу <*>, то другие, наоборот, выступают за сохранение за судом обязанности по установлению истины в процессе доказывания, что связано, по их мнению, "с необходимостью обеспечения прав "слабой стороны... при этом истина продолжает оставаться целью познавательной деятельности суда" <**>.

<*> См.: Пашин С.А. Указ. соч. М., 1995. С. 317.
<**> Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. Тольятти, 1998. С. 18 - 20.

По мнению А.Б. Соловьева, "отказ от принципа установления истины в уголовном процессе, равно как и исключение из УПК принципа всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств преступления, в свою очередь, подрывает принцип законности в уголовном судопроизводстве" <*>. Данное утверждение не следует понимать как аксиому, поскольку принцип законности независим от требования установления истины. Законность действий и решений суда (судьи), прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя при производстве по уголовному делу, означающая их осуществление в порядке, предусмотренном нормами УПК, неотделима от обоснованности, которая понимается как подтверждение их фактами и доводами.

<*> Соловьев А.Б. Доказывание по Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (досудебные стадии). М., 2003. С. 13 - 17.

Абсолютная истина не может быть установлена в суде, а тем более в деятельности прокурора, следователя и дознавателя на стадиях досудебного производства, вместе с тем полнота, объективность и справедливость принимаемого решения позволяют строить уголовное судопроизводство на основе принципов уголовного судопроизводства, в основе которых лежит презумпция невиновности.

В настоящее время задачей суда является не установление абсолютной истины, а установление наличия или отсутствия обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

В таком случае суд, руководствуясь своим убеждением и совестью, на основании обстоятельств дела, доказанных сторонами в ходе судебного заседания, приходит не к абсолютному и полному знанию, а лишь к вероятному. Решения суда не могут быть абсолютно достоверными, их справедливость и убедительность определяются в зависимости от уровня обоснования аргументации сторон. Результатом рассмотрения уголовного дела будет не абсолютная истина, а установление обстоятельств, характеризующих картину происшедшего события. Утверждение суда о признании виновным либо об оправдании лица важно для аудитории, в которой оно провозглашается, что отвечает требованиям нравственности и закона, поскольку в приговоре заключено не абсолютное, а вероятное знание, основанное на гипотезе, вероятность которой настолько высока, насколько это соответствует здравому смыслу.

Цели доказывания определены в УПК как установление обстоятельств, которые являются предметом доказывания по уголовному делу (ст. 85 УПК). В то же время сама система уголовного судопроизводства, основанная на принципе состязательности, заинтересована в установлении истины по делу. Однако идея заключается не в том, чтобы установить "истину" о событии, а в том, чтобы выяснить, какое объяснение данного события отражает наиболее правдоподобное его восприятие, наиболее точно отражает существующую реальность <*>. А поскольку абсолютной уверенности в точности восприятия события по конкретному уголовному делу нет, да и быть не может, то истина в уголовном судопроизводстве отличается не абсолютностью, а лишь объективностью своего содержания - быть истиной факта.

<*> См.: Воронов А.А. Установление истины не есть критерий законности // Закон и право. 2004. N 7. С. 27 - 30.

Постановка вопроса о существовании абсолютной уголовно-процессуальной истины неправомерна не только потому, что не содержит в себе ответа, но и потому, что вообще не может быть отнесена к числу уголовно-процессуальных парадигм. В сфере, именуемой уголовным процессом, можно и нужно говорить об истинности способа уголовно-процессуальной деятельности, но не о ее результате <*>.

<*> См.: Мизулина Е.Б. Уголовный процесс: концепция самоограничения государства: Дис. ... докт. юрид. наук. Ярославль, 1991. С. 99.

Понятно, что не может быть установлена абсолютная истина в результате проведенного голосования присяжных заседателей либо в случае постановления приговора без осуществления судебного разбирательства. В любом случае суд, не являясь очевидцем произошедшего, лишь устанавливает ответственность лица на основе фактов, информативного содержания, которые он получает от свидетелей и сторон, участвующих в процессе.

Установление абсолютной истины не может быть целью уголовного процесса, поскольку она в полном объеме недостижима. Само решение суда независимо от его усилий уже считается истинным. Активность же суда в собирании и оценке доказательств ведет к неразрешимому противоречию, которое вызвано смешением его основной функции, связанной с разрешением дела и не свойственной ему функции обвинения. В то же время в соответствии с ч. 1 ст. 86 УПК полномочием по собиранию доказательств обладает наравне с дознавателем, следователем, прокурором и суд, который в соответствии со ст. 87 и 88 УПК проверяет и оценивает им же собранные доказательства, путем производства следственных и иных процессуальных действий, с чем вряд ли следует безоговорочно согласиться. Поскольку доказательственный материал суду должны предоставлять стороны, обладающие материальной и формальной диспозитивностью, то суду в этом отношении свойственна меньшая степень активности, которая граничит с большой долей вероятности субъективности принимаемых им решений, связанных с оценкой доказательств, предоставленных сторонами, что послужит разрешению между обвинением и защитой имеющихся противоречий.

Таким образом, не отрицая наличия истины в уголовном судопроизводстве, следует видеть в ней не цель процесса доказывания, а лишь одно из средств этого процесса, отождествляющего истину со знанием факта.