Вопросы подведомственности споров, связанных с международным договором купли-продажи *

Гриднева Майя Викторовна, адвокат Московской коллегии адвокатов "Новый правовой центр", аспирант кафедры промышленной собственности Российского государственного института интеллектуальной собственности, г. Москва.

В данной статье автором рассматривается подведомственность споров в сфере международных отношений, связанных с договором купли-продажи, анализируются аспекты, присущие данным правовым отношениям.

Ключевые слова: договор купли-продажи, нормативные правовые акты, международные отношения, споры.

The author of the present article considers the jurisdiction of disputes in the sphere of international relations related to sale and purchase agreement, analyses the aspects appropriate of these legal relations.

Key words: sale and purchase agreement, normative-law acts, international relations, disputes.

Неисполнение или ненадлежащее исполнение международного договора купли-продажи какой-либо стороны договора может являться основанием возникновения спора. Разрешение такого спора имеет свои особенности, связанные с характером внешнеторговой деятельности, а также выработанной в этой области международной практикой.

В России основным нормативным актом, регулирующим вопросы процессуального порядка при рассмотрении судами споров, связанных с международным договором купли-продажи, является Арбитражный процессуальный кодекс РФ <1>. Вместе с тем некоторые процессуальные вопросы регулируются международными договорами с участием России. Например, одним из таких договоров является Гаагская конвенция по вопросам гражданского процесса от 1 марта 1954 г. <2>.

В АПК РФ применительно к юрисдикции споров используется три процессуальных понятия: "подведомственность", "подсудность" и "компетенция". Необходимо отметить, что в юридической науке идут давние споры о содержании понятий "подведомственность", "компетенция", а применительно к третейским судам - также понятия "арбитрабельность" <3>.

По мнению автора, это связано с тем, что существующие нормативные акты, регулирующие вопросы подведомственности споров, связанных с международным договором купли-продажи, являются неопределенными и оставляют много вопросов.

Так, например, по Федеральному закону "О третейских судах в Российской Федерации" <4> в третейский суд может по соглашению сторон третейского разбирательства передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом (п. 2 ст. 1).

Аналогичным образом определяется круг дел, которые могут быть подведомственны международному коммерческому арбитражу по Закону РФ "О международном коммерческом арбитраже" <5>. Это "споры из договорных и иных гражданско-правовых отношений, возникающие при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если коммерческое предприятие хотя бы одной из сторон находится за границей, а также споры предприятий с иностранными инвестициями и международных объединений и организаций, созданных на территории Российской Федерации, между собой, споры между их участниками, а равно их споры с другими субъектами права Российской Федерации" (п. 2 ст. 1).

Из приведенных выше законодательных положений видно, что для определения подведомственности споров используется формулировка "споры, возникающие из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом". Иначе говоря, критерии отнесения споров к ведению третейского суда или МКАС, закрепленные в российском законодательстве, нельзя признать вполне определенными и достаточными. В связи с этим в юридической науке предпринимаются попытки поиска более определенных критериев отнесения споров к ведению судов.

В юридической литературе понятие подведомственности вообще и судебной подведомственности в частности используется в различных значениях, в зависимости от того, какой аспект данной правовой категории выдвигается на первый план.

Так, с точки зрения объема предметной компетенции соответствующего властного органа, т.е. совокупности юридических дел, отнесенных к ведению этого органа, подведомственность определяется как круг споров о праве и иных материально-правовых вопросов индивидуального значения, разрешение которых отнесено к ведению тех или иных органов государства, общественности либо органов смешанного характера. Такой точки зрения придерживаются такие ученые, как П.С. Дружков <6>, В.М. Музюкин <7>, В.М. Жуйков <8>, Ю.К. Осипов <9>, Г.Л. Осокина <10>, Д.Н. Бахрах <11>.

Другие ученые представляют подведомственность с точки зрения свойства юридического дела (спора), в силу которого оно подлежит разрешению определенными юрисдикционными органами, что позволяет разграничить отдельные формы защиты субъективных прав <12>.

Ю.К. Осипов определяет подведомственность как правовую категорию, раскрываемую с точки зрения характеристики правовых норм, регулирующих отношения подведомственности, их отраслевой принадлежности, места в системе права и т.д. <13>. Н.А. Колоколов утверждает, что подведомственность является институтом гражданского процессуального права и арбитражного процессуального права <14>.

В качестве одного из юридических условий возникновения права на обращение в суд рассматривают подведомственность И.В. Решетникова и В.В. Ярков, которые считают, что "подведомственность очерчивает пределы реализации данного права, определяя границы судебной власти в соотношении с законодательной и исполнительной" <15>.

Большинство авторов <16> в связи с понятием подведомственности рассматривают общее понятие компетенции судов. Так, по мнению С.В. Никитина, подведомственность должна рассматриваться с точки зрения правовых критериев, признаков, по которым определяется компетенция властного органа (должностного лица) по рассмотрению юридических дел <17>.

Такой подход представляется вполне правомерным. Вместе с тем он требует определенного уточнения.

Глава 4 АПК РФ, регулирующая вопросы подведомственности дел арбитражным судам, обозначена как "Компетенция арбитражных судов".

Согласно ст. 22 АПК РФ арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам, возникающим из гражданских, административных и иных правоотношений между юридическими лицами, гражданами, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющими статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном порядке. К экономическим спорам, в частности, относятся споры о разногласиях по договору, о расторжении договоров, о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств, о возмещении убытков <18>. Таким образом, для решения вопроса о подведомственности дел арбитражному суду необходима совокупность двух критериев: сочетание характера правоотношений и субъектного состава их участников.

Анализ ст. 27 АПК РФ позволяет сделать вывод, что арбитражные суды рассматривают дела, связанные с осуществлением предпринимательской деятельности, в которых участвуют иностранные граждане, лица без гражданства, российские организации с иностранными инвестициями, иностранные организации. В этом же нормативном акте закреплены права сторон на разрешение споров с участием иностранных лиц (раздел 5 гл. 32 АПК РФ).

Статья 23 АПК РФ дает возможность обратиться и в третейский суд: стороны на основании соглашения вправе передать возникший или могущий возникнуть спор, вытекающий из гражданских правоотношений и подведомственный суду, до принятия им решения передать на рассмотрение третейского суда. Это означает, что подведомственный арбитражному суду экономический спор, возникающий из административных или иных правоотношений, на рассмотрение третейского суда передан быть не может <19>.

В настоящее время в международной торговле, в которой участвуют российские организации, преобладает передача споров Международному коммерческому арбитражному суду при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (далее - МКАС).

Согласно Закону "О международном коммерческом арбитраже", регулирующему деятельность МКАС, в международный коммерческий арбитраж "могут по соглашению сторон передаваться споры из договорных и других гражданско-правовых отношений, возникающие при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если коммерческое предприятие хотя бы одной из сторон находится за границей".

В соответствии со ст. 1 Закона Российской Федерации от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" и п. 2 Положения о Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации к гражданско-правовым отношениям, споры из которых могут быть переданы на разрешение МКАС, относятся также отношения по международной купле-продаже товаров.

Третейский суд - альтернатива государственной юстиции, суд третьего лица, избранного самими спорящими сторонами, которому они добровольно доверяют вынесение решения по своему делу и заранее обязуются подчиниться этому решению, т.е., по сути дела, третейский суд - это способ защиты прав, когда сами стороны без вмешательства государства разрешают свой правовой конфликт посредством независимого лица. Поскольку государство признает принцип невмешательства в частные дела, то и решение третейского суда признается государством и может быть приведено в принудительное исполнение без его проверки по существу.

Для цели определения наличия (или отсутствия) своей компетенции на рассмотрение переданного ему на разрешение коммерческого спора третейский суд должен установить арбитрабельность этого спора.

По мнению М.А. Рожковой, "арбитрабельность" следует рассматривать как производное от понятия подведомственности. "Оно представляет собой своего рода разновидность подведомственности, но уже применительно к делам, рассматриваемым третейским судом" <20>.

Институт арбитрабельности заимствован российской правовой доктриной из иностранного права, регулирующего отношения, возникающие при рассмотрении споров в международном коммерческом арбитраже <21>.

Арбитрабельность в международной практике традиционно трактуется в широком и узком смыслах. В узком смысле данный термин употребляется для обозначения категории споров, которые могут быть переданы на рассмотрение арбитража <22>, и в этом ракурсе арбитрабельность пересекается с подведомственностью. Арбитрабельность в широком смысле, помимо прочего, охватывает вопросы, связанные с существованием и действительностью арбитражного соглашения. Концепция широкого смысла понятия арбитрабельности в настоящее время не находит большого количества сторонников среди правоведов и подвергается критике <23>.

Таким образом, автор рассматривает в настоящем исследовании арбитрабельность в узком смысле, как обозначение категории споров, которые могут быть переданы на рассмотрение арбитража.

Проблема арбитрабельности спора затрагивается в пп. "а" п. 2 ст. V Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. <24>, согласно которому в признании и исполнении арбитражного решения может быть отказано, если суд страны, где испрашивается признание и приведение в исполнение решения, найдет, что объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам этой страны.

Порядок решения арбитрами вопросов об арбитрабельности предмета спора Конвенцией прямо не регулируется; такое регулирование осуществляется только опосредованно через нормы ст. V Конвенции, которой допускается отказ от приведения в исполнение арбитражного решения, в котором арбитры пришли к выводу о том, что предмет спора арбитрабелен.

Что же касается решения вопроса об арбитрабельности, как он может быть поставлен перед национальным судом, то такая постановка вопроса предусмотрена Конвенцией как на этапе решения вопроса о том, вправе ли государственный суд рассматривать по существу спор, в отношении которого имеется арбитражное соглашение (ст. II), так и на этапе признания и приведения в исполнение арбитражных решений (ст. V). Решая эти вопросы, государственный суд всегда руководствуется правом своего государства.

В практике иностранных арбитражных центров вопрос о компетенции арбитражного суда обычно разрешается составом арбитражного суда, сформированным по делу, до начала разбирательства дела по существу (т.е. как "вопрос предварительного характера"). Вывод состава суда по вопросу о компетенции суда фиксируется в так называемом промежуточном решении арбитражного суда или же в решении по существу дела <25>.

Некоторыми авторами нередко за критерии отнесения споров к ведению третейского суда выдаются условия передачи спора на разрешение третейского суда.

Однако, по мнению автора, под критерием отнесения споров к ведению третейского суда следует понимать не условия передачи спора на разрешение третейского суда, а те содержательные признаки, которые характеризуют спор как подведомственный третейскому суду. Критериями подведомственности дел третейским судам, как их определяет российский законодатель, являются:

• во-первых, характер дела, т.е. это спор, возникающий из гражданского правоотношения;
• во-вторых, состав участников третейского разбирательства - частные лица, как участники спорного гражданского правоотношения;
• в-третьих, отсутствие прямо предусмотренных федеральным законом исключений из подведомственности дел третейским судам.

Анализ круга дел, отнесенных законом к юрисдикции третейских судов (арбитражей), позволяет сделать вывод, что к компетенции третейских судов отнесено рассмотрение и разрешение дел, которые одновременно подведомственны и государственным судам. Таким образом, в большинстве своем юридические дела, возникающие из гражданских правоотношений, обладают свойством подведомственности, которое позволяет относить их к компетенции как государственных судов, так и третейских (арбитражей).

При этом следует, по мнению автора, согласиться с О.Ю. Скворцовым, который отмечает, что поскольку третейские суды включены в юрисдикционную систему Российской Федерации в качестве органа защиты гражданских прав, то одним из основных институтов, определяющих и фиксирующих компетенцию третейских судов при разрешении гражданско-правовых споров, является институт подведомственности <26>. По его мнению, при наличии сложноструктурированной системы, в рамках которой разрешаются споры одного характера (гражданско-правовые), необходим единый процессуальный институт, который обеспечивал бы распределение дел между различными звеньями такой системы и исключал бы дублирование функций <27>.

Добавлю, что обеспечение указанного распределения дел возможно только при условии четкого указания в законе на определенные критерии, в зависимости от которых конкретные дела поступают на разрешение соответствующих органов.

В связи с вышесказанным можно вывести следующее понятие "подведомственности".

Подведомственность - механизм, позволяющий через набор юридических правил, закрепленных в правовых нормах, на основании которых разграничивается предметная компетенция между властными органами (должностными лицами), в т.ч. органами судебной власти, разграничить, распределить дела между различными органами, в том числе между арбитражными, третейскими судами и судами общей юрисдикции.