Мудрый Юрист

Процессуальный статус лица, задержанного в частном порядке

В. Бозров, председатель Екатеринбургского гарнизонного военного суда, доктор юридических наук.

Без претензий на исчерпывающий анализ цель этой публикации - обратить внимание на ряд проблем, нерешенность которых вызывает затруднения в определении статуса лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, гражданами, не имеющими на то процессуальных полномочий.

В ст. 46 УПК РФ в качестве подозреваемого названо лицо:

а) либо в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены гл. 20;

б) либо которое задержано в соответствии со ст. ст. 91, 92;

в) либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения согласно ст. 100 УПК РФ.

Таким образом, законодатель определил исчерпывающий перечень признаков, наличие каждого из которых позволяет процессуально признать лицо в качестве подозреваемого в совершении преступления.

Может показаться, что закон предельно ясен. Но рассмотрим институт подозрения в комплексе с причастными к нему правовыми явлениями, а именно: в соотношении с необходимой обороной, уголовным преследованием, институтом защиты, процессуальными и непроцессуальными методами задержания.

Если строго придерживаться предписаний ч. 1 ст. 91 УПК, то статус подозреваемого в совершении преступления приобретает лишь то лицо, которое при соответствующих условиях задержано органами дознания, дознавателем, следователем или прокурором по подозрению в совершении преступления. При этом в названной норме нет ни слова о статусе лиц, которые задержаны не должностными лицами, на которых возложено уголовное преследование от имени государства, а иными гражданами (ст. 38 УК), а также представителями частных охранных организаций и воинскими караулами. Между тем таких фактов немало. Только в Свердловской области подобного рода задержаний в среднем регистрируется около 100 в течение суток.

Основания для задержания могут возникнуть как до возбуждения уголовного дела, так и после, что порождает ряд вопросов о процессуальном статусе задержанного, а также процессуальных правах и обязанностях участников задержания.

Представим ситуацию, когда, например, в отдаленном от населенных пунктов месте, куда доступ затруднен ввиду отсутствия дорог, совершено тяжкое преступление и частными лицами, не наделенными процессуальными правами, преступник задержан, а затем до прибытия следователя заперт в помещении, не приспособленном для этого, на неизвестно какое время.

С точки зрения УПК такое задержание нельзя признать законным, поскольку оно процессуально не урегулировано. В то же время содержание ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, наоборот, позволяет утверждать, что это задержание вполне правомерно, поскольку в отличие от ч. 1 ст. 91 УПК названная конституционная норма не ограничивает круг лиц, имеющих право на задержание преступника. Нет в ней и каких-либо оговорок относительно зависимости процессуального статуса задержанного от вида задержания.

Если к этому добавить процессуальные аспекты ст. 38 УК РФ, связывающие правомерность такого задержания преступника только с соразмерностью необходимых для этого мер, а также требования воинских уставов и Закона "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации" по этому поводу, то противоречивость нормативной базы, положенной в основу механизма реализации института подозрения, станет более чем очевидной.

В такой ситуации вполне целесообразно ориентировать вектор назревших процессуальных изменений в УПК РФ в пользу конституционной нормы, поскольку в этом случае расширится правовой диапазон факторов, призванных более полно реализовать цели института подозрения, приобретут легитимную форму все виды задержания преступника с позиции ст. 5 Европейской конвенции о правах человека. Более того, обретенная процессуальная форма станет правовой преградой к произволу задержания преступника частным лицом и в то же время будет способствовать активизации граждан в борьбе с преступностью.

Вслед за расширением процессуального диапазона задержания необходимо внести соответствующие коррекции в УПК касательно механизма реализации задержанным права на защиту. Думается, в случае задержания, произведенного частным лицом, право иметь защитника целесообразно установить с момента передачи подозреваемого в органы, уполномоченные осуществлять уголовное преследование, поскольку с этого момента начинается фактическая реализация уголовного преследования публичного характера.

Анализ норм, посвященных институту подозрения, позволяет прийти к выводу и о том, что подозреваемый, как субъект уголовного процесса, реально фигурирует как в стадии возбуждения уголовного дела, так и в стадии предварительного расследования. Правда, по этому поводу в литературе есть и другое мнение, согласно которому подозреваемый принимает участие в уголовном процессе только со стадии предварительного расследования. Такое утверждение основано лишь на том, что уголовное преследование возможно только с возбуждением уголовного дела <*>.

<*> См., напр.: Комментарий к УПК РФ / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2003. С. 92.

Ошибочность этой позиции очевидна потому, что действия уполномоченных на то лиц, связанные с задержанием преступника, в п. п. 11 и 24 ст. 5 УПК РФ вне зависимости от стадии производства по делу отнесены к процессуальным. Поэтому на первой стадии возможно формирование субъектов уголовного процесса. Это во-первых.

Во-вторых, с момента задержания, вне зависимости от факта возбуждения дела, подозреваемый уже подвергается уголовному преследованию. Иначе зачем ему нужен защитник, если не от чего защищаться? Такое резюме не вполне укладывается в содержание гл. 3 УПК, что является дополнительным аргументом, обуславливающим необходимость переосмысления всей совокупности норм, регулирующих задержание в целом, и приведения их во взаимосогласованное состояние.

В пользу такого предложения говорит и то, что в течение всего времени, указанного в ст. 144 УПК, в стадии возбуждения уголовного дела осуществляется установление оснований для возбуждения уголовного дела.

Следовательно, есть смысл включить в число следственных действий, проведение которых разрешено до возбуждения уголовного дела, допрос подозреваемого. В противном случае сроки, установленные для его допроса, останутся не более чем декларацией. И вот почему: а) этот срок не коррелируется со сроками возбуждения уголовного дела; б) нормы УПК, определяющие границы стадии возбуждения уголовного дела, сформулированы так, что нельзя точно увидеть окончание первой и начало второй.

Это позволяет правоприменителю с одинаковой уверенностью считать, что предварительное расследование начинается как с момента вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, так и с момента дачи прокурором согласия по этому поводу. Проще говоря, статус лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, на сегодня "плавает" в пределах границ двух процессуальных стадий, а поэтому степень его реализации полностью зависит от субъективного толкования закона органом, ведущим уголовное преследование.

В продолжение темы несколько слов в отношении процессуальных "VIP-персон", перечисленных в ст. 449 УПК и оказавшихся в сфере уголовно-процессуальных отношений при их задержании по подозрению в совершении преступления. Эти лица по выяснении личности подлежат немедленному освобождению, за исключением случаев задержания их на месте преступления. В этой связи возникает несколько вопросов.

Во-первых, как, когда и на каком основании частное лицо, действующее в условиях, изложенных в ст. 38 УК, будет выяснять личность?

Во-вторых, как задержанное лицо допросить в срок, не превышающий 24 часов после возбуждения уголовного дела, если в отношении его предусмотрен в этом плане особый порядок? К тому же согласно ст. 46 УПК РФ до первого допроса подозреваемый имеет право на свидание с защитником. Продолжительность такого свидания данной нормой не регламентирована. Как быть? Практика пока идет по тому пути, что в случае необходимости производства процессуальных действий с участием "VIP-подозреваемого" продолжительность такого свидания ограничивается на основании ч. 4 ст. 92 УПК. Однако такая практика основана на субъективном факторе.

В-третьих, как трактовать по времени и пространству понятие "место преступления", указанное в ст. 449 УПК? Кем определены его границы? В течение какого времени после совершения преступления "VIP-персона", будучи застигнутой на указанном месте, может быть лишена неприкосновенности? Психологи заметили, что убийцы, например, к месту убийства нередко возвращаются спустя значительное время после совершенного преступления. Таким образом, есть основания полагать, что лицо с особым статусом подлежит задержанию на месте совершенного им преступления в любое время. Вопросы можно продолжить, но ответы на них должны найти место в УПК, а не в комментариях к нему.