Мудрый Юрист

Сочетание административной преюдиции и декриминализации как инструмент предупреждения административных правонарушений и преступлений

Оноколов Юрий Павлович, преподаватель Новороссийского филиала Современной гуманитарной академии, судья военного суда в отставке, полковник юстиции запаса, кандидат юридических наук.

Статья посвящена исследованию проблем декриминализации и административной преюдиции. Автор полагает, что научно обоснованная и хорошо продуманная административная преюдиция в сочетании с декриминализацией будет действенным средством предупреждения как преступлений, так и административных правонарушений.

Ключевые слова: административная преюдиция, декриминализация, административные правонарушения, преступления, предупреждение.

Combination of cancelling for criminal and administrative collateral estoppels as instrument of the warning the crimes and administrative offenses

Yu.P. Onokolov

The article is dedicated to study of the problems of cancelling for criminal and administrative collateral estoppel. The author supposes that scientifically motivated and well thought-out the administrative collateral estoppel, in combination with the cancelling for criminal, will be an effective facility of the warning both crimes, and administrative offenses.

Key words: administrative collateral estoppel, decriminalization, administrative offenses and crimes, warning.

В юридической литературе неоднократно отмечалось, что существенную роль в предупреждении преступлений должна играть декриминализация некоторых норм УК РФ <1>, т.е. переведение части преступлений небольшой тяжести в разряд административных правонарушений.

<1> Салищева Н.Г. О некоторых тенденциях развития законодательства об административной ответственности в России в современный период // Административное право и процесс. 2009. N 5. С. 7.

Вопросы декриминализации деяний, утративших общественную опасность, непосредственно связаны с уголовно-правовой и административно-правовой политикой России, и их решение должно быть ориентировано на поиск оптимального взаимодействия уголовно-правовых и административных мер предупреждения преступлений и административных правонарушений. Обычно при декриминализации деяния за те же действия устанавливается административная ответственность, что дает возможность экономии уголовной репрессии и осуществления борьбы с отдельными правонарушениями в упрощенном порядке, с помощью более мягких видов юридической ответственности. Это приводит к росту смежных составов преступлений и административных правонарушений, которых в УК РФ и в КоАП РФ уже больше сотни. Заменяя уголовную ответственность за некоторые деяния административными наказаниями, законодатель полагает, что последние будут достаточными правовыми средствами их превенции.

Декриминализация должна сопровождаться внесением соответствующих изменений в законодательство об административной ответственности. При этом важен временной фактор. Нельзя допустить разрыва между исключением нормы из УК и установлением административной ответственности за декриминализированное деяние. Закреплять оба нормативных решения следует в одном федеральном законе, чтобы не допустить правового вакуума даже на некоторое время, когда уголовная ответственность за какое-либо деяние уже не применяется, а административная ответственность еще не установлена. А такие случаи имели место. Так, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ были декриминализированы все случаи причинения по неосторожности средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, в том числе и норма, предусматривающая ответственность за нарушение Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека (ч. 1 ст. 264 УК РФ). Административная же наказуемость за это деяние была установлена только Федеральным законом от 22 апреля 2005 г. N 38-ФЗ (ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ).

Необходим дальнейший поиск путей экономии уголовной репрессии, согласованности уголовного и административно-деликтного законодательства, однако принцип экономии уголовной репрессии - не самоцель. Нужен взвешенный учет всех факторов, влияющих на изменение законодательной оценки противоправного деяния <2>, "постоянный мониторинг уголовного законодательства, эффективности применения тех или иных статей для обоснования и своевременной декриминализации" <3>.

<2> Шергина К.Ф. Декриминализация в формировании законодательства об административной ответственности // Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции "Теория и практика административного права и процесса". Часть II. Краснодар; Ростов-на-Дону, 2009. С. 172 - 173.
<3> Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы декриминализации // Журнал российского права. 2005. N 4. С. 103 - 107.

Представляется, что было бы целесообразно декриминализировать и отнести к категории административных правонарушений некоторые преступления в сфере экономической деятельности, не представляющие большой общественной опасности, например: ст. 193 УК РФ (невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте), ч. 1, 2 ст. 174.1 УК РФ (легализация денежных средств и имущества, приобретенных в результате преступной деятельности), ст. 171 УК РФ (незаконное предпринимательство), ст. 176 УК РФ (незаконное получение кредита).

Криминологические исследования показывают <4>, что совершению многих видов преступлений предшествует неоднократное совершение аналогичных, однородных административных правонарушений. Многие же авторы давно говорят о том, что пришло время заново изучить проблему о значении административной преюдиции для наступления уголовной ответственности <5>.

<4> Мусеибов А.Г. Теоретические основы методики предупреждения преступлений: Дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2003. С. 122.
<5> Бородин С.В. О теоретической модели Уголовного кодекса Российской Федерации и новых условиях (на базе действующего УК) // Уголовное право в XXI веке. М., 2002. С. 27.

По нашему мнению, продуманная и обоснованная замена уголовной ответственности административной, т.е. декриминализация, должна проводиться одновременно с введением административной преюдиции, что действенным образом способствовало бы предупреждению как преступлений, так и административных правонарушений.

Как отмечает А.Г. Безверхов, сущность административной преюдиции состоит в признании неоднократно совершенных виновным лицом в течение определенного периода времени административных правонарушений после наложения за первое (первые) из них административной ответственности юридическим фактом, порождающим уголовно-правовые последствия <6>. Другие авторы дают аналогичное определение и говорят о том, что "сущность административной преюдиции заключается в привлечении к уголовной ответственности, если деяние совершено в течение определенного периода времени после наложения одного или двух административных взысканий за такое же правонарушение" <7>.

<6> Безверхов А.Г. Возвращение "административной преюдиции" в уголовное законодательство России // Российская юстиция. 2012. N 1. С. 52.
<7> Ямашева Е.В. К вопросу о восстановлении института административной преюдиции в уголовном законе России // Журнал российского права. 2009. N 10. С. 69.

Что касается политических оснований для административной преюдиции, то они имеются. Так, 11 февраля 2009 г. на заседании Президиума Государственного совета "О состоянии уголовно-исполнительной системы Российской Федерации" Президент Российской Федерации полагал "правильным вернуться к вопросу административной преюдиции, то есть предварительных решений, которые являются основанием для наступления уголовной ответственности. Потому что мы в какой-то момент отказались от этой конструкции из каких-то общетеоретических соображений, но жизнь подсказывает, что она была эффективной" <8>. В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ 2009 г. сказано, что "наше уголовное законодательство, как и практика его применения, должно стать более современным... В уголовном законе следует шире использовать так называемую административную преюдицию, то есть привлекать к уголовной ответственности только в случае неоднократного совершения административного правонарушения" <9>. В п. 43 Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 г., утвержденной Указом Президента РФ от 9 июня 2010 г. N 690, также говорится о целесообразности более широкого использования административной преюдиции в уголовном законодательстве <10>.

<8> URL: http://news.kremlin.ru/ transcripts/3149.
<9> URL: http://kremlin.ru/ transcripts/5979.
<10> СЗ РФ. 2010. N 24. Ст. 3015.

По мнению некоторых авторов, административная преюдиция как крайне жесткий инструмент предупреждения преступлений (как, впрочем, и административных правонарушений), при одновременном сочетании с процессом декриминализации в той же области отношений, может быть одним из юридико-технических средств смягчения уголовного закона. Составы с административной преюдицией будут предупреждать как административные деликты, так и преступления <11>.

<11> Безверхов А.Г. Возвращение "административной преюдиции" в уголовное законодательство России // Российская юстиция. 2012. N 1. С. 48, 52.

Полагаем, что осуществление широкой декриминализации с одновременным введением в УК РФ аналогичных составов с административной преюдицией будет способствовать превенции как административных деликтов, так и смежных с ними уголовно наказуемых деяний. Ведь превенция административных правонарушений есть не что иное, как предупреждение преступлений, как и наоборот. Административное наказание в данном случае будет являться правовым средством противодействия не только административным правонарушениям, но и преступлениям. При этом лицо, совершившее административное нарушение и подвергнутое за это административно-правовому наказанию, будет тем самым предупреждаться о возможности привлечения его к уголовной ответственности. Если же административное воздействие не сработало неоднократно, то дальнейшее применение административной ответственности нецелесообразно, а необходимо привлечение к уголовной ответственности, которая обладает более значительным предупредительным потенциалом в отношении и преступлений, и смежных с ними административных правонарушений. Причем в случае наличия в УК РФ норм с административной преюдицией последующее привлечение к уголовной ответственности будет принуждать к несовершению не только правонарушений, но и преступлений.

Применение аналога обсуждаемой административной преюдиции имело место в России 100 - 150 лет назад. Это усматривается из Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (в ред. 1885 г.), которое предусматривало усиление юридической ответственности за повторение тождественных правонарушений.

Институт административной преюдиции активно применялся в советском уголовном праве. Административная преюдиция использовалась и в УК РСФСР 1922 г., и в УК РСФСР 1926 г., и в УК РСФСР 1960 г. К примеру, согласно ст. 79 УК РСФСР 1922 г. неплатеж отдельными гражданами налогов и отказ от выполнения повинностей или производства работ, имеющих общегосударственное значение, в первый раз карался административными взысканиями, а за повторный предусматривалась уголовная ответственность <12>. В УК РСФСР 1960 г. наличествовало около пятнадцати такого рода статей, которые предусматривали ответственность за имущественные, хозяйственные, экологические, транспортные преступления и преступления против порядка управления (ст. 94.1, 94.2, 154.1, 156, 156.4, 162, 162.1, 166, 166.1, 197.1, 198, 198.2, 211.1, 219.1).

<12> СУ РСФСР. 1922. N 15. Ст. 153.

Уголовные кодексы 1922, 1926 и 1960 гг. содержали положения об однократной (одноразовой) административной преюдиции, т.е. привлечении лица к уголовной ответственности после наложения одного административного взыскания за совершение такого же правонарушения.

Например, административная преюдиция активно использовалась при применении ч. 4 ст. 156 УК РСФСР (1960 г.), согласно которой уголовно наказуемым признавался обман потребителей в небольшом размере, совершенный повторно в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение.

Несмотря на длительное и достаточное эффективное применение административной преюдиции в отечественном уголовном праве, при принятии УК РФ 1996 г. законодатель отказался от использования административной преюдиции в качестве обязательного признака отдельных преступных деяний. Это было связано с неоднозначностью оценки института административной преюдиции, и многие ученые высказывались относительно нее крайне отрицательно. Так, О.Л. Гулько указывает, что "включение в сферу уголовно-правовых отношений административных проступков, даже совершенных повторно (что, впрочем, не меняло их сущности), явно не соответствовало принципам уголовного права, чрезмерно расширяло границы уголовно-правовой репрессии" <13>. По мнению А.А. Гогина, "признание некоторых проступков преступными и уголовно наказуемыми деяниями в силу повторности противоречит принципу уголовного права, согласно которому преступлением считается только такое общественно опасное деяние, которое само по себе содержит все признаки состава преступления, независимо от иных обстоятельств, в частности от того, было ли лицо подвергнуто мерам административного характера за совершенный ранее проступок" <14>.

<13> Гулько А.Л. История уголовной ответственности за хулиганство в России // Адвокатская практика. 2006. N 5. С. 40.
<14> Гогин А.А. Ответственность за нарушение Федерального закона "О рекламе" // Право и политика. 2004. N 5. С. 31.

Вместе с тем многие авторы вполне обоснованно считают необходимым включить положения об административной преюдиции в составы отдельных преступлений <15>. К примеру, Г.Н. Борзенков отмечает, что "среди юристов все чаще слышатся недоуменные голоса, не поторопился ли российский законодатель, почти полностью исключив административную преюдицию из УК" <16>. Как полагает Т.Д. Устинова, отказ от административной преюдиции был недостаточно продуманным решением и "следует вновь обратиться к этому вопросу, учитывая особенности некоторых преступлений" <17>.

<15> Радченко В.И. Хорошо сидим. Почти четверть мужского населения уже прошла тюремные университеты // Вестник Федеральной палаты адвокатов РФ. 2008. N 4. С. 67 - 73; Устинова Т.Д. Расширение уголовной ответственности за незаконное предпринимательство // Журнал российского права. 2003. N 5. С. 97 - 103; Кузнецова Н.Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в XXI веке: Материалы международной научной конференции. М., 2002. С. 12.
<16> Борзенков Г.Н. Тенденции и перспективы развития уголовного законодательства в XXI веке (опыт сравнительно-временного анализа) // Уголовное право в XXI веке: Материалы международной научной конференции. М., 2002. С. 114.
<17> Устинова Т.Д. Расширение уголовной ответственности за незаконное предпринимательство // Журнал российского права. 2003. N 5. С. 103.

Однако в определенной, несколько завуалированной форме институт административной преюдиции был все же использован в Особенной части УК РФ. Так, Федеральным законом от 29 июля 2009 г. N 216-ФЗ ст. 178 УК о недопущении, ограничении или устранении конкуренции изложена в новой редакции. Одним из альтернативных конструктивных признаков объективной стороны этого преступления законодателем названо неоднократное злоупотребление доминирующим положением. В п. 4 примечаний к ст. 178 разъяснено, что неоднократным признается совершение лицом злоупотребления доминирующим положением более двух раз в течение трех лет, за которые указанное лицо было привлечено к административной ответственности.

Федеральным законом от 21 июля 2011 г. N 253-ФЗ УК РФ дополнена ст. 151.1 об ответственности за розничную продажу несовершеннолетним алкогольной продукции, если это деяние совершено неоднократно. В примечании к этой статье указано, что розничной продажей несовершеннолетнему алкогольной продукции, совершенной лицом неоднократно, признается розничная продажа несовершеннолетним алкогольной продукции лицом, ранее привлекавшимся к административной ответственности за аналогичное деяние в течение ста восьмидесяти дней.

Существо доводов противников административной преюдиции заключается в том, что "не может поменяться природа правонарушения в связи с неоднократностью его совершения" <18>.

<18> Широков В., Денисова А. Спорные вопросы новой редакции ст. 178 УК РФ // Уголовное право. 2010. N 1. С. 61 - 62.

Действительно, практически любое противоправное деяние, признаваемое преступлением, с учетом предшествующего административного правонарушения, по большинству элементов своего состава не отличается от этого административного правонарушения. У них полностью тождественны объект посягательства, а также объективная и субъективная стороны. Однако разным является субъект. Ведь лицо, совершившее противоправное деяние повторно, в любом случае является более общественно опасным, чем лицо, совершившее такое же деяние впервые. Поэтому преступление с условием административной преюдиции отличается от формирующего преюдицию правонарушения по степени общественной опасности субъекта.

Кроме того, возвращение административной преюдиции в УК РФ будет иметь дополнительный эффект увеличения превенции различных правонарушений. Как полагает А.П. Шергин, формулируя составы преступлений с административной преюдицией, законодатель презюмирует возможность предупреждения этих правонарушений посредством административных взысканий. Последние обоснованно рассматриваются как правовые средства борьбы не только с административными проступками, но и с преступными деяниями <19>.

<19> Шергин А.П. Административная юрисдикция: Монография. 1979. 144 с. // Избранные труды юбиляра. М.: Акад. экон. безопасности МВД России, 2005. С. 299.

Вместе с тем широкое сочетание декриминализации и института административной преюдиции в российском уголовном праве будет служить делу предупреждения правонарушений, а также позволит применять различный уровень государственной репрессии (как административной, так и уголовной) к лицам, впервые вставшим на путь правонарушений, а также к лицам, не вставшим на путь исправления после применения к ним административного наказания. В связи с этим значимым видится мнение В.Н. Кудрявцева, который понимал уголовно-правовой запрет как субсидиарный, "в том смысле, что уголовное наказание следует устанавливать в качестве последнего средства" <20>.

<20> Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 269.

При этом следует иметь в виду, что административное и уголовное право охраняют одни и те же общественные отношения, составы административно-деликтных и уголовных норм часто схожи между собой, в связи с чем они не должны противоречить, а должны соответствовать друг другу и вместе, согласованно выполнять задачу превенции преступлений. Предупреждение менее общественно опасных административных правонарушений не может не служить задачам превенции более общественно опасных уголовных деяний. Административное право и предупреждение административных правонарушений выполняют существенную роль в предупреждении преступлений, особенно в профилактике уголовных деяний, схожих по составу соответствующим административным правонарушениям.

Таким образом, декриминализация и административная преюдиция связаны между собой. Каждый из названных институтов обладает значительным предупредительным потенциалом. Одновременное же, взаимосвязанное и согласованное осуществление декриминализации и административной преюдиции даст еще больший положительный эффект в деле предупреждения и борьбы с преступлениями и правонарушениями, выведет работу по противодействию преступлениям и иным правонарушениям на качественно более высокий уровень.

В связи с изложенным полагаем, что научно обоснованная и хорошо продуманная административная преюдиция в сочетании с декриминализацией будет действенным средством предупреждения как преступлений, так и административных правонарушений.

Осуществление данных мероприятий значительно усилит предупредительное воздействие норм административного и уголовного права; поднимет на новый уровень борьбу с преступлениями и правонарушениями в нашей стране; повысит эффективность практического применения норм уголовного и административного права; снимет много вопросов правоприменительного плана, особенно связанных с оценкой последствий содеянного; обеспечит соответствие действующего законодательства таким специальным принципам, как целесообразность и экономия мер уголовной репрессии; исключит случаи объективного вменения, когда у виновного отсутствует предвидение указанных в законе последствий.