Мудрый Юрист

Следователь как участник уголовного процесса со стороны обвинения

Быков Виктор Михайлович, профессор кафедры уголовного права и прикладной информатики в юриспруденции факультета ноосферной безопасности и права Тамбовского государственного технического университета, доктор юридических наук, профессор.

В статье рассматриваются вопросы правового положения следователя как участника уголовного процесса со стороны обвинения.

Ключевые слова: следователь, сторона обвинения, функции следователя, суд, прокурор.

An investigator as a participant of criminal proceedings for the prosecution

V.M. Bykov

The article considers issues of legal position of an investigator as a participant of criminal proceedings for the prosecution.

Key words: investigator, prosecution, functions of an investigator, court, prosecutor.

В последнее время в науке уголовного процесса активизировалась дискуссия о правовом положении следователя как участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Некоторые авторы полагают, впрочем, вопреки действующему УПК РФ, который относит следователя именно к стороне обвинения (ст. 38 УПК), что следователь не должен относиться к стороне обвинения.

Так, известный процессуалист профессор С. Шейфер, объясняя, почему следователь не должен выступать в уголовном процессе на стороне обвинения, указывает, что следователь "не может не испытывать состояния внутренней раздвоенности, сознавая себя, с одной стороны, субъектом уголовного преследования, обязанным собирать уличающие обвиняемого (подозреваемого) доказательства, а с другой - исследователем, вынужденным опровергать самого себя, устанавливая обстоятельства, несовместимые с обвинением" <1>.

<1> Шейфер С.А. Российский следователь - исследователь или преследователь? // Российская юстиция. 2010. N 11. С. 35.

Другой автор, А. Пиюк, также считает, "что положения УПК РФ об отнесении следователя к стороне обвинения нелогичны" <2>. Еще один автор, В. Зажицкий, полагает, что следователь, только формирующий предмет судебного спора, не может быть стороной в уголовном процессе, а особенности процессуальной деятельности следователя не дают права называть его стороной в уголовном процессе <3>.

<2> Пиюк А.В. Правовое положение следователя в современном уголовном процессе России // Российская юстиция. 2011. N 3. С. 36.
<3> См.: Зажицкий В.И. О процессуальном положении следователя // Государство и право. 2011. N 6. С. 46, 47.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что все названные авторы, отказывая следователю в праве быть стороной обвинения в уголовном процессе, не указывают, а кто же тогда будет выполнять процессуальную функцию обвинения вместо следователя?

На наш взгляд, следователь на досудебных стадиях уголовного процесса в настоящее время выполняет такие процессуальные функции, как расследование преступлений, обвинение и разрешение уголовного дела (имеется в виду прекращение следователем уголовного дела) <4>.

<4> Нашу позицию о процессуальных функциях следователя подробнее см.: Быков В.М. Процессуальные функции следователя в уголовном процессе России // Право и политика. 2011. N 6. С. 952 - 958.

Рассмотрим функцию обвинения, которую в настоящее время выполняет следователь, подробнее. В п. 22 ст. 5 УПК указывается, что обвинение - это утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном УПК. В соответствии с его ст. 171 следователь формулирует обвинение вначале в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, а затем, после окончания предварительного следствия, в обвинительном заключении (ст. 220 УПК).

В связи с этим В. Андреянов обоснованно пишет, что "под обвинением в том смысле, который вкладывает в него законодатель, необходимо понимать утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, формулирование, обоснование и отстаивание которого осуществляется субъектами обвинения в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом РФ" <5>.

<5> Андреянов В.А. Обвинение в российском уголовном процессе: понятие, сущность, значение и теоретические проблемы реализации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009. С. 7.

Как справедливо отметила З. Шагиева, "основанием для формулирования обвинения по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения является совокупность достоверных доказательств, которая однозначно свидетельствует о виновности обвиняемого в совершении преступления" <6>.

<6> Шагиева З.Х. Функция обвинения в современной модели российского уголовного процесса: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2007. С. 9 - 10.

Реально следователь начинает осуществлять свою процессуальную функцию обвинения только с появлением в уголовном деле фигуры подозреваемого или обвиняемого. "До этого момента, - как правильно пишет В. Божьев, - следователь реализует лишь функцию расследования преступления" <7>.

<7> Божьев В.П. Конституционные принципы уголовного процесса // Уголовный процесс: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности "Юриспруденция" / Под ред. В.П. Божьева. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Спарк, 2004. С. 89.

Напомним, что подозреваемый может появиться и на стадии возбуждения уголовного дела, когда в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК следователь или дознаватель возбуждают уголовное дело в отношении конкретного лица. На стадии же предварительного расследования в соответствии с п. п. 2, 3 и 4 ч. 1 ст. 46 УПК подозреваемый как процессуальная фигура появляется в уголовном деле с момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, либо задержания лица, либо с момента применения к лицу меры пресечения до предъявления обвинения, либо когда лицо уведомлено о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 УПК.

Обвиняемый, как известно, в уголовном деле появляется, в соответствии с ч. 1 ст. 171 УПК, только тогда, когда следователь при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, вынесет постановление о привлечении этого лица в качестве обвиняемого. С момента появления в уголовном деле подозрения и обвинения появляются соответствующие участники уголовного процесса - подозреваемый и обвиняемый, а также их защитник.

Заметим, что с появлением в уголовном деле процессуальных фигур подозреваемого и обвиняемого следователь одновременно начинает выполнять две процессуальные функции - расследования преступления и обвинения.

На наш взгляд, функции расследования и обвинения, которые осуществляет следователь, трудно разъединить, так как между ними существует тесная связь. Выполняя одни и те же действия, следователь может одновременно осуществлять две разные функции - функции расследования и обвинения. Так, возбуждая уголовное дело в отношении конкретного лица (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК), следователь начинает расследование и одновременно ставит лицо в положение подозреваемого, так как в постановлении о возбуждении уголовного дела сразу формулируется и подозрение в совершении преступления конкретным лицом. И таких примеров, опираясь на нормы УПК, можно привести несколько.

Мы не поддерживаем позицию тех авторов, которые отказывают следователю в праве представлять сторону обвинения в уголовном процессе, но вместе с тем разделяем озабоченность этих авторов в том, что следователь должен быть более самостоятельной и ответственной процессуальной фигурой, свободной от обвинительного уклона при проведении расследования.

Как этого добиться? На наш взгляд, только путем расширения прав следователя на самостоятельное принятие наиболее важных процессуальных решений. Сейчас же следователь находится под чрезмерной опекой, прежде всего, суда, прокурора и начальника следственного органа.

Посмотрим, что происходит с процессуальной самостоятельностью и ответственностью следователя по УПК. С одной стороны, следователь имеет право самостоятельно и единолично вынести постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого (ч. 1 ст. 171 УПК), а с другой стороны, у него нет права, например, самостоятельно без предварительного решения суда произвести обыск в жилище у этого же обвиняемого (ч. 3 ст. 182 УПК).

Понятно, что по своему юридическому значению эти два процессуальных действия несопоставимы: проведение обыска - это всего-навсего только лишь одно следственное действие из ряда других, а постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого во многом предопределяет как судьбу уголовного дела, так и судьбу самого обвиняемого.

Как же так случилось, что законодатель доверяет следователю самостоятельно принять более ответственное процессуальное решение - вынести постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого по уголовному делу, но не доверяет самостоятельно принять решение о проведении обыска в жилище этого же обвиняемого?!

Следует признать, что процессуальная самостоятельность и ответственность следователя за принимаемые им по уголовному делу решения в настоящее время избыточно ограничена контролем суда. Причем после принятия УПК в 2001 г. этот судебный контроль все время возрастает.

Странную позицию в этом вопросе занимает законодатель. Так, п. 4 ч. 2 ст. 29 УПК установлено, что производство следователем осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц допускается только по решению суда. Заметим, что относительно порядка осмотра жилища в ст. 25 Конституции РФ установлено: "Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании решения суда".

Из указанной конституционной нормы видно, что создатели УПК имели полное право установить другой процессуальный порядок производства осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц: или по постановлению следователя, или с согласия прокурора, а не только по решению суда.

Но нет, законодатель избирает наиболее сложный порядок принятия следователем решения относительно этого следственного действия - только по решению суда! Такие же решения могли бы быть, на наш взгляд, приняты авторами УПК и относительно порядка принятия решений о производстве обыска и выемки в жилище - по постановлению следователя или с согласия прокурора.

В настоящее время в соответствии с ч. 2 ст. 29 УПК только суд правомочен в ходе досудебного производства принимать следующие решения: об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога; о продлении срока содержания под стражей; о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы; о возмещении имущественного вреда; о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц; о производстве обыска и (или) выемки в жилище; о производстве выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи; о производстве личного обыска, за исключением случаев, предусмотренных ст. 93 УПК; о производстве выемки предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях; о наложении ареста на корреспонденцию, разрешении на ее осмотр и выемку в учреждениях связи; о наложении ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях; о временном отстранении подозреваемого или обвиняемого от должности в соответствии со ст. 114 УПК; о реализации или об уничтожении вещественных доказательств, указанных в подп. "в" п. 1, подп. "б", "в" п. 2 и п. 3 ч. 2 ст. 82 УПК; о контроле и записи телефонных и иных переговоров; о получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами.

Кроме того, в соответствии с ч. 3 ст. 178 УПК если близкие родственники или родственники покойного возражают против эксгумации, то разрешение на ее проведение выдается также судом.

Следует заметить, что наблюдается тенденция постоянного расширения судебного контроля за принятием следователем процессуальных решений и производством им следственных действий. В некоторых случаях суд уже вместо следователя принимает процессуальные решения по уголовному делу, которое находится в производстве у следователя. Например, ФЗ от 7 апреля 2010 г. N 60-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" дал новую редакцию ст. 106 УПК, которая регламентирует основания и процессуальный порядок такой меры пресечения, как залог.

В соответствии с этими изменениями залог в качестве меры пресечения применяется в отношении подозреваемого или обвиняемого по решению суда в порядке, установленном ст. 108 УПК. Однако если в прежней редакции закона с ходатайством об избрании меры пресечения в виде залога в суд должен был обращаться следователь с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель - с согласия прокурора, то теперь в ч. 2 ст. 106 УПК указывается, что ходатайствовать о применении залога непосредственно перед судом вправе подозреваемый, обвиняемый либо другое физическое или юридическое лицо.

Новеллой является также то, что теперь ходатайство о применении залога указанные лица подают непосредственно в суд по месту производства предварительного расследования и оно обязательно для рассмотрения судом. Более того, теперь уже появились даже предложения о том, что и допрос подозреваемого после его задержания в обязательном порядке должен производиться судом!

Как же в настоящее время практически осуществляется судебный контроль за производством следственных действий? В этом отношении большой интерес представляет статья В. Кальницкого, который на основании изучения 200 материалов о даче судом разрешения на производство следственных действий в жилище и личного обыска, а также о проверке законности произведенных действий пришел к выводу, что суды далеко не всегда глубоко вникают в исследование оснований следственного действия и порой некритично воспринимают позицию следователя и прокурора.

Далее автор анализирует причины такого положения и приходит к интересному выводу - он полагает, что, принимая решение о производстве следственного действия, судья действует как административное лицо, поскольку нет процедуры рассмотрения вопроса. В. Кальницкий, на наш взгляд, вполне обоснованно предлагает в тех пределах, в которых позволяет Конституция РФ, восстановить санкционирование прокурором следственных действий <8>.

<8> См.: Кальницкий В. "Санкционирование" и проверка судом законности следственных действий в ходе досудебного производства не эффективны // Уголовное право. 2004. N 1. С. 73 - 75.

Дело еще и в том, что судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия, установленный ст. 165 УПК, как мы уже отмечали, действительно сложен и занимает много времени. Так, следователь должен вынести соответствующее постановление, получить согласие прокурора на возбуждение ходатайства о производстве следственного действия, указанное ходатайство может рассматриваться судом в течение 24 часов, причем в судебном заседании должны участвовать прокурор и следователь. Такой порядок отрицательно влияет на своевременность и, следовательно, на результативность проведения следственных действий. На это обстоятельство справедливо указывается в литературе <9>.

<9> См., напр.: Никифоров С., Бочкарев А. Проводить обыск или ждать? // Законность. 2005. N 4. С. 37 - 39.

При этом нас совершенно не убеждает критика позиции В. Кальницкого со стороны некоторых авторов. Так, И. Жеребятьев критикует высказывание В. Кальницкого о том, что сама процедура получения следователем согласия суда на производство тех или иных следственных действий является по сути своей процедурой несудебной <10>.

<10> См.: Жеребятьев И. Судебный порядок выдачи разрешения на производство отдельных процессуальных действий // Уголовное право. 2005. N 2. С. 85.

А вот А. Каретников и К. Арзамасцева высказывают несколько, может быть, неожиданную точку зрения о том, что деятельность суда по рассмотрению ходатайства следователя не может именоваться судебным контролем, поскольку при удовлетворении официальной просьбы следователя суд сам принимает испрашиваемое решение <11>.

<11> См.: Каретников А.С., Арзамасцева К.А. Является ли деятельность суда по рассмотрению и разрешению ходатайств должностных лиц органов предварительного следствия судебным контролем? // Российская юстиция. 2010. N 4. С. 68.

Но если вдуматься, то дело обстоит именно так: практически суд вместо следователя принимает решение на стадии предварительного расследования. Сегодня по действующему уголовно-процессуальному закону суд на досудебном производстве принимает вместо следователя решения в 16 случаях - мы указываем только те случаи, когда следователь в соответствии с ч. 2 ст. 29 и ч. 3 ст. 178 УПК за принятием процессуальных решений по уголовному делу должен обращаться в суд.

Столь расширенный судебный контроль за деятельностью следователя ведет также к тому, что суд все больше и больше втягивается в производство по уголовному делу на стадии предварительного следствия, принимая различные решения вместо следователя. Эта тенденция в процессуальном законодательстве может иметь отрицательные последствия в дальнейшем при рассмотрении уголовного дела в суде, так как возникает вполне обоснованный вопрос: а сохранит ли суд объективность и независимость от принятых им ранее решений при рассмотрении уголовного дела и вынесении приговора?

Еще один недостаток рассматриваемых норм УПК РФ заключается в том, что создаются искусственные правовые преграды для своевременного производства следователем следственных действий, а это снижает эффективность предварительного расследования в целом и является порой одной из причин того, что некоторые преступления остаются нераскрытыми.

Мы не отрицаем важность и необходимость судебного контроля за предварительным следствием, но этот контроль вполне может быть эффективным и достаточным, если он будет в основном последующим, т.е. проводящимся по жалобам заинтересованных участников уголовного судопроизводства после производства следователем того или иного следственного действия. При существующем порядке производства многих следственных действий только по решению суда значительно снижаются процессуальная самостоятельность, инициатива и ответственность следователя.

К сожалению, эту практику законодателя, направленную на расширение судебного контроля за процессуальными решениями следователя, необоснованно поддерживает Конституционный Суд РФ. Например, он в Определении от 8 ноября 2005 г. по жалобе граждан С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Быковского и других на нарушение их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 УПК указал, что положения ст. ст. 7, 29 и 182 УПК в их конституционно-правовом истолковании, следующем из сохраняющих свою силу решений Конституционного Суда РФ в системном единстве с положениями п. 3 ст. 8 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", не предполагают возможность производства обыска в служебном помещении адвоката или адвокатского образования без принятия об этом специального судебного решения.

Как правильно отмечает известный процессуалист профессор В. Божьев, при разрешении этого дела Конституционному Суду РФ следовало руководствоваться только УПК, поскольку обыск - это следственное действие, производство которого регулируется исключительно федеральным уголовно-процессуальным законом. Нормы УПК не предусматривают вынесения судебных решений при производстве обыска и выемки в помещении адвоката, а Закон об адвокатуре не может регулировать порядок проведения следственных действий. В случаях конкуренции норм УПК с нормами других федеральных законов предпочтение должно быть отдано УПК. По этим основаниям профессор В. Божьев обоснованно, на наш взгляд, назвал рассматриваемое решение Конституционного Суда РФ "ошибочным и дезориентирующим практических работников" <12>.

<12> Божьев В.П. О соотношении норм УПК РФ, регулирующих процесс доказывания // Материалы междунар. науч.-практ. конф. "Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения" (к 5-летию УПК РФ). М., 2007. С. 212 - 213.

Правовое положение следователя как участника уголовного процесса со стороны обвинения во многом определяется также отношениями следователя с прокурором и руководителем следственного органа.

Рассмотрим вначале отношения следователя с прокурором. В п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК указывается, что следователь имеет право обжаловать следующие решения прокурора: об отмене постановления о возбуждении уголовного дела; о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия; об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых; о пересоставлении обвинительного заключения и устранении выявленных недостатков.

Казалось бы, следователь имеет достаточные права, чтобы отстаивать перед прокурором свои процессуальные позиции по уголовному делу. Но все дело в том, что эти права - обжаловать решения и указания прокурора - следователь, по действующему закону, может использовать только с согласия своего непосредственного начальника - руководителя следственного органа (п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК).

Поэтому право обжалования указаний и решений прокурора по уголовному делу, которое следователь расследует, как бы у него есть, но практически самостоятельно его использовать для отстаивания своей процессуальной позиции по уголовному делу он не может. О какой процессуальной самостоятельности и ответственности за принимаемые следователем решения по уголовному делу в этом случае можно вообще говорить!

Однако рассмотрим правовые отношения следователя со своим непосредственным начальником - руководителем следственного органа. Как закреплено в ч. 3 ст. 39 УПК, указания руководителя следственного органа по уголовному делу даются в письменном виде и обязательны для исполнения следователем. Эти указания могут быть им обжалованы руководителю вышестоящего следственного органа, но обжалование указаний не приостанавливает их исполнение.

Однако в уголовно-процессуальном законе предусмотрены случаи, когда обжалование следователем указаний руководителя следственного органа приостанавливает их исполнение. Это такие случаи, когда указания руководителя следственного органа касаются изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю, привлечения лица в качестве обвиняемого, квалификации преступления, объема обвинения, избрания меры пресечения, производства следственных действий, которые допускаются только по судебному решению, а также направления уголовного дела в суд или его прекращения.

Обжалуя указания руководителя следственного органа по этим случаям, следователь имеет право представить руководителю вышестоящего следственного органа материалы уголовного дела и свои письменные возражения на указания руководителя следственного органа.

Если сравнить права следователя при обжаловании указаний прокурора и руководителя следственного органа, то указания последнего могут быть обжалованы следователем по большему количеству спорных случаев. Так, указания начальника следственного органа дополнительно могут быть обжалованы следователем в случаях, которые касаются изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю, привлечения лица в качестве обвиняемого, избрания меры пресечения, производства следственных действий, которые допускаются только по судебному решению, а также направления уголовного дела в суд или его прекращения.

С другой стороны, следователь не может обжаловать такие решения руководителя следственного органа, как постановление руководителя следственного органа об отмене постановления следователя о возбуждении уголовного дела, хотя имеет право обжаловать постановление прокурора об отмене постановления следователя о возбуждении уголовного дела.

На наш взгляд, нет достаточных оснований для сохранения в уголовном процессе этих различий. Понятно, что следователь, как самостоятельный и ответственный участник уголовного процесса, должен иметь право обжаловать решения прокурора и руководителя следственного органа по основным вопросам, определяющим судьбу уголовного дела и обвиняемого. Это такие решения, как: возбуждение уголовного дела, определение объема обвинения, квалификация преступления, передача уголовного дела другому следователю, производство следственных действий, которые допускаются только по судебному решению, прекращение уголовного дела, направление уголовного дела в суд.

Говоря о правах следователя в уголовном процессе, профессор В. Божьев справедливо замечает, что "прокурор, следователь и руководитель следственного органа представляют в уголовном процессе одну сторону - сторону обвинения. Поэтому, прежде всего, важно обеспечить их единство, взаимодействие, ответственность, а не "внутреннюю состязательность" <13>.

<13> Божьев В.П. О властных субъектах уголовного процесса в досудебном производстве // Российский следователь. 2009. N 15. С. 29.

На наш взгляд, единство, взаимодействие и ответственность стороны обвинения могут быть успешно реализованы на следственной практике только тогда, когда в уголовно-процессуальном законе будут четко определены взаимные права и обязанности всех участников уголовного процесса со стороны обвинения. И это, прежде всего, относится к следователю, правовое положение которого на предварительном следствии больше всего нуждается в корректировке.

Законодатель должен исходить из того разумного положения, что следователь, который производит следственные действия, собирает доказательства, принимает процессуальные решения по уголовному делу, должен иметь достаточно прав для самостоятельного их принятия, а также для отстаивания своей позиции по уголовному делу перед прокурором и руководителем следственного органа.

В тех же случаях, когда жалобы следователя на указания прокурора и руководителя следственного органа отклонены вышестоящим прокурором или руководителем следственного органа, в УПК должна содержаться новая норма, в соответствии с которой следователь имеет право отказаться от дальнейшего ведения уголовного дела. И этот отказ следователя не должен рассматриваться как нарушение им служебной дисциплины.

Нельзя понуждать следователя принимать процессуальные решения по уголовному делу, особенно такие судьбоносные, как привлечение лица в качестве обвиняемого, прекращение уголовного дела, квалификация преступления и другие, которые не согласуются с его внутренним убеждением.

Пристатейный библиографический список

  1. Андреянов В.А. Обвинение в российском уголовном процессе: понятие, сущность, значение и теоретические проблемы реализации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2009.
  2. Божьев В.П. Конституционные принципы уголовного процесса // Уголовный процесс: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности "Юриспруденция" / Под ред. В.П. Божьева. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Спарк, 2004.
  3. Божьев В.П. О соотношении норм УПК РФ, регулирующих процесс доказывания // Материалы междунар. науч.-практ. конф. "Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения" (к 5-летию УПК РФ). М., 2007.
  4. Божьев В.П. О властных субъектах уголовного процесса в досудебном производстве // Российский следователь. 2009. N 15.
  5. Быков В.М. Процессуальные функции следователя в уголовном процессе России // Право и политика. 2011. N 6.
  6. Жеребятьев И. Судебный порядок выдачи разрешения на производство отдельных процессуальных действий // Уголовное право. 2005. N 2.
  7. Зажицкий В.И. О процессуальном положении следователя // Государство и право. 2011. N 6.
  8. Кальницкий В. "Санкционирование" и проверка судом законности следственных действий в ходе досудебного производства не эффективны // Уголовное право. 2004. N 1.
  9. Каретников А.С., Арзамасцева К.А. Является ли деятельность суда по рассмотрению и разрешению ходатайств должностных лиц органов предварительного следствия судебным контролем? // Российская юстиция. 2010. N 4.
  10. Никифоров С., Бочкарев А. Проводить обыск или ждать? // Законность. 2005. N 4.
  11. Пиюк А.В. Правовое положение следователя в современном уголовном процессе России // Российская юстиция. 2011. N 3.
  12. Шагиева З.Х. Функция обвинения в современной модели российского уголовного процесса: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2007.
  13. Шейфер С.А. Российский следователь - исследователь или преследователь? // Российская юстиция. 2010. N 11.