Мудрый Юрист

Эволюция цензурного законодательства и практики его применения в регионах Российской империи во второй половине XIX - начале XX в. (по материалам центрально-черноземного региона) *

<*> Stroeva A.A. The evolution of the censorship of the legislation and practice of its application in the regions of the Russian empire in the second half of the XIX - beginning of XX century (on materials of the Central black earth region).

Строева Анна Александровна, Курский государственный университет, соискатель степени доктора исторических наук кафедры Отечества, кандидат исторических наук.

В статье речь идет об изменении цензурного законодательства Российской империи с 1865 по 1917 г. При этом менялась практика осуществления цензорской деятельности в регионах. В губерниях Черноземного центра, где все обязанности по цензуре в этот период выполняли представители губернской администрации, также произошли существенные перемены, коснувшиеся как чиновников, так и подцензурных органов и учреждений.

Ключевые слова: цензура, устав, губернская администрация, периодическая печать.

In the article it is to change the censorship laws of the Russian empire from 1865 to the year 1917. The changed practices for the implementation of the censored activities in the regions. In the provinces of Chernozem center, where all the responsibility for censorship in this period did representatives of the provincial administration, as there have been significant changes which have affected both officials and controlled by the censorship authorities and institutions.

Key words: censorship, articles of association, the provincial administration, the periodical press.

Изменения, произошедшие в общественно-политической жизни Российской империи во второй половине XIX - начале XX столетия, отразились на всех сторонах жизни российского общества. Затронули они и власть. Новые реалии общественной жизни привели к переосмыслению позиции правящей элиты в отношении института цензуры и, как следствие, привели к изменениям в цензурном законодательстве.

В XIX в. цензурная деятельность в Российской империи стала регламентироваться цензурными уставами. Первый цензурный устав был издан в 1804 г. По оценкам некоторых исследователей, он был настолько либеральным, что в дальнейшем развитие цензурного законодательства в России могло идти лишь по пути его ужесточения, что и произошло <1>. Уже следующий цензурный устав, принятый в 1926 г., был назван современниками "чугунным" за крайнюю реакционность. Новый цензурный устав 1828 г. имел главной целью не допустить к печати "вредные издания", а также создавалась специальная цензура иностранных книг.

<1> Подробный анализ правового регулирования цензуры печати в дореволюционной России дан в диссертационных исследованиях Р.И. Бурлаковой, Т.Л. Полусмак. Большое внимание этому вопросу уделено в работе Г.В. Жиркова. См.: Жирков Г.В. История цензуры в России XIX - XX вв. М., 2001.

Следующий документ, регулирующий деятельность по цензуре, был принят 6 апреля 1865 г. и получил название "Временные правила о цензуре". Они состояли из двух законодательных актов - Указа Сенату "О даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати" и мнения Государственного совета "О некоторых переменах и дополнениях в действующих ныне цензурных постановлениях". Для своего времени это был чрезвычайно прогрессивный закон, однако его действие распространялось лишь на внутреннюю светскую цензуру, в остальном же продолжали руководствоваться прежним цензурным уставом. Его главным нововведением стало то, что цензура стала делиться на предварительную и карательную, но на практике она по-прежнему являлась предварительной. Все издания необходимо было предоставлять в цензуру до их выхода в свет. Было учреждено Главное управление по делам печати, а "заведование делами цензуры и печати вообще сосредотачивается при Министерстве внутренних дел" <2>. Но на провинциальную прессу эти послабления не распространялись, и региональные периодические издания по-прежнему выходили на условиях предварительной цензуры.

<2> Указ Сенату "О даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати" // ПСЗ. Собр. 2. Т. 40. N 41988. Ст. 3.

В следующие десятилетия правительством был предпринят ряд мер, направленных на сужение и ограничение действия Временных правил путем издания различных инструкций и дополнений, что можно наблюдать в законотворческой деятельности 1870 - 1890-х гг. Ряд законов 80 - 90-х годов свели на нет все завоевания Временных правил о печати, расширив права губернской администрации по контролю за печатной продукцией.

В это время цензуру на местах осуществляли местные ведомственные учреждения - цензурные комитеты и отдельные цензоры. К середине XIX в. цензурные комитеты существовали в Петербурге, Москве, Вильне, Риге, Одессе и Киеве, а отдельные цензоры - в Казани, Дерпте и Ревеле. По штату 1865 г. вместо Киевского цензурного комитета были учреждены должности отдельных цензоров по внутренней и иностранной цензуре. В 1886 г. вводились должности инспекторов типографий и книжной торговли в Киеве, Вильне, Одессе и Риге. В тех же городах, где не было специальных учреждений, как, например, в губерниях Черноземного центра, цензуру осуществляли чиновники губернской администрации. Возглавлял эту деятельность губернатор, а часть цензорских функций осуществлял вице-губернатор, чиновник особых поручений при губернаторе, чины политической и исполнительной полиции.

Организация цензурного аппарата в провинции была крайне неудобной, о чем начальники губерний нередко жаловались в Главное управление по делам печати. Например, курский губернатор в 1898 г. отмечал в своем обращении в Главное управление множество трудностей, с которыми сталкивалась губернская администрация, при цензурировании двух газет (одной ежедневной и еще одной, выходящей раз в три дня) лицом, исполняющим обязанности вице-губернатора в Курске <3>. Но получил ответ, что в соответствии со ст. 15 цензурного устава (издание 1890 г.) другой возможности организации цензуры в губернии нет <4>. К началу XX в. необходимость реформы структуры цензурного ведомства стала очевидной. И в 1903 г. должности отдельных цензоров были введены в Екатеринославле, Владивостоке, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону, Саратове, Томске и Харькове <5>. Однако в губернских городах Центрально-Черноземного региона должности отдельных цензоров так и не были введены.

<3> Вице-губернатор осуществлял цензуру официальной части губернских ведомостей и частных периодических изданий в городах, где не было цензурных учреждений.
<4> Государственный архив Курской области (далее - ГАКО). Ф. 33. Оп. 2. Д. 7619. Л. 68 об.
<5> Розенберг В., Якушкин В. Русская печать и цензура в прошлом и настоящем: Статьи. М., 1905. С. 172.

Такое положение вызывало путаницу на местах. Провинциальные авторы и издатели, а нередко и губернская администрация часто не знали, в какой цензурный комитет или к какому цензору им следует обратиться за разрешительной визой и где вообще эти чиновники есть. Например, в 1898 г. в Харькове была введена должность чиновника, исполняющего обязанности отдельного цензора по внутренней светской цензуре. Однако его услугами в Курской, Воронежской и Полтавской губерниях и области Войска Донского издатели долгое время не пользовались, предпочитая Петербургский и Московский цензурные комитеты. Возможно, такое отношение было вызвано тем, что юридически вплоть до 1903 г. это не была должность отдельного цензора, хотя фактически это и было так.

В 1903 г. харьковский губернатор даже обращался к курскому с просьбой сообщить известие о существовании отдельного цензора в Харькове издателям Курской губернии. Курский губернатор, в свою очередь, обратился в Главное управление по делам печати за разъяснениями, откуда ему сообщили, что в законе нет указания на местность, на которую распространяется деятельность того или иного цензурного учреждения, и что каждый может посылать сочинения для цензурного просмотра в любое из имеющихся цензурных установлений <6>. В 1906 г. из Главного управления воронежского губернатора просили сообщить содержателям типографий, что в Харькове есть инспектор по делам печати и можно, а главное, - нужно отправлять литературу ему на цензурирование, а не в Московский цензурный комитет <7>. Можно предположить, что Московский цензурный комитет был перегружен работой. Летом того же года в Главное управление поступил запрос из канцелярии Войскового наказного атамана Войска Донского с просьбой выслать "список городов, в которых имеются комитеты и инспектора по делам печати, чтобы иметь возможность указать владельцам типографий, какой именно комитет или инспектор по делам печати является для данной местности ближайшим" <8>. В ответ на этот запрос список городов, в которых имелись комитеты и инспектора по делам печати, был выслан, но без указания на какой-либо приоритетный.

<6> ГАКО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 6717. Л. 13, 39.
<7> Государственный архив Воронежской области (далее - ГАВО). Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1004. Л. 19 - 20.
<8> Российский государственный исторический архив (далее - РГИА). Ф. 776. Оп. 22. Д. 24. 1906 г. Л. 130.

При этом сложность совмещения обязанностей по основной должности и с осуществлением цензуры приводила к множеству нарушений, допускаемых в региональной прессе. Например, в 1903 г. в "Курской газете" трижды помещались нежелательные, а иногда и откровенно запрещенные материалы. Цензурировал ее действительный статский советник Курского губернского правления, исполняющий должность вице-губернатора В.Н. Перцев.

В N 64 в разделе "Почтовый ящик" был помещен отчет редакции неизвестному корреспонденту "Петербург С-ну", вызвавший сенсацию среди населения г. Курска, поскольку сообщалось о состоявшейся будто бы студенческой сходке в Петербургском университете, на которой была принята резолюция сочувствия рабочим Златоустовских заводов, устроивших беспорядки. В N 71 было перепечатано стихотворение из "Тамбовских губернских ведомостей", посвященное 19 февраля 1861 г., из начальных букв каждой строки которого складывалась фраза "С.Г. Кишкин болван и дурак". В N 81 редакция напечатала стихотворение "Вперед!", посвященное первомайским праздникам. Цензор этой газеты В.Н. Перцев по каждому из этих случаев давал объяснения Главному управлению по делам печати. Например, по последнему случаю он сообщил, что для корректуры ему представили несколько листков, в том числе и информацию о рабочем празднике 1 мая в Берлине. Часть материалов была запрещена. Стихотворение "Вперед!" было составлено из двух ранее разрешенных цензурой стихов, а строчку про Первомай туда подставили позже <9>.

<9> ГАКО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9823. Л. 1, 3, 39 - 40, 50 - 52.

За свою карьеру в области цензуры он получил множество замечаний и, по-видимому, допустил немало промахов. Однако так и не получил серьезных взысканий, каждый раз ограничиваясь лишь замечаниями и призывами к большей внимательности. Можно предположить, что такая снисходительность свидетельствует о том, что правительство осознавало наличие проблем в области организации провинциальной цензуры. В дальнейшем, после реформы 1903 г., разрабатывались еще два проекта расширения штатов цензурного ведомства в провинции, но ни один из них ни в 1905 г., ни в 1914 г. так и не был реализован.

На выпуск в свет нового периодического издания, в том числе в провинции, по закону 1865 г. требовалось разрешение Главного управления по делам печати, куда со своим прошением и должен был обратиться будущий издатель.

В марте 1872 г. в Главное управление по делам печати обратился тамбовский дворянин А. Кутуков с прошением об издании в Тамбове газеты "Хлопотунь", поскольку "столичные газеты не обеспечивают полностью интересы горожан, так как не пишут о местных событиях" <10>. Обычно из Главного управления обращались к начальнику губернии, чтобы он предоставлял сведения от местной полиции о благонадежности просителя и высказывал свои соображения о возможности издания нового печатного органа в губернии. На запрос тамбовский губернатор сообщил, что в 1871 г. такое прошение этот гражданин уже подавал губернатору, на что тот посоветовал ему, в соответствии с цензурным законом, обратиться в Главное управление. При этом было установлено, что раньше надворный советник А. Катуков считался человеком весьма образованным, но в свои семьдесят лет имел много странностей, что было нежелательной характеристикой для издателя газеты, и прошение было отклонено.

<10> РГИА. Ф. 776. Оп. 5. Д. 59. 1872 г. Л. 1 - 4.

В Главное управление в 1871 г. с прошением об издании "Курской городской газеты" отставного коллежского секретаря Н.В. Луженковского обратился курский губернатор. При этом проситель хотел издавать газету на условиях "местной правительственной цензуры", т.е. под присмотром чиновника курской губернской администрации, иначе каждый номер газеты нужно было бы представлять в ближайшие цензурные учреждения Киева или Москвы. Губернатор заблаговременно приложил к прошению свою характеристику просителя, отметив, что личность данного господина ему неизвестна, но рязанский и тамбовский губернаторы отзывались о нем нелестным образом, и высказал мнение, что издание газеты ему разрешать нельзя. Из этих соображений прошение было отклонено. Но при этом самому губернатору сделали замечание, что "прошения о разрешении новых повременных изданий должны быть посылаемы в Главное управление по делам печати, почему Курскому губернатору не следовало принимать данного прошения" <11>.

<11> РГИА. Ф. 776. Оп. 5. Д. 78. 1871 г. Л. 9 - 10.

После изменения цензурного закона в 1905 г. устанавливался явочный порядок открытия новых периодических органов. Для получения разрешения гражданину, желающему издавать газету или журнал, надо было лишь уведомить губернатора, а губернатору - проверить представляемые сведения через полицейское и жандармское управления. Если препятствий со стороны полиции не встречалось, то просителю выдавали свидетельство на право издания.

Так, в октябре 1906 г. в Воронеже к губернатору обратился мещанин, доктор медицины Н.А. Вырубов с прошением издавать газету "Трудовое обозрение". Он планировал печатать от одного до трех номеров в неделю. Программу газеты, обязательно прилагаемую к прошению, можно назвать стандартной для губернской газеты того времени: правительственные распоряжения, заграничные и столичные вести, местная хроника, театр и музыка, фельетоны, объявления. До получения сведений от полицмейстера о политической благонадежности Вырубова прошение было оставлено без движения. Сбор сведений и переписка по данному вопросу продолжались примерно месяц, после чего разрешение было выдано <12>.

<12> ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1058.

Таким образом, законодательство о цензуре в Российской империи во второй половине XIX - начале XX в. прошло длительный путь эволюции: с 1865 г., когда была введена административная ответственность за преступления в области печати, до полной отмены предварительной цензуры в 1905 г. Однако эти изменения во многом остались лишь на бумаге. С изменением законодательства изменилась и практика его применения в регионах империи. Но нагрузка на администрацию оставалась значительной, цензурные обязанности в провинции выполнялись чиновниками по совместительству. В начале XX столетия очевидным становится факт, что административная власть уже не имела достаточно ресурсов для цензурного контроля над печатью. Необходимо было менять структуру цензурного ведомства в провинции.