Мудрый Юрист

Предпосылки для признания и приведения в исполнение в России актов иностранных судов

Зайцев Р.В., преподаватель кафедры гражданского процесса Уральской государственной юридической академии.

Санкционирование принудительной реализации иностранных судебных постановлений зачастую воспринимается как некая услуга, оказываемая иностранному государству за счет умаления собственного суверенитета. К сожалению, мы вынуждены констатировать, что именно такое восприятие превалирует в России, на что указывает сегодняшнее состояние регулирования рассматриваемой сферы отношений, которое зачастую не оправдывает ожиданий не только иностранных, но и российских граждан и организаций.

Сегодня мы имеем ситуацию, при которой иностранное судебное решение по делу о присуждении, вынесенное против иностранного субъекта в пользу Российского резидента, встретит законодательные препятствия при приведении его в исполнение на территории России. Получается, что мы, ставя барьер неблагоприятным иностранным решениям, одновременно отсекаем возможность признания выгодных для России судебных актов иностранного происхождения, а также лишаем собственные судебные постановления свойства исполнимости вне пределов страны. Такое положение вещей сложно признать правильным, и, образно выражаясь, на смену барьеру должен быть поставлен фильтр, позволяющий избирательно подходить к решению обозначенных вопросов.

В теории судебная процедура признания и приведения в исполнение иностранных решений может быть условно разделена на два этапа <*>. Первый из них представляет собой проверку наличия предпосылок, наиболее общих позитивных правовых условий для признания. При установлении наличия таковых должна быть проведена представляющая собой второй этап проверка отсутствия негативных условий, служащих основаниями для отказа в признании и приведении в исполнение, несмотря на наличие общих условий.

<*> C M V Clarkson, Jonathan Hill. Jaffey on the Conflict of Laws. London, Butterworths, 1997. С. 147.

Согласно ст. 409 ГПК РФ решения иностранных судов, в том числе решения об утверждении мировых соглашений, признаются и исполняются в Российской Федерации, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации. Аналогичное правило зафиксировано и в ст. 241 АПК РФ. Буквальное толкование приведенных статей служит подтверждением обоснованности вывода о том, что если международным договором не предусматривается возможность признания и исполнения на территории России решения иностранного суда, то это исключает совершение данных действий <*>.

<*> Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Г.А. Жилина. М.: ТК "Велби", 2003. С. 737.

Таким образом, важнейшей предпосылкой для признания и приведения в исполнение актов иностранных судов в России является наличие двустороннего либо многостороннего международного договора, предусматривающего такую возможность <*>, либо федерального закона, который прямо говорит о допустимости признания и приведения в исполнение иностранных решений в отсутствие международного договора.

<*> Существуют примеры отказа в признании иностранных решений по мотивам отсутствия международного договора. Так, Определением от 9 января 2003 г. по делу N А26-7934/02-15 Арбитражный суд Республики Карелия отказал в признании и приведении в исполнение решения суда г. Осло, обосновав отказ отсутствием международного соглашения о признании решений государственных судебных органов.

В современной отечественной юридической литературе все чаще высказываются суждения о допустимости признания и приведения в исполнение в России актов иностранных судов в отсутствие соответствующего международного договора на началах взаимности <*>. Например, Г. Комарова, являющаяся судьей Арбитражного суда г. Москвы, прямо указывает, что приведение к исполнению иностранных решений может производиться в отсутствие международного договора на основе принципов международной вежливости и международной взаимности <**>. Аналогичной позиции придерживается и В.В. Старженецкий, отметивший, что само по себе отсутствие международного договора не является препятствием для признания и исполнения иностранного судебного решения <***>.

<*> См.: Ануфриева Л.П. Международное частное право. В 3 т. Т. 3. Трансграничные банкротства. Международный коммерческий арбитраж. Международный гражданский процесс. М.: БЕК, 2001. С. 388; Муранов А.И. Международный договор и взаимность как основания приведения в исполнение в России иностранных судебных решений. М.: Статут, 2003. С. 32; Нешатаева Т.Н. Суд и общепризнанные принципы и нормы международного права // Вестник ВАС РФ. 2004. N 3. С. 125 - 140.
<**> Комарова Г. Решение иностранное - исполнение российское (признание и приведение в исполнение арбитражных решений в практике Арбитражного суда г. Москвы) // Бизнес-адвокат. 2003. N 21.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья В.В. Старженецкого "Иностранное судебное решение как основание для внесения изменений в государственный публичный реестр Российской Федерации" включена в информационный банк согласно публикации - "Коллегия", N 7-8, 2002.

<***> Старженецкий В.В. Иностранное судебное решение как основание для внесения изменений в государственный публичный реестр РФ // Арбитражная практика. 2001. N 8. С. 94.

Высказывается даже мнение, что отказ от взаимности входит в противоречие с Конституцией, а отсутствие взаимности в признании гражданских прав, определенных в иностранном судебном решении, может повлечь нарушение государством обязательств по защите прав человека <*>. Изначально в проекты действующих сейчас АПК РФ и ГПК РФ даже были включены нормы о признании и приведении в исполнение иностранных решений на основе взаимности, однако они были исключены на стадии принятия документа.

<*> Нешатаева Т.Н. Суд и общепризнанные принципы и нормы международного права. С. 130 - 131.

Кроме того, позиция о допустимости признания иностранных решений в отсутствие международного договора на началах взаимности нашла отражение и в отдельных судебных актах <*>, однако не получила широкого распространения <**>. Здесь же нельзя не отметить, что правило о допустимости признания и исполнения иностранных решений на основании принципа взаимности нашло отражение в п. 2 Проекта обобщения практики рассмотрения дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решений третейских судов, о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений, который находится на обсуждении в Высшем Арбитражном Суде России. Как представляется, данные разъяснения входят в прямое противоречие с ч. 3 ст. 6 Федерального конституционного закона "О судебной системе" и с ч. 1 ст. 241 АПК РФ, что делает маловероятным возможность утверждения названного Обзора практики Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ в существующем виде.

<*> Наибольший резонанс в юридической литературе вызвало Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда России по делу N 5-Г02-64 от 7 июня 2002 г. Суд указал, что ходатайство о признании и исполнении иностранного решения может быть удовлетворено компетентным российским судом и при отсутствии соответствующего международного договора, если на основе взаимности судами иностранного государства признаются решения российских судов. Кроме того, в данном Определении суд отметил, что отсутствие международного договора не является основанием для отказа в рассмотрении ходатайства о признании и исполнении решений иностранных судов, что оказало заметное влияние на последующую судебную практику.
<**> Непосредственное отношение к рассматриваемой проблематике имеет и Определение ВС РФ от 12 октября 2004 г. по делу N 5-Г04-91. Подтверждая правильность отказа в признании и приведении в исполнение решения суда общегражданских исков округа Делавэр штата Пенсильвания США от 19 ноября 2002 г., ВС РФ не стал ссылаться на отсутствие международного договора, что было бы гораздо проще, а исследовав ряд доказательств, пришел к выводу о ненадлежащем извещении ответчицы.

Оценивая перспективу признания в России судебных актов на основе взаимности, прежде всего следует дать ответ на вопрос о том, что представляет собой взаимность как предпосылка для исполнения иностранных решений, тем более что возможны несколько подходов к данному явлению. Во-первых, под признанием решений на началах взаимности можно понимать признание иностранных решений лишь тогда, когда иностранное государство, в свою очередь, признает решения признающего государства. При такой трактовке в признании иностранного решения будет отказано, если судом не будет установлено случаев признания решений своей страны на территории государства, где иностранное решение было вынесено. Подобный подход имеет немало недостатков, поскольку при одновременном действии его и в государстве суда, и в государстве, где требуется признание решения, не имевшими до этого контактов в данной сфере, привести в исполнение решение будет невозможно до момента, пока с какой-либо из сторон не будет сделан первый шаг в отступление от принципа взаимности в обозначенном понимании <*>.

<*> К сожалению, российские суды разделяют именно такой подход к соблюдению принципа взаимности. Так, Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда России от 13 сентября 2002 г. по делу N 5-Г02-119 было оставлено без изменения Определение Московского городского суда от 30 мая 2001 г., которым было отказано в признании решения Кельнского суда (ФРГ) по делу о несостоятельности. Отказывая в признании немецкого решения, суд указал, что доказательств в подтверждение признания судов Российской Федерации на территории ФРГ в судебное заседание представлено не было.

Во-вторых, к принципу взаимности можно подойти и с другой стороны, тогда в качестве последствий действия условия взаимности будет выступать отказ в признании и приведении в исполнение иностранных решений той страны, которая отказывается признавать решения государства, где испрашивается признание. В этом случает иностранное решение будет признано тогда, когда судом признающего государства не будет установлено случаев отказа в признании решений, вынесенных в признающем государстве. Как видно, акцент здесь сделан на компенсационную природу отказа в приведении в исполнение (доктрина реторсий).

При этом в обоих названных случаях речь можно вести как о необходимости обеспечения полной, так и частичной взаимности <*>. В случае требования соблюдения полной взаимности отказ в государстве, решение которого подлежит признанию в приведение в исполнение решений судов страны, где необходимо признание, по отдельной категории дел повлечет за собой отказ в признании и приведении в исполнение всех решений запрашивающего государства. При частичной же взаимности отказ со стороны одного государства в признании дел по отдельной категории будет иметь следствием отказ в приведении в исполнение другим государством решений по аналогичным делам, но не будет исключать признания по иным категориям дел.

<*> См.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. С. 531; Шак Х. Международное гражданское процессуальное право. М.: БЕК, 2001. С. 426 - 428.

При всех положительных моментах такая предпосылка для признания иностранных решений как необходимость соблюдения взаимности имеет существенные недостатки в своем существе. В частности, неисполнение иностранных решений в ответ на аналогичные действия иностранного государства хотя и воспринимается в качестве своеобразных мер компенсационного характера, но ни в коей мере не способствует достижению поставленных задач <*>. Не ставя цели обобщения критических замечаний в адрес условия взаимности, скажем лишь, что отрицательный эффект ответного отказа в признании иностранных решений оборачивается не столько против государства, в признании решений которого отказывается, сколько против частных лиц, взыскателей по иностранным судебным постановлениям, которые, кстати, могут быть вынесены в пользу граждан государства, отказывающего в признании иностранных решений по причине несоблюдения взаимности.

<*> Критика условия взаимности может быть встречена во многих современных работах, посвященных признанию и исполнению иностранных решений. См.: Литвинский Д.В. Признание иностранных судебных решений по гражданским делам (сравнительно-правовой анализ французского законодательства, судебной практики и юридической доктрины). СПб., Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. С. 353 - 382; Муранов А.И. Международный договор и взаимность как основания приведения в исполнение в России иностранных судебных решений. С. 84 - 86; Шак Х. Указ соч. С. 425 - 426.

В конечном итоге негативные последствия непризнания иностранных решений могут проявиться и по отношению к самому государству, отказывающему в признании. Налицо несоответствие преследуемых целей в виде причинения негативных последствий государству, отказывающемуся признавать иностранные судебные решения, и реально наступающих последствий, когда вред в большей степени причиняется не тому субъекту, кому адресованы негативные последствия, а иным субъектам, вины которых в непризнании государством иностранных решений нет. По этой причине нельзя не согласиться с Д.В. Литвинским, указывающим, что при оценке возможности признания и исполнения решения иностранного суда следует исходить в первую очередь не из позиции, занимаемой иностранным сувереном по отношению к отечественным судебным решениям, а из анализа самого предъявляемого к исполнению иностранного решения <*>.

<*> Литвинский Д.В. Вопросы признания и исполнения решений судов иностранных государств (на основе анализа права Франции и России): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003. С. 16.

Отстаивая допустимость признания в России иностранных решений на основе взаимности при отсутствии международного договора, несмотря на прямое указание в процессуальных кодексах на возможность признания иностранных решений только на основе международного договора или закона, сторонники концепции ссылаются на наличие соответствующего общепризнанного принципа международного права, возлагающего на государства обязанность по признанию иностранных судебных решений на основе взаимности. Однако в силу принципа суверенитета верховной власти вывод о существовании обязанности государств по признанию иностранных судебных решений является по меньшей мере спорным.

Любой общепризнанный принцип международного права с неизбежностью должен найти свое внешнее воплощение, о наличии которого применительно к обязанности государств исполнять иностранные решения на основе взаимности говорить не приходится. Не случайно развитие институтов признания и приведения в исполнение иностранных решений в мире идет по пути вовлечения государств в соответствующие международные договоры, что в идеале может закончиться принятием конвенции общемирового масштаба о юрисдикции и взаимном признании и приведении в исполнение судебных решений.

Однако отсутствие общепризнанного принципа, возлагающего на государства обязанность исполнять иностранные судебные решения, на наш взгляд, вовсе не свидетельствует о том, что без соответствующего международного договора признание иностранных решений должно быть полностью исключено. Обязанность по признанию иностранных судебных актов если и существует, то отнюдь не перед государствами, публично-правовыми образованиями, а перед частными лицами и организациями, права и интересы которых были взяты государством под охрану в соответствии с нормами Основного закона.

В то же время обязанность по охране прав и интересов частных лиц вовсе не свидетельствует о необходимости безоговорочного исполнения иностранных решений. Хотя признание иностранных решений по общему правилу направлено к выгоде признающего государства, возможные негативные последствия также не нужно сбрасывать со счетов. Поэтому очевидно, что решения иностранных судов признавать нужно, но только если такое признание не входит в противоречие с общественными интересами.

Итак, предпосылками для признания иностранных решений в России на настоящий момент являются наличие международного договора, допускающего возможность такого признания, либо федерального закона, предусматривающего допустимость признания и приведения в исполнение иностранных решений в отсутствие международного договора. Подобное положение вещей не в полной мере соответствует выполнению Российским государством функций по защите взятых под охрану прав и свобод и должно быть подвергнуто корректировке. Благо среди ученых круг сторонников изменения предпосылок признания иностранных решений в России постоянно расширяется. Встает вопрос, в каком направлении должно происходить развитие?

В мире действует немало разнообразных систем признания и приведения в исполнение иностранных решений. Например, австралийские суды не требуют взаимности в качестве условия, необходимого для приведения в исполнение, и отвечающий правилам общего права иностранный судебный акт будет исполнен и приведен в исполнение, даже если аналогичному решению австралийского суда такое же признание и исполнение в иностранной юрисдикции не будет обеспечено <*>. Не требуется соблюдение взаимности также и во Франции, признающей иностранные решения в силу соответствия их принципам судебной системы, в Аргентине и других странах, где судебный акт признается и приводится в исполнение после проверки соответствия его определенным в законе условиям.

<*> Zelman Cowen. American Australian Private International Law. New York, Oceana publications, 1957. С. 77.

Германия приводит в исполнение иностранные решения как на основании международного договора, так и при обеспечении взаимности. При этом взаимность нашла закрепление не в качестве предпосылки для приведения в исполнение иностранного решения, а в качестве основания, препятствующего приведению решения в исполнение, когда взаимность не обеспечивается. На основе взаимности приводятся в исполнение иностранные судебные акты и в Канаде <*>. В Голландии и Норвегии иностранные судебные решения в отсутствие соответствующего договора вообще не приводятся в исполнение <**>. Бельгия же оставляет за собой право пересматривать иностранные решения по существу, хотя не всегда делает это <***>.

<*> Eugene F. Scoles, Peter Hay, Patrick J. Borchers, Symeon C. Symeonides. Conflict of laws. Third edition. USA, West Group, St. Paul, Minn., 2000. С. 1196.
<**> Andreas F. Lowenfeld. International Litigation and Arbitration. St. Paul, West Publishing, 1993. С. 368.
<***> Там же.

Как представляется, несмотря на все недостатки взаимности как условия признания иностранных судебных актов <*>, подобное условие может быть включено в АПК РФ и ГПК РФ с определенными оговорками. Так, требование соблюдения взаимности должно фигурировать не в качестве предпосылки для признания иностранных судебных решений, а в качестве основания для отказа в признании иностранных судебных актов. При этом под необеспечением взаимности целесообразно понимать меры дискриминационного характера в отношении российских решений, которые могут заключаться в отказе в признании российских актов при одновременном признании аналогичных решений других стран в отсутствие международного договора.

<*> Ряд авторов, проводя убедительную и всестороннюю критику условия взаимности как предпосылки для признания иностранных решений, тем не менее указывают на целесообразность его нормативного закрепления в российском законодательстве. См.: Кузнецов Е.Н. Исполнительное производство Франции: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С. 10, 24; Литвинский Д.В. Указ. соч. С. 212 - 215; Он же. Взаимность в области признания и исполнения решений судов иностранных государств // МЖЧП. 2002. С. 20 - 34; Муранов А.И. Международный договор и взаимность как основания приведения в исполнение в России иностранных судебных решений. С. 87. При всей обоснованности выводов о переходном характере требования взаимности могут быть высказаны закономерные сомнения относительно целесообразности полноценного заимствования правового механизма, подвергнутого столь убедительной критике, без принятия мер по одновременному устранению его недостатков.

В то же время от такой предпосылки для признания иностранного решения, как международный договор, отказываться также не следует <*>. При этом, несмотря на сохранение требования в наличии для признания международного договора, полный запрет на признание иностранных судебных актов в отсутствие международного договора должен быть устранен. В стране должен действовать такой механизм признания иностранных решений, который допускал бы признание любых иностранных решений в тех случаях, когда такое признание было бы выгодно России, ее гражданам и организациям. Все правовые условия в совокупности должны позволить выстроить такую систему признания и приведения иностранных судебных актов, при которой отказ в признании и приведении в исполнение иностранных решений был бы возможен лишь при несоответствии последствий признания иностранного решения целям защиты прав граждан, организаций, всего общества и государства.

<*> Применительно к рассматриваемой проблематике заслуживает упоминания позиция Кузнецова Е.Н., согласно которой международный договор должен рассматриваться не как основание для обращения в компетентный суд, а как одно из условий признания и приведения в исполнение решения иностранного суда. Кузнецов Е.Н. Указ. соч. С. 9.

Итак, по общему правилу иностранные судебные акты должны признаваться и приводиться в исполнение на основе международного договора. При отсутствии международного договора иностранные решения должны признаваться и исполняться тогда, когда такое признание соответствовало бы национальным интересам Российской Федерации <*>, было бы выгодно в самом широком понимании категории выгоды ее гражданам и организациям. Требование же соблюдения взаимности должно фигурировать в качестве основания для отказа в признании и приведении в исполнение иностранных решений.

<*> Похожим примером является такое условие для отказа в признании иностранных решений по украинскому законодательству, как угроза соответствующего признания и исполнения интересам Украины. Однако нужно иметь в виду, что соответствие интересам Украины используется не в качестве предпосылки для признания, а в качестве основания к отказу, близкому к основаниям публичного порядка. См.: Кирилюк И.В., Черненко А.В. Процедура рассмотрения в судах Украины ходатайств о признании и предоставлении разрешения на принудительное исполнение решений иностранных судов // Арбитражная практика. 2003. N 8.

Наибольшую сложность вызывает выбор и законодательное закрепление критерия, который бы позволил в отсутствие международного договора приводить в исполнение лишь те иностранные акты, исполнение которых было бы в интересах нашего государства. К сожалению, категория публичного порядка, хотя и является очень широкой <*>, в качестве такого инструмента отсева выступить может не всегда, поскольку можно представить ситуации, при которых исполнение иностранного решения, которое не входит в противоречие с публичным порядком, будет иметь для России неблагоприятные последствия <**>. Как представляется, формулировка закона должна предоставить возможность для широкой реализации судебного усмотрения при решении вопросов о допустимости признания иностранного решения в отсутствие международного договора.

<*> В Определении от 25 сентября 1998 г. Верховный Суд России указал, что под "публичным порядком Российской Федерации понимаются основы общественного строя Российского государства. Оговорка о публичном порядке возможна лишь в тех отдельных случаях, когда применение иностранного закона могло бы породить результат, недопустимый с точки зрения российского правосознания" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 3. В Определении Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 27 мая 2003 г. по делу N 5-Г03-39 было дано более развернутое определение публичного порядка. Суд отметил, что под публичным порядком понимаются установленные государством основополагающие нормы об общественном, экономическом и социальном устройстве общества, главные устои основ правопорядка.
<**> В качестве примера может выступить попытка исполнения иностранного судебного решения о взыскании денежной суммы с градообразующего предприятия, исполнение которого приведет к банкротству последнего. Практике известны случаи обоснования возражений против такого исполнения нарушением публичного порядка, который сводится к угрозе социально-экономического кризиса региона. См.: Морозова Ю.Г. К вопросу об отказе в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений. Как представляется, взыскание с градообразующего предприятия задолженности, в случае действительного наличия таковой, не может само по себе влечь нарушение публичного порядка, хотя может причинить ущерб интересам государства и неопределенного круга иных субъектов.

По этой причине допустимым видится включение в ст. 409 ГПК РФ и ст. 241 АПК РФ нормы о том, что при отсутствии соответствующего международного договора признание и приведение в исполнение актов иностранных судов допускается, если такое признание будет соответствовать интересам Российской Федерации, целям защиты и восстановления прав граждан и организаций.

Мы осознаем, что против приведенной формулировки может быть выдвинута масса аргументов, однако ее широта как раз и позволит передать разрешение вопроса о допустимости признания и приведения в исполнение иностранного решения на усмотрение суда без принятия государством на себя обязанности признавать иностранные решения конкретной страны, всегда оставляя простор для маневра. Тем самым лица, в пользу которых вынесено иностранное решение, получат возможность его признания и без соответствующего международного договора. В то же время данная формулировка позволит, наряду с условием соответствия публичному порядку, выставить дополнительный заслон на пути исполнения таких иностранных решений, которые, восстанавливая права одних субъектов, способны причинить ущерб самым различным интересам государства и его граждан. Одновременно перечень оснований для отказа в признании иностранных решений должен быть дополнен нормой о том, что отказ в признании и приведении в исполнение иностранных решений допускается при необеспечении взаимности в отношении решений российских судов.

Еще раз подчеркнем, столь общая формулировка, не исключая признания иностранных решений в отсутствие международного договора, позволит защититься от исполнения иностранных решений судов, обеспечивающих взаимность стран, приведение в исполнение которых, не нарушая публичного порядка, будет иметь негативные последствия для российского общества. Ситуации же, при которых приведение в исполнение иностранного решения не будет угрожать суверенитету, безопасности и публичному порядку Российской Федерации, но будет иметь негативные последствия, безусловно, возможны.

В заключение констатируем, что мы являемся свидетелями процесса, в ходе которого российские суды делают попытки самостоятельно преодолеть недостатки правового регулирования, пытаясь признавать иностранные акты на основе взаимности. Однако суды в нашей стране, стране континентальной системы права, могут действовать лишь в рамках правовых предписаний, исходящих от законодательной власти. По этой причине закрепленные в законе предпосылки признания в России постановлений иностранных судов должны быть пересмотрены в сторону их либерализации.