Законодательная регламентация противодействия преступности во второй половине XIX в. *

Гончаров Денис Юрьевич, профессор кафедры уголовного права Екатеринбургского филиала Института повышения квалификации Следственного комитета РФ, доцент Российского государственного профессионально-педагогического университета; соискатель при докторантуре Уральской государственной юридической академии, кандидат юридических наук, доцент.

Статья посвящена исследованию противодействия преступности в период второй половины XIX в. Описаны законодательная деятельность, практика применения законодательства, развитие юридической науки как фактор влияния на правовую регламентацию в данной сфере.

Ключевые слова: противодействие преступности, законодательство, вторая половина XIX в.

Article is devoted research of counteraction of criminality in second half of XIX-th century. Legislative activity, practice of application of the legislation, jurisprudence development as the factor of influence on a legal regulation in the given sphere are described.

Key words: criminality counteraction, the legislation, second half of XIX-th century.

Практически сразу же после издания Свода законов Российской империи началась подготовка уголовного Уложения о наказаниях. В ходе подготовки его проекта было изучено 15 действующих зарубежных уголовных уложений (кодексов). Уже при Николае I была проведена систематизация уголовного законодательства. В 1844 г. были составлены и опубликованы "Проект нового Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, с подробным обозначением оснований каждого из внесенных в сей проект постановлений" и "Общая объяснительная записка к проекту нового Уложения о наказаниях уголовных и исправительных". Уложение было утверждено Николаем I 15 августа 1845 г. и введено в действие с 1 мая 1846 г. <1>. Этот весьма объемный юридический документ устанавливал два вида наказаний (уголовные и исправительные) и достаточно подробно расписывал их применение <2>. Согласно мнению С.В. Кодана, О.В. Андрусенко, В.П. Коняхина и др. исследователей, первым уголовным кодексом дореволюционной России является Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. <3>.

Солидаризируясь с приведенной позицией, А.В. Пашковская справедливо замечает, что предшествующие законодательные источники объединяли, как правило, нормы многих отраслей права <4>.

Мы согласны с этой точкой зрения, считаем неверным высказывание о том, что "российские законы, определяющие преступность и наказуемость общественно опасных деяний, стали официально именоваться "уголовными" с начала XX в." со ссылкой на Уголовное уложение 1903 г. и Уголовные кодексы РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг. <5>, поскольку в названии Уложения 1845 г. термин "уголовный" также присутствует и получает не "локальное", как считает С.А. Елисеев <6>, а на долгие годы определяющее значение, ведь исправительные наказания (в настоящее время применяется термин "административные") появились в самостоятельных кодексах гораздо позднее.

О.В. Андрусенко и С.В. Коданом сделано небезынтересное наблюдение, согласно которому по результатам рассмотрения проекта Уложения о наказаниях уголовных и исправительных в Государственном совете 34 статьи отнесены к Уставу уголовного судопроизводства и 13 - к другим отраслям права <7>, т.е. подчеркнуто присутствие "посторонних" норм в проекте.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных продолжало действовать вплоть до Октябрьской революции 1917 г., хотя, конечно, за эти годы подверглось существенным изменениям, определившим три новые редакции Уложения (1857, 1866 и 1885 гг.). Современники в целом критично оценивали Уложение, прежде всего в связи с его казуистичностью и недостаточно совершенной законодательной техникой <8>. Однако при всех недостатках Уложения его принятие имело большое значение, как для дальнейшего развития уголовного законодательства, так и для развития науки уголовного права в России. Оно повлекло за собой подготовку многочисленных комментариев <9>, все учебники уголовного права, выходящие в России во второй половине XIX - начале XX в., основывались на анализе положений, содержащихся в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных.

Среди опубликованных научных трудов того времени можно выделить работы междисциплинарного характера С.И. Баршева "О мере наказаний" (М., 1840) и "Общие начала теории и законодательств о преступлениях и наказаниях" (М., 1841). В первой из названных работ автором рассмотрены вопросы, называемые в современном уголовном праве общими началами назначения наказания.

Издание Уложения имело существенное значение и для пенитенциарной деятельности. В нем были определены следующие виды лишения свободы как наказания: ссылка на поселение и в каторжные работы; отдача на время в исправительные арестантские роты гражданского ведомства; заключение в крепости; заключение в смирительном доме; заключение в рабочем доме; заключение в тюрьме; арест <10>.

К середине XIX в. лишение свободы занимает значительное место в карательной политике Российского государства, и становится с этих пор основным видом уголовного наказания. По мнению М.Н. Гернета, именно с этого периода начинается история тюремного законодательства России <11>. Принимается ряд правовых актов, регулирующих различные виды лишения свободы: Устав о ссыльных, Инструкция смотрителю губернского тюремного замка. Затем в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных и Своде учреждений и уставов о содержащихся под стражей подробно регулируются вопросы назначения, а также порядок и условия реализации практически всех видов лишения свободы (за исключением мест заключения для военнослужащих и монастырских тюрем). Появляются нормы, четко отражающие цели лишения свободы. Устрашающая цель смещается к частно-предупредительной и исправительной. Укрепляются правовые гарантии прав осужденных, стимулы к правопослушному поведению <12>.

На этапе развития, продлившемся с XVIII до середины XIX в., характеризующемся активным взаимодействием отечественной традиции и западноевропейской законодательной техники, арсенал отечественных разработчиков нормативно-правовых актов пополнился рядом новых законодательных приемов. Так, в них начинают указывать год, месяц, число их подписания. Впервые вводятся толкования к статьям, выполнявшие функцию примечаний <13>. Обращает на себя внимание тот факт, что преобразование процессуальных норм из материальных установлений исследователями дореволюционной законодательной техники России и в этот период не называется применяемым приемом.

Переиздание в 1857 г. Свода законов Российской империи внесло некоторые изменения в Устав о содержащихся под стражей. Во-первых, была произведена большая систематизация материала, а во-вторых, добавлен новый раздел, включавший Устав Попечительного о тюрьмах общества. Систематизация выразилась в перестановке, исключении, добавлении различных статей, их новой редакции. Что касается Попечительного о тюрьмах общества, то его устав в 1857 г. подвергся изменениям. В соответствии с новыми уставными требованиями президент и члены комитета общества лично утверждались царем, что придавало ему (обществу) еще больший официозный характер. Николай I предпринял новые шаги по еще большей бюрократизации общества <14>. За период с 1858 по 1870 г. к Уставу о содержащихся под стражей было издано немало продолжений, которые, однако, существенных изменений в его содержание не внесли.

В ходе проводимой Судебной реформы 20 ноября 1864 г. были приняты важнейшие для того времени судоустройственные и судопроизводственные законы, среди которых - Устав уголовного судопроизводства, регулировавший общественные отношения, складывавшиеся в ходе уголовно-процессуальной деятельности. Изданием этого акта был завершен сложный процесс правообразования, в ходе которого наряду с уже сложившейся в системе права материальной отраслью появилась сгруппированная в самостоятельную отрасль, обособленная совокупность уголовно-процессуальных норм.

В принятии в 1864 г. Устава уголовного судопроизводства проявилось несомненное усиление предметной и функциональной дифференциации уголовного и уголовно-процессуального законодательства <15>.

В первой половине 60-х годов XIX в. развивается пенитенциарная доктрина. Появляются работы по тюрьмоведению, в которых, в частности, предпринимаются попытки статистического изучения преступности <16>.

Последний период науки уголовного права в России, выделенный Г.С. Фельдштейном, совпадает с началом общественного возрождения нашего общества. В это время начинается Судебная реформа и расширяется свобода преподавания, ставшая возможной с введением Университетского устава 1863 г. <17>.

На этапе развития юридической науки, начавшемся буржуазными реформами 60 - 70-х годов XIX в. и продолжавшемся до учреждения первого отечественного парламента, используется понятие "законодательная техника" <18>.

С начала 1860-х гг. учеными, работавшими в университетах, училищах правоведения и лицеях, было подготовлено и издано множество авторских учебников и курсов русского уголовного права <19>.

Н.Д. Сергеевский следующим образом характеризовал развитие российской науки уголовного права в XIX в.: "В начале столетия появляются переводы выдающихся иностранных сочинений, в том числе, одним из первых, учебник Фейербаха; вслед за тем начинает развиваться отечественная литература, на первых шагах в полном подчинении немецким образцам и в значительной мере компилятивная. С шестидесятых годов в трудах Н.С. Таганцева, а также А.Ф. Кистяковского и Н.А. Неклюдова она вступает на путь самостоятельной разработки научных вопросов и ныне, отражая в себе все движения западно-европейской мысли, представляет собою значительный запас исследований, вполне пригодных как для научных целей, так и для нужд русского законодательства <20>.

Отдельных исследователей того периода характеризует широта их научных интересов. Они изучают уголовно-правовые и межотраслевые институты, пишут работы по уголовному праву и уголовному процессу. Так, например, Н.С. Таганцев не ограничивался сугубо уголовно-правовыми исследованиями <21>, он изучал, кроме этого, межотраслевые проблемы смертной казни и телесных наказаний, являлся их противником <22>. Авторству И.Я. Фойницкого принадлежит ряд опубликованных уголовно-правовых <23> и криминологических <24> работ, фундаментальным исследованием "на стыке" с пенитенциарным правом является классическое сочинение автора "Учение о наказании в связи с тюрьмоведением" <25>, однако обессмертившим его имя считается "Курс уголовного судопроизводства", выдержавший четыре издания (СПб., 1888, 1896 - 1899, 1902 - 1910, 1912 - 1915).

Монографическая работа И.Я. Фойницкого "Учение о наказании в связи с тюрьмоведением", по словам Б.В. Волженкина, "заложила начало тому направлению научных исследований, результатом которого явилось возникновение новой отрасли права - пенитенциарного (уголовно-исполнительного) права" <26>. Полагаем, здесь есть неточность: указанная работа могла бы рассматриваться в качестве основы отрасли пенитенциарно-правовой науки, но не отрасли права.

До последней четверти XIX в. отсутствовали сложившиеся научные направления в исследовании пенитенциарной проблематики. Соответственно, большинство правовых актов, иных государственных решений в этой сфере составлялось, по существу, без предварительного изучения дел, в том числе исторического опыта разработки и реализации пенитенциарной политики, отдавалось на усмотрение тех чиновников, которые ими занимались. Исключением можно считать, пожалуй, лишь Устав о ссыльных и Устав об этапах, изданные в 1822 г. (в дальнейшем эти документы были объединены под общим названием Устав о ссыльных) при активном участии известного государственного деятеля М.М. Сперанского <27>. Интересным представляется наличие в Уставе о ссыльных главы (самой большой по объему), посвященной дисциплинарной практике - "Об уголовной и дисциплинарной ответственности ссыльных". Нормы главы регулируют вопросы определения характера и размера наказания ссыльно-каторжных за совершение ими преступления.

Пенитенциарная политика России середины XIX - начала XX в. характеризуется общей тенденцией к ее организации с постепенным переходом от периодов возмездия и устрашения, от филантропического к уголовно-политическому, так как устрашение арестантов принадлежит к наиболее старым принципам карательной деятельности и не соответствует принципам пенитенциарной науки, ресоциализации заключенных.

В истории русского уголовного и пенитенциарного законодательства огромная роль принадлежит Указу от 17 апреля 1863 г. Его значение заключалось в том, что он отменил телесные наказания в принципе. Затем следует отмена наложения клейма, а равно плетей для всего мужского населения империи, кроме ссыльных арестантов <28>.

Принимались и иные решения, направленные на гуманизацию условий содержания арестантов в местах лишения свободы. Так, в 1866 г. были приняты Правила о помещениях для подвергаемых аресту, Инструкция об устройстве арестных помещений, Инструкция попечителям и смотрителям арестных домов <29>. Арестантам дозволялось, в частности, иметь собственный стол, они находились в собственной одежде, казенная выдавалась лишь по необходимости. Мещанам и крестьянам могла поручаться сдельная работа, выдавались заработанные деньги <30>.

Принятые в первой половине XIX в. относительно крупные источники пенитенциарного права дополнялись во второй половине столетия многочисленными циркулярами, касающимися отдельных вопросов реализации наказаний, связанных с лишением свободы.

Однако содержание правовых актов и многих других решений в сфере пенитенциарной политики во многом оказалось оторванным от реального состояния дел с исполнением лишения свободы. Государство было больше озабочено не надлежащей организацией тюремной системы, а извлечением максимальной пользы от эксплуатации труда заключенных преступников <31>.

Во второй половине XIX столетия в российской пенитенциарной политике долгосрочное заключение получает иное качественное содержание. Если государство в дореформенный период, собственно, не наказывало, а снабжало только рабочими руками преступников разные ведомства <32>, то с 1890 г. Уставом о ссыльных предусматривались элементы прогрессивной системы исполнения наказания (ст. ст. 299 - 309) <33>.

Появление этих элементов в уголовно-исполнительном источнике свидетельствует о неразрывной связи пенитенциарного законодательства с уголовным правом. Но, кроме этого, является еще и основанием для утверждения об относительно самостоятельном развитии исполнительного законодательства, поскольку, являясь составной частью его предмета, анализируемые нормы помещаются сразу в нем, а не в уголовно-правовом источнике, чтобы затем отделиться от него.

Эволюция системы наказаний в царской России была связана с постепенным возрастанием роли тюремных учреждений и снижением роли ссылки, еще недавно занимавшей главенствующее место. Происходит и дифференциация условий содержания различных категорий заключенных. В числе лиц, содержащихся в тюрьмах России, появляется новая категория - государственные преступники <34>.

В 1872 г. создается Комиссия для составления общего систематического проекта о тюремном преобразовании. Как пишет С.В. Познышев, "в конце XVIII и в начале XIX века стала намечаться новая цель наказания - исправление" <35>. Несмотря на проявление прогрессивных тенденций, начавших появляться в пенитенциарной политике государства, идеи возмездия и устрашения по-прежнему не были изжиты в практике исполнения наказания.

В декабре 1879 г. итоговый проект Комиссии "Об основных положениях, имеющих служить руководством при преобразовании тюремной части и пересмотре Уложения о наказаниях" был "высочайше" утвержден и приобрел силу закона <36>. Ценность Закона 1879 г. заключается прежде всего в том, что в нем была дана реалистическая оценка состояния дел в системе мест лишения свободы и четко показана необходимость ее реформирования.

Своеобразие описываемого периода пенитенциарной политики состоит не только в обеспечении карательных мер при исполнении наказания. На первый план наряду с карательными мерами выдвигаются и исправительные. Так, например, ст. 5 Закона от 11 декабря 1879 г. устанавливает приговоренных к исправительному дому - содержать в одиночном заключении, полном разобщении ночью и обязательно привлекать к арестантскому труду <37>. Статья 266 Устава о содержании под стражей также назначает осужденному одиночное заключение для лиц тюремного содержания <38>. Общее для всех исправительных учреждений: после тюремного преобразования карательная часть наказания сопровождается одиночным заключением, арестантскими работами. Надзор и охрана арестантов для обеспечения и реализации тюремного режима стали необходимой чертой карательно-воспитательного процесса.

Несмотря на то что отдельные отраслевые законодательные акты - Уложение 1845 г. и Устав 1864 г. - появились в сфере уголовного и уголовно-процессуального законодательства с "запаздыванием" формирования уголовно-исполнительной отрасли, последняя не "рождалась" из других, уже имевшихся отраслей законодательства криминального цикла. У нее были собственные, пусть и разрозненные источники. К тому же такая разрозненность была присуща и "вырвавшимся вперед" материальной и процессуальной отраслям, хотя и в значительно меньшей степени.

Все сказанное позволяет заключить, что закономерности соотношения отечественных уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных, а также предупредительных норм (их законодательного закрепления, практического применения, теоретического осмысления) были заложены еще древним обществом. История показывает, что такое соотношение носило характер сильного взаимного влияния материальных, процессуальных и исполнительных норм друг на друга. Однако масштабная производность одних норм от других не была характерной чертой отечественного законодательства криминального цикла в периоды его зарождения и становления.

Сделанные наблюдения не позволяют говорить о том, что какая-либо из анализируемых отраслей имеет приоритет над нормами другой отрасли. Если нормы одной отраслевой принадлежности появляются в связи с возникновением норм другой отрасли - современное научное мышление не позволяет говорить в этом случае о какой бы то ни было "производности". То есть если, например, какая-либо уголовно-правовая норма появилась в связи с необходимостью охраны нормативно урегулированного другой отраслью общественного отношения, уголовно-правовая норма не становится от этого подчиненной. И наоборот, окончательное обобщение в XIX в. большой развитой целостности норм в уголовно-процессуальную отрасль уже через неполных двадцать лет после формирования уголовно-правовой отрасли, не является свидетельством "молодости" уголовно-процессуальных норм по отношению к уголовно-правовым нормам. Процессуальные нормы (не отдельные, а в широком смысле) и нормы материального уголовного права необходимо считать "ровесниками", на данном этапе исторического развития достаточно обособленными друг от друга для того, чтобы считаться равными по силе.

В России уголовная репрессия, смягчаемая прогрессивной системой, была впоследствии нарушена первой буржуазно-демократической революцией <39>. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (в редакции 1885 г.) базировалось на сословном подходе феодального общества к понятиям "преступление" и "наказание" и не отвечало принципам буржуазного общества. Эти новые задачи должно было выполнить Уголовное уложение 1903 г. <40>.

Список использованной литературы

1. Алексеев В.И. Историко-сравнительный анализ долгосрочного заключения в российской и англо-ирландской тюремных системах (1879 - 1917 гг.) // Адвокатская практика. 2008. N 4.
2. Алексеев В.И., Попов В.И. Историко-генетические связи элементов тюремного режима в контексте российской пенитенциарной политики в дореволюционный период // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2009. N 2.
3. Алексеев С.С. Структура советского права. М., 1975.
4. Андрусенко О.В., Кодан С.В. От Свода законов уголовных к Уложению о наказаниях уголовных и исправительных // Практика применения уголовного законодательства России: Сб. науч. тр. УрЮИ МВД РФ. Екатеринбург, 1998.
5. Гернет М.Н. История царской тюрьмы: В 5 т. Т. 2. М., 1951.
6. Елисеев С.А. Наименование Уголовного кодекса Российской Федерации (постановка вопроса) // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: Материалы VI Российского конгресса уголовного права (26 - 27 мая 2011 г.). М., 2011.
7. Исаев М.М. Основы пенитенциарной политики. М. - Л., 1927.
8. Кодан С.В. К истории кодификации уголовного законодательства дореформенной России // Историко-юридические исследования правовых институтов и государственных учреждений СССР: Межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1986.
9. Кодан С.В. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // Источниковедение истории государства и права дореволюционной России. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1983.
10. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права: Автореф. дис. ... д.ю.н. Краснодар, 2002.
11. Копшева К.О. Уголовное законодательство Российской Федерации и его основания: теоретический аспект: Дис. ... к.ю.н. Саратов, 2004.
12. Краткое обозрение хода работы и предложений по составлению нового кодекса законов о наказаниях. СПб., 1846.
13. Органы и войска МВД России (краткий исторический очерк). М., 1996.
14. Пашковская А.В. К 150-летию Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // Государство и право. 1995. N 11.
15. Познышев С.В. К вопросу о преобразовании нашей каторги. М., 1923.
16. Полное собрание законов. II. Т. IV. N 60268.
17. Полное собрание законов. N 60268.
18. Пусторослев П.П. Русское уголовное право. Общая часть. Вып. 1. 2-е изд. Юрьев, 1912.
19. Рашковская Ш.С. К истории русской уголовно-правовой мысли пореформенной эпохи // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 1995. N 2.
20. Российское законодательство X - XX веков: В 9 т. М., 1988. Т. 6.
21. Сборник узаконений и распоряжений по тюремной части / Сост. Т.М. Лопато. Пермь, 1903.
22. Свод учреждений и уставов о содержащихся под стражей. СПб., 1890.
23. Свод учреждений и уставов о ссыльных // Свод законов Российской империи. СПб., 1890.
24. Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право: Пособие к лекциям. Часть общая. 8-е изд. СПб., 1910.
25. Таганцев Н.С. Исследование об ответственности малолетних преступников по русскому праву и Проект законоположений об этом вопросе. СПб., 1871.
26. Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права. Часть Общая. Кн. 1. Учение о преступлении. Вып. 1 - 4. СПб., 1874.
27. Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому уголовному праву. Т. 1. СПб., 1870; Т. 2. СПб., 1871.
28. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Изд. 2-е. Т. 1, 2. СПб., 1902.
29. Таганцев Н.С. О повторении преступлений. СПб., 1867.
30. Таганцев Н.С. Смертная казнь: Сборник статей. СПб., 1913; Смертная казнь: за и против.
31. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. Т. 1. Тула, 2001.
32. Упоров И.В. Пенитенциарная политика России в XVIII - XX вв.: Историко-правовой анализ тенденций развития. СПб.: Издательство "Юридический центр Пресс", 2004.
33. Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России. М., 2003.
34. Фойницкий И.Я. Влияние времен года на распределение преступлений. Опыт социального диагноза преступлений // Судебный журнал. 1873. N 1, 2, 3.
35. Фойницкий И.Я. Женщина - преступница // Северный вестник. 1893. N 10, 11.
36. Фойницкий И.Я. Курс русского уголовного права. Часть Особенная. 1890.
37. Фойницкий И.Я. Мошенничество по русскому праву. СПб., 1871.
38. Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб., 1889.
39. Чинарян Е.О. Становление и развитие законодательной техники в дореволюционной России: историко-теоретическое исследование: Автореф. дис. ... к.ю.н. М., 2009.
40. Энциклопедия уголовного права. Т. 1. Понятие уголовного права. СПб., 2008.