Правовая природа соглашения о подсудности * № 2

Подкорытова Ольга Владимировна, доцент кафедры гражданского права и процесса Кыргызско-Российского Славянского университета, кандидат юридических наук.

Работа посвящена исследованию правовой природы соглашения о подсудности. Вопрос о сущности соглашения о подсудности рассматривается через его целевую направленность. Также определено значение соглашения о подсудности в гражданском процессе.

Ключевые слова: гражданский процесс, подсудность, договорная подсудность, соглашение о подсудности.

The work is devoted to the research of a legal nature of jurisdiction agreement. The problem of the essence of jurisdiction agreement is considered through its goal orientation. The significance of jurisdiction agreement in civil procedure has also been identified.

Key words: civil procedure, jurisdiction, agreed jurisdiction, jurisdiction agreement.

Подсудность как институт гражданского процессуального права, в основе которого лежат принципы децентрализации судебной власти и наиболее удобного места рассмотрения спора, представляет собой совокупность правовых норм, устанавливающих порядок распределения гражданских дел между судами общей юрисдикции. Договорная подсудность как разновидность подсудности в гражданском процессуальном законодательстве понимается как подсудность, в силу которой стороны могут изменить территориальную подсудность и тем самым установить компетенцию конкретного суда общей юрисдикции по рассмотрению возникшего или могущего возникнуть между ними спора (ст. 32 Гражданского процессуального кодекса Кыргызской Республики, далее - ГПК КР; ст. 32 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, далее - ГПК РФ). Такую договоренность, отражающую согласованную волю сторон, традиционно именуют соглашением о подсудности.

Описывая договорную подсудность, Е.В. Васьковский говорил, что "подсудность гражданских дел, за исключением только тех случаев, когда она определена в законе, безусловно, обязательным образом может быть изменяема по соглашению сторон. Воспрещать им нет никакого основания, ибо разграничение пространственной компетенции судов сделано в громадном большинстве случаев в интересах самих тяжущихся" <1>. На самом деле стороны лучше всех понимают и могут оценить свои интересы, именно по этой причине им предоставляется право на заключение подобных соглашений. Однако воля сторон по заключению соглашений о подсудности может быть ограничена установленными законом пределами. Во-первых, соглашением стороны не могут изменить родовую подсудность. Судить о наличии и действии подобного запрета можно из смысла ст. 32 ГПК КР и единообразного понимания правоприменительным органом территориальной подсудности: "Стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела". Во-вторых, стороны не могут изменить исключительную подсудность. Об этом прямо говорит все та же ст. 32 ГПК КР: "Подсудность, установленная статьей 30 настоящего Кодекса, не может быть изменена соглашением сторон".

Указанными положениями ограничивается законодательная регламентация договорной подсудности, а вместе с ней и соглашения о подсудности, что, в свою очередь, может привести к определенным затруднениям в правоприменительной деятельности. Кроме того, необходимо учитывать, что договорная подсудность устанавливается и в отношении гражданских дел с участием иностранных лиц. В последнем случае имеется в виду право сторон заключать соглашение (пророгационное или дерогационное) о международной подсудности. Законодательство Кыргызской Республики в этой части строится по принципу, который используется некоторыми странами на постсоветском пространстве (Российская Федерация, Республика Казахстан, Республика Таджикистан): определена компетенция судов государства по общему правилу, альтернативная, исключительная, договорная и компетенция по делам особого производства. Статья 374 ГПК КР предусматривает возможность изменения подсудности дел с участием иностранных лиц. Однако в соответствии с указанной статьей изменить можно лишь общее правило национальной подсудности и подсудность по выбору истца. Если не муссировать вопрос о недостатках, имеющихся в содержании ст. 374 ГПК КР, следует отметить, что объем правового регулирования договорной подсудности с участием иностранных лиц такой же, что и объем регулирования договорной подсудности гражданских дел, не имеющих иностранной характеристики.

Особенность транснациональной подсудности заключается в том, что она "не имеет общих для всех государств правил и принципов, которые бы ее определяли" <2>. Несмотря на данное обстоятельство, процессуальные нормы иностранных государств в большинстве случаев, так же как, например, Кыргызская Республика или Российская Федерация, устанавливают исключительную компетенцию суда. Поэтому в случае определения правомерности заключенного соглашения о международной подсудности должны учитываться эти нормы.

Устанавливаемые международными договорами нормы гораздо детальнее регулируют вопросы соглашений, определяющих место рассмотрения и разрешения спора. При этом следует упомянуть Гаагскую конвенцию о соглашениях о выборе суда от 2005 г., которая была одобрена Российской Федерацией. Данный международный акт "является результатом работы, проделанной большой группой квалифицированных правоведов, представляющих основные правовые системы, а поэтому вполне может рассматриваться в качестве воплощения новейших представлений мировой юридической мысли об институте договорной подсудности" <3>. К сожалению, на сегодняшний день эти "результаты работы" не имеют никакой юридической силы для Кыргызской Республики и не могут быть использованы при разрешении проблем, возникающих при определении международной подсудности.

Если отсутствие детального правового регулирования рассматривать как неполноту нормы относительно находящихся в сфере правового воздействия общественных отношений, то можно сделать вывод о наличии пробела в праве <4>. Разрешая обозначенную проблему не с точки зрения существующих способов преодоления пробелов в праве (применение аналогии закона или аналогии права и др.), а с точки зрения совершенствования законодательства в данной сфере, необходимо обратиться к вопросу о правовой природе соглашения о подсудности, ибо ее выяснение в дальнейшем приведет к правильному позитивному регулированию.

По поводу отраслевой характеристики соглашения о подсудности в юридической литературе имеются различные точки зрения. Так, Е.В. Васьковский в свое время указывал, что соглашение о подсудности представляет собой обычный гражданско-правовой договор со всеми необходимыми условиями его действительности <5>. Поддерживая данную позицию, Н.Г. Елисеев был убежден в том, что квалификация соглашения о подсудности как материально-правовой категории открывает возможность применения норм гражданского права, регулирующего договорные отношения. Процессуально-правовые нормы не способны обеспечить реализацию права сторон на проверку действительности данного договора <6>.

Отмечая качественное своеобразие соглашения о подсудности и обращаясь к категории защиты гражданских прав, М.А. Рожкова также считает, что оно должно быть отнесено к группе материальных соглашений. При этом указывается на то, что данное соглашение относительно гражданского правоотношения является самостоятельным и не находится в зависимости от него. Оно выступает в качестве договоренности, определяющей в данном случае судебную форму защиты прав, вытекающих из гражданских правоотношений. Таким образом, право на защиту как самостоятельное субъективное право, по мнению М.А. Рожковой, реализуется в порядке, определенном сторонами, т.е. в порядке гражданского судопроизводства <7>.

Кроме обозначенной теории в доктрине имеются еще две позиции ученых о природе соглашения о подсудности. Исходя из того что цель этого соглашения находится в сфере гражданского судопроизводства, некоторые авторы склонны рассматривать его как институт процессуального права. Другие же называют соглашение о подсудности sui generis <8>.

Очевидно, что в гражданском процессуальном законодательстве Кыргызской Республики вообще отсутствуют понятия "процессуальный договор" и "процессуальное соглашение". Если обратиться к нормам гражданского законодательства, регулирующего более чем в достаточном объеме договорные отношения, то можно легко обнаружить, что "договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей" (ст. 381 Гражданского кодекса КР, далее - ГК КР).

Несмотря на то что понятие договора выводится через понятие соглашения, не каждое соглашение может считаться договором. В том случае, если соглашение содержит согласованную волю двух и более лиц, но при этом не направленную на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, оно не может именоваться договором <9>. Рассматривая соглашение о подсудности с этих позиций, безусловно, это соглашение не порождает никаких гражданских прав и обязанностей для сторон и выполняет служебную функцию по отношению к основному соглашению, а потому не может рассматриваться в качестве договора.

Сущностные характеристики соглашения о подсудности могут быть определены путем выявления его направленности, что окажет безусловное влияние на механизм его дальнейшего правового регулирования, а также уже существующие правовые нормы, которые в большей степени будут воздействовать на формирование новых общеобязательных правил поведения.

Направленность соглашения - это не что иное, как результат, к которому стремятся его участники. Заключая соглашение о подсудности, стороны желают определить место рассмотрения и разрешения правового конфликта. В результате может оказаться, что дело будет рассматривать суд, компетенция которого не была изначально определена в законе.

Устанавливая место и значение подсудности в гражданском процессе, она, как известно, является одним из условий реализации права на судебную защиту наряду с такими категориями, как гражданская процессуальная дееспособность, соблюдение требований, предъявляемых к форме и содержанию искового заявления, и др.

Все условия реализации права на предъявление иска, в том числе и подсудность гражданского дела, обладают некоторыми признаками. Во-первых, эти условия имеют первостепенное значение на стадии возбуждения гражданского дела в суде как неотъемлемой части единого гражданского судопроизводства, цель которой заключается в правомерном начале процесса. Далее они как бы уходят на второй план, но при этом не теряют своей значимости и могут при определенных обстоятельствах вновь повлиять на ход гражданского процесса.

Во-вторых, все условия, необходимые для реализации права на предъявление иска, должны носить исключительно процессуальный характер. На данной стадии судья сопоставляет деятельность заинтересованных лиц с соответствующими правовыми нормами, при исполнении которых судья возбуждает производство по делу <10>.

Правила, определяющие порядок распределения гражданских дел между судами исторически сложившейся системы судов общей юрисдикции, по большому счету устанавливают обязательную модель поведения для всех заинтересованных лиц, желающих обратиться за защитой нарушенных или оспоренных субъективных прав и законных интересов. Изменяя территориальную подсудность, по сути, стороны устанавливают новые правила поведения по реализации права на судебную защиту, но которые так же обязательны для них, как и те, что были предусмотрены законом. В конечном итоге соглашение, выполняя регулирующую роль, сближается с законом, но при этом сохраняет свои принципиальные особенности - выражает волю сторон и непосредственно рассчитано на регулирование только их поведения <11>.

Подвергать сомнению, что соглашение о подсудности имеет договорную природу, совершенно бессмысленно, но при этом усматривать гражданско-правовую его сущность было бы преждевременным.

Суд, рассматривая соглашение о подсудности, должен проверить его на соответствие нормам процессуального права. Как уже ранее было продемонстрировано, оно не должно нарушать правила родовой или исключительной подсудности. Именно с этого момента ответственность за совершенные процессуальные действия будет нести суд. Если у сторон появятся возражения относительно неправомерного начала процесса в связи с нарушением правил подсудности, суд должен разрешить вопрос о передаче дела по подсудности в порядке ст. 33 ГПК КР. При этом мотивы оспаривания действий суда могут быть самыми различными: неправильное применение норм права об исключительной или родовой подсудности, а также наличие в соглашении условий, свидетельствующих о его недействительности.

Так или иначе все действия хотя и направлены на устранение судебной ошибки на данном этапе движения гражданского дела, но совершаются они в связи с достижением общей цели гражданского судопроизводства - защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов. Считать защиту надлежащей можно только тогда, когда она предоставлена в установленном законом порядке, который, в свою очередь, должен обеспечивать правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданского дела, вынесение законных судебных актов (ст. 3 ГПК КР).

Таким образом, можно прийти к выводу, что соглашение о подсудности направлено на установление особых условий обращения в суд, а в конечном итоге и на защиту субъективного права или законного интереса.

Следует сказать несколько слов об отношениях, которые возникают в связи с заключением соглашения о подсудности. Общеизвестно, что предметом гражданского права выступают имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, складывающиеся между участниками гражданского оборота. Предметом же гражданского процессуального права выступают общественные отношения, возникающие между судом и другими участниками процесса в сфере осуществления правосудия по гражданским делам. Следует понимать, что отношения, которые складываются между сторонами в момент заключения соглашения о подсудности, нельзя назвать гражданскими процессуальными по той простой причине, что они складываются в отсутствие обязательного его участника - суда. Такое соглашение само по себе еще не порождает гражданское процессуальное правоотношение, но оно выступает тем жизненным случаем, который, по существу, является процессуальным, так как может привести к возникновению гражданского дела <12>.

В соответствии с ч. 2 ст. 382 ГК КР стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законодательством. Безусловно, содержание ч. 2 ст. 382 ГК КР открывает большие возможности по заключению новых не поименованных гражданским законодательством договоров. Это продиктовано непрерывной эволюцией экономического оборота. "Необходимым и достаточным условием защиты таких договоров должно служить их соответствие общей модели гражданско-правового договора" <13>. Несмотря на то что соглашение о подсудности не порождает никаких новых гражданских прав и обязанностей, которые возникают в материальных правоотношениях, к нему могут быть применены некоторые условия действительности, которые устанавливаются для действительности любого гражданско-правового договора. Однако эти условия вполне могут иметь какие-то особенности и дополнения, отвечающие сущности такого рода соглашения.

Как уже ранее отмечалось, гражданско-правовой договор отличается тем, что он регулирует отношения между теми лицами, которые его заключили. В этом смысле соглашение о подсудности не в полной мере отвечает этому признаку. Оно заключается по поводу существующих между сторонами материальных правоотношений, при этом не обязательно гражданских правоотношений. Заключение соглашения о подсудности приводит к последствиям, наступающим для сторон: истец не может обратиться в какой-то иной суд, чем тот, который установлен соглашением; ответчик не вправе оспаривать подсудность, указывая на применение общих правил подсудности, предусмотренных гражданским процессуальным законодательством.

Гражданское судопроизводство в целом возникает по поводу спорного материального правоотношения, иначе оно теряет свой смысл. Следует заметить, что спорное материальное правоотношение само по себе не порождает гражданских процессуальных отношений, в то время как соглашение о подсудности выступает одним из фактов, влекущих процессуальные последствия. Сложно будет согласиться и с тем, что соглашение о подсудности регулирует только поведение сторон, ведь оно становится обязательным и для суда: суд не вправе игнорировать существующее соглашение и возвращать исковое заявление по мотиву неподсудности гражданского дела.

Все вышесказанное свидетельствует о сложной природе соглашения о подсудности. То обстоятельство, что на сегодняшний день этот институт слабо разработан в гражданском процессуальном законодательстве, не отрицает существования его процессуально-правовой характеристики. Правовая регламентация соглашения о подсудности должна исходить из значимости его процессуальной направленности. Признавая процессуальную природу соглашения и определяя направления его правовой регламентации, необходимо учитывать гражданские процессуальные нормы общего характера, содержащие руководящие идеи и основополагающие начала гражданского судопроизводства.