Освобождение от ответственности за подготовку к теракту

Яни П.С., доктор юридических наук, профессор.

Статья посвящена вопросу освобождения от уголовной ответственности за подготовку теракта.

Ключевые слова: уголовное право, уголовная ответственность, теракт, освобождение от уголовной ответственности.

Article is devoted a question of clearing of a criminal liability for preparation of act of terrorism.

Согласно примечанию к ст. 205 УК "лицо, участвовавшее в подготовке террористического акта, освобождается от уголовной ответственности, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления террористического акта и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления". Ряд практиков и теоретиков полагают, что примечание к ст. 205 УК следует применять лишь в случае, когда своевременным предупреждением органов власти или иными действиями лицу, участвовавшему в подготовке теракта, удалось способствовать тому, что осуществление террористического акта было предотвращено. В поддержку такой позиции можно, казалось бы, привести простой аргумент-иллюстрацию: как можно освобождать от ответственности террориста, который - пусть, с его точки зрения, заблаговременно - сообщил о заложенном им взрывном устройстве, если взрыв все-таки произошел и в результате десятки людей погибли именно от рук этого лица?

Однако реализация на практике приведенного понимания содержания примечания имела бы и такие последствия: если лицо, участвовавшее в подготовке теракта, совершило "предупредительные" действия своевременно (в том числе и по объективной оценке, то есть когда имелась реальная возможность предотвратить взрыв и т.п.: сообщение поступило задолго до взрыва, при осознании лицом несложности - что соответствовало действительности - обезвреживания взрывного устройства и т.д.), однако теракт все-таки предотвращен не был, то лицо не будет освобождено от ответственности.

Кроме того, согласно изложенной точке зрения не будет освобождено от ответственности и то лицо, которое хотя и старалось не допустить взрыва и т.п. и предприняло эту попытку вполне своевременно, и, действительно, такой взрыв не произошел, однако не ввиду позитивного поведения названного лица, а по иным причинам. Например, в связи с подконтрольностью действий по подготовке теракта со стороны сотрудников правоохранительных органов либо благодаря тому, что другое лицо, может быть, и другой участник, предупредило правоохранительные органы о готовящемся теракте раньше того лица, в отношении которого мы решаем вопрос о возможности освобождения от ответственности.

Как представляется, примечание к ст. 205 УК не предусматривает в качестве условия для освобождения от ответственности за теракт ни обязательного его предотвращения, ни объективную связь между таким предотвращением и мерами, предпринятыми с соответствующей целью лицом, участвовавшем в его подготовке. И вот почему.

Зададим вопрос: с какой целью в закон введено упомянутое примечание, распространяющееся на всякое участвовавшее в подготовке теракта лицо: исполнителя (соисполнителя), организатора, подстрекателя, пособника, если недоведение исполнителем (а равно организатором и подстрекателем) по своей воле преступления до конца и так означает, что он не подлежит ответственности в силу ст. 31 УК? Что касается пособника, то недоведение исполнителем преступления до конца вообще не рассматривается как условие непризнания деяния пособника преступлением: последнему достаточно лишь предпринять все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления (ч. 4 ст. 31 УК). При этом применение ст. 31 УК влечет прекращение преследования или отказ в преследовании по основаниям реабилитирующим: лицо не подлежит ответственности, тогда как применение примечания к ст. 205 УК - по нереабилитирующим: лицо от ответственности лишь освобождается.

Если согласиться с рядом криминалистов в том, что в примечании к ст. 205 УК предусмотрен специальный случай добровольного отказа, то при разрешении возникающей конкуренции должна применяться менее выгодная лицу норма, содержащаяся в примечании <1>. Но в таком случае приходится заключить, что законодатель решил поставить лиц, участвующих в подготовке теракта, в более жесткие условия по сравнению со всеми остальными, кто готовится или уже начал совершать другие преступления, даже убийства. Логика, однако, при таком предположении "хромает", поскольку в убийстве при отягчающих обстоятельствах законодатель усматривает, судя по санкции, большую опасность для общества, нежели даже в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 205 УК.

Вместе с тем подобная алогичность отсутствует, если заключить, что законодатель предусмотрел в примечании к ст. 205 УК не аналогичные содержащимся в ст. 31 УК условия добровольного отказа, а менее строгие требования к поведению лица. Что, собственно, и влечет всего лишь освобождение его от ответственности - а не непризнание уже содеянного преступлением, как предусмотрено ст. 31 УК. А раз примечание применяется при иных, нежели указаны в ст. 31 УК, условиях, то оно не предусматривает специальный случай добровольного отказа.

Пример. Лицо поместило взрывное устройство с часовым механизмом в специально подготовленный тайник в самолете, однако, внезапно узнав, что на рейс зарегистрирована его мать, еще до срабатывания этого устройства успело сообщить в правоохранительные органы либо непосредственно администрации аэропорта о месте закладки заряда, виде, иных его особенностях, и устройство в результате успели обезвредить. Поскольку объективная сторона теракта началась закладкой устройства, а завершилась бы взрывом, то лицо выполнило предусмотренные ч. 1 ст. 31 УК условия - прекратило действия (точнее, на этой стадии уже бездействие <2>), непосредственно направленные на совершение преступления, осознавая возможность доведения преступления - взрыва - до конца.

Такую ситуацию криминалисты называют добровольным отказом на этапе оконченного покушения, когда лицо уже совершило действия, непосредственно направленные на совершение преступления, однако возможность предотвращения последствий этих действий еще объективно не была утрачена, лицо пока сохранило контроль над дальнейшим развитием причинной связи между совершенным действием и его предполагаемым и желаемым результатом и могло повлиять на развитие этой связи (лицо поджигает дом, но почти сразу гасит огонь; подсыпает в напиток яд, но затем выбивает стакан из рук жертвы еще до того, как та выпьет отраву) <3>.

Мне, правда, представляется, что точнее было бы определять оконченное покушение лишь на том этапе объективной стороны, когда лицо уже теряет возможность, во всяком случае - объективно, вмешиваться в развитие указанной причинной связи. Пока же сохраняется осознаваемая лицом возможность предотвратить наступление запланированного им результата, покушение нельзя считать оконченным; это лицо, образно говоря, продолжает держать в руках веревку, к которой привязана не умеющая плавать жертва, выброшенная им до того за борт в глубокий водоем в условиях невозможности оказания ей помощи третьими лицами. Обязанность лица в этом случае действовать - втащить человека на борт и тем спасти - вытекает из того, что оно само подвергло жизнь человека опасности. И если указанное лицо вытянет за веревку утопающего, то как раз и выполнит названные в ст. 31 УК условия - прекратит уже начатые и входящие в еще не завершенную объективную сторону убийства как действия (сталкивание за борт), так и бездействие (непринятие мер по спасению за счет использования веревки), в равной степени непосредственно направленные на доведение преступления - причинение смерти - до конца.

Как бы то ни было, поскольку - в примере с самолетом - взрыв не произошел, это означает, что заложившее взрывчатку лицо совершило действия, направленные на предотвращение взрыва, в период, когда оно еще могло воспрепятствовать активными действиями срабатыванию устройства. И вне зависимости от отнесения данного периода к этапу оконченного либо неоконченного покушения, террорист выполнил условия, названные в ч. 1 ст. 31 УК, а стало быть, он не подлежит уголовной ответственности на основании этой нормы. Примечание же к ст. 205 УК в этом случае применяться не должно.

Поскольку мы рассматриваем конкретный пример, в котором лицо, заложив в самолет взрывное устройство, уже начало выполнять объективную сторону теракта, следует сказать, что ряд теоретиков распространяет действие примечания к ст. 205 УК только на этап подготовки к теракту. Л.Д. Гаухман, например, пишет: "в соответствии со ст. 31 добровольным отказом признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо покушения на преступление, тогда как на основании примечания к ст. 205 - прекращение только подготовки акта терроризма, т.е. приготовления к терроризму. В последнем случае, следуя букве закона, возможность добровольного отказа ограничена лишь одной стадией неоконченного преступления - приготовлением к терроризму..." <4>.

Полагаю, однако, что из текста примечания к ст. 205 УК подобное ограничение не следует: исполнителя, пусть он уже начал выполнять, как в нашем случае, объективную сторону деяния, также можно назвать лицом, участвовавшим в подготовке теракта. А потому примечание распространяется и на "предотвратительные" действия, совершенные лицом уже после начала выполнения объективной стороны теракта.

Таким образом, если примечание, исходя из критикуемой мной точки зрения, требует в качестве условия для освобождения от ответственности именно предотвращения теракта, то конкуренция норм: ст. 31 и примечания к ст. 205 УК - возникает и применительно к приведенному в качестве примера случаю: лицо уже начало, повторю, выполнять объективную сторону теракта, выйдя за пределы собственно подготовки к этому преступлению, однако совершило действия, способствующие предотвращению взрыва, который и составлял бы окончание данного преступления.

Так почему же все-таки представляется неправильным определять предусмотренные в примечании к ст. 205 УК положения как специальные по отношению к содержащимся в ст. 31 УК и распространять действие данного примечания на обсуждаемый нами и аналогичные ему случаи? Обосную свою позицию следующими соображениями.

Исследователи, и что особенно важно, хорошо известные своими фундаментальными трудами в области учения о квалификации преступлений и, в его рамках, толкования уголовного закона, Л.Д. Гаухман и А.И. Рарог отмечают неясность содержащегося в примечании к ст. 205 УК словосочетания, описывающего условие освобождения от ответственности: "своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления террористического акта". Неясность настолько существенную, что о действительном замысле законодателя судить нельзя: предусматривает ли примечание в качестве условия освобождения от ответственности именно предотвращение теракта - как это установлено для действий исполнителя, организатора и подстрекателя в ст. 31 УК, непонятно.

Если бы об этом в примечании было сказано определенно (как в формулировках ст. 31 УК), то мы бы пришли к выводу, что примечание действительно предусматривает специальный случай отказа, но в силу особой опасности терроризма для общества закон предусмотрел для "террориста-отказника" менее выгодное для него последствие отказа - нереабилитирующее.

А раз из текста примечания нельзя заключить, описан ли в нем специальный случай добровольного отказа и должно ли поэтому применяться правило о приоритете действия специальной нормы перед общей, это означает, что имеет место неопределенность, полагаю - неустранимая путем даже самого глубокого грамматического и системного анализа. Исходя же из содержащегося в ч. 3 ст. 49 Конституции правила, которое нет оснований трактовать узко, при равнозначных вариантах толкования нормы к виновному применяется наиболее для него выгодный. Из этого следует, что в примечании к ст. 205 УК специальный случай добровольного отказа не предусмотрен и, стало быть, условием для применения примечания является именно сам факт способствования предотвращению теракта, но не обязательно успешно завершившийся.

С учетом такого вывода о своевременности как характеристике "предупредительных" действий следует судить не по успешности результата, а по субъективной оценке участником подготовки теракта обстоятельств, влияющих на эффективность предпринятых им "предупредительных" мер: времени, оставшегося до взрыва; доступности взрывного устройства для тех, кто попытается его обезвредить; наличия реальной возможности привлечь к разминированию специалистов; особенностей используемых для предупреждения теракта средств связи, ее качества и пр.; знания адресатом сообщения о теракте языка, на котором сделано сообщение; и т.д. <5>.

То, что взрыв не сумели предотвратить, означало, что, когда лицо сообщало о теракте, оно уже вышло из зоны воздействия на развитие причинной связи (если в развитие причинной связи между "предупредительными" действиями лица и предполагаемым предотвращением теракта не вторгся случай), точка невозврата была пройдена. Значит, ст. 31 УК в отношении его действий применить нельзя. В отличие от примечания к ст. 205 УК, предусматривающего условия, которые лицо может выполнить, даже объективно находясь за пределами названного этапа, хотя субъективно оно должно, конечно, считать себя способным повлиять на предотвращение результата его предыдущих действий, иначе предпринимаемые им меры по предупреждению теракта это лицо и само не сможет расценить как своевременные.

С учетом сказанного можно заключить, что законодатель в примечании к ст. 205 УК определил менее строгие требования к результатам попыток лица предотвратить теракт, в подготовке которого оно участвовало. Меньшая строгость выражается в том, что условием для освобождения от ответственности - а не для признания лица не подлежащим ответственности! - в этом случае становится не результат в виде предотвращения теракта, а именно своевременная, по представлению участвующего в подготовке теракта лица, попытка его предотвратить вне зависимости от того, была ли такая попытка успешной <6>.

Данную позицию разделяет ряд авторитетных ученых, в том числе, глубоко исследовавших проблемы применения ст. 205 УК. А.И. Рарог, в частности, пишет: "Пособник, участвующий в приготовлении к террористическому акту, при обстоятельствах, описанных в примечании к ст. 205 УК, не подлежит уголовной ответственности в силу ч. 4 ст. 31 УК. Организатор теракта и подстрекатель в случае, если их усилиями преступление было предотвращено, также не подлежат уголовной ответственности в силу добровольного отказа. Значит, в примечании к ст. 205 УК речь идет только о соисполнителях, организаторах и подстрекателях, усилия которых по предотвращению террористического акта не увенчались успехом" <7>.

В.С. Комиссаров, указывая на принципиальное значение решения вопроса о правовых последствиях добросовестной, но неудачной попытки предотвращения теракта, заключает: "если лицо совершило все необходимые в данной конкретной обстановке действия, но по причинам, от него не зависящим (недостаточная квалификация саперов или их отсутствие на момент разминирования, неблагоприятные погодные условия и т.п.), предотвратить террористический акт не удалось, на данное лицо должно распространяться действие примечания к ст. 205 УК РФ" <8>.

Ну, а как же все-таки поступать в том случае, когда лицо своевременно, с его точки зрения, сообщило о заложенном им взрывном устройстве, однако взрыв все-таки произошел, и в результате погибли и были изувечены люди, причинен значительный материальный ущерб, иные тяжкие последствия? Все в нас восстает против того, чтобы полностью освободить такое лицо от ответственности, справедливость такого решения не удается обосновать никакими теоретическими соображениями.

Решение же видится в ином, а именно в том, чтобы, освободив такое лицо от ответственности по ст. 205 УК, вменить ему названные общественно опасные последствия, однако в качестве признака не умышленного, а неосторожного преступления.

В рассматриваемом случае происходит следующее: лицо начинает объективную сторону теракта закладкой взрывного устройства и запуском часового механизма, а затем объективная сторона деяния развивается в сторону взрыва. Но еще до завершения объективной стороны направленность умысла лица меняется на 180 градусов, и эта новая направленность объективизируется в том, что лицо, теперь не желая взрыва, совершает активные действия с целью его предотвращения. И значит, взрыв происходит несмотря на то, что лицо совершило внутри, так сказать, объективной стороны все необходимые действия, которые, по его мысли, должны были привести к ненаступлению гибели людей и других указанных последствий теракта, то есть вне воли лица. Это можно определить как "ретроактивность вины", когда мы должны фикционно признать, будто бы уже с момента закладки и приведения в действие взрывного устройства лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.

Возможно ли при наступлении смерти людей, увечий, тяжких последствий полное освобождение лица в каких-либо случаях от ответственности, в том числе и за неосторожное деяние? Полагаю, что невозможно, поскольку при наступлении таких последствий мы никогда не сможем - даже исходя из приведенной выше логики - сделать тот вывод, что действие, причинная связь и последствия подчинялись положениям ч. 1 ст. 28 УК.

Для привлечения к ответственности за теракт (соучастие в нем) пособника, участвовавшего в подготовке теракта (например, снабдившего исполнителя взрывчаткой), не сумевшего, хотя и искренне пытавшегося предотвратить своим сообщением или иными мерами теракт и, как следствие, гибель людей, тяжкие последствия, запрет установлен ч. 4 ст. 31 УК.

Что же касается организаторов и подстрекателей, участвовавших в подготовке теракта, то при своевременном, по их мнению, совершении действий, направленных на предотвращение теракта, если тот все-таки произошел и повлек тяжкие последствия, гибель людей, они ответственности по ст. 205 УК не подлежат. Не получается признать их и лицами, причинившими либо сопричинившими указанные общественно опасные последствия. Стало быть, на вопрос о возможности их ответственности за неосторожное причинение указанных общественно опасных последствий, скорее всего, придется дать отрицательный ответ.

И вот в этом случае можно признать, что примечание к ст. 205 УК предусматривает специальный случай для общей ситуации, когда речь идет о предусмотренной ч. 5 ст. 31 УК неудачной попытке организаторов и подстрекателей предотвратить окончание преступления.

Вне зависимости от того, будем ли мы толковать примечание к ст. 205 УК как частный случай добровольного отказа, на практике возникнет вопрос о том, можно ли применять это примечание, когда лицо помогло предотвратить теракт уже после задержания и в ответ на обещание освобождения от ответственности, возникнут сомнения в наличии в этом случае признака добровольности. В чем же, спросят наши коллеги, добровольность, если лицо вынужденно совершило свои действия?

Чтобы стимулировать попытки предотвратить теракт уже после задержания лица, надо, не используя многозначный термин "добровольность", заключить, что для освобождения от ответственности не имеет значения, способствовало ли лицо предотвращению осуществления террористического акта по собственной инициативе или по предложению сотрудников правоохранительных органов.

В примечании к ст. 205 УК установлено правило, согласно которому лицо при определенных обстоятельствах освобождается от уголовной ответственности, если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления. Один из вариантов толкования этого правила - кстати, вполне допустимый, исходя из строгого прочтения текста примечания - состоит в том, что если в деянии лица содержится иной, помимо подготовки теракта, состав преступления, то лицо не может быть освобождено от уголовной ответственности и за участие в подготовке к теракту. Понятно, что воплощенная в примечании идея законодателя состояла не в этом. Редакция п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 N 12 "О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)", где разъясняются вопросы применения примечания к ст. 210 УК, также не совсем удачна.

С учетом сказанного стоило хотя бы на уровне разъяснений Пленума преодолеть неясность подобных примечаний, требующую от следствия и судов применения соответствующих правил "по смыслу закона", что нередко означает применение закона по аналогии. Разъяснение могло бы звучать так: "Если в действиях (бездействии) лица, освобожденного от уголовной ответственности за террористический акт в связи с выполнением им условий, предусмотренных примечанием к статье 205 УК РФ, содержится состав иного преступления, то вопрос о привлечении его к уголовной ответственности за это преступление решается на общих основаниях, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации".