Мудрый Юрист

Размышления о российском конституционализме: современное состояние, конформизм или же необходимость реальной конституционной реформы

Добрынин Николай Михайлович, профессор Тюменского государственного университета, доктор юридических наук.

Предметом исследования в данной статье стали история и современное состояние отечественного конституционализма, а также соотношение категорий конституционализма и целеполагания. Автор делает обоснованный вывод, что диагностируемый сегодня в России конституционный кризис, связанный с явным расхождением норм Конституции и реальных общественно-политических и социально-экономических процессов в стране, вызван в значительной мере тем, что на конституционном уровне практически не закреплены системные ценности и цели Российского государства и общества. На основе глубокого анализа современных социально-политических и конституционно-правовых реалий автор приходит к мысли о неизбежности конституционной реформы. В статье рассматриваются также правила формулировки целевых и ценностных установок сложных социальных систем и перспективы конституционного целеполагания в России. В ходе исследования использовались методы классификации, обобщения, анализа и синтеза, сравнительно-правовой, эмпирический и исторический. Статья обладает элементами научной новизны, заключающимися в формулировании авторского понятия конституционализма и основных предпосылок, критериев конституционной реформы в России.

Ключевые слова: демократия; конституционализм; конституционная реформа; конституционные поправки; конституция; политический режим; права и свободы человека; правовая культура; управление развитием; целеполагание.

Reflections on Russian constitutionalism: contemporary state, conformism or necessity of the real constitutional reform

N.M. Dobrynin

Dobrynin Nikolaj Mikhajlovich, professor of the Tyumen' state university, doctor of juridical sciences.

In this article, subject of research is history and modern state of Russian constitutionalism, as well as a parity of categories of constitutionalism and definition of objectives. The author makes a substantiated conclusion that the constitutional crisis diagnosed today in Russia connected with an obvious divergence of constitutional norms with real political, social and economic processes in the country, is caused appreciably by that at the constitutional level system values and the purposes of the Russian state and a society practically aren't fixed. Based on thorough analysis of the current socio-political and constitutional-legal realities, the author comes to the thought about the inevitability of the constitutional reform. This article also includes the formulation of target and valuable installations of difficult social systems and prospect constitutional problem of setting objectives in Russia. The study used the classification, generalization, analysis and synthesis, comparative, empirical and historical methods. Article has elements of scientific novelty, which means the formulation of the author's concept of constitutionalism and basic assumptions, criteria of constitutional reform in Russia.

Key words: constitution; constitutionalism; constitutional amendments; constitutional reform; definition of objectives; democracy; legal culture; management of development; political mode; rights and freedoms of the person.

Двадцатилетие принятия Конституции страны стало очередным периодом значительно возросшего в государстве и научном сообществе интереса к исследованию современного конституционализма как такового и этапом активной полемики о необходимости или даже неизбежности конституционной реформы.

Во многом эти дискуссии - по крайней мере на первый взгляд - выглядят слишком теоретическими, оторванными от жизни. Порой складывается впечатление, что правовая материя поднялась на такую ступень абстракции, что полностью оторвалась от происходящих в действительности процессов.

Мы поставили задачу продемонстрировать в настоящей статье связь "сухих" формулировок теории конституционного права с общественно-политическими реалиями России последних десяти лет.

Вне сомнения, конституционализм представляет собой прекрасное поле для обобщений и выводов такого рода прежде всего в силу своей комплексности и всеобъемлющего для всей конституционно-правовой сферы характера. Но для этого вначале уточним понятие конституционализма.

1. Суть конституционализма

Под конституционализмом в литературе часто понимается политическая система, опирающаяся на конституцию, конституционные методы правления <1>. Конституционализм определяется Н.А. Богдановой также как система основных идей и взглядов об отвечающем принципам демократического развития устройстве государства, организации в нем власти и взаимоотношениях последней с гражданами <2>.

<1> Словарь иностранных слов. М., 1984. С. 247.
<2> Богданова Н.А. Система науки конституционного права. М.: Юристъ, 2001. С. 164.

Однако, по словам И.А. Кравца, наличие самой конституции предопределяет реальное существование конституционализма во многом, но не во всем. "Хотя конституционализм основывается на конституции, самой конституции как правового акта, по всей вероятности, еще недостаточно, чтобы конституционализм стал фактом действительности" <3>. С ним согласны большинство авторов, занимающихся проблемами конституционализма. Принятие юридической конституции, по словам Б.Н. Топорнина, "не свидетельствует о становлении или функционировании правового государства" <4>. Перефразируя того же самого автора, хочется заметить: конституционализм может существовать и без конституции, но конституция без конституционализма лишена всякого смысла <5>.

<3> Кравец И.А. Конституционализм: устойчивость власти и общественного развития. Новосибирск: Изд. ИФиПр СО РАН, 1994. С. 9 - 10.
<4> Топорнин Б.Н. Конституционная реформа - путь к правовому государству // Советское государство и право. 1990. N 4. С. 5.
<5> По словам Б.Н. Топорнина, "правовая система может существовать без конституции, а конституция без правовой системы - немыслимое явление". См.: Топорнин Б.Н. Указ. соч. С. 4.

Как полагает С.А. Егоров, почти каждое государство имеет конституцию в смысле институциональной структуры и установленных процедур для ведения политических дел, но отнюдь не каждое государство является конституционным государством. "Конституционное правление существует там, где определенные нормы и процедуры ограничивают осуществление власти". В стране может наличествовать конституция, но может не быть конституционализма, поскольку последний - это "совокупность таких социально-экономических, политических, правовых, психологических, этических, культурно-исторических и иных условий, при которых конституция функционирует как достаточно эффективный ограничитель государственной власти". Там, где конституционализм является определяющей чертой политического режима, конституция первична - она как бы "предшествует" государственной власти, а лица, которые находятся у власти, связаны ее положениями как нормами верховного права <6>.

<6> Егоров С.А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты. М.: Наука, 1993. С. 9 - 10.

Отсюда напрашивается следующий вывод: для конституционализма крайне важно, чтобы конституция как основной правовой акт государства поддерживалась всем строем общественной и государственной жизни.

Чтобы определить меру такой поддержки, ее более четкие параметры, обратимся к принципам конституционализма.

И.А. Кравцом выделено шесть наиболее значимых принципов конституционализма, среди которых:

первый: верховенство и господство права;

второй: ограничение государственной власти;

третий: институциональный контроль над правителями;

четвертый: суверенитет народа, связь государственной власти с народом;

пятый: разделение властей;

шестой: легитимность государственной власти.

Необходимость действенности конституции определяет такой принцип конституционализма, как верховенство права. Формирование и деятельность политических институтов при конституционной политической системе проистекают в правовых рамках, а каждый орган или институт государства имеют правовое оформление. То есть:

во-первых, "вершиной верховенства права являются теория и практика конституционализма, в которых конституции отводится роль основного закона в государстве, а вся остальная правотворческая деятельность должна иметь конституционные пределы";

во-вторых, "конституционализм как высшее выражение верховенства права должен служить ограждению социальных институтов от деформационных сдвигов, связанных с ее захватом и узурпацией";

в-третьих, "правление в государстве должно быть ограничено не только самим фактом существования конституции, но и таким положением вещей, при котором предотвращена возможность сосредоточения власти в одних руках или в одном органе до такой степени, что она становится угрозой для свободы личности" <7>.

<7> Подробнее об этом см.: Кравец И.А. Конституционализм: устойчивость власти и общественного развития. С. 9 - 11.

Таким образом, конституционализм - это не только и не столько нормативная система и правовая реальность. Конституционализм должен опираться на определенные ценности как неотъемлемую часть правосознания личности и правовой культуры в целом. "Системный анализ современного российского конституционализма охватывает четыре грани его воплощения в реальности: идейно-теоретический, нормативно-правовой, институционально-функциональный и судебно-интерпретационный" <8>.

<8> Кравец И.А. Формирование российского конституционализма (проблемы теории и практики). М.; Новосибирск: ООО "Издательство ЮКЭА", 2002. С. 6, 155.

Как мы уже установили, решающее для конституционализма значение имеют не столько писаные нормы основного закона, сколько практика их реализации и тот культурно-идеологический бэкграунд, на фоне которого конституционализм зреет и эволюционирует.

Как справедливо замечает Ю.А. Шульженко, "в наши дни конституционализм трактуется как сложная, многоплановая, общественно-политическая, государственно-правовая категория. Наиболее целесообразно и продуктивно рассматривать конституционализм с двух сторон. Во-первых, как реальную государственно-правовую практику. Ее атрибутом является наличие конституции как особого документа общества, государства, занимающего верховное положение в отношении всех элементов политической системы, их актов, обладающего высшей юридической силой в правовой иерархии. Во-вторых, конституционализм теоретический, который представляет собой сумму знаний по данной проблематике в обществе. Он находит свое выражение главным образом в конституционных проектах, документах политических партий, высказываниях представителей политической мысли и особенно в трудах ученых-государствоведов" <9>.

<9> Государственный строй монархической России: реалии, проекты, идеи, споры / Под ред. Ю.Л. Шульженко. М., 2008. С. 6.

Конституционализм как реальный общественный феномен характеризуется особенностями функционирования публичной власти. До Монтескье, полагает А. Янов, политическая система всегда строилась по вертикальному принципу, представляя собой более или менее совершенную иерархию, "подобно готическому собору венчавшуюся шпилем - единоличным лидером" <10>. Монтескье был одним из первых авторов, предложивших новый принцип построения политической системы - принцип политической горизонтали, в основе которого лежат "три равноправных, уравновешивающих друг друга института власти". По мнению И.А. Кравца, "такая система сложна и первоначально малоэффективна, она может служить устойчивому развитию общества после того, как пустит корни в политическую культуру и обыденное сознание населения" <11>.

<10> Янов А. Монтескье против Маркса // Общественные науки и современность. 1992. N 1. С. 88.
<11> Кравец И.А. Конституционализм: устойчивость власти и общественного развития. Новосибирск: Изд. ИФиПр СО РАН, 1994. С. 17.

Показательно, что данная модель полностью согласуется с системными представлениями об устройстве государства как сложной социальной системы.

Как пишет М.В. Глигич-Золотарева, "иерархическая структуризация более эффективна в качестве краткосрочной тактики, но контрпродуктивна в качестве долговременной стратегии, она требует незначительного ресурсного обеспечения на начальном этапе - но в дальнейшем довольно ресурсоемка, потенциал ее развития незначителен. Сетевая структуризация на ранних этапах не дает особенных результатов и требует значительных ресурсов - однако в перспективе функционирование сетевых систем довольно стабильно и не требует значительных затрат вследствие механизмов самоорганизации и способности элементов системы получать ресурсы извне" <12>. Иными словами, государственную систему, основанную на принципах конституционализма, сложнее создать, нежели традиционную иерархическую систему, однако она гораздо продуктивнее в долгосрочной перспективе.

<12> Глигич-Золотарева М.В. Теория и практика федерализма: системный подход. Новосибирск: Наука, 2009. С. 506 - 507.

Немыслим конституционализм и без соблюдения принципа участия. "Конституционализм не может быть осуществлен... без всеобщего согласия различных социальных групп... с имеющейся в данном обществе формой правления... Именно консенсус является той необходимой опорой, без которой конституционализм провисает в воздухе или остается на бумаге" <13>. Или, как пишет А.Е. Дик Ховард, одним из признаков конституционализма является утверждение, что правительство происходит из народа и существует в согласии с ним <14>.

<13> Кравец И.А. Конституционализм: устойчивость власти и общественного развития. С. 18.
<14> Цит. по: Верховенство права: Сб.: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1992. С. 53.

Как полагает И.М. Степанов, конституционализм можно рассматривать в узком и широком смысле. В широком смысле это явление охватывает теорию конституции, историю и практику развития страны. В узком смысле под конституционализмом понимается система знания о фундаментальных ценностях демократии: их составе, формах выражения, методах и степени реализации, система представлений об общедемократических, общецивилизационных политико-правовых ценностях государственно организованного общества <15>.

<15> Степанов И.М. Уроки и парадоксы российского конституционализма. М., 1996. С. 3; Он же. Грани российского конституционализма (XX век) // Конституционный строй России. Вып. 1. М., 1992. С. 30 - 31.

С ним в целом согласен С.А. Авакьян, однако с той оговоркой, что "указанные общие ценности следует трактовать как набор нужных, желательных в любой стране. Однако нельзя их рассматривать как некую аксиоматическую заданность (выделено автором. - Н.Д.) и соизмерять с нею то, что имеет место в конкретном государстве. В этом случае анализ реальности, в том числе и достижений соответствующего общества, невольно подменяется формальными критериями: есть все из набора - значит, государство может похвалиться наличием конституционализма, чего-то недостает - значит, до "подлинного" конституционализма еще путь не пройден" <16>. Кроме того, как справедливо замечает автор, само понятие общедемократических и общецивилизационных ценностей весьма относительно, поскольку многие традиционно демократические страны не обладают рядом необходимых демократических атрибутов - так, например, в той же Великобритании отсутствует писаная конституция, что не мешает ей оставаться в течение нескольких столетий образцовым демократическим государством.

<16> Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. М.: РЮИД, 1997. С. 223.

Тут необходимо полностью согласиться с мнением С.А. Авакьяна. Тем более что в последнее время многие ключевые понятия конституционного права, такие, как "демократия", "права человека", "правовое государство" и пр., подверглись столь сильной смысловой диффузии и даже дискредитации, что крайне сложно теперь установить их истинный смысл.

В начале 20-х годов прошлого века аналогичную ситуацию, сложившуюся в публично-правовой сфере, описал отечественный правовед М.А. Рейснер: "Конституции во время войны за полной своей ненадобностью настолько основательно были сданы на хранение, что и теперь по ее окончании никак не могут прийти в силу. Военное положение заменило их с большим успехом и после войны. Закон уступил место приказам и распоряжениям бесчисленных диктаторов, установленных законом же, так что закон отменил самого себя. Из пресловутого разделения властей вылупилась одна всемогущая исполнительная власть, которая поработила все прочие... И нельзя в достаточной мере оценить тот моральный и юридический переворот, который произошел благодаря такому полному разрушению старых фикций и верований. Все, что было освящено длительной привычкой и твердым обычаем, во что верили как в нерушимую норму и правило, все это полетело вверх ногами, все оказалось вздорной выдумкой и ненужным стеснением" <17>.

<17> Рейснер М.А. Государство буржуазии и РСФСР. М.; Пг.: Госиздат, 1923. С. 221, 222.

Перед нами одно из наиболее полных описаний деконституционализации - этого антипода конституционализма.

К сожалению, современная ситуация в конституционно-правовой сфере характеризуется некоторыми из указанных принципов, что не является поводом для юридического оптимизма. В данном вопросе сложно не согласиться с М.В. Глигич-Золотаревой, которая пишет: "Сегодня, как, впрочем, и в начале XX века, наблюдается сходная по своим признакам и последствиям эрозия основных дефиниций публичного права... системный кризис традиционных государственных институций, в корне которого лежит несоответствие "трех китов" современного общества и государства - демократии, парламентаризма и разделения властей - реалиям интенсивно меняющегося мира" <18>.

<18> Глигич-Золотарева М.В. Верификация дефиниций конституционной науки vs. увлечение общими местами // Политика и общество. 2009. N 5.

По мнению С.А. Авакьяна, конституционализм существует в четырех основных ипостасях:

первая: конституционные идеи;

вторая: наличие соответствующего нормативно-правового фундамента;

третья: достижение определенного фактического режима;

четвертая: система защиты конституционного строя и конституции.

В качестве предпосылок конституционализма, по мнению автора, следует рассматривать:

во-первых, глубокое почитание связанности государства и общества правом, законом;

во-вторых, внедрение в общественное сознание и бытие идеи приоритета человеческой личности;

в-третьих, участие непосредственно народа в осуществлении функций власти, не просто наличие определенных государственных органов, но демократический порядок их формирования, всеобщая подчиненность интересам народа деятельности этих органов;

в-четвертых, наличие процессуальных механизмов защиты прав и свобод граждан;

в-пятых, общественное сознание, построенное на убежденности в необходимости и пользе институтов власти и государственных законов, их оформляющих, возможности достижения социальной справедливости <19>.

<19> Авакьян С.А. Указ. соч. С. 224 - 226.

Рубрицированное представление о конституционализме содержится в монографии Н.А. Бобровой, посвященной проблемам конституционализма. Она выделяет сразу 10 подходов к конституционализму, который рассматривается ею как:

во-первых, конституционная идеология (система идей и концепций);

во-вторых, процесс (политический процесс вокруг конституционных вопросов, а также вокруг принятия и изменения Конституции);

в-третьих, цель (установление конституционного строя как определенного механизма власти);

в-четвертых, политико-юридическая реальность (существование конкретного конституционного строя, само наличие Конституции, результативность или фиктивность ее социального действия);

в-пятых, юридический результат (реализация конкретных норм, принципов и институтов Конституции);

в-шестых, средство (разрешение политических кризисов);

в-седьмых, тип нормативной основы правовой системы страны (выход конституционного регулирования за рамки текста Основного Закона);

в-восьмых, тип конституционных основ в системе отношений "общество - государство - личность" (ограничение государственной власти по либеральному типу, "минимизация" государства);

в-девятых, тип взаимодействия в системе "конституционность - демократия - народовластие";

в-десятых, тип конституционного строя (либеральный, социальный, государственнический <20>.

<20> Боброва Н.А. Конституционный строй и конституционализм в России. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2003. С. 24 - 25.

На наш взгляд, столь подробная дифференциация признаков конституционализма излишня: главное, чтобы в нем выделялось как минимум два аспекта: формальный, связанный с наличием определенной нормативно-правовой базы, и фактический, определяющийся реальными общественными отношениями.

Указанные признаки все более утверждают нас во мнении, что современный российский конституционализм по ряду ключевых признаков собственно конституционализмом не является, несмотря на декларирование уважения к Основному Закону и нарочитую демократическую и либеральную риторику. Почему так произошло?

2. Эволюция конституционализма

Итак, на основании уже существующих дефиниций мы признаем конституционализм комплексной общественно-политической и государственно-правовой категорией, основы которой составляют идеалы конституционной демократии, наличие определенных институтов власти, соответствующего конституции политического режима и системы защиты ценностей демократии, прав и свобод человека и гражданина, конституционного строя в целом <21>.

<21> Конституционное право: Энциклопедический словарь / Под ред. С.А. Авакьяна. М., 2000. С. 304 - 305.

Конституционализм включает в себя следующие элементы:

первый: комплекс конституционных идей, среди которых идея власти права, закона, приоритет человеческой личности, народовластие, демократический порядок формирования органов государственной власти, их подчиненность интересам народа, наличие механизмов защиты прав и свобод человека, ориентированность на социальную справедливость;

второй: нормативно-правовой фундамент, проявляющийся прежде всего (но не только) в принятии конституции, закрепляющей перечисленные институты; при этом конституция может быть и неписаной либо ее содержание может поглощаться особого рода законами, играющими роль основного закона;

третий: политический режим, адекватный конституции, гарантией которого является развитая система защиты конституционного строя и конституции; авторитет конституции в общественном сознании должен быть высок и непререкаем.

Как и всякий общественно-правовой институт, конституционализм подвержен эволюционным процессам.

В.Е. Чиркин определил следующие этапы развития конституционной идеи:

первый этап: от создания неписаной конституции Великобритании и конституции США до Первой мировой войны. В основные законы в этот период вошли базовые либеральные принципы: о правах человека, частной собственности, разделении властей, местном самоуправлении, суде присяжных, невмешательстве государства в жизнь гражданского общества и т.д. Эти абстрактные положения, "выйдя в документы конституционного значения и конституции, приобрели значение правовых норм, стали позитивным правом, хотя вскоре возник вопрос об обеспечении их юридическими средствами";

второй этап: середина XX в., период до и после Второй мировой войны. На данном этапе было сильно влияние идеологии марксизма и социал-демократии, что отчетливо видно в новых конституциях того периода. В отличие от прежних установок либерального индивидуализма о безусловном приоритете личности перед обществом, "в новых конституциях прозвучали идеи коллективизации, социального государства, государственного регулирования". В разделе прав человека стал превалировать социальный акцент;

третий этап: его можно назвать современным. Он связан с крахом тоталитарного социализма в СССР и других странах и характеризуется рационализацией, профессионализацией государственного управления, вытекающими из усложнения общественной жизни. "Ситуация, - пишет В.Е. Чиркин, - требует повышения уровня государственного руководства" <22>.

<22> Чиркин В.Е. Современные проблемы российского конституционализма: переосмысление ценностей // Вестник Международного университета: Сер. "Право". Вып. 4. М.: Международный университет, 2000. С. 51 - 55.

Суть же перемен, происходящих с конституционализмом на современном этапе, автором не раскрывается.

Мы полагаем, что ее можно описать при помощи теоретической конструкции "электронной демократии", под которой, в наиболее обобщенном плане, следует понимать "основанный на применении сетевых компьютерных технологий механизм обеспечения политической коммуникации, способствующий реализации принципов народовластия и позволяющий привести политическое устройство в соответствие с реальными потребностями становящегося информационного общества" <23>.

<23> Грачев М.Н. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития. М.: Прометей, 2004. С. 253.

Однако это пока еще будущее конституционализма, пускай и очень недалекое. На сегодняшнем этапе конституционализм, как пишет Н.А. Боброва, "является важнейшим фактором развития демократических государств... Как явление мировой политико-правовой культуры он сформировался при переходе от традиционного к индустриальному обществу. Он сохраняет значение нормативной основы демократического развития к информационному обществу (постиндустриальное развитие), не совместимому с тоталитарным порядком и требующему свободного обмена информацией" <24>.

<24> Боброва Н.А. Указ. соч. С. 10.

В то же время не все теории эволюции конституционализма демонстрируют его линейное и поступательное развитие. Взгляды американских авторов на конституционализм, например, весьма противоречивы. С.А. Егоров так оценивает их: "Велись и ведутся дебаты по поводу истории, а не современного состояния конституционных проблем... Результаты этих дебатов не очень-то удовлетворительны, так как в то время как одна сторона доказывает, что конституционализм в строгом смысле слова не способен существовать как истолкователь буквы конституции, другая доказывает обратное - сегодняшний конституционализм опирается на дух, лежащий в основе конституции, и особенно на обстоятельства ее ратификации. Общим для обеих дебатирующих сторон является ощущение ненужности этих вопросов в сегодняшнем индустриальном мире" <25>.

<25> Егоров С.А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты. М.: Наука, 1993. С. 76.

Неизбежное следствие такого отношения к базовым характеристикам государства - глобальный кризис, который только на первый взгляд кажется финансово-экономическим, но в действительности затрагивает практически весь пласт правовой материи - как национально-государственного, так и наднационального характера.

"Глобальный финансово-экономический кризис, - совершенно справедливо отмечает В.Д. Зорькин, - по существу, означает также кризис современного правового государства, прежде всего, в том его виде, как оно сложилось на Западе. Поскольку политическая власть, политический класс ответственны за проводимую экономическую политику, за определение и осуществление экономических функций государства, наконец, за проводимую политику права.

Правоведы и на Западе, и у нас в стране всегда исходили из того, что классическим образцом правового государства являются Соединенные Штаты Америки. Но теперь, когда приоткрыта (пока совсем немного) кулиса финансовой системы США, можно ли априори говорить, что США - это эталон правового государства?..

...Размываются границы самого понятия правового государства и правовой безопасности...

...Налицо также кризис современного правосознания. И такой кризис намного опаснее, нежели чем просто кризис институтов.

...Глобальный кризис заставляет пересмотреть очень многие представления о том, что и как делать перед лицом глобальной угрозы, как реформировать национальное и международное право, государственные и международные институты власти, их функции" <26>.

<26> Зорькин В.Д. Кризис доверия и государство // Российская газета. 2009. 10 апреля.

К сожалению, аналогичная картина нередко наблюдается и в отечественной конституционно-правовой науке: проблемы конституционализма вроде бы активно ставятся и обсуждаются, но особенной практической пользы от этого пока не видно. Однако смысл, несомненно, имеется и состоит в адекватной оценке реалий конституционализма в нашей стране.

В результате анализа состояния указанных выше признаков конституционализма напрашивается вывод: конституционализм в полном смысле этого слова в России пока еще не сложился. Вот уже 20 лет действует Конституция. По мнению В.Е. Чиркина, ее недостатки не умаляют выдающихся достоинств, а именно: "она закрепила переход от тоталитаризма к демократии, сыграла огромную роль в развитии нового российского общества, в становлении новой государственности и формировании личности, свободной от тоталитарных оков. Ее демократический потенциал далеко не исчерпан" <27>. Развивается обширный комплекс конституционных идей. Нами полностью разделяется подобная позиция. В то же время нельзя не признать, что с третьим признаком конституционализма, а именно с наличием политического режима, адекватного конституции, гарантией которого является развитая система защиты конституционного строя, страна испытывает серьезные трудности.

<27> Чиркин В.Е. Реформа российской Конституции: этапы и проблемы // Общественные науки и современность. 2000. N 5. С. 42 - 61.

В сущности, история отечественного конституционализма не так уж и длительна. Она начинается только в 90-е годы прошлого века. Конечно, можно провести линию отсчета российского конституционализма на столетие ранее - к царскому Манифесту от 17 октября 1905 г., который многие авторы рассматривают в качестве первой российской конституции <28>. Однако исследование истории конституционного законодательства XX столетия убеждает нас в практически полном отсутствии преемственности между политическими и правовыми системами дореволюционного и советского периода, а также современной России, что, в свою очередь, позволяет сделать вывод об отсутствии сложившейся непрерывной традиции конституционализма, его дискретности и фрагментарности - не случайно посвященная рассматриваемой проблематике работа М.В. Глигич-Золотаревой носит название "Фрагментарный конституционализм" <29>. Н.А. Боброва тоже пишет о незавершенности перехода России к конституционному государству в начале XX в. Современный российский конституционализм, по ее мнению, с долей условности можно охарактеризовать как либеральный по содержанию и бюрократический по форме <30>.

<28> См., в частности: Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века: Учеб. пособие. М.: ИВЦ "Маркетинг"; Новосибирск: ООО "Издательство ЮКЭА", 2000; Лебедев А.Н. Федерализм в России: Политико-правовые теории, проекты федеративного переустройства. М., 2000. С. 33.
<29> Глигич-Золотарева М.В. Фрагментарный конституционализм // Конституционный строй России. Вып. 5. 2006. N 3. М., 2006.
<30> Боброва Н.А. Указ. соч. С. 8, 25.

Полагаем, что полноценному отечественному конституционализму всего 23 года (если считать с момента принятия Декларации о государственном суверенитете России) <31> либо даже 20 (с момента принятия действующей Конституции Российской Федерации). С исторической точки зрения это миг, который вряд ли правомерно рассматривать в качестве "эталона" при анализе проблем и перспектив отечественного конституционализма.

<31> См.: Декларация "О государственном суверенитете РСФСР" от 12 июня 1990 г. // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР. 1990. N 2. Ст. 22.

Как следствие незавершенности процессов формирования отечественного конституционализма его главная проблема в наши дни состоит в так называемой ползучей конституционной реформе.

За время действия Конституции Российской Федерации 1993 г. вопрос о необходимости ее изменения ставился с завидной регулярностью, начиная едва ли не с момента принятия самого Основного Закона. За годы существования нынешней Конституции Государственной Думой было рассмотрено несколько десятков проектов законов, направленных на изменение отдельных конституционных норм. И пока только двум из них (Законам Российской Федерации "Об изменении срока полномочий Президента Российской Федерации и Государственной Думы" и "О контрольных полномочиях Государственной Думы в отношении Правительства Российской Федерации", внесенным Президентом Российской Федерации 11 ноября 2008 г. <32>) удалось стать полноценными законодательными актами <33>.

<32> Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. N 6-ФКЗ // СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 1; Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. N 7-ФКЗ // СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 2.
<33> Подробнее об этом см.: Аналитический вестник Совета Федерации. 2008. N 22(367). С. 25 - 34, 39 - 63.

Главным аргументом в пользу сохранения в неизменном виде нынешней Конституции стала достигнутая к середине 2000 г. относительная политическая стабильность в обществе. При этом, как ни парадоксально, "фасадная" сущность Основного Закона никем особенно не отрицалась. Способ устранить данное противоречие и "примирить" Конституцию с действительностью был найден, в известной степени, весьма простой: на первое место выдвинулся тезис о возможности корректировки Конституции России без вмешательства в ее текст, посредством толкования либо принятия соответствующих законодательных актов в рамках так называемой ползучей конституционной реформы. Браться за "капитальный ремонт", а тем более - за "реконструкцию" российского конституционного здания власть, по ее собственным заверениям, не собиралась, предпочитая концентрировать свои усилия на реформе федерального законодательства без постановки вопроса об Основном Законе. Насколько сама власть выдержала взятые ею на себя обязательства по неприкосновенности конституционного текста - отдельный вопрос, поскольку изменения в Конституцию были все-таки внесены и произошло это именно по инициативе главы государства <34>.

<34> Инициатива Президента РФ по внесению изменений в Конституцию РФ была озвучена в его Послании Федеральному Собранию в ноябре 2008 г., указанные выше Законы о поправках к Конституции РФ стали следствием данной инициативы.

Своеобразное обращение федерального законодателя с конституционным текстом при принятии федеральных законов, практика его толкования органами конституционной юстиции, как и вообще специфическая правоприменительная практика, позволили на протяжении последних лет существенно изменить ряд фундаментальных характеристик отечественной политической системы без изменения самой Конституции, что, как нам представляется, в свою очередь, привело к необратимой "коррозии" конституционализма. Указанные тенденции нашли свое отражение даже в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации - органа, который призван Конституцию защищать <35>.

<35> Далее всего от идей конституционализма Конституционный Суд, на наш взгляд, отошел в Постановлении N 13-П от 21 декабря 2005 г. по вопросу о конституционности нового порядка наделения граждан России полномочиями высших должностных лиц субъектов Российской Федерации. См.: Российская газета. 2005. 29 декабря.

В результате такого подхода государство получило возможность практически бесконтрольно присутствовать в любых сферах общественных отношений на основании лишь того, что это якобы напрямую не запрещено Конституцией Российской Федерации. Не приходится сомневаться, что подобная позиция ведет к логическому и конституционно-правовому тупику. Конституционализм в нашей стране в очередной раз оказался под угрозой. "Гибкость" и "адаптивность" действующей Конституции, которые выступают в качестве аргументов сторонников ее дальнейшего сохранения, являются, на наш взгляд, и ее недостатками, позволяющими под вывеской фасадного конституционализма отходить от демократических принципов функционирования государства.

Подобная модель псевдостабильности конституционного поля подразумевает реформу конституции без внесения поправок в ее текст. Важную роль при этом играет так называемая живая конституция, создаваемая правоприменительной практикой (в основном судьями). Такая модель модернизации конституции характерна для США и является воплощением англосаксонской правовой традиции <36>. Для России данный метод гармонизации Основного Закона с реальными процессами в обществе хотя и вполне приемлем, однако по ряду причин не может рассматриваться в качестве основного или даже превалирующего. В настоящее время можно со всей уверенностью отметить: сама власть, если судить по ее действиям, также признает, что Конституция страны все-таки нуждается в изменениях.

<36> Подробнее об этом см.: Егоров С.А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты. М.: Наука, 1993.

Напомним основные шаги федерального законодателя по трансформации политической системы России, реализованные без внесения поправок в Конституцию:

во-первых, изменение порядка формирования Совета Федерации <37>;

<37> Федеральный закон от 14 февраля 2009 г. N 21-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с изменением порядка формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации" // Российская газета. 2009. 18 февраля.

во-вторых, учреждение института полномочных представителей Президента в федеральных округах;

в-третьих, внедрение новой схемы разграничения полномочий между Федерацией и ее субъектами;

в-четвертых, реформа местного самоуправления, де-факто превратившаяся в процесс интеграции муниципальных образований в вертикаль исполнительной власти;

в-пятых, законодательное ограничение права граждан на проведение референдумов, митингов и публичных собраний;

в-шестых, отмена прямых выборов руководителей регионов;

в-седьмых, фактическое ограничение участия граждан в политической деятельности, искусственное сокращение количества партий;

в-восьмых, произвольное изменение правового статуса автономных округов;

в-девятых, фактическое лишение субъектов Федерации полномочий в природно-ресурсной сфере и многое другое.

Анализ вышеизложенного с точки зрения целеполагания позволяет заметить неуклонную тенденцию сокращения прав граждан России влиять на власть, контролировать ее через демократические институции, специально для этого предназначенные. При этом, на наш взгляд, объектом осуществляемых преобразований является ст. 3 Конституции Российской Федерации, которая гласит: "Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ". К сожалению, мы полагаем, именно народ вопреки Конституции страны старательно вытесняется за рамки политической системы. В сложившихся реалиях кризис конституционализма очевиден. Он состоит в отсутствии одного из главных признаков конституционализма - наличия действенных норм и процедур, ограничивающих власть.

3. Дуалистическая республика или квазиконституционная монархия?

Для получения более полного представления о современном отечественном конституционализме попытаемся его классифицировать.

Обратимся к типологии разновидностей конституционализма И.А. Кравца. Он выделяет следующие классификации конституционализма:

во-первых, мнимый (номинальный) и подлинный конституционализм;

во-вторых, парламентарный (в форме парламентской республики или монархии) и дуалистический (в форме президентской республики и дуалистической монархии) конституционализм;

в-третьих, республиканский (основанный на принципе народного суверенитета) и монархический (базирующийся на монархическом принципе) конституционализм;

в-четвертых, народный (возникший вследствие принятия конституции избирательным корпусом или его представителями в парламенте или учредительном собрании), договорный (возникший в условиях соглашения между монархом и парламентом) и октроированный (юридическим основанием является акт, пожалованный главой государства) конституционализм <38>.

<38> Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века. С. 16.

Так какой же конституционализм формируется в современной России?

Во-первых, при выборе между мнимым и подлинным конституционализмом очевиден перевес в пользу первого варианта. "...Мнимый конституционализм, - пишет А.Н. Медушевский, - становится возможным в тех странах, где демократические силы не имеют реальной социальной опоры, распылены и вынуждены в силу этого апеллировать к государству; власть отделена от общества, а монарх становится в полной мере заложником бюрократии, не находя ей противовеса в народном представительстве" <39>.

<39> Медушевский А.Н. Конституционная монархия в Европе, Японии и России // Общественные науки и современность. 1994. N 6. С. 74. Аналогичной тематике посвящена и другая работа автора: Медушевский А.Н. Что такое мнимый конституционализм? // Социологические исследования. 1994. N 2.

Во-вторых, между республиканским и монархическим конституционализмом предпочтительнее первый, но приходится констатировать, что в реальности российский конституционализм по своим сущностным характеристикам сильнее дрейфует к монархическому. "Под монархическим конституционализмом, - пишет И.А. Кравец, - понимается система правления, основанная на дарованной монархом конституции, в которой источником всех властей в государстве признается монарх. При этом он сохраняет преобладающее влияние в системе органов государства, доминируя над парламентом и правительством" <40>.

<40> Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века. С. 317.

Автор известен своими трудами по исследованию истории российского конституционализма начала XX в., что помогло ему выделить ключевые элементы монархического конституционализма, среди которых:

первое - наличие двухпалатного парламента в лице Государственной Думы и Государственного Совета;

второе - ограниченный характер власти монарха - вопрос об источнике власти в государстве не следует смешивать с объемом компетенции государственного органа;

третье - наличие Совета Министров; отличием российской модели конституционализма от европейских было отрицание в ней вообще всякой ответственности министров перед законодательными органами <41>.

<41> Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века. С. 318 - 328.

В современной российской действительности это выглядит следующим образом:

во-первых, наличие двухпалатного парламента в лице Государственной Думы и Совета Федерации;

во-вторых, неограниченный характер власти Президента;

в-третьих, практически отсутствующая ответственность Правительства перед Федеральным Собранием.

Как продолжает И.А. Кравец, "в новой Конституции России принцип ответственности Правительства перед парламентом носит во многом условный характер и поставлен в зависимость от усмотрения Президента" <42>.

<42> Там же. С. 345.

В-третьих, выбор между народным, договорным и октроированным конституционализмом также непрост. В начале 90-х годов прошлого века имели место все три данные формы: всенародное голосование по проекту Конституции в 1993 г. и подписание Федеративного договора. Однако принятую Конституцию не зря называли "ельцинской": она была разработана при содействии бывшего тогда главы государства, полностью отвечала его интересам и вступила в силу благодаря слому прежней конституционной системы, легитимность которого до сих пор вызывает вопросы. И если по формальным признакам российский конституционализм можно рассматривать как народный, то по сути это дарованный сверху, октроированный конституционализм.

И наконец, в вопросе о парламентарном либо дуалистическом конституционализме наш выбор все более склоняется в сторону второй разновидности. И.А. Кравец описывает конституционные реалии России начала XX в. следующим образом: "Государственный режим сохраняет черты дуалистической системы, хотя конституционная регламентация права Государственной Думы выражать недоверие Правительству означает возникновение первых элементов парламентаризма". Эти реалии практически ничем не отличаются от современных: "Доминирование главы государства, который не включен в структуру исполнительной власти, но наделен широким перечнем характерных для нее полномочий, свидетельствует о преемственности неизжитой традиции сильной монархической власти в истории России" <43>.

<43> Там же. С. 345 - 346.

Дуалистическая монархия, пишет далее И.А. Кравец о российских реалиях начала прошлого века, - промежуточная форма правления от абсолютной к парламентарной монархии. Монарх назначает главу правительства и министров, отвечающих перед ним, а не перед парламентом. Парламент наделен законодательной властью, монарх сохраняет право на его роспуск и пользуется правом абсолютного вето. "В России в период преобразований возник переходный от абсолютизма к конституционализму тип государственности, который... может быть охарактеризован как сегментарный. В такой форме государства сосуществуют конституционные и традиционные институты власти, между которыми разделены функции и роли по управлению обществом. При этом нормами права и конституцией закреплен значительный перевес за исполнительной властью и главой государства" <44>. Эту мысль продолжает В.В. Леонтович: "Неразвитость гражданского строя, гражданской свободы и привела к исчезновению политической свободы, к крушению конституционного строя в России" <45>. Ну чем не описание сегодняшних общественно-политических процессов?

<44> Там же. С. 314, 339.
<45> Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762 - 1914. М.: Русский путь, 1995. С. 539.

Закономерно и то, что проблемы конституционализма в России в современных условиях обусловлены объективными обстоятельствами. Конституционное обеспечение реформирования государства происходило "в условиях переходности общества и экономики из исходного дореформенного состояния в другое (нечетко определенное) состояние, являющееся целью реформирования", обострилось "противоречие между динамично изменяющимися условиями развития институтов гражданского общества и экономики, с одной стороны, и неподвижными границами конституционного регулирования важнейших понятий и принципов, которые должны лежать в основе обновляющегося законодательства Российской Федерации, - с другой" <46>.

<46> Боброва Н.А. Указ. соч. С. 15.

Основной причиной переходности, фрагментарности отечественного конституционализма стал конституционный кризис; по мнению В.О. Лучина, "системный кризис всех основных сфер общественной жизни, проявляющийся в девальвации Конституции, резком расхождении ее с общественной практикой; функционировании социально-экономических, политических, государственно-правовых институтов с существенным отступлением от требований Конституции; разрушении единого конституционно-правового пространства, длительном бездействии или ненадлежащем действии конституционных и иных правовых норм, массовом безнаказанном их нарушении, достигающем критических величин... В наиболее острой фазе конституционный кризис, как правило, завершается неконституционной сменой основ конституционного строя. Конституционная и общественная практика в современной России как бы разведены по разным орбитам и пересекаются лишь в удобных и выгодных для правящего режима координатах. И чем больше конституционный люфт, тем сильнее и глубже конституционный кризис" <47>.

<47> Лучин В.О. Конституция Российской Федерации: Проблемы реализации. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. С. 407 - 408.

Как следует из вышеизложенного, прогнозы выхода страны из конституционного кризиса нельзя назвать оптимистичными. Однако существуют и эволюционные пути выхода из кризиса конституционализма, а именно:

первый: развитие конституционного строя современной России в направлении "правового оформления института конституционной ответственности министров";

второй: совершенствование российской конституционной модели "в рамках расширения средств и методов парламентского контроля за деятельностью исполнительной власти" <48>.

<48> Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века. С. 345 - 346.

Мы всецело присоединяемся к данным "рецептам" формирования оптимальной модели конституционализма, при этом обращаем внимание на следующее: при существующей партийно-политической системе, обеспеченной соответствующими избирательными механизмами и порядком функционирования самих представительных органов, ни внедрение института "ответственных министров", ни расширение методов парламентского контроля не принесут желаемых результатов.

Конституционализм - комплексная категория, которую нельзя рассматривать в отрыве от всех составляющих ее признаков. В ином случае явления фасадного и фрагментарного конституционализма так и останутся в нашей стране "нормой жизни", что может привести к последствиям, которые описаны В.Д. Зорькиным в его статье "Кризис доверия и государство" на примере Веймарской Республики.

"В этой Республике, - пишет автор, - формально все отвечало демократическому идеалу политического устройства. Но именно формально. Республика была учреждена по итогам поражения Германии в Первой мировой войне. Она испила горькую чашу аннексий и контрибуций. Национальное унижение было огромно. Экономическое положение - чудовищно. Возник колоссальный разрыв между идеальной демократической формой и тем реальным содержанием, которое эта форма должна была в себе разместить. Спекуляция, безработица, отсутствие реального опыта политической демократии, разгул преступности, тяга определенных групп к охаиванию всего немецкого исторического опыта... Все это вместе и есть Веймарская Республика. Именно специфика ее устройства, специфика несовпадений между юридической формой и реальным социальным, культурным, экономическим и политическим содержанием породила нацизм". И далее следует закономерный вывод: "Конституционные нормы не должны вступать в жесткое противоречие с реальностью - вот в чем опыт Веймарской Германии" <49>.

<49> Зорькин В.Д. Кризис доверия и государство // Российская газета. 2009. 10 апреля.

Мы убеждены, что наблюдаемый сегодня явный разрыв конституционных установлений и жизни становится фактором окончательного и бесповоротного демонтажа конституционализма, тормозом его поступательного эволюционного развития. И этот разрыв уже не представляется возможным нивелировать лишь за счет наращивания массива соответствующего законодательства и правоприменительной практики.

Надо признать неизбежность конституционной реформы. Пришло время решительных действий. Промедление чревато мало прогнозируемыми последствиями для судьбы России.

Литература

  1. Декларация "О государственном суверенитете РСФСР" от 12 июня 1990 г. // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР. 1990. N 2. Ст. 22.
  2. Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. N 6-ФКЗ // СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 1.
  3. Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 30 декабря 2008 г. N 7-ФКЗ // СЗ РФ. 2009. N 1. Ст. 2.
  4. Федеральный закон от 14 февраля 2009 г. N 21-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с изменением порядка формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации" // Российская газета. 2009. 18 февраля.
  5. Постановление Конституционного Суда N 13-П от 21 декабря 2005 г. по вопросу о конституционности нового порядка наделения граждан России полномочиями высших должностных лиц субъектов Российской Федерации // Российская газета. 2005. 29 декабря.
  6. Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. М.: РЮИД, 1997. С. 223.
  7. Аналитический вестник Совета Федерации. 2008. N 22(367).
  8. Боброва Н.А. Конституционный строй и конституционализм в России. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2003.
  9. Богданова Н.А. Система науки конституционного права. М.: Юристъ, 2001.
  10. Верховенство права: Сб.: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1992.
  11. Глигич-Золотарева М.В. Верификация дефиниций конституционной науки vs. увлечение общими местами // Политика и общество. 2009. N 5.
  12. Глигич-Золотарева М.В. Теория и практика федерализма: системный подход. Новосибирск: Наука, 2009.
  13. Глигич-Золотарева М.В. Фрагментарный конституционализм // Конституционный строй России. Вып. 5. 2006. N 3. М., 2006.
  14. Государственный строй монархической России: реалии, проекты, идеи, споры / Под ред. Ю.Л. Шульженко. М., 2008.
  15. Грачев М.Н. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития. М.: Прометей, 2004.
  16. Егоров С.А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты. М.: Наука, 1993.
  17. Зорькин В.Д. Кризис доверия и государство // Российская газета. 2009. 10 апреля.
  18. Конституционное право: Энциклопедический словарь / Под ред. С.А. Авакьяна. М., 2000.
  19. Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале XX века: Учеб. пособие. М.: ИВЦ "Маркетинг"; Новосибирск: ООО "Издательство ЮКЭА", 2000.
  20. Кравец И.А. Конституционализм: устойчивость власти и общественного развития. Новосибирск: Изд. ИФиПр СО РАН, 1994.
  21. Кравец И.А. Формирование российского конституционализма (проблемы теории и практики). М.; Новосибирск: ООО "Издательство ЮКЭА", 2002.
  22. Лебедев А.Н. Федерализм в России: Политико-правовые теории, проекты федеративного переустройства. М., 2000.
  23. Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762 - 1914. М.: Русский путь, 1995.
  24. Лучин В.О. Конституция Российской Федерации: Проблемы реализации. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002.
  25. Медушевский А.Н. Конституционная монархия в Европе, Японии и России // Общественные науки и современность. 1994. N 6.
  26. Медушевский А.Н. Что такое мнимый конституционализм? // Социологические исследования. 1994. N 2.
  27. Рейснер М.А. Государство буржуазии и РСФСР. М.; Пг.: Госиздат, 1923.
  28. Словарь иностранных слов. М., 1984.
  29. Степанов И.М. Грани российского конституционализма (XX век) // Конституционный строй России. Вып. 1. М., 1992.
  30. Степанов И.М. Уроки и парадоксы российского конституционализма. М., 1996.
  31. Топорнин Б.Н. Конституционная реформа - путь к правовому государству // Советское государство и право. 1990. N 4.
  32. Чиркин В.Е. Реформа российской Конституции: этапы и проблемы // Общественные науки и современность. 2000. N 5.
  33. Чиркин В.Е. Современные проблемы российского конституционализма: переосмысление ценностей // Вестник Международного университета: Сер. "Право". Вып. 4. М.: Международный университет, 2000.
  34. Янов А. Монтескье против Маркса // Общественные науки и современность. 1992. N 1.