Мудрый Юрист

Некоторые вопросы развития дореволюционного законодательства о присяжных поверенных

Верещагина Алла Васильевна, заведующая кафедрой публичного права Института права и управления Владивостокского государственного университета экономики и сервиса (ИПУ ВГУЭС), кандидат юридических наук, доцент.

Автор исследовал развитие пореформенного законодательства об адвокатуре. Российская адвокатура появилась в результате судебной реформы 1864 г. Законодатель декларировал создание независимой, автономной самоуправляющейся корпорации. Последовавшее законодательство изменило некоторые положения в интересах правительства. Это позволило усилить влияние царского правительства на адвокатское сословие и привело к кризису адвокатуры в начале XX в.

Ключевые слова: история, российское право, судебная реформа, пореформенное законодательство, адвокатура, организационные принципы, автономия адвокатуры, самоуправление адвокатуры.

The development Russian prerevolutionary legislation about advocacy: some questions

A.V. Vereshchagina

The author researched the post-reform legislation about the bar. Russian advocacy was born by the court reform of 1864. The lawgiver proclaimed the creation of the autonomous and self-administrating advocatory corporation. The post-reform legislation revised some rules in government interests. It increased the influence of tsar's administration on the bar and lead to the crises in the beginning XX century.

Key words: history, russian law, post-reform legislation, court reform, advocacy, organization principles, autonomous advocatory, self-administrating advocatory.

Одним из результатов проведения судебной реформы 1864 г. стало появление в России института присяжных поверенных. Авторы Судебных уставов стремились создать автономную, независимую и самоуправляющуюся корпорацию, способствующую надлежащему отправлению правосудия и становлению действительно состязательного процесса. Вероятно, эти соображения обусловили некоторую асимметричность регламентации института - из 53 статей, содержащихся в главе II "О присяжных поверенных" Учреждения судебных установлений, 21, т.е. почти половина, посвящена различным аспектам статуса Совета присяжных поверенных - органа их самоуправления. Кроме того, и в других статьях этой главы затрагиваются его полномочия <1>.

<1> Учреждение судебных установлений: Высочайше утв. 20 нояб. 1864 г. // ПСЗ II. Т. XXXIX. Отд-ние II. N 41475. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1867. Правомочия общего собрания присяжных поверенных законодатель свел к выборам Совета и заслушиванию годового отчета (ст. ст. 359, 360, 364, 365 УСУ). Права присяжных поверенных ограничил принятием защиты и представительства, определением по соглашению с доверителями размера вознаграждения, а также дачей объяснения в связи с дисциплинарным преследованием и обжалованием решения Совета о наложении дисциплинарного взыскания (за исключением предостережения и выговора) (ст. ст. 371, 376, 383, 393, 395 УСУ).

Здесь и далее используются сокращения: ПСЗ II - Полный Свод законов Российской империи. Собрание второе; ПСЗ III - Полный Свод законов Российской империи. Собрание третье; СЕИВ - Собственная Его Императорского Величества; УГС - Устав гражданского судопроизводства; УСУ - Учреждение судебных установлений.

Последовавшее после Судебных уставов законодательство поколебало означенные выше основы организации присяжной адвокатуры и упрочило влияние правительства на присяжных поверенных двумя взаимосвязанными способами: 1) приостановлением организационного оформления адвокатского сообщества и 2) влиянием на его кадровый состав.

1. Организационное оформление адвокатского сообщества прервали законом 5 декабря 1874 г., согласно которому в местностях, где Советы присяжных поверенных еще не создали, они временно не учреждались. Следующий шаг правительства в этом направлении заключался в отказе от образования отделений уже действовавших Советов присяжных поверенных <2>. Функции по надзору за присяжными поверенными в соответствии с законом исполняли окружные суды (ст. 378 УСУ).

<2> О приостановлении временно дальнейшим учреждением Советов присяжных поверенных в округах тех Судебных палат, где оные до сего времени еще не открыты: Высочайшее повеление Сенату от 5 дек. 1874 г. // ПСЗ II. Т. XLIX. Отд-ние II. N 54130. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1876; О приостановлении временно во всех судебных округах, в коих учреждены Советы присяжных поверенных, дальнейшего открытия отделений сих Советов: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 1 окт. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6290. СПб.: Гос. тип., 1891.

Как следует из текстов нормативно-правовых актов, в обоих случаях инициатива их принятия исходила от Министра юстиции. При этом никаких мотивов как предложений Министра юстиции, так и их легализации в документах не содержится.

Надо отдать должное адвокатскому сообществу: оно вопреки позиции правительства проявляло самодеятельность, вырабатывая различные непредусмотренные законом организационные формы, с которыми суды считались, - комитеты, трибуналы, специализированные профессиональные группы, юридические консультации. В 1905 г. с целью объединения на общенациональном уровне провели два Всероссийских съезда присяжных поверенных <3>.

<3> Подробнее об этом см.: Хаски Ю. Российская адвокатура и советское государство: происхождение и развитие совет. адвокатуры. 1917 - 1939. М.: Ин-т государства и права РАН, 1993. С. 22 - 25. О работе юридических консультаций в Кубанской области см.: Галкин А.Г. Исторический опыт реформирования прокуратуры и института присяжных поверенных в условиях Кубанской области (1864 - 1914 гг.) // Вестник Чувашского университета. 2011. N 1. С. 19 - 20.

Только в 1904 г., спустя 30 лет, возобновилось формирование Советов при Новочеркасской, Казанской, Одесской, Саратовской, Иркутской и Омской судебных палатах <4>.

<4> Об учреждении при Новочеркасской Судебной палате Совета присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 21 июля 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 24959. СПб.: Гос. тип., 1907; Об образовании при Казанской, Одесской и Саратовской Судебных палатах Советов присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 10 нояб. 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 25318. СПб.: Гос. тип., 1907; Об образовании при Иркутской и Омской Судебных палатах Советов присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 24 нояб. 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 25414. СПб.: Гос. тип., 1907.

Принижению значения сословной организации в какой-то мере способствовал институт частных поверенных <5>, появившийся за полгода до решения о приостановлении открытия Советов. Хотя в идеале создание конкурентных структур желательно, поскольку как следствие повышается качество представительства.

<5> Правила о лицах, имеющих право быть поверенными по судебным делам: Высочайше утв. мнение Гос. Совета от 25 мая/6 июня 1874 г. // ПСЗ II. Отд-ние I. Т. XLIX. N 53573. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1876. Далее в тексте Правила 25 мая/6 июня 1874 г. И после принятия акта в мировых судах интересы могли представлять не только частные и присяжные поверенные, но и любые другие лица, которые соответствовали требованиям ст. 246 Устава гражданского судопроизводства. Они допускались к участию в деле по решению мирового судьи. В течение года имели право ходатайствовать только по трем делам в пределах мирового округа (ст. 18 Правил 25 мая/6 июня 1874 г.). Кроме того, защита по уголовным и представительство по гражданским делам могли поручаться кандидатам на должности по судебному ведомству (ст. 416 УСУ).

Причин появления альтернативы присяжным поверенным несколько, в т.ч. их нехватка, необходимость легализации "подпольной адвокатуры", сохранившейся с дореформенных времен <6>, и упорядочение допускавшегося ст. 245 Устава гражданского судопроизводства <7> представительства "посторонними лицами" <8>. Если учесть, что узаконение института частных поверенных и отказ от учреждения Советов произошли почти одновременно (временной разрыв составил полгода), то можно предположить, что имела место и иная подоплека. Например, препятствуя самоорганизации и создавая другие структуры, усилить надзор и влияние на присяжных поверенных со стороны исполнительных органов.

<6> "Адвокатская практика в последние 5 - 6 лет вошла у нас в моду - прославилась, но слава эта, к несчастью, весьма незавидная. Неблаговидные проделки господ адвокатов, их надувательства, жадность и, наконец, грубое невежество достаточно известны обществу...". Такая характеристика "подпольной адвокатуры" дана в Пензенских губернских ведомостях от 7 июля 1871 г. Цит. по: Тараканова Н.Г. Судебная реформа 1864 г. в российской провинции: на примере Пензен. губ.: Дис. ... канд. ист. наук. Саранск, 2002. С. 158.
<7> Устав гражданского судопроизводства: Высочайше утв. 20 нояб. 1864 г. // ПСЗ II. Т. XXXIX. Отд-ние II. N 41477. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1867.
<8> Арсеньев К.К. Заметки о русской адвокатуре: Статьи, речи, очерки / Сост. И.В. Потапчук. Тула: Автограф, 2001. С. 26 - 27; Хаски Ю. Указ. соч. С. 14.

Сопоставление норм ст. ст. 353 - 406 УСУ и положений Правил 25 мая/6 июня 1874 г. позволяет выявить общее и особенное в регулировании статусов присяжных и частных поверенных. Процедуры приписки к судебному месту, осуществления представительства, порядка определения размеров вознаграждения, системы наказаний почти совпадали (ср. ст. ст. 368, 379, 395, 396 УСУ и п. п. 7, 8, 14, 15, 17 Правил от 25 мая/6 июня 1874 г.). Принципиальные различия заключались в системе цензов и субъекте надзора за их деятельностью.

К частным поверенным предъявлялись только общие требования, предусмотренные для любого лица, принимающего на себя представительство (ст. 246 УГС). К ним относились возрастной (совершеннолетний возраст) и образовательный цензы (грамотность). Не допускалась принадлежность к некоторым социальным группам (монашествующие, священнослужители, студенты, учащиеся и др.) и предполагалось соответствие некоторым критериям, свидетельствующим о нравственности и благонадежности лица (отсутствие решений о признании несостоятельным, лишенным всех прав состояния или всех особенных лично и по состоянию прав, об исключении со службы и т.п.).

Помимо общих требований (ст. 246 УГС), к присяжным поверенным предъявлялись три специальных ценза. Достижение 25-летнего возраста (п. 1 ст. 355 УСУ). Наличие диплома о высшем юридическом образовании или свидетельства о сдаче экзамена по юриспруденции (ст. 354 УСУ). Пятилетний стаж работы либо по судебному ведомству, где можно приобрести "практические сведения в производстве судебных дел", либо в качестве кандидата на должности по судебному ведомству, либо помощника присяжного поверенного (ст. 354 УСУ).

Различие в отсутствии квалификационных требований к частным поверенным и минимизация образовательного ценза (из закона неясно, достаточно ли было только читать, или читать и писать; какова степень владения этими навыками) только на первый взгляд кажутся несущественными. На самом деле профессиональное образование и служебный стаж - это средства формирования правосознания и уяснения системы табу для юриста, без наличия и соблюдения которых право как регулятор общественных отношений становится бессмысленным. Минимальный образовательный ценз для частных поверенных, думается, в массе снижал качество представительства и защиты.

Что касается надзора, то за деятельностью частных поверенных он осуществлялся двумя субъектами - 1) окружным судом по месту их приписки и 2) Министром юстиции. Министр юстиции мог устранить "от ходатайства по судебным делам", если до него дошли "несомненные сведения" о "предосудительном образе действий", не соответствующем званию поверенного (п. 16 Правил 25 мая/6 июня 1874 г.). За присяжными поверенными надзирал их Совет. Если его не было, то присяжные поверенные также находились под надзором судебного места (ст. 378 УСУ). При этом Министр юстиции не имел права устранять присяжного поверенного от исполнения служебных занятий.

В литературе доминирует суждение о том, что отсутствие сословной организации у частных поверенных негативно сказывалось на их деятельности, поскольку они были разобщены, в их среде не складывались нормы профессиональной этики, и они были подконтрольны судебным учреждениям и исполнительным органам власти. Присяжные поверенные ограждались от такого воздействия, т.к. имели орган самоуправления - Совет, к ведению которого относились все внутренние вопросы, в т.ч. связанные с качеством представительства и защиты, осуществлением дисциплинарного преследования <9>. С таким мнением можно согласиться лишь отчасти. Во-первых, как отмечалось выше, непосредственно, если не создавались Советы присяжных поверенных (ст. 378 УСУ), и опосредованно, если органа самоуправления не было, надзор осуществляли судебные органы и Министр юстиции. Так, согласно ст. 358 УСУ, Совет присяжных поверенных избирался только при наличии об этом просьбы в Судебную палату, член которой проводил организационное собрание. Во-вторых, норма ст. 370 УСУ обязывала Совет все постановления, принимавшиеся по результатам дисциплинарного преследования, в обязательном порядке направлять прокурору судебного места, при котором находился Совет. Прокурор имел право опротестовать такое решение в Судебную палату. В-третьих, любое решение Совета, за исключением налагающего предостережение и выговор, могло обжаловаться присяжным поверенным в Судебную палату (ст. 376 УСУ). Безусловно, наличие Совета смягчало воздействие судебных и исполнительных органов на присяжных поверенных. Но такой буфер положительное значение имеет только тогда, когда в сообществе складываются здоровые профессиональные отношения. В противном случае при всевластии Советов, контроля со стороны общего собрания присяжных поверенных отсутствие надзора извне приводит к неблагоприятным последствиям - преследованию добросовестного поверенного и защите его антипода.

<9> Арсеньев К.К. Указ. соч. С. 28 и след.; Немытина М.В. Пореформенный суд в России: деформация осн. ин-тов уставов 1864 г. // Правоведение. 1991. N 2. С. 104; Хаски Ю. Указ. соч. С. 22 - 23.

2. Поползновения влиять на персональный состав присяжных поверенных проявились вскоре после принятия и введения в действие Уставов.

Выше отмечалось, что Министр юстиции не обладал полномочием по устранению присяжных поверенных от представительства, имевшимся у него в отношении частных поверенных. Такое право Министр юстиции К.И. Пален испрашивал, выступая в Государственном Совете, и аргументировал его необходимость таким же образом, как это закреплялось применительно к частным поверенным <10>. Однако подготовленный Министерством юстиции законопроект не утвердили <11>.

<10> Гессен И.В. Адвокатура // Право. 1914. N 47. Ст. 3201.
<11> Немытина М.В. Указ. соч. С. 104.

Тем не менее идея оказалась заманчивой и живучей, и в 1889 г. приняли два акта, усиливавшие вмешательство в жизнедеятельность присяжной адвокатуры.

В одном из этих документов частично легализовали вариацию предложения К.И. Палена. Закон 29 декабря 1889 г. <12> предоставил уездному съезду земских начальников право сообщать прокурору "о предосудительных и неправильных действиях" присяжных поверенных. В акте не указывалась цель уведомления. Можно предположить, что для начала дисциплинарного преследования. Хотя правильнее такую информацию, исходя из организационных начал адвокатуры и имевшейся регламентации, направлять в Совет присяжных поверенных или в заменявший его окружной суд. Более того, уездный съезд уполномочивался запрещать присяжным поверенным представление интересов в подведомственных ему судах до окончания возбужденного в отношении их по инициативе съезда дисциплинарного производства (§ 9 Закона от 29 декабря 1889 г.). Эта мера фактически лишала адвоката средств к существованию, но при этом применялась даже без заслушивания объяснений поверенного. Означенными положениями уездным съездам земских начальников в отношении присяжных поверенных предоставили полномочия, которыми не обладало ни одно должностное лицо или государственный орган в Российской империи.

<12> Правила о производстве судебных дел, подведомственных земским начальникам и городским судьям: мнение Гос. Совета, Высочайше утв. 29 дек. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6483. СПб.: Гос. тип., 1891.

Второй нормативно-правовой акт - Высочайшее повеление 14 ноября 1889 г., инициированное Министром юстиции Н.А. Манасеиным, - ограничивал право Совета присяжных поверенных на прием в корпорацию лиц нехристианского вероисповедания (прим. к ст. 380 УСУ). Согласно этому закону, нехристиане становились поверенными с разрешения Министра юстиции по представлениям председателей судебных мест или Советов присяжных поверенных <13>. Несмотря на политкорректность формулировки, направленность решения очевидна - уменьшение в присяжной адвокатуре числа евреев. По данным Е.Д. Благодетелевой, 10,6% присяжных поверенных в Московском Совете в период 1881 - 1914 гг. были иудеями. В Санкт-Петербургском Совете в 1889 г. их число составляло 21% <14>. Как отмечает Ю. Хаски, адвокатское сообщество в целом одобрительно отнеслось к этому закону, за исключением Санкт-Петербургского Совета, выступившего против <15>. Дискриминационный подход к вступлению в присяжные поверенные нехристиан сохранялся вплоть до 1917 г. В частности, в 1916 г. Особым совещанием при Министерстве юстиции установили процентную норму приема евреев в присяжные поверенные, их помощники и присяжные стряпчие <16>.

<13> О порядке принятия в число присяжных и частных поверенных лиц нехристианского вероисповедания: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 14 нояб. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6331. СПб.: Гос. тип., 1891.
<14> Благодетелева Е.Д. Московская корпорация присяжных поверенных: формирование проф. группы (1866 - 1914): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2012. С. 17.
<15> Хаски Ю. Указ. соч. С. 23.
<16> Вестник права. 1917. N 5. С. 117.

Изложенные выше на первый взгляд, казалось бы, незначительные изменения в законодательстве, наряду с другими причинами, привели к кризису адвокатуры в начале XX в. Молодые присяжные поверенные "вместо этических поучений" начинают "руководиться теорией борьбы за существование, и разнузданный, до цинизма откровенный эгоизм вытесняет последние альтруистические задатки недавнего прошлого..." <17>. Совет Московских присяжных поверенных дал следующую оценку состояния адвокатуры: "Уровень опытности и знаний в массе понижается, и чувство чести и долга, понятие о порядочности, о границах дозволенного и недозволенного, принципы общественного служения забываются" <18>.

<17> Откуда идет демократизация нашей адвокатуры? // Обнинский П.Н. Сборник статей. М., 1914. С. 190.
<18> То же. С. 186.

Таким образом, к полувековому юбилею Судебных уставов проблема обеспечения защиты в формальном смысле стояла столь же остро, как и накануне судебного реформирования середины XIX в. В значительной степени этому способствовали как дефекты регламентации, так и позиция правительства, затормозившего организационное оформление присяжных поверенных, что затруднило выработку единых профессиональных этических начал.

Список литературы

  1. Арсеньев К.К. Заметки о русской адвокатуре: Статьи, речи, очерки / Сост. И.В. Потапчук. Тула: Автограф, 2001.
  2. Благодетелева Е.Д. Московская корпорация присяжных поверенных: формирование проф. группы (1866 - 1914): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2012.
  3. Галкин А.Г. Исторический опыт реформирования прокуратуры и института присяжных поверенных в условиях Кубанской области (1864 - 1914 гг.) // Вестник Чувашского университета. 2011. N 1.
  4. Гессен И.В. Адвокатура // Право. 1914. N 47.
  5. Немытина М.В. Пореформенный суд в России: деформация осн. ин-тов уставов 1864 г. // Правоведение. 1991. N 2.
  6. О порядке принятия в число присяжных и частных поверенных лиц нехристианского вероисповедания: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 14 нояб. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6331. СПб.: Гос. тип., 1891.
  7. О приостановлении временно во всех судебных округах, в коих учреждены Советы присяжных поверенных, дальнейшего открытия отделений сих Советов: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 1 окт. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6290. СПб.: Гос. тип., 1891.
  8. О приостановлении временно дальнейшим учреждением Советов присяжных поверенных в округах тех Судебных палат, где оные до сего времени еще не открыты: Высочайшее повеление Сенату от 5 дек. 1874 г. // ПСЗ II. Т. XLIX. Отд-ние II. N 54130. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1876.
  9. Об образовании при Иркутской и Омской Судебных палатах Советов присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 24 нояб. 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 25414. СПб.: Гос. тип., 1907.
  10. Об образовании при Казанской, Одесской и Саратовской Судебных палатах Советов присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 10 нояб. 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 25318. СПб.: Гос. тип., 1907.
  11. Об учреждении при Новочеркасской Судебной палате Совета присяжных поверенных: Высочайшее повеление, объявл. Министром юстиции 21 июля 1904 г. // ПСЗ III. Т. XXIV. N 24959. СПб.: Гос. тип., 1907.
  12. Обнинский П.Н. Сборник статей. М., 1914.
  13. Правила о лицах, имеющих право быть поверенными по судебным делам: Высочайше утв. мнение Гос. Совета от 25 мая/6 июня 1874 г. // ПСЗ II. Отд-ние I. Т. XLIX. N 53573. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1876.
  14. Правила о производстве судебных дел, подведомственных земским начальникам и городским судьям: мнение Гос. Совета, Высочайше утв. 29 дек. 1889 г. // ПСЗ III. Т. IX. N 6483. СПб.: Гос. тип., 1891.
  15. Тараканова Н.Г. Судебная реформа 1864 г. в российской провинции: на примере Пензен. губ.: Дис. ... канд. ист. наук. Саранск, 2002.
  16. Устав гражданского судопроизводства: Высочайше утв. 20 нояб. 1864 г. // ПСЗ II. Т. XXXIX. Отд-ние II. N 41477. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1867.
  17. Учреждение судебных установлений: Высочайше утв. 20 нояб. 1864 г. // ПСЗ II. Т. XXXIX. Отд-ние II. N 41475. СПб.: Тип. II Отд-ния СЕИВ Канцелярии, 1867.
  18. Хаски Ю. Российская адвокатура и советское государство: происхождение и развитие совет. адвокатуры. 1917 - 1939. М.: Ин-т государства и права РАН, 1993.