Мудрый Юрист

Нужен ли особый порядок судебного рассмотрения уголовных дел в отношении лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве?

/"Законность", 2013, N 10/
А.С. КАРЕТНИКОВ

Каретников Александр Сергеевич, доцент кафедры уголовного права и процесса юридического факультета Волжского гуманитарного института (филиал) Волгоградского государственного университета, кандидат юридических наук, доцент.

В статье на основе анализа целей института досудебного соглашения о сотрудничестве предлагается устранить особый порядок рассмотрения судом уголовного дела в отношении лица, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, а также нормы этого института включить в гл. 21 и ст. 299 УПК, устранив гл. 40.1 УПК.

Ключевые слова: обвиняемый, подозреваемый, досудебное соглашение о сотрудничестве, суд, предварительное следствие.

Is a special procedure of judicial examination of criminal cases in relations to persons entered into a pre-trial agreement on cooperation required?

A.S. Karetnikov

Having analyzed the purposes of the pre-trial cooperation agreement, the author suggests eliminating the special order of criminal trial concerning the persons who have concluded the pre-trial cooperation agreement. It is also suggested that the norms of this institute should be included in chapter 21 and art. 299 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation having eliminated chapter 40.1 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation.

Key words: accused, suspect, the pre-trial cooperation agreement, court, preliminary investigation.

Как для обвиняемых, согласившихся с предъявленным обвинением, так и для тех, кто заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, законодатель предусмотрел один и тот же упрощенный порядок судебного разбирательства, подчеркнув тем самым их схожесть между собой.

Представляется, что это самый принципиальный недостаток в правовом регулировании института досудебного соглашения о сотрудничестве. В литературе уже проводилось сравнительное исследование институтов, регулируемых гл. 40 и 40.1 УПК РФ, отмечались различия между ними, что освобождает от необходимости подробно останавливаться на них <1>. Однако такой вопрос, как цели и их влияние на определение нормативной базы этих институтов, как-то выпал из поля зрения исследователей. А ведь именно цель определяет, кто, какой орган, какими средствами и в каком порядке должен обеспечить ее достижение. При единстве целей, стоящих перед правовыми институтами, должны использоваться как единый порядок, так и единые средства их достижения. Если между институтами цели разные, то и достигаться они должны своими особыми средствами и своим особым порядком. Это аксиома любой деятельности. Исходя из этой посылки, проанализируем, ради чего законодатель отвел место в УПК каждому из этих институтов.

<1> См. об этом: Тисен О., Ткачев И. Сравнительный анализ правовой регламентации досудебного соглашения о сотрудничестве и особого порядка судебного разбирательства в российском уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2011. N 1. С. 78 - 83.

Начнем с института согласия обвиняемого с предъявленным обвинением. Практика показывала, что из года в год нагрузка на судей возрастала, что отрицательно сказывалось на качестве рассмотрения уголовных дел. Обычно это негативное явление снималось путем введения дополнительных штатных единиц судей. Но такой путь неизбежно влек за собой дополнительные материальные вливания в судебную систему, а они не безграничны. Поэтому руководители Верховного Суда РФ как лица, несущие ответственность за эффективное функционирование судебной системы, были вынуждены искать и иные способы снижения нагрузки на судей. С этой целью в 1998 г. на Совете судей началось обсуждение вопроса о возможности введения в наш уголовный процесс упрощенных судебных процедур. В 1998 и 1999 гг. Советом было принято несколько резолюций, инициирующих необходимость включения в разрабатываемый УПК таких процедур. Эту инициативу поддержал Пятый съезд судей, состоявшийся в конце 2000 года. Разработку проекта уголовно-процессуального института сокращенного порядка судебного разбирательства поручили профессору Сент-Луисского университета Стивену Тейману, который впоследствии лично участвовал в Думских слушаниях проекта нового УПК, на которых поддерживал инициативу о включении в УПК гл. 40. И она была принята <2>.

<2> См. об этом: Питер Х. Соломон-младший. Сделка с правосудием по-русски: значение особого порядка судебного разбирательства // Судья. 2011. N 9; http://www.lecs-center.org/ru/solomon-deal.

Надо отметить, что судебной практикой доказана правильность такого выбора. Число рассмотренных судами дел в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК, из года в год возрастало, и к настоящему времени количество дел, рассмотренных только районными судами, приближается к 60% <3> от общего числа рассмотренных уголовных дел, что свидетельствует о высокой эффективности норм института. Порядок этот ведет к огромной материальной и процессуальной экономии, быстроте рассмотрения и разрешения уголовных дел, снижает нагрузку на вышестоящие суды. И достигается этот результат при минимальных затратах физических и умственных усилий судей. Поэтому порядок этот у судей стал самым желанным, чего они и не скрывают в приватных беседах. Об этом свидетельствуют и не единичные факты обращений судей к защитникам с рекомендациями убедить своих подзащитных согласиться с предъявленным обвинением и заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, если оно не было заявлено при ознакомлении с материалами дела на этапе окончания предварительного расследования. И как показывает опрос адвокатов, таким способом судьи нередко получают желанный вид процесса.

<3> См., напр.: Обзор судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2011 г. // http://www.cdep.ru/ index.php?id=80&item=1239.

Более того, чтобы получить его, судьи идут и на явные нарушения уголовно-процессуального закона, принимая ходатайства не от обвиняемых, а от подсудимых после назначения уголовного дела к рассмотрению. Например, подсудимый Х. ходатайство о применении особого порядка судебного разбирательства заявил в подготовительной части судебного заседания 14 января 2011 г. Дюртюлинский районный суд Башкирии удовлетворил ходатайство, назначив рассмотрение дела в этом порядке. И как следует из справки Верховного суда Республики Башкорстан, это не единственный случай в практике судов республики. А уголовное дело в отношении Я. Абзелиловским районным судом 14 декабря 2010 г. было рассмотрено в особом порядке, несмотря на наличие постановления суда от 12 ноября 2010 г. о прекращении особого порядка в связи с возражением потерпевшего <4>.

<4> См.: Справка о практике применения районными, городскими судами Республики Башкортостан особого порядка судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ) за первый - третий кварталы 2011 года // http://vs.bkr.sudrf.ru/.

Следовательно, можно констатировать, что особый порядок судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением - это своеобразный "подарок" законодателя не только судам первой инстанции, но и в целом всей судебной системе. Для следственных органов каких-либо преференций этот порядок не предусматривает. Следователь, как и в любом ином случае, обязан провести расследование в полном объеме, доказать все обстоятельства предмета доказывания, соблюсти при этом все нормы и процедуры в процессе производства по уголовному делу. Единственное, что законодатель возложил на него, - это необходимость разъяснить при ознакомлении с материалами уголовного дела право обвиняемого на заявление ходатайства о рассмотрении его уголовного дела в особом порядке и принять это ходатайство в случае его заявления. Никаких решений по ходатайству следователь принимать не уполномочен.

Таким образом, главная цель института, закрепленного в нормах гл. 40 УПК, - сокращение материальных и процессуальных средств, затрачиваемых в процессе рассмотрения и разрешения уголовных дел <5>, и достижение таким путем быстроты производства по уголовному делу. Путь достижения этой цели - ликвидация судебного следствия как самой сложной, длительной и трудоемкой части судебного заседания. Орган, обеспечивающий достижение этой цели, - суд первой инстанции.

<5> Такая же цель стоит и перед институтом дознания, проводимого в сокращенной форме, введенного Федеральным законом от 4 марта 2013 г. N 23-ФЗ.

Теперь посмотрим, какие же цели законодатель определяет перед институтом досудебного соглашения о сотрудничестве. Они следуют из ч. 2 ст. 317.1 и п. 3 ч. 1 ст. 317.5 УПК. Это полное и всестороннее раскрытие и расследование совершенного преступления; изобличение соучастников преступления; розыск имущества, добытого в результате преступления; обнаружение иных преступлений и возбуждение по ним уголовных дел. Надо ли доказывать разницу целей, стоящих перед институтом, определяемым нормами гл. 40 УПК, и институтом досудебного соглашения о сотрудничестве? Вопрос риторический. Конечно, можно и в этом институте найти элементы экономии. Так, действия лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, безусловно, способствуют экономии процессуальных и иных средств при производстве предварительного следствия по сравнению с ситуацией, если бы по делу не было такого соглашения. Но подобный эффект прослеживается в любом деле, в котором обвиняемый содействует следствию, независимо от того, есть соглашение о сотрудничестве или его нет. Поэтому экономия процессуальных и материальных средств, получаемых при производстве по уголовному делу, в котором заключено соглашение о сотрудничестве, - это лишь побочно достигаемый результат реализации этого института, а не его цель. Реализация целей института целиком возложена на стадию предварительного расследования, а не судебного разбирательства. Потому данный институт - это уже "подарок" законодателя органам предварительного следствия, а не суду. В связи с этим следует признать ошибочным решение законодателя именовать указанный институт особым порядком принятия судебного решения, ибо такое название не соответствует целям, поставленным самим законодателем перед институтом. Из этого обстоятельства следует вывод: нормы института должны располагаться среди норм, регулирующих порядок производства предварительного следствия, например в гл. 21 "Общие условия предварительного расследования". Особый же порядок судебного рассмотрения уголовного дела в отношении лица, заключившего соглашение о сотрудничестве, в этом институте представляется инородным, не укладывающимся в рамки условий, определенных гл. 40 УПК. В результате получилось, что разность целей рассматриваемых институтов никак не сказалась на порядке судебного разбирательства, и в том и в другом случае он един. А чтобы особый порядок рассмотрения уголовного дела мог состояться, установлено правило, согласно которому в отношении лица, с которым заключается соглашение о сотрудничестве, уголовное дело может быть выделено в отдельное производство (п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК). Пленум Верховного Суда РФ, разъясняя это положение, конкретизировал, что уголовное дело всегда должно выделяться в таких случаях в отдельное производство <6>. Сложно согласиться как с положением самого закона, так и с таким однозначным его толкованием. Возникает вопрос: зачем, ради каких целей следователь должен выделять дело, а суд - рассматривать его в особом порядке? Ведь выделение уголовного дела на одного из соучастников группового преступления - это экстраординарное решение. Хотя оно должно приниматься при условии, что это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела (ч. 2 ст. 154 УПК), каждый научный работник и практикующий юрист, занимающийся уголовным судопроизводством, понимают, что соблюсти это условие фактически невозможно, особенно при рассмотрении и разрешении дела в судебном заседании. Рассмотрение и разрешение вопроса о виновности или невиновности соучастников преступления в разных судебных заседаниях всегда отрицательно сказывается на уровне законности, обоснованности и справедливости приговора или иных судебных решений, даже если рассмотрение в каждом случае происходило в общем порядке, не говоря уже об особенном. Поэтому оно всегда нежелательно. Однако принимать его заставляют обстоятельства, складывающиеся по уголовному делу, носящие характер форс-мажорных (п. 1 ч. 1 ст. 154 УПК), за исключением случая, предусмотренного п. 2 ч. 1 этой статьи. Цель выделения уголовного дела при всех форс-мажорных обстоятельствах - соблюдение принципа разумного срока уголовного судопроизводства (ст. 61 УПК). Цели выделения уголовного дела на несовершеннолетнего - ограждение от отрицательного воздействия на него взрослых соучастников и расследование в отношении его уголовного дела в порядке, предусмотренном гл. 42 УПК. А вот цель выделения уголовного дела на лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, и рассмотрения его в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК, ни определить точно, ни понять невозможно. Ведь для принятия такого решения в деле не возникло ни одно форс-мажорное обстоятельство, предусмотренное п. 1 ч. 1 ст. 154 УПК, и обвиняемый (подозреваемый) не является несовершеннолетним. Если выделением дела преследуется цель экономии материальных и процессуальных средств за счет сокращенного порядка рассмотрения дела в суде, то следует признать, что она фактически не достижима. Какая же это экономия, если процесс фактически не сокращается, а увеличивается за счет рассмотрения не одного, а нескольких дел (выделенных и основного)? Ведь суммарно все виды затрат на их рассмотрение могут быть выше, чем в случае рассмотрения уголовного дела в отношении всех обвиняемых одновременно. Например, по делу о взрыве 9 сентября 2010 г. на Центральном рынке Владикавказа, жертвами которого стали 19 человек и десятки получили ранения, были привлечены к уголовному преследованию 12 участников бандгруппы "Ачалукская". Из 12 обвиняемых 8 заключили соглашение о сотрудничестве, и на каждого были выделены уголовные дела в отдельное производство <7>. Следовательно, суду предстояло провести не один судебный процесс, а девять. Сомнительно, что на такое количество судебных процессов потребуется меньше материальных и процессуальных затрат, нежели в случае рассмотрения уголовного дела одновременно в отношении всех участников бандитского формирования.

<6> См.: пункт 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. N 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве".
<7> См.: Коммерсантъ. 2011. 12 ноября.

Некоторые авторы считают целью выделения уголовного дела в отдельное производство в отношении лица, заключившего соглашение о сотрудничестве, обеспечение его безопасности <8>. По выражению А. Смирнова, обвиняемый, заключивший соглашение о сотрудничестве, "кровно" <9> заинтересован в изоляции от других соучастников преступления. Такое мнение вполне следует из п. 4 ч. 1 ст. 154, ч. 3 ст. 317.4 и ст. 317.9 УПК. И именно так расценивает эту цель судебная практика. Например, Протвинский городской суд возвратил прокурору выделенное уголовное дело на обвиняемого Б. для соединения с основным делом. Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда отменила это постановление, указав, что необходимость выделения уголовного дела в отношении лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, исходя из смысла п. 4 ч. 1 ст. 154 и ст. ст. 317.4, 317.9 УПК обусловлена, в первую очередь, требованиями обеспечения мер безопасности. Соблюсти указанное требование можно только при раздельном содержании обвиняемых под стражей и их раздельном конвоировании, что невозможно обеспечить при соединении уголовных дел и их рассмотрении в рамках общего судебного разбирательства <10>.

<8> См., напр.: Дробинин Д.В. Некоторые проблемы уголовного судопроизводства при заключении с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное судопроизводство. 2011. N 3. С. 28.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья А.В. Смирнова "Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" включена в информационный банк.

<9> См.: Смирнов А. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2009. N 10. С. 11.
<10> См.: Обобщение по результатам изучения практики применения судами Московской области норм главы 40.1 УПК РФ об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве за 2010 год и первое полугодие 2011 года // http://mosoblsud.ru/.

В действительности же значение рассматриваемого решения в деле обеспечения безопасности лица, заключившего соглашение, равно нулю, потому что немыслимо изобличать сообщников, оставаясь для них неизвестным. Даже при условии отсутствия при производстве предварительного следствия прямых контактов такого лица с иными соучастниками преступления (не было опознаний, очных ставок) сведения о нем и пределах его содействия они получат из материалов уголовного дела <11>. Да и в судебном заседании по основному делу такому лицу все равно придется давать показания. А проблемы с раздельным содержанием под стражей и раздельным конвоированием подсудимых, проходящих по одному уголовному делу, на практике решаются вполне успешно. Тем более при рассмотрении основного дела все равно придется конвоировать в суд для дачи показаний лицо, заключившее соглашение о сотрудничестве. Так что проблема раздельного конвоирования остается и в случае отдельного рассмотрения основного дела с выделенным.

<11> Прав Л. Брусницын, утверждая, что решение о выделении уголовного дела в отдельное производство, как и решение о выделении из уголовного дела документов, перечисленных в ч. 2 ст. 317.4 УПК, не способно защитить лицо, заключившее соглашение о сотрудничестве, так как невозможно этими путями скрыть от соучастников его роль в раскрытии преступления. См.: Брусницын Л.В. Сотрудничество со следствием: какие трудности в реализации новых норм УПК РФ ожидают правоприменителя // Уголовный процесс. 2009. N 12. С. 17.

Кроме того, почти каждый случай заключения подобных соглашений, особенно по делам резонансным, освещается в средствах массовой информации, в сети Интернет, да и представителями Следственного комитета РФ при их общении с журналистами. Так что выделением дела в отдельное производство и рассмотрением его в суде отдельно от основного дела, а также другими предусмотренными УПК мерами сохранить в тайне лицо, заключившее соглашение, от других соучастников преступления и обеспечить его безопасность нереально. Защитить его могут лишь органы, на которые возложена эта обязанность, путем применения мер, предусмотренных Федеральным законом от 20 августа 2004 г. N 119-ФЗ "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства".

Перед рассматриваемыми институтами не только стоят цели разные, но и разные основания применения судом к осужденным поощрительных санкций. Осужденный, согласный с предъявленным обвинением, получает их от государства за добровольно выраженное согласие на максимально возможное упрощение процесса рассмотрения судом его дела. Иначе говоря, за экономию для государства процессуальных и материальных средств. Осужденный, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, получает их за действенную помощь органам предварительного следствия в раскрытии преступления, изобличении всех лиц, его совершивших, за совершение иных позитивных для следствия действий. В первом случае обвиняемый своими действиями удешевляет судебный процесс по делу, во втором - повышает эффективность не формальной, а содержательной стороны деятельности следственных органов. Значимость для государства деятельности лица, заключившего соглашение о сотрудничестве, на порядок выше деятельности лица, согласившегося на особый порядок судебного разбирательства. Поэтому именно за это УК (ч. ч. 2, 4 ст. 62) предусмотрел для него более существенные льготы. Следовательно, никакого материально-правового последствия для обвиняемого особый порядок судебного разбирательства не влечет. А коль так, то он ему безразличен и заявлять добровольно ходатайство о нем у него нет побудительных мотивов. Только этим можно объяснить отсутствие в ст. ст. 317.3 - 317.7 УПК даже намека на необходимость заявления обвиняемым такого ходатайства. В ч. 1 ст. 317.6 УПК основанием для рассмотрения судом вопроса об особом порядке проведения судебного заседания выступает поступившее в суд уголовное дело с представлением прокурора, указанным в ст. 317.5 УПК. Следовательно, закон, императивно навязывая обвиняемому этот порядок, входит в противоречие с положениями гл. 40 УПК, определившими как одно из основных условий, при которых может состояться особый порядок принятия судебного решения, добровольно заявленное ходатайство обвиняемого.

Кроме добровольно заявленного ходатайства, для особого порядка требуется согласие на него потерпевшего. Но законодатель по делу, в котором заключено досудебное соглашение, не предусмотрел этого условия. Это обстоятельство подверглось резкой критике со стороны многих авторов <12>. Но Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 28 июня 2012 г. N 16, разъясняя это положение, подтвердил, что заявленное потерпевшим несогласие не может блокировать рассмотрение дела в особом порядке. Позицию законодателя и Пленума Верховного Суда РФ разделяют и некоторые авторы, оправдывая исключение потерпевшего из участников процесса заключения этой сделки приоритетом публичных интересов, достигаемых в ее результате, над частными <13>.

<12> См., напр.: Смирнов А. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2009. N 10. С. 5 - 12; Быков В.М. Новый закон о сделке обвиняемого с правосудием: критические заметки // Российский судья. 2009. N 11. С. 4 - 7; Быков В.М. Защита прав и интересов потерпевшего при заключении стороной обвинения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым // Следователь. 2010. N 3. С. 7 - 11; Великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе // Журнал российского права. 2010. N 2. С. 88; Бегова Д.Я. Заключение с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и интересы потерпевшего при этом // Вестник Дагестанского государственного университета. 2011. Вып. 2. С. 233 - 234; Калугин А.Г. К вопросу о порядке рассмотрения уголовного дела судом при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве с обвиняемым // Российское право в Интернете. 2010. N 4. Спецвыпуск; Головинский М.М. Особенности процесса заключения сторонами соглашения о сотрудничестве в порядке ст. ст. 317.1 - 317.3 УПК РФ // Вестник Владимирского юридического института ФСИН России. 2010. N 2(15). С. 58; Семыкина О.И. К вопросу об ущемлении прав потерпевшего при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Актуальные проблемы совершенствования законодательства, правоприменения и правовых теорий в России и за рубежом: Материалы второй Международной научно-практической конференции (3 декабря 2009 г.). Челябинск, 2010. С. 335 - 340; Мартыненко Н.Э. Досудебное соглашение о сотрудничестве как средство защиты интересов потерпевшего // Российский следователь. 2011. N 22. С. 15; и др.
<13> См.: Александров А.С., Александрова И.А. Соглашение о досудебном сотрудничестве со следствием: правовая сущность и вопросы толкования норм, входящих в главу 40.1 УПК РФ // Уголовный процесс. 2009. N 2. С. 10 - 11; Решетова Н.Ю., Конярова Ж.К. Досудебное соглашение о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности: Пособие. М., 2011. С. 22.

И на практике этот вопрос решался неоднозначно, во всяком случае, до принятия Верховным Судом РФ Постановления от 28 июня 2012 г. N 16. Так, некоторые судьи, даже в рамках одного субъекта РФ, исходя из положений гл. 40 УПК, в случае возражений потерпевших, заявленных в процессе судебного заседания, выносили постановление о прекращении особого порядка и назначали рассмотрение дела в общем порядке. Другие не принимали во внимание позицию потерпевшего <14>.

<14> См.: справка по результатам обобщения практики применения судами Красноярского края норм главы 40.1 УПК РФ об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // http://kraevoy.krk.sudrf.ru/.

Представляется, что не будь особого порядка, не было бы и разномыслия в теории и судебной практике. Более того, эта позиция законодателя была бы оправданной по следующим основаниям.

Во-первых, нормы, относящиеся к деятельности органов расследования, по сути, имеют не столько процессуальное, сколько криминалистическое значение, ибо они фактически представляют собой законодательно закрепленный способ раскрытия преступлений, изобличения всех лиц, его совершивших. Следовательно, они в большей мере выполняют криминалистическую роль, нежели уголовно-процессуальную.

Во-вторых, если нормы этого института имеют криминалистическую направленность, то тактику и методику раскрытия преступлений в таких случаях, как и в любых иных, определяют только должностные лица, ведущие производство по уголовному делу. Это их епархия. И им никогда не требовалось при выборе путей раскрытия преступлений согласие таких участников процесса, которые имеют свой или представляемый интерес в уголовном деле. Поэтому возникает вопрос: с какой стати они должны получать согласие потерпевшего использовать как путь раскрытия преступления деятельное содействие подозреваемого (обвиняемого), заявившего ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве? Ведь при заключении соглашения определяется не порядок судебного разбирательства, а намечаются пути раскрытия и расследования совершенного преступления. Если предусмотреть получение согласия потерпевшего на заключение соглашения, тогда надо будет во всех случаях, когда подозреваемый (обвиняемый) идет на сотрудничество со следствием, получать согласие на это потерпевшего, ибо и в таких случаях УК предусматривает льготу такому лицу за оказанное содействие, а не только при заключении соглашения.

Ведь всегда с содействием подозреваемого, обвиняемого или без их содействия органы расследования раскрывают преступление не только в публичных интересах, но и интересах конкретного потерпевшего. И было бы неверно испрашивать согласие потерпевшего на применение того или иного способа и метода раскрытия преступления. Это технология работы органов предварительного следствия и оперативно-розыскных подразделений (нередко тайная). Поэтому позиция законодателя, не включившего в процесс заключения досудебного соглашения о сотрудничестве потерпевшего, была бы верна, если бы он не ввел в этот институт особый порядок принятия судебного решения. Не надо строить иллюзий, что инициатива о заключении такого ходатайства сама по себе исходит от подозреваемых, обвиняемых. Появление в деле ходатайств этих лиц - это, как правило, результат кропотливого труда следователя, направленный на то, чтобы убедить подозреваемого или обвиняемого в той выгоде, которую тот получит, пойдя на содействие следствию, и разъяснить условия, при которых он может получить эту выгоду. Работа в этом направлении должна идти сразу же с момента появления в уголовном деле лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, а точнее, с разъяснения им права на заявление такого ходатайства. В связи с этим представляется актуальным предложение о дополнении ст. ст. 46 и 47 УПК правом указанных лиц заявлять подобное ходатайство. Сейчас же следователю при разъяснении этого права приходится ссылаться на ч. 1 ст. 317.1 УПК. Надо еще раз подчеркнуть: пойдет на сотрудничество подозреваемый (обвиняемый) или нет, во многом зависит от следователя. Если его усилия дали положительный результат, то появляется реальная возможность раскрыть полностью преступление, получить иные положительные результаты в процессе следствия. И будет абсурдом, если потерпевший, допущенный к процессу заключения соглашения, в такой ситуации наложит табу на эту возможность.

Пристатейный библиографический список

  1. Александров А.С., Александрова И.А. Соглашение о досудебном сотрудничестве со следствием: правовая сущность и вопросы толкования норм, входящих в главу 40.1 УПК РФ // Уголовный процесс. 2009. N 2.
  2. Бегова Д.Я. Заключение с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и интересы потерпевшего при этом // Вестник Дагестанского государственного университета. 2011. Вып. 2.
  3. Брусницын Л.В. Сотрудничество со следствием: какие трудности в реализации новых норм УПК РФ ожидают правоприменителя // Уголовный процесс. 2009. N 12.
  4. Быков В.М. Новый закон о сделке обвиняемого с правосудием: критические заметки // Российский судья. 2009. N 11.
  5. Быков В.М. Защита прав и интересов потерпевшего при заключении стороной обвинения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым // Следователь. 2010. N 3.
  6. Великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе // Журнал российского права. 2010. N 2.
  7. Головинский М.М. Особенности процесса заключения сторонами соглашения о сотрудничестве в порядке ст. ст. 317.1 - 317.3 УПК РФ // Вестник Владимирского юридического института ФСИН России. 2010. N 2(15).
  8. Дробинин Д.В. Некоторые проблемы уголовного судопроизводства при заключении обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное судопроизводство. 2011. N 3.
  9. Зуев Ю.Г. Обжалование процессуальных решений по делу в связи с наличием досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2012. N 3.
  10. Калугин А.Г. К вопросу о порядке рассмотрения уголовного дела судом при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве с обвиняемым // Российское право в Интернете. 2010. N 4. Спецвыпуск.
  11. Мартыненко Н.Э. Досудебное соглашение о сотрудничестве как средство защиты интересов потерпевшего // Российский следователь. 2011. N 22.
  12. Питер Х. Соломон-младший. Сделка с правосудием по-русски: значение особого порядка судебного разбирательства // Судья. 2011. N 9.
  13. Решетова Н.Ю., Конярова Ж.К. Досудебное соглашение о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности: Пособие. М., 2011.
  14. Семыкина О.И. К вопросу об ущемлении прав потерпевшего при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Актуальные проблемы совершенствования законодательства, правоприменения и правовых теорий в России и за рубежом. Материалы второй Международной научно-практической конференции (3 декабря 2009 г.). Челябинск, 2010.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья А.В. Смирнова "Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" включена в информационный банк.

  1. Смирнов А. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2009. N 10.
  2. Терехин А.А. Роль прокурора при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2011. N 1(26).
  3. Тисен О., Ткачев И. Сравнительный анализ правовой регламентации досудебного соглашения о сотрудничестве и особого порядка судебного разбирательства в российском уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2011. N 1.

/"Законность", 2013, N 11/

В первой части статьи рассмотрены не все, а лишь часть проблемных вопросов, порождаемых неудачным правовым регулированием института досудебного соглашения о сотрудничестве. Поэтому продолжим их анализ.

Следующая проблема - должно ли лицо, заключившее соглашение, быть согласным с предъявленным обвинением в полном объеме? В нормах института нет ответа на этот вопрос. Пленум Верховного Суда РФ в п. 15 Постановления от 28 июня 2012 г. N 16 разъяснил, что согласие обвиняемого с предъявленным обвинением является обязательным условием рассмотрения уголовного дела в особом порядке.

Представляется, что такое разъяснение логически не увязывается с нормами гл. 40.1 УПК. Так, они определяют, что соглашение о сотрудничестве может быть заключено не только с обвиняемым, но и с подозреваемым. Однако это лицо в момент заключения соглашения никак не может выразить свое согласие с предъявленным обвинением в силу своего процессуального статуса. Тем более к этому моменту в уголовном деле не в полной мере установлены обстоятельства совершенных преступлений, форма вины, мотивы, характер и размер вреда, причиненного ими, не дана им окончательная квалификация. То есть нет в деле еще того, с чем, по мнению Пленума Верховного Суда РФ, должно согласиться лицо, чтобы его дело было рассмотрено в особом порядке <1>.

<1> См.: пункт 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 декабря 2006 г. N 60 "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел".

Коль эти обстоятельства в полном объеме к моменту заключения соглашения не установлены, то невозможно и соблюсти требования п. 4 ч. 2 ст. 317.3 УПК. Если же допустить, что они установлены к этому моменту, то все равно возникает вопрос: зачем так детально регламентировать в соглашении такие обстоятельства предмета доказывания, как время, место совершения преступления, форму вины, мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением, обстоятельства, характеризующие личность подозреваемого или обвиняемого? Ведь обвинение (подозрение) предметом соглашения не является, а потому никаких юридических последствий для сторон не влечет. Главными компонентами соглашения являются обязательства сторон, о которых говорится в п. п. 6 и 7 ч. 2 ст. 317.3 УПК. Обязательства - предмет договора (сделки), его стержень, а потому только они и имеют смысл для лиц, заключающих соглашение, так как исполнение их влечет за собой для каждой стороны позитивные последствия. Потому требования п. 4 ч. 2 ст. 317.3 УПК о такой детализации обстоятельств, предусмотренных п. п. 1 - 4 ч. 1 ст. 73 УПК, трудно чем-то и оправдать. В соглашении достаточно указывать лишь квалификацию преступления, в совершении которого подозревается или обвиняется инициатор заключения соглашения на момент его подписания.

Кроме того, возникает вопрос: как в такой ситуации должен поступить следователь, принимающий ходатайство от подозреваемого, и прокурор, заключающий с ним соглашение? Если исходить из положения, что разъяснения Пленума Верховного Суда РФ обязательны для правоприменителей, значит, эти должностные лица обязаны разъяснить подозреваемому, что правило, предусмотренное ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК, может быть к нему применено только при условии его полного согласия с обвинением, которое ему будет предъявлено в будущем. И хотя такое разъяснение в подобной ситуации кажется несуразным, поскольку ни следователь, ни прокурор не могут еще в полной мере представлять все возможные элементы обвинения, промолчать об этом условии они не могут, ибо умолчание о нем будет означать не что иное, как обман подозреваемого, согласившегося сотрудничать со следствием. С другой стороны, такое разъяснение у подозреваемого, находящегося в неведении того, что ему будет конкретно предъявлено в будущем, может отбить желание заключать соглашение о сотрудничестве. Но даже и его согласие заключить соглашение после такого разъяснения не может уберечь от проблем, которые могут возникнуть в будущем. Ведь вовсе не исключено, что подозреваемый, исполнив свои обязательства в полном объеме до предъявления обвинения, выразит свое несогласие с каким-то элементом предъявленного обвинения. Более того, в подобной ситуации может оказаться не только подозреваемый, но и обвиняемый, который согласился с первоначально предъявленным обвинением, заключил досудебное соглашение о сотрудничестве и полностью исполнил его, но выразил свое несогласие с какими-то отдельными положениями окончательно предъявленного обвинения.

Как в том, так и в другом случае у обвиняемого и его защитника могут быть веские основания для возражения против отдельных пунктов предъявленного обвинения. Например, завышенный объем материального вреда, неверная квалификация (так называемая квалификация с запасом) преступления, что, кстати, довольно распространенное явление в следственной практике. Если руководствоваться разъяснением Пленума Верховного Суда, то уголовное дело в обоих случаях должно быть рассмотрено в общем порядке, а коль это так, то такие обвиняемые не могут рассчитывать на назначение им наказания в соответствии с ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК, что вряд ли справедливо. Несправедливость эта особенно становится явной в свете разъяснения, данного Пленумом Верховного Суда в п. 25 Постановления от 28 июня 2012 г. N 16. Суть его в следующем. Если суд усомнится в правильности квалификации совершенного подсудимым преступления, а проверить это сомнение можно лишь путем исследования собранных по делу доказательств, то он обязан прекратить рассмотрение дела в особом порядке и передать его на рассмотрение в общем порядке. По результатам рассмотрения дела в обычном судебном порядке наказание подсудимому должно назначаться по правилам ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК. Возникает вопрос: а почему обвиняемый, выполнивший свои обязательства, при возникновении у него и его защитника сомнений в объеме предъявленного обвинения, квалификации преступления должен лишаться заслуженной им льготы? Ситуация одинаковая, ибо как в первом, так и во втором случае речь идет о сомнениях в правильности выводов органов предварительного следствия. Получается, что особый судебный порядок выступает в этой ситуации в качестве рычага давления, фактически принуждающего обвиняемого в полном объеме соглашаться с предъявленным обвинением. Это положение представляется не нелогичным, и не справедливым. Фактически в подобных ситуациях обвиняемый остается обманутым, что вовсе не может способствовать расширению практики применения этого института.

Представляется, что требование полного согласия с предъявленным обвинением от лица, заявившего ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, не согласуется и с целями этого института, потому что предметом соглашения "является не признание обвиняемым своей вины, а сообщение им органам предварительного следствия ценной информации" <2>. Образно говоря, государство "покупает" у подозреваемого или обвиняемого необходимую для успешного выявления, раскрытия и расследования преступлений информацию. Подчеркнем, информацию не о собственной роли этого лица в совершении преступления, а роли других лиц в нем и об иных преступлениях. И оплачивается сокращенной мерой наказания за совершенное преступление именно эта информация, а не факт согласия обвиняемого с предъявленным обвинением. Поэтому связывать возможность получения обвиняемым наказания по правилам ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК с фактом его согласия с предъявленным обвинением по всем тем позициям, которые определил Пленум Верховного Суда РФ, не совсем уместно.

<2> Ткачев И., Тиссен О. Указ. соч. С. 78.

Следующая проблема, возникающая на практике, - отказ от заключенного соглашения. Закон никак не регламентирует подобную ситуацию. В п. 1.16 Приказа Генерального прокурора РФ от 15 марта 2010 г. N 107 "Об организации работы по реализации полномочий прокурора при заключении с подозреваемым (обвиняемым) досудебных соглашений о сотрудничестве по уголовным делам" дается предписание прокурорам при получении сведений о несоблюдении подозреваемым (обвиняемым) досудебного соглашения о сотрудничестве выносить постановление о прекращении досудебного сотрудничества, а в случае их поступления при выполнении требований ст. 221 УПК - постановление об отказе во внесении представления, предусмотренного ст. 317.5 УПК. Такие же рекомендации даются и в литературных источниках <3>.

<3> См.: Терехин А.А. Роль прокурора при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2011. N 1(26). С. 195 - 196; Зуев Ю.Г. Обжалование процессуальных решений по делу в связи с наличием досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2012. N 3. С. 25.

Но проблемы возникают в большей мере не в связи с прекращением прокурором дальнейшего сотрудничества с обвиняемым, а в связи с отказом обвиняемого от заключенного соглашения. Причем отказ может последовать не только в стадии предварительного расследования, но и в судебных стадиях. Например, уголовное дело по обвинению И. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК (в прежней редакции), поступило в Советский районный суд Красноярского края с представлением прокурора об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения. В судебном заседании подсудимая отказалась от ходатайства о досудебном соглашении. В связи с этим дело было рассмотрено в общем порядке <4>. Другой пример. Уголовное дело по обвинению В., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 162, п. п. "в", "г" ч. 2 ст. 161 УК, поступило в Орехово-Зуевский городской суд с представлением прокурора об особом порядке проведения судебного заседания, поскольку обвиняемым были выполнены условия досудебного соглашения о сотрудничестве, а именно изобличены другие участники преступления. В ходе предварительного слушания В. подтвердил желание рассмотреть дело в особом порядке. Однако в подготовительной части судебного заседания заявил о том, что вину не признает, от рассмотрения дела в особом порядке отказывается, соглашение заключил под давлением сотрудников милиции. Дело было рассмотрено в общем порядке, в ходе которого была подтверждена активная роль подсудимого по изобличению других соучастников преступления <5>. То есть судом было установлено, что В. выполнил все свои обязательства, указанные в соглашении о сотрудничестве. Должен ли суд применить в этих случаях положения ч. 2 ст. 62 УК? Ответа на этот вопрос в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 16 нет. По мнению А. Смирнова, если обвиняемый отказывается от заявленного ходатайства о рассмотрении его дела в особом порядке, то суд, рассматривая это дело в общем порядке, должен применять ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК <6>. И с ним следует согласиться. Хотя в приведенных примерах обвиняемые отказались не только от особого порядка судебного заседания, но и от досудебных соглашений, правовые последствия от их действий те же самые, что и при отказе от особого порядка, - рассмотрение уголовного дела в общем порядке. Следовательно, логично было бы и к ним, как выполнившим свои обязательства, при назначении наказания применить положения ч. 2 ст. 62 УК. Однако в обоих приведенных примерах суды, назначая наказание осужденным, не применили эти положения, покарав тем самым их фактически за отказ от особого порядка рассмотрения дела, что вряд ли следует признать справедливым. В тех случаях, когда подозреваемым или обвиняемым были выполнены все свои обязательства, вряд ли вообще применимо такое выражение, как "отказ от соглашения". Отказаться можно не от соглашения, а от выполнения соглашения, если оно до конца не выполнено. Но нельзя отказаться от тех позитивных действий, которые уже выполнены. Если благодаря подозреваемому (обвиняемому), например, было разыскано похищенное имущество или установлены соучастники преступления, то независимо от его последующих заявлений относительно заключенного соглашения эти факты изменить уже нельзя. Можно лишь изменить свои показания или отказаться от них. Но даже этим способом нельзя устранить из материалов уголовного дела факты, установленные с помощью подозреваемого (обвиняемого) и подтвержденные другими доказательствами. Следовательно, такое заявление этих лиц не может автоматически вести к отказу суда назначать им наказание не в соответствии с ч. 2 и ч. 4 ст. 62 УК. Тем более подобное изменение поведения обвиняемого, как правило, происходит не добровольно, а под давлением заинтересованных в этом лиц, применяющих к такому обвиняемому различные способы незаконного воздействия. Поэтому отказываться в таких ситуациях от применения положений ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК значит потворствовать тем лицам, которые принудили обвиняемого отказаться от заключенного соглашения, а его самого безосновательно лишать заслуженных преференций.

<4> См.: Справка по результатам обобщения практики применения судами Красноярского края норм главы 40.1 УПК РФ об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // http://kraevoy.krk.sudrf.ru/.
<5> См.: Обобщение по результатам изучения практики применения судами Московской области норм главы 40.1 УПК РФ об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве за 2010 год и первое полугодие 2011 года // http://mosoblsud.ru/.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья А.В. Смирнова "Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" включена в информационный банк.

<6> См.: Смирнов А. Указ. соч. С. 13.

Но особый порядок рассмотрения уголовного дела не только не соответствует целям института досудебного соглашения о сотрудничестве и создает проблемы в его применении, но и не содержит достаточных условий, позволяющих суду в полной мере исследовать обстоятельства, указанные в п. п. 1 - 5 ч. 4 ст. 317.7 УПК. Невозможно в этих условиях установить правдивость или ложность предоставленных следствию сведений, установить истинную роль лица, заключившего соглашение о сотрудничестве, в совершенном преступлении. Особенно это замечание относится к тем случаям, когда по уголовному делу проходит несколько обвиняемых и часть из них заключила досудебное соглашение. Это хорошо прослеживается в уголовном деле по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного п. п. "а", "б" ч. 4 ст. 162 УК, рассмотренном Наро-Фоминским городским судом Московской области. В процессе предварительного следствия К., заключив соглашение о сотрудничестве, в своих показаниях изобличал А. в причастности к совершенному преступлению, что послужило основанием привлечения его в качестве обвиняемого. Дело в отношении К. было выделено в отдельное производство и рассмотрено судом в особом порядке. При рассмотрении основного дела суд признал показания К. о причастности А. к преступлению недостоверными и вынес в отношении последнего оправдательный приговор. Потерпевший обжаловал приговор, вынесенный в отношении К. в особом порядке. В своей жалобе он просил отменить приговор на том основании, что возражал против особого порядка рассмотрения дела в отношении К., так как обвиняемый пытался уйти от ответственности путем неоднократного изменения на предварительном следствии своих показаний и дачи ложных показаний в отношении А.

Судебная коллегия доводы потерпевшего отклонила и указала в определении, что процедура заключения и исполнения соглашения о досудебном сотрудничестве сторон, установленная гл. 40.1 УПК, не предусматривает участия в этом соглашении потерпевшего и не предоставляет ему право блокировать исполнение такого соглашения и требовать рассмотрения дела в общем порядке. А сообщение К. ложных данных о причастности к совершенному преступлению оправданного А., в соответствии со ст. 317.8 УПК, может служить лишь основанием для пересмотра приговора в отношении К. в порядке, предусмотренном разд. 15 УПК <7>.

<7> См.: Обобщение по результатам изучения практики применения судами Московской области норм главы 40.1 УПК РФ об особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве за 2010 год и первое полугодие 2011 года // http://mosoblsud.ru/.

Конечно, приговор в этом случае может быть пересмотрен ввиду вновь открывшихся обстоятельств, но для этого потребуются не только время, но и дополнительные процессуальные и материальные издержки. Этих негативных последствий можно и избежать, если не выделять дело в отдельное производство и не рассматривать его отдельно от основного в отношении лица, заключившего соглашение о сотрудничестве. Ведь только в условиях общего судебного порядка можно установить степень выполнения подсудимым взятых на себя обязательств, важность представленных следствию сведений, ложность и правдивость данных показаний, истинную роль лица в совершении преступлений, наличие смягчающих и отягчающих обстоятельств и другие важные обстоятельства. Только один судья (суд) и в едином судебном процессе со всеми проходящими по делу подсудимыми может составить верное представление обо всех перечисленных обстоятельствах и принять законное, обоснованное и справедливое решение, а не 9 судей в девяти отдельных судебных процессах, как по делу о взрыве на рынке г. Владикавказа. Сложно даже представить степень соответствия выводов, сделанных при рассмотрении 8 выделенных уголовных дел, с выводами, к которым суд придет при рассмотрении основного уголовного дела. Тем более нередко в особом порядке судьи все это исследование ограничивают оглашением государственным обвинителем или самим судьей представления прокурора об особом порядке проведения судебного заседания, а иногда даже не оглашают и это представление <8>.

<8> См.: Там же.

Кроме того, общий порядок рассмотрения уголовных дел в отношении лиц, заключивших досудебное соглашение, станет своеобразным барьером на пути лиц, использующих досудебные соглашения в целях получения минимального размера наказания за представление малозначащей информации. Практика показала, что наибольшее количество таких соглашений заключается с лицами, связанными с незаконным оборотом наркотиков. Как правило, каждый из них владеет той или иной информацией о других лицах, занимающихся наркобизнесом. Проходя по уголовным делам в качестве подозреваемых или обвиняемых, лица, занимающиеся незаконным оборотом наркотиков, заявляют ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве тогда, когда понимают, что полностью изобличены в совершении преступления. Причем обещают представить информацию о другом лице, занимающемся распространением наркотиков, заранее зная, что от этой информации мало пользы. Например, обвиняемая в сбыте наркотиков Ш. в течение двух месяцев отказывалась от дачи показаний, а когда у нее появился защитник, заявила ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. По условиям соглашения Ш. обязалась представить сведения о лице, сбывавшем наркотическое средство, и при необходимости - участвовать в проведении оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка". После заключения соглашения обвиняемая дала показания о некоем гражданине Таджикистана, поставлявшем ей наркотические средства, сообщив только фамилию, имя, год рождения и город Московской области, где это лицо фактически проживало. При этом обвиняемая уклонилась от сообщения конкретного адреса, сославшись на то, что плохо знает город, а также пояснила, что не помнит номера телефона, по которому связывалась с поставщиком. Указанное Ш. лицо установлено не было. Из уголовного дела по обвинению Ш. не усматривалось, возбуждалось ли уголовное дело в отношении этого лица. В представлении прокурора об особом порядке рассмотрения уголовного дела лишь было указано, что "несмотря на то, что в ходе оперативных мероприятий задержать лицо, сбывшее Ш. наркотическое средство, не представилось возможным, сведения, сообщенные обвиняемой, являются достоверными, поскольку указанное ей лицо действительно проживало без регистрации на территории Щелковского района Московской области в период совершения Ш. преступления и данные о причастности этого лица к незаконному обороту наркотиков имеются по другим уголовным делам". При этом материалы уголовного дела каких-либо документов, подтверждающих названные утверждения прокурора, не содержали. А в суд была представлена справка о том, что гражданин Таджикистана, соответствующий данным, указанным обвиняемой, 6 мая 2008 г. на территории РФ привлекался к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения.

Несмотря на то что никаких позитивных сведений обвиняемая фактически не сообщила, суд счел, что она сотрудничала со следствием, и назначил ей с учетом этого обстоятельства наказание ниже низшего предела санкции статьи УК <9>. Вряд ли при обычном рассмотрении уголовного дела суд оставил бы без внимания это обстоятельство.

<9> См.: указанное обобщение Московского областного суда.

Исходя из целей, стоящих перед институтом досудебного соглашения о сотрудничестве, для решения обозначенных в статье проблем можно предложить внесение следующих изменений в УПК:

Предлагая эти изменения в УПК, автор осознает, что они многим могут показаться спорными. Но в любом случае нельзя отрицать, что особый порядок рассмотрения уголовного дела в суде не только не соответствует целям института и не вписывается в нормы, определяющие его гл. 40 УПК, но еще и создает массу проблем. К тому же он не ведет к экономии процессуальных и материальных средств. Тем более что в массе уголовных дел, ежегодно рассматриваемых судами РФ, эта категория дел составляет мизерную долю <10>. Не способен этот порядок и защитить лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Так стоит ли при отсутствии выгод и наличии таких проблем продолжать и дальше рассматривать в особом порядке уголовные дела в отношении лиц, с которыми заключаются досудебные соглашения о сотрудничестве?

<10> См.: Обзоры судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2010, 2011, 2012 год.

Пристатейный библиографический список

  1. Александров А.С., Александрова И.А. Соглашение о досудебном сотрудничестве со следствием: правовая сущность и вопросы толкования норм, входящих в главу 40.1 УПК РФ // Уголовный процесс. 2009. N 2.
  2. Бегова Д.Я. Заключение с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и интересы потерпевшего при этом // Вестник Дагестанского государственного университета. 2011. Вып. 2.
  3. Брусницын Л.В. Сотрудничество со следствием: какие трудности в реализации новых норм УПК РФ ожидают правоприменителя // Уголовный процесс. 2009. N 12.
  4. Быков В.М. Новый закон о сделке обвиняемого с правосудием: критические заметки // Российский судья. 2009. N 11.
  5. Быков В.М. Защита прав и интересов потерпевшего при заключении стороной обвинения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым или обвиняемым // Следователь. 2010. N 3.
  6. Великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе // Журнал российского права. 2010. N 2.
  7. Головинский М.М. Особенности процесса заключения сторонами соглашения о сотрудничестве в порядке ст. ст. 317.1 - 317.3 УПК РФ // Вестник Владимирского юридического института ФСИН России. 2010. N 2(15).
  8. Дробинин Д.В. Некоторые проблемы уголовного судопроизводства при заключении обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное судопроизводство. 2011. N 3.
  9. Зуев Ю.Г. Обжалование процессуальных решений по делу в связи с наличием досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2012. N 3.
  10. Калугин А.Г. К вопросу о порядке рассмотрения уголовного дела судом при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве с обвиняемым // Российское право в Интернете. 2010. N 4. Спецвыпуск.
  11. Мартыненко Н.Э. Досудебное соглашение о сотрудничестве как средство защиты интересов потерпевшего // Российский следователь. 2011. N 22.
  12. Питер Х. Соломон-младший. Сделка с правосудием по-русски: значение особого порядка судебного разбирательства // Судья. 2011. N 9.
  13. Решетова Н.Ю., Конярова Ж.К. Досудебное соглашение о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности: Пособие. М., 2011.
  14. Семыкина О.И. К вопросу об ущемлении прав потерпевшего при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Актуальные проблемы совершенствования законодательства, правоприменения и правовых теорий в России и за рубежом: Материалы Второй Международной научно-практической конференции (3 декабря 2009 г.). Челябинск, 2010.

КонсультантПлюс: примечание.

Статья А.В. Смирнова "Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" включена в информационный банк.

  1. Смирнов А. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2009. N 10.
  2. Терехин А.А. Роль прокурора при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2011. N 1(26).
  3. Тисен О., Ткачев И. Сравнительный анализ правовой регламентации досудебного соглашения о сотрудничестве и особого порядка судебного разбирательства в российском уголовном судопроизводстве // Уголовное право. 2011. N 1.