Мудрый Юрист

К вопросу о феномене противопоставимости судебных актов (на примере решений об обращении взыскания на предмет залога)

Шварц М.З., доцент кафедры гражданского процесса Санкт-Петербургского государственного университета, кандидат юридических наук.

Анализ современной практики дает все основания для утверждения о том, что одним из ключевых вопросов ее развития является вопрос о содержании и пределах обязательности вступившего в законную силу судебного решения. Положения статьи 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, провозглашающие, что вступившие в силу судебные акты являются обязательными для всех без исключения субъектов российского права, не раз становились (и конечно, еще не раз станут) предметом анализа Конституционного Суда Российской Федерации. Содержание и свойства законной силы судебного решения - это главный итог процесса, ибо в них находит воплощение тот правовой результат, ради которого стороны обращаются в суд. Будучи плодом состязательных усилий лишь участников спора, решение тем не менее оказывает воздействие на правовое положение тех лиц, которые в процессе не участвовали, но обязаны принимать во внимание, учитывать его, сообразовывать свое поведение с содержанием судебного решения. Обсуждение пределов такого воздействия являлось предметом серьезных исследований крупных представителей науки гражданского процесса (М.А. Гурвич, Н.А. Чечина, Н.Б. Зейдер и др.) и не может считаться завершенным - в настоящей статье мы проиллюстрируем современную актуальность этой глобальной, не побоимся этого слова, проблемы на одном частном примере.

Предваряя дальнейшее изложение, заметим, что в целом ряде случаев заложенные в материальном законе конструкции игнорируют закономерности процессуального характера, что делает их в конечном счете неэффективными либо приводит к отрицанию реализованных в них идей, и связано это оказывается именно с ошибочными представлениями о механизме действия судебного решения, проявлениях его обязательности. Примером такой дефектной конструкции является порядок обращения взыскания на предмет залога, установленный действующим Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Реформирование ГК РФ в 2013 году затронуло и правовую регламентацию отношений залога. Но порядок обращения взыскания на предмет залога остался почти без изменений - в качестве общего правила сохранен судебный порядок обращения взыскания на него, внесудебное обращение взыскания допускается, только если оно предусмотрено соглашением залогодателя и залогодержателя (пункт 1 статьи 349 ГК РФ). Уже с момента принятия части первой ГК РФ соотношение судебного и внесудебного порядка обращения взыскания становилось предметом исследования и критики крупных российских цивилистов <1>. Не остались без внимания и неоднократные изменения закона в период 2008 - 2013 годов, направленные на расширение возможностей внесудебного порядка обращения взыскания. Однако обоснованность выделения обращения взыскания на предмет залога как самостоятельного этапа в развитии залогового правоотношения, сама необходимость обособления этого юридического факта от реализации предмета залога, именно благодаря которой и происходит "превращение" предмета залога в деньги, передаваемые залоговому кредитору, темой обсуждения на страницах литературы не являлись за редким исключением. Например, В.В. Грачев в учебнике гражданского права под редакцией доктора юридических наук, профессора А.П. Сергеева ограничивается лишь констатацией того, что судебное решение или соглашение залогодателя и залогодержателя об обращении взыскания во внесудебном порядке относятся к формальным предпосылкам реализации права залогодержателя (материальной предпосылкой является неисполнение или ненадлежащее исполнение должником обеспеченного залогом обязательства) <2>. Только в учебнике гражданского права, выпущенном авторским коллективом кафедры гражданского права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета под редакцией доктора юридических наук, профессора, академика Российской академии наук Ю.К. Толстого, можно найти объяснение решению законодателя не давать залогодержателю право реализовывать предмет залога, минуя процедуру обращения на него взыскания: обращение взыскания как самостоятельный этап реализации залогового притязания необходимо, во-первых, для выяснения, отвечает ли должник за допущенное нарушение, проверки возражений должника, во-вторых, для обеспечения справедливости при решении этого вопроса и предоставлении всем заинтересованным лицам равной защиты (например, при явной несоразмерности допущенного должником нарушения обязательства и стоимости заложенного имущества) <3>.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<1> См., например: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1997. С. 427 - 431.
<2> Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1 / Е.Н. Абрамова, Н.Н. Аверченко, Ю.В. Байгушева и др.; Под ред. А.П. Сергеева. М.: ТК "Велби", 2008. С. 911.
<3> Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 1. 7-е изд., перераб. и доп. / В.В. Байбак, Н.Д. Егоров, И.В. Елисеев и др.; Под ред. Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 2009. С. 703 - 705 (автор главы - Н.Ю. Рассказова).

Выявление значения такого юридического факта, как обращение взыскания на предмет залога, не составляет предмета настоящего исследования (пожалуй, только в пункте 2 статьи 40 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" мы находим указание именно на материально-правовое последствие его наступления: "Все права аренды и иные права пользования в отношении этого имущества, предоставленные залогодателем третьим лицам без согласия залогодержателя после заключения договора об ипотеке, прекращаются с момента вступления в законную силу решения суда об обращении взыскания на имущество"). Наше внимание привлекает тот факт, что обращение взыскания на предмет залога требует предъявления специального иска, то есть реализация залогового притязания сопровождается конструированием спора о праве, причем и тогда, когда в действительности такого спора нет, ибо должник сознает, что не исполнил обязательство и должен платить. Конечно, расширение возможностей обращения взыскания во внесудебном порядке в значительной мере позволяет избежать передачи на рассмотрение суда несуществующего спора о праве, но в случаях прямого запрета обращать взыскание на предмет залога во внесудебном порядке (пункт 3 статьи 349 ГК РФ) предъявление залогодержателем иска в суд становится неизбежным.

Представляется, что конструкция иска об обращении взыскания на предмет залога является несостоятельной как с материально-правовой, так и с процессуальной точки зрения.

В материально-правовом отношении необходимость иска об обращении взыскания на предмет залога как способа защиты должна быть проанализирована отдельно с позиции защиты интересов кредитора и должника.

Что касается кредитора, то ему может быть выгодно сначала попытаться получить удовлетворение из стоимости незаложенного имущества, "приберегая" заложенное имущество до появления других кредиторов, перед которыми в стоимости предмета залога у него есть преимущество. Из ГК РФ следует, что инструментом такого "придерживания" предмета залога от обращения на него взыскания является обращение в суд исключительно с иском о взыскании долга, без сопутствующего иска об обращении взыскания на предмет залога <4>.

<4> Рассказова Н.Ю. Залог движимого имущества // Меры обеспечения и меры ответственности в гражданском праве: Сб. ст. / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2010. С. 27.

Однако изменения, внесенные в часть 2 статьи 78 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Федеральный закон "Об исполнительном производстве") в 2008 году, оказались не согласованными с положениями статьи 349 ГК РФ и в значительной степени обессмыслили последние. Если пристав-исполнитель в процессе исполнения решения суда о взыскании долга обязан в первую очередь обращать взыскание на предмет залога и при отсутствии самостоятельного исполнительного документа об обращении взыскания на предмет залога, то предъявление иска об обращении взыскания на предмет залога становится излишним. Даже если кредитор не заявил иска о реализации залогового преимущества, он все равно получит это преимущество, ибо пристав-исполнитель в первую очередь обратит взыскание в целях удовлетворения его требования именно на предмет залога. Таким образом, залоговый кредитор лишен возможности не реализовать преимущество, вытекающее из права залога: даже если сам он не заинтересован в его реализации, взыскание долга для него будет возможным только через осуществление права залога. (Изложенное справедливо для случаев, когда должник и залогодатель совпадают в одном лице. Если залогодателем выступило третье лицо, а не должник (залог по чужим долгам), то предъявление судебному приставу-исполнителю исполнительного документа против должника о взыскании долга не запустит автоматически процедуру реализации предмета залога, ибо последний находится у другого лица. - Прим. авт.) Такое решение законодателя можно объяснить желанием не допустить злоупотреблений в действиях кредитора, который в отсутствие других кредиторов (например, еще не успевших предъявить свои иски или иски которых еще находятся на рассмотрении суда) стремится сначала получить удовлетворение за счет стоимости незаложенного имущества, оставляя предмет залога "про запас" - на случай, если незаложенного имущества не хватит для полного исполнения и придется обратить взыскание на предмет залога, в стоимости которого он будет иметь преимущественное участие. С другой стороны, нельзя не отметить, что навязывание осуществления залогового преимущества такому кредитору плохо согласуется с основными положениями гражданского законодательства об автономии воли - даже если кредитор не хочет воспользоваться правами, вытекающими из имеющегося у него обеспечения, ему придется (?!) ими воспользоваться.

С точки зрения интересов должника иск об обращении взыскания на предмет залога вообще лишен какого-либо смысла, ибо должнику, отвечающему по неисполненным обязательствам всем принадлежащим ему имуществом, безразлично, за счет какого именно имущества будет удовлетворено требование кредитора - за счет заложенного или незаложенного. За должником невозможно признать интерес в таком споре, ибо все принадлежащее ему имущество является равнодоступным для судебного пристава-исполнителя, исполняющего решение суда о взыскании долга.

Комментируя положения части 2 статьи 78 Федерального закона "Об исполнительном производстве", Н.Ю. Рассказова отмечает, что "решение законодателя подрывает самостоятельное значение иска об обращении взыскания на предмет залога, а это не может способствовать развитию залоговых отношений" <5>.

<5> Рассказова Н.Ю. Указ. соч.

Однако представляется, что иск об обращении взыскания на предмет залога (как и сама стадия обращения взыскания как этап в развитии залогового правоотношения) не может не только способствовать развитию залоговых правоотношений, но является искусственным, мертворожденным образованием, от которого нужно отказаться в силу следующего.

Существо залога состоит в предоставлении залогодержателю преимущества в получении удовлетворения из стоимости предмета залога перед другими кредиторами - это однозначно следует из легального определения (пункт 1 статьи 334 ГК РФ) и является общепризнанным. Таким образом, право залога связывает кредитора не с должником, а с другими кредиторами. Если обязательство залога является относительной правовой связью залогодержателя и залогодателя, то право залога залоговый кредитор противопоставляет не должнику, а другим кредиторам. По отношению к должнику права залога нет и быть не может, ибо последний отвечает перед кредитором каждой принадлежащей ему вещью равным образом (разумеется, за исключением имущества, на которое не может быть обращено взыскание согласно статье 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и др.). В силу этого кредитору достаточно обратиться с иском о взыскании долга и получить исполнительный лист на основании положительного решения суда. Именно в споре о взыскании основного долга проверяется, отвечает ли должник за неисполнение обязательства, действительно ли оно, не наступили ли факты правопрекращающего характера и т.п. Если должник отвечает всем принадлежащим ему имуществом, то у него не существует никаких особых интересов как залогодателя отдельной вещи, которые необходимо защитить в ходе специально конструируемого этапа развития залогового правоотношения под названием "обращение взыскания на предмет залога". Даже отказ в обращении взыскания на предмет залога, например по причине незначительности допущенной должником просрочки и несоразмерности имеющего места нарушения и стоимости предмета залога, не способен остановить процесс принудительного взыскания долга за счет иного имущества должника и самого предмета залога, который будет выступать уже не в этом качестве, а в роли "обычной" принадлежащей должнику вещи, стоимостью которой должник отвечает перед кредитором как любым иным имуществом. По действующему лишенному внутренней логики закону отказ в осуществлении прав залогодержателя не означает отказа в осуществлении прав кредитора. Последнее было бы значительно более логичным: если должник допустил незначительное нарушение и размер требований кредитора явно несоразмерен стоимости имеющегося у должника имущества, следует отказывать в иске о взыскании долга. Сегодня же по этим основаниям можно отказать в иске об обращении взыскания на предмет залога, но нельзя отказать во взыскании долга, принудительное исполнение которого способно привести пристава-исполнителя к необходимости выставить на публичные торги заложенную вещь. Во всяком случае представляется неверной квалификация закрепленных действующим законом оснований для отказа в обращении взыскания на предмет залога в качестве "имеющих целью защитить интересы залогодателя исходя из соображений разумности и справедливости" <6> - никаких особых интересов залогодателя не существует в силу подчеркнутого выше основополагающего правила гражданского права: субъекты гражданского права отвечают по своим обязательствам всем своим имуществом. Применение, например, правил пункта 2 статьи 348 ГК РФ оправданно только в отношении залогодателя по чужим долгам, такой залог действительно заслуживает отдельного регулирования, но сегодня в законе никакого различия между залогом по собственным долгам и залогом по чужим долгам в рассматриваемом отношении не проведено.

<6> Рассказова Н.Ю. Указ. соч. С. 17.

По этим же причинам (должник отвечает перед кредитором всем своим имуществом) лишены какого-либо смысла некоторые положения пункта 3 статьи 349 ГК РФ, предусматривающие обращение взыскания на предмет залога исключительно в судебном порядке. В рядовом ("незалоговом") исполнительном производстве судебный пристав-исполнитель обратит взыскание на принадлежащий должнику предмет, имеющий историческую или культурную ценность, безо всякой санкции суда. Почему на этот же предмет, выступающий предметом залога, взыскание можно обратить исключительно в судебном порядке, разумно объяснить невозможно.

Впрочем, имеются и более существенные возражения против иска об обращении взыскания на предмет залога и эти возражения имеют процессуальный характер.

Решение суда об обращении взыскания на предмет залога является ярким примером такого явления, как противопоставимость прав и актов, удостоверяющих эти права. Выше подчеркнуто, что право залога как право преимущества противопоставляется не должнику (ему, повторимся, право залога безразлично), а другим кредиторам должника. Соответственно, в правореализационных процедурах, таких, например, как сводное исполнительное производство или несостоятельность, оно противопоставляется им посредством предъявления судебного решения и исполнительного документа об обращении взыскания на предмет залога. По смыслу действующего закона в таком судебном решении это преимущество и основания для его осуществления проверены и подтверждены. Однако эти проверка и подтверждение осуществляются без привлечения к участию в деле тех участников гражданского оборота, на правовом положении которых как раз и отразится судебное решение. Именно в том, что решение об обращении взыскания на предмет залога является решением, которым провозглашается преимущество залогового кредитора, а другие кредиторы должника отстраняются от участия в стоимости предмета залога, и состоит главный порок существующей модели - это решение принимается без участия тех лиц, о правах которых оно выносится. Более того, учитывая значение судебного решения об обращении взыскания на предмет залога - манифестацию залогового преимущества, обращение взыскания на предмет залога рождает спор о праве между залоговым кредитором и другими кредиторами должника, ибо по своему содержанию это спор о том, кто из них имеет право получить стоимость вещи. Но лица, объективно состоящие с залоговым кредитором в этом споре, не участвуют в его разрешении. Изложенное позволяет выдвинуть громкое, но, рискнем заявить, обоснованное утверждение: все без исключения решения об обращении взыскания на предмет залога являются незаконными и подлежащими отмене по безусловному основанию - вынесение решения о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле (пункт 4 части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункт 4 части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), ибо все они имеют своим предметом решение вопроса об отстранении незалоговых кредиторов должника от участия в стоимости предмета залога, а приняты они были с грубым нарушением их права на судебную защиту. Подчеркнем: это решение не о правах и обязанностях должника, который в любом случае отвечает по долгам всем своим имуществом и по отношению к которому не может существовать преимущество, составляющее смысл права залога, а решение о правах незалоговых кредиторов, которым единственно и адресовано залоговое преимущество.

Вполне ожидаемое возражение (а как обеспечить участие незалоговых кредиторов в таком споре, если они суду неизвестны, своих требований к должнику, возможно, еще не предъявили и т.п.?) следует отклонить, несмотря на его обоснованность, ибо невозможность извещения и привлечения к участию в деле незалоговых кредиторов не способна оправдать передачу на разрешение суда спора с участием лица, которое не имеет интереса в исходе дела, то есть с участием должника. Как отмечено выше, в споре об обращении взыскания на предмет залога у него нет заинтересованности, таковая у него присутствует в споре о взыскании обеспеченного залогом долга. Разрешением последнего исчерпываются все возможности по отстаиванию должником своих интересов, так как именно в нем он может выставить и доказать имеющиеся возражения против взыскания, начиная с оспаривания самого факта возникновения долга и заканчивая истечением срока исковой давности. В споре об обращении взыскания на предмет залога должник, по сути, защищает чужие интересы - интересы своих незалоговых кредиторов. В частности, ссылаясь на обстоятельства, предусмотренные пунктами 2 и 3 статьи 348 ГК РФ, он будет возражать не против взыскания долга, просроченного хотя бы и незначительно, а в отношении обязательства, исполняемого периодическими платежами, просроченного менее трех наступивших сроков исполнения, а против предоставления кредитору преимущества перед другими кредиторами, основанного на праве залога. Несложно представить, какой интерес имеет должник в защите этих интересов и как активно он будет их отстаивать.

Наиболее ярко отношение должника к защите против иска об обращении взыскания на предмет залога иллюстрирует исковая давность. Если после удовлетворения иска о взыскании долга, но уже после истечения давности по залоговому требованию залоговый кредитор предъявит иск об обращении взыскания на предмет залога, то у должника есть основания заявить о применении судом исковой давности, однако у него нет к этому ни малейшего интереса, ибо в любом случае должник ответит перед кредитором стоимостью заложенной вещи. Как отмечено выше, действующая редакция части 2 статьи 78 Федерального закона "Об исполнительном производстве" избавляет залогового кредитора от необходимости предъявлять иск об обращении взыскания на предмет залога после успешного завершения процесса по иску о взыскании долга, но вместе с тем не исключает такого предъявления, а значит, описанная в предыдущем предложении ситуация вполне может возникнуть. Но в споре об обращении взыскания на предмет залога у должника уже не будет никакого интереса, он не только не станет заявлять о пропуске давности, он вообще не будет оспаривать право залога безотносительно к тому, существует оно на самом деле или нет, - выигрыш в залоговом споре ни в коей мере не облегчает его положения, и потому исход этого спора ему безразличен.

Таким образом, есть все основания утверждать, что предусмотренная действующим гражданским законодательством конструкция иска об обращении взыскания на предмет залога несостоятельна, ибо состоит в том, что такой иск всегда предъявляется к ненадлежащему ответчику. Нет необходимости специально обосновывать, что удовлетворение иска против ненадлежащего ответчика является незаконным. Привлечение же надлежащих ответчиков (незалоговых кредиторов) является для залогодержателя невозможным, ибо он их не знает. Следовательно, от иска об обращении взыскания на предмет залога следует отказаться.

Учитывая, что залог как право преимущества проявляет себя только в ситуации стечения кредиторов и лишен смысла против должника, рассмотрим дополнительно, как будут развиваться события в сводном исполнительном производстве и производстве по делу о несостоятельности, которые как раз и представляют собой ситуации стечения кредиторов.

Если в сводном исполнительном производстве судебный пристав-исполнитель сообщит незалоговым кредиторам, что они ничего не получат из стоимости реализованной на торгах вещи, так как ему предъявлен исполнительный лист об обращении взыскания на предмет залога, то незалоговым кредиторам остается либо смириться, либо обратиться с жалобой на судебное решение об обращении взыскания на предмет залога по основаниям нарушения их прав как лиц, не привлеченных к участию в деле. В производстве по делу о несостоятельности незалоговые кредиторы также лишены возможности возражать против включения в реестр требования, обеспеченного залогом, если иск об обращении взыскания на предмет залога был рассмотрен судом до возбуждения дела о несостоятельности (или был предъявлен до возбуждения дела о несостоятельности и, несмотря на возбуждение банкротного производства, кредитор решил довести разрешение спора в исковом производстве до конца). И только если залоговое требование будет заявлено к включению в реестр кредиторов впервые именно в деле о несостоятельности, незалоговые кредиторы смогут полноценно оспаривать залоговое преимущество при рассмотрении заявления о включении требований в реестр. Последний сюжет наглядно демонстрирует, что надлежащими ответчиками по требованию о реализации залогового преимущества являются незалоговые кредиторы, которым это преимущество противопоставляется, но участвовать в решении его судьбы они могут только при рассмотрении заявления о включении требования в реестр кредиторов в порядке статьи 100 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Выше было показано, что современная редакция статьи 78 Федерального закона "Об исполнительном производстве" обессмыслила существование иска об обращении взыскания на предмет залога как специального способа защиты. Если судебному приставу-исполнителю предъявлен лишь исполнительный лист о взыскании основного долга, но ему известно, что данный долг обеспечен залогом, и поэтому он в первую очередь обращает взыскание на предмет залога, значит, основанием для его действий является договор залога или иные предусмотренные законом доказательства существования права залога, которые он самостоятельно оценивает и признает достаточными для реализации залогового преимущества.

Однако означает ли это, что осуществление права залога не предполагает возникновения спора о праве и не требует специальных способов защиты? На этот вопрос следует дать отрицательный ответ. Такой спор о праве возможен, и фактически именно он и имеет место - это спор между залоговым кредитором и незалоговыми кредиторами относительно существования залогового преимущества. Именно последние, а не залогодержатель нуждаются в регламентации способов защиты своих интересов. Надлежащим способом их защиты следует считать иск о признании права залога отсутствующим. В зависимости от того, на каком этапе развития залогового правоотношения незалоговые кредиторы предъявят его, это требование либо будет достаточным для защиты их интересов (если предмет залога еще находится у залогодателя), либо должно быть соединено с иском об истребовании предмета залога у лжезалогодержателя (если предмет залога передан ему для реализации), либо должно быть дополнено требованием о взыскании неосновательного обогащения (если предмет залога уже был реализован лжезалогодержателем и вырученные суммы обращены им на погашение обязательств должника). В этих спорах между надлежащими (!) ответчиками - лицом, претендующим на осуществление залогового преимущества, и незалоговыми кредиторами - и будет разрешен вопрос о существовании права залога и наличии оснований для его реализации.

В заключение еще два замечания.

Первое. Изложенная выше критика иска об обращении взыскания на предмет залога основана на рассмотрении ситуации, когда залог предоставлен по своим долгам (должник и залогодатель совпадают в одном лице). Именно в этом случае правило о том, что должник отвечает перед кредитором всем своим имуществом, делает его ненадлежащим ответчиком в таком споре, так как никакого интереса в исходе спора у него нет. Но будет ли сказанное справедливо для ситуаций, когда залог предоставлен в обеспечение чужих долгов? Представляется, что и в этом случае ответ должен быть положительным в силу следующего. Кредитор вынужден предъявить иск к залогодателю по чужим долгам только тогда, когда последний препятствует реализации залогового притязания, а именно не выдает предмет залога для выставления его на торги. Если таких препятствий нет, то нет и спора с залогодателем; если есть, то надлежит предъявлять иск об истребовании предмета залога для передачи его на реализацию. Что же касается самого существа права залога, то и в ситуации залога по чужим долгам залоговое преимущество сталкивает не залогодержателя и залогодателя, а залогодержателя и незалоговых кредиторов лица, предоставившего обеспечение по чужим долгам. Соответственно, предъявление иска об обращении взыскания к залогодателю и в этом случае не спасает ситуации, так как представляет собой предъявление иска к ненадлежащему ответчику.

Второе. Конструкция иска об обращении взыскания на предмет залога основана на представлении об абсолютной противопоставимости судебного решения третьим лицам - против кого бы ни было принято судебное решение, оно обязательно для всех субъектов права, поэтому даже если ответчик по иску номинальный (в последнее время появился также термин "технический ответчик"), такое решение все равно можно предъявить третьим лицам и заставить их с ним считаться. Этот подход является принципиально неверным. Известно, что практика стремится преодолеть "абсолютное" действие судебного решения, ярким примером чего является правовая позиция, закрепленная в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав". Эту тенденцию, требующую отдельного глубокого изучения, следует приветствовать. Но не только в свете данного тренда практики, а и по самому существу категорически нельзя согласиться с законодательным закреплением иска против ненадлежащего ответчика как средства получения необходимых судебных констатаций и санкций. Современная модель обращения взыскания на предмет залога является мертворожденной именно по соображениям процессуального порядка - залогодатель по этому иску является ненадлежащим ответчиком. Такое решение как заведомо принятое о правах лиц, не привлеченных к участию в деле, является незаконным и подлежащим безусловной отмене и не может быть противопоставлено незалоговым кредиторам. А учитывая, что именно им оно и должно быть, по логике закона, противопоставлено, данная конструкция является нежизнеспособной и должна быть отменена. К сожалению, последние изменения ГК РФ не затронули порочный подход прежнего законодательства. Будем надеяться, что изменения в этой области наступят в ближайшем будущем.