Мудрый Юрист

Предмет договора об оказании юридической помощи

Кратенко М.В., старший преподаватель кафедры гражданского права Красноярского государственного университета.

В Гражданском кодексе РФ предмет договора отнесен к существенным условиям договора как сделки, о чем свидетельствует расположение норм о предмете в главе, посвященной заключению договора (гл. 28). Первостепенное значение данного условия объясняется тем, что в нем конкретизируются параметры предстоящего исполнения по договору. Будучи составной частью договора, имеющего определенное информационное содержание, условие о предмете также представляет собой своеобразную информацию, данные. В зависимости от типа договора эта информация должна быть более или менее полной. В договоре купли-продажи стороны должны достичь договоренности лишь о наименовании и количестве продаваемого товара (п. 3 ст. 455 ГК РФ) <*>. В договорах о передаче имущества в пользование, о выполнении работ или оказании услуг информация, как правило, должна индивидуализировать передаваемое имущество или совершаемые действия (п. 3 ст. 607 ГК РФ, ст. 743 ГК РФ, п. 1 ст. 973 ГК РФ). Определенность в предмете договора имеет значение для оценки исполнения по договору как надлежащего или ненадлежащего (ст. ст. 466, 483, 721, 723 и др.) <**>.

<*> В договорах, направленных на передачу вещи в собственность или временное пользование, обязанность должника по передаче вещи определяется в основном через описание признаков этой вещи; все остальные моменты, связанные с процессом передачи, регламентированы диспозитивными или императивными нормами Закона.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Договоры о передаче имущества" (Книга 2) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2002 (издание 4-е, стереотипное).

По этой причине сложно согласиться с включением в предмет договора тех обязанностей, которые определяются обычными для данного типа договора правилами и не нуждаются в обязательном согласовании сторонами. См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. Изд. 2-е, стереотипное. М., 2000. С. 23 - 24.

<**> Информационная концепция предмета договора все чаще встречается в современной литературе. Например, А.В. Егоров определяет предмет договора как "предстоящие действия сторон по исполнению договора, доведенные до необходимой степени конкретизации". Подробнее см.: Егоров А.В. Предмет договора комиссии // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 5. М., 2002. С. 89.

Особенностью договоров об оказании услуг является то, что действия обязанного лица индивидуализируются путем уточнения характеристик самой деятельности (действий) исполнителя, а в некоторых случаях указанием на его специальность (юрист, аудитор), профессиональные качества (специальное образование, стаж работы), профиль деятельности (специализацию).

Условие о предмете договора об оказании юридической помощи представляет собой описание деятельности юриста по конкретному делу, к такому выводу склоняется и арбитражная практика: договор об оказании правовых услуг может считаться заключенным, если в нем перечислены определенные действия, которые обязан совершить исполнитель, либо указана определенная деятельность, которую он обязан осуществить. В том случае, когда предмет договора обозначен указанием на конкретную деятельность, круг возможных действий исполнителя может быть определен на основании предшествующих заключению договора переговоров и переписки, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев делового оборота и т.д. <*>.

<*> См.: Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.09.1999 N 48 "О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг" (абз. 2 п. 1) // Вестник ВАС РФ. 1999. N 11.

Согласование предмета договора в значительной степени зависит от характера оказываемой юридической помощи. К примеру, если речь идет о судебном представительстве интересов клиента, индивидуализация исполнения достигается путем указания на судебное дело с участием клиента: характер требования, суд, рассматривающий дело; целесообразно также перечислить судебные инстанции, прохождение которых является обязанностью юриста.

В литературе отмечается, что соглашение об оказании юридической помощи не должно быть слишком подробным по содержанию: действия адвоката по ведению дела доверителя относятся к "сугубо специальному, профессиональному предмету ведения адвоката, и только адвокат может судить об их необходимости и целесообразности... но никак не доверитель" <*>; адвокат самостоятельно вырабатывает правовую позицию по делу; а такие вопросы, как тактика и стиль защиты, вообще относятся к индивидуальным особенностям личности адвоката и тем более не должны входить в содержание договора об оказании юридической помощи. Общая суть замечаний сводится к тому, чтобы не конкретизировать сверх необходимости предмет договора об оказании юридической помощи и не ограничивать свободу маневра адвоката. Подобная позиция широко распространена в литературе и наглядно отражает практику работы многих современных юристов.

<*> См.: Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов Ю.В. Теория адвокатуры. М., 2002. С. 80.

Высказываются опасения по поводу редакции п. 4 ст. 25 Закона об адвокатуре РФ <*>, в котором предмет поручения отнесен к существенным условиям соглашения об оказании юридической помощи: "В отличие от простого договора поручения, в рассматриваемом соглашении воля доверителя не может быть четко сформулирована... На момент подписания соглашения у адвоката и доверителя отсутствует четкое представление о том, какие именно действия необходимо выполнить" <**>. Действительно, для многих видов услуг характерно то, что процедура их исполнения регламентирована законодательством и требует самой незначительной детализации в конкретном договоре. Юридические услуги - не исключение. Например, нет никакой необходимости в согласовании деятельности юриста в судебном процессе: она регламентирована процессуальным Законом. Однако если речь идет об оказании юридической помощи иного рода, чем судебное представительство, характер услуг юриста желательно конкретизировать. Инициатива принадлежит юристу: он уточняет юридический интерес клиента, объем необходимых процессуальных и иных действий; предлагает клиенту возможные формы расчета и выплаты вознаграждения (почасовая оплата, фиксированные тарифы за отдельные виды услуг и т.п.). Клиент, как правило, либо соглашается на предложенные юристом условия, либо отказывается от его услуг вообще.

<*> Об адвокатуре и адвокатской деятельности в РФ: Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ (в ред. Федерального закона от 28.10.2003 N 134-ФЗ) // СЗ РФ. 2002. N 23. Ст. 2102; 2003. N 44. Ст. 4262.
<**> Подольный Н.А. Всегда ли в интересах доверителя, чтобы адвокат действовал в соответствии с его волей // Адвокатская практика. 2004. N 3. С. 16 - 17.

Наверное, поэтому в большинстве случаев предмет договора об оказании юридической помощи определяется указанием на определенный ее вид (консультирование, получение лицензии, представительство по делу в суде первой инстанции и т.п.) без какой-либо дальнейшей конкретизации.

Определенный интерес представляют "подразумеваемые" правовые услуги. Считается, что для юридической помощи адвоката характерны такие свойства, как комплексность и процессуальная завершенность. Соответственно, даже если в соглашении с адвокатом юридическая помощь ограничивается какой-либо процессуальной стадией, это не означает, что адвокат "может оставить своего подзащитного, например, сразу после вынесения неблагоприятного для последнего судебного решения без разъяснения порядка, оснований и сроков для обжалования" <*>. Кодекс профессиональной этики дает вполне определенные рекомендации адвокату на этот счет:

<*> Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов Ю.В. Указ. соч. С. 81.<*> В таких случаях, если осужденный возражает против обжалования приговора, адвокат должен по возможности получить от него письменный отказ от обжалования приговора (абз. 3 п. 4 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката) и тем самым исключить возможность претензий в дальнейшем относительно объема оказанной юридической помощи.

От вышеизложенных ситуаций следует отличать другие, когда адвокат не вправе отказаться от продолжения работы по делу доверителя, то есть обязан заключить дополнительное соглашение с доверителем в случае просьбы с его стороны. Например, адвокат, принявший поручение на защиту в стадии предварительного следствия, не вправе отказаться без уважительных причин от защиты в суде первой инстанции (абз. 2 п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Поводом для одного дисциплинарного разбирательства в Палате адвокатов Самарской области стала жалоба клиента, недовольного тем, что адвокат не обжаловал явно незаконный приговор в отношении его родственника (суд неверно квалифицировал действия подзащитного, не проверил возможность применения к подзащитному акта амнистии и др.). Адвокат объяснил это тем, что вопрос об обжаловании приговора не был решен с подзащитным сразу же после вынесения приговора. Квалификационная комиссия расценила действия адвоката как виновное неисполнение обязанности, предусмотренной п. 4 ст. 13 Кодекса профессиональной этики (обжалование приговора при наличии правовых оснований для его смягчения). За ненадлежащее исполнение обязанностей перед доверителем статус адвоката был прекращен <*>.

<*> Решение Совета Палаты адвокатов Самарской области от 30.10.2003 N 16-07-1 / СП по дисциплинарному производству в отношении адвоката Н. // Вестник Палаты адвокатов Самарской области. Бюллетень N 1. Самара, 2004. С. 135 - 137.

В интересах обеих сторон не сводить договор к решению одного лишь вопроса о гонораре. В подавляющем большинстве случаев, когда конфликт между юристом и клиентом достигал дисциплинарного или судебного разбирательства, содержание связывающего их договора оставляло желать лучшего именно в части согласования предмета договора и конкретизации обязанностей юриста. Многие юристы по-прежнему используют в работе шаблонные договорные проформы, которые не позволяют в должной мере учесть особенности конкретного поручения.

Неконкретное изложение условия договора о характере действий юриста может осложнить доказывание факта оказания услуг, когда клиент, недовольный результатами юридической помощи, отказывается подписывать акт о выполнении юристом поручения. При отсутствии иных доказательств (кроме акта) суды нередко разделяют позицию клиента и отказывают юристу в присуждении вознаграждения. Разрешая спор, возникший в связи с отказом ООО "Оценка-ДАКО" от оплаты оказанных юридических услуг, арбитражный суд пришел к выводу, что заявленные ООО "Аганин и партнеры" требования о взыскании указанных денежных средств не подлежат удовлетворению, поскольку факт предоставления спорных услуг не подтвержден соответствующим актом сдачи-приемки результатов произведенных истцом действий. Суд также отметил, что в договоре не конкретизированы виды предоставляемых услуг, в связи с чем не могут быть установлены ни сам факт оказания услуг, ни их объем <*>. Предметом другого судебного разбирательства стал договор о правовом обслуживании, в котором на исполнителя возлагались обязанности по взысканию дебиторской задолженности заказчика, обобщению и анализу рассмотрения судебных дел с участием заказчика и пр. Посчитав недоказанным, что стоимость фактически оказанных услуг по взысканию дебиторской задолженности соответствует размеру указанной в договоре общей цены за услуги, суд отказал юристу в присуждении предусмотренного договором вознаграждения <**>.

<*> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.10.2000 по делу N КГ-А40/4745-00 // СПС КонсультантАрбитраж:МосковскийОкруг.
<**> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13.09.2000 по делу N КГ-А41/4064-00 // СПС КонсультантАрбитраж:МосковскийОкруг.

Иногда клиента не устраивает объем работы, проделанной юристом по делу, что также может быть следствием недостаточной определенности предмета договора или расхождения между содержанием договора и выданной юристу доверенности. Показательно следующее дело. Организация (клиент) обратилась в Адвокатскую палату Красноярского края с жалобой на непрофессиональное поведение адвоката, его бездействие в течение срока для подачи кассационной жалобы и уклонение от встреч с клиентом. Несвоевременное получение копии решения арбитражного суда первой инстанции (только по запросу самого клиента) не позволило в дальнейшем обжаловать решение суда. В ходе дисциплинарного разбирательства адвокат ссылался на то, что соглашением об оказании юридической помощи на него не возлагалась обязанность по обжалованию судебного решения в апелляционном или ином порядке, и оплачено ему было лишь представительство интересов клиента в суде первой инстанции. Кроме того, как пояснил адвокат, ему удалось разубедить клиента в подаче кассационной жалобы. Дисциплинарная комиссия критически отнеслась к объяснениям адвоката, отметив следующее: в выданной адвокату доверенности были указаны полномочия на подачу апелляционной, кассационной и надзорной жалоб (доверенность составлялась клиентом в соответствии с пожеланиями адвоката!); соглашение об оказании юридической помощи было оформлено письменно, договоренность же об отказе от обжалования судебного решения состоялась устная, причем впоследствии клиент не признал это обстоятельство. В итоге адвокат был привлечен к дисциплинарной ответственности <*>.

<*> См.: Дисциплинарное производство N 34, рег. N 24/686. Архив Адвокатской палаты Красноярского края за 2003 г. (декабрь).

Можно предположить, что уже в скором времени наметится тенденция детализации в договоре обязанностей юриста, в том числе с целью защиты от необоснованных претензий клиента. Разумеется, речь не идет о какой-либо программе действий, увязанной по срокам, расходам, напоминающей смету в подряде! Выработать какую-либо универсальную тактику поведения юриста в гражданском и уголовном процессе действительно невозможно в отличие от ряда других услуг, которые подвержены стандартизации (аудиторские, медицинские, образовательные услуги).

В последнее время все больше актуализируется проблема услуг с "гарантированным" результатом, в том числе правовых услуг. Привычными стали условия договора об оказании юридической помощи, предусматривающие выплату юристу вознаграждения только при достижении положительного процессуального результата, в том числе в виде процента от взысканных в пользу заказчика сумм дебиторской задолженности или сумм налогов и налоговых санкций, которые удалось оспорить <*>. Другими словами, выплата вознаграждения юристу прямо или косвенно (через специфический механизм расчета вознаграждения) обуславливается характером решения правоприменительного органа - в пользу или не в пользу клиента.

<*> См.: Козлова Н.В. Договор возмездного оказания правовых услуг // Законодательство. 2002. N 4. С. 51.

В цивилистике и прежде обсуждались некоторые услуги, имеющие незначительные отличия от работ в их привычном представлении, с отделимым результатом. Их называли "полуработами-полууслугами", услугами с неустойчивым эффектом - в противоположность так называемым чистым услугам, не оставляющим вообще никакого видимого результата. Современная наука шагнула дальше?! Е.Г. Шаблова предлагает на законодательном уровне включить в предмет договоров об оказании некоторых услуг достижение нематериального результата, если исполнитель, осуществляющий предпринимательскую деятельность, берет на себя такое обязательство с возложением на него риска недостижения результата <*>. Н.В. Козлова, анализируя классические признаки нематериальных услуг (деятельность услугодателя не воплощается в овеществленном результате; услугодатель не гарантирует достижение предполагаемого результата) <**>, приходит к выводу, что подобное представление существенно сужает предмет договора об оказании услуг, которые в настоящее время отличаются значительным разнообразием (п. 2 ст. 779 ГК РФ) <***>. Даже в судебно-арбитражной практике будто бы наметилась некоторая тенденция включать в обязанности исполнителя не только совершение определенных действий, но и достижение определенного нематериального результата, полезного для заказчика.

<*> Шаблова Е.Г. Гражданско-правовое регулирование отношений возмездного оказания услуг. Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 27 - 28.

Идея более чем спорная и вряд ли получит поддержку в судебно-арбитражной практике, "воспитанной" на классическом разграничении работ и услуг по признаку наличия или отсутствия результата деятельности исполнителя.

<**> См.: Кротов М.В. Обязательство по оказанию услуг в советском гражданском праве: Учебное пособие. Л., 1990. С. 44 и сл.
<***> В качестве примера услуг с гарантированным результатом автором приводятся экскурсионные, туристические, культурно-зрелищные и др. услуги. См.: Козлова Н.В. Договор возмездного оказания правовых услуг // Законодательство. 2002. N 3. С. 43 - 44.

Проанализируем концепцию нематериального результата услуг Е.Г. Шабловой, имеющую принципиальное значение для правового регулирования всей сферы услуг. Прежде всего сложно согласиться с тем, что гарантия нематериального результата допустима лишь в договоре с исполнителем-профессионалом. Представляется, что не субъектный состав договора, а объективные характеристики самой деятельности по оказанию соответствующих услуг (четкая функциональная связь между деятельностью исполнителя и результатом, "результативность" некоторых услуг - ремонт бытовой техники, парикмахерские услуги и т.п.) должны выступать критерием действительности условия договора о достижении результата.

Обращение к тенденциям в современной судебной практике представляется поспешным - по проблемным вопросам возмездного оказания услуг она только-только формируется. В деятельности некоторых арбитражных судов встречаются примеры, когда одни и те же вопросы находят принципиально разное решение. Так, Постановлением Федерального арбитражного суда Уральского округа удовлетворены требования исполнителя (истец) к заказчику (ответчик) о взыскании дополнительного вознаграждения в размере 15000000 руб. за деятельность исполнителя, способствовавшую полной отмене налоговых санкций в отношении заказчика. Одновременно суд отклонил доводы ответчика о неправильном применении судом норм главы 39 ГК РФ, не предусматривающих оплату конкретного результата: "...Оснований для применения ст. 424 ГК РФ о взыскании обычной цены не имелось, поскольку договором был предусмотрен конкретный размер оплаты выполненных услуг" <*>.

<*> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 31.01.2002 по делу N Ф09-37/02-ГК // СПС "КонсультантАрбитраж:УральскийОкруг".

В других случаях тот же суд занимал принципиально иную позицию, основанную на разъяснении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам заключения договоров об оказании правовых услуг, предлагая юристу рассчитать вознаграждение в порядке ст. 424 ГК РФ, вместо предусмотренной договором цены. По делу о взыскании задолженности по договору, предусматривающему оплату услуг юриста в размере суммы, на которую будут снижены налоговые санкции, Федеральный арбитражный суд Уральского округа, отменяя решение суда первой инстанции (присудившего юристу вознаграждение), указал на неприменение судом ст. 779 ГК РФ и порекомендовал при новом рассмотрении дела определить вознаграждение в порядке, предусмотренном ст. 424 ГК РФ с учетом фактически совершенных юристом действий по исполнению договора <*>.

<*> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 05.04.2000 по делу N Г-14836 // СПС "КонсультантАрбитраж:УральскийОкруг".

Аналогичным было решение по делу о взыскании оплаты за правовые услуги в размере 5% от основного долга, 7% от суммы процентов и 15% от неустойки, взысканных с дебиторов заказчика. См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 19.03.2002 по делу N Ф09-427/02-ГК // СПС "КонсультантАрбитраж:УральскийОкруг".

Неуверенность в определении предмета исследуемого договора (и близких к нему договоров об оказании медицинской помощи) свойственна не только российской цивилистике. Немецкий ученый Дитер Медикус отмечает наличие серьезных трудностей при попытке установить различие между договором об оказании услуг и договором подряда. В случае возникновения сомнения, включается ли в предмет договора только деятельность или (и) ее результат (например, врач обещает удалить больной зуб или он только обещает выполнять необходимые для этого действия), следует учитывать способность исполнителя к трезвому расчету результатов и его обещанию в разумных пределах.

Более категоричные высказывания можно обнаружить в работе другого немецкого специалиста Марио Цебуллы, где представительская деятельность адвоката прямо подведена под модель договора об оказании услуг: "...Предметом договора о предоставлении услуг является осуществление обязанным лицом деятельности как таковой. Ведет ли это к какому-либо результату - безразлично... Адвокат, ведущий дело по гражданскому иску, работает в рамках договора о предоставлении услуг. Требуется лишь надлежащее осуществление самой деятельности, а не обязательно достижение какого-либо определенного результата. В противном случае оплата труда адвоката всегда зависела бы от решения суда" <*>. Адвокат, который должен дать заключение по определенному вопросу, по словам автора, действует уже в рамках договора подряда, поскольку здесь речь идет об определенном результате деятельности - составлении заключения.

<*> Цебулла М. Немецкое хозяйственное право: Учебное пособие / Под ред. А. Крец. Университет Пассау. Красноярск, 2001. С. 58 - 59.

Таким образом, при анализе договора об оказании юридической помощи, предусматривающего достижение юристом определенного результата, предлагается выявлять объективную связь между его деятельностью и наступлением указанного в договоре результата, объективную результативность некоторых видов юридической помощи.

В российской науке не сложилось единого мнения относительно допустимости обязательств по оказанию услуг с гарантией результата. По мнению Д. Степанова, решение вопроса непосредственно вытекает из принципа свободы договора и диспозитивности гражданско-правового регулирования отношений: "...Стороны вправе предусмотреть в договоре правовой режим обязательства, отличный от общей модели, определенной в Законе; в частности, в договоре возмездного оказания услуг - условие об обязательном достижении результата" <*>. Единственным и естественным ограничением подобной свободы договаривающихся сторон, на взгляд автора, будет физическая природа соответствующих услуг, в некоторых случаях заведомо исключающая какие-либо гарантии результата.

<*> См.: Степанов Д. Кто будет платить и кому платить не будут (К вопросу о разработке порядка оплаты юридических услуг) // Хозяйство и право. 2002. N 1. С. 63.

Ю.В. Романец, напротив, считает, что свободу договора не следует абсолютизировать, особенно если она реализуется вопреки системным признакам того или иного обязательства: "Особенностью услуг, отличающей их от подряда, является то, что работа, выполняемая по договору возмездного оказания услуг, направлена на достижение результата, который неотделим от процесса работы... Поскольку указанная специфика существует объективно, участники договора возмездного оказания услуг не вправе по своему усмотрению распространить на него подрядные нормы, отражающие выполнение работы с целью получения отделимого результата" <*>. В качестве наглядного примера автор указывает на недействительность таких условий договора оказания медицинских услуг, в которых вопрос о выплате вознаграждения врачу или его ответственность ставится в зависимость от выздоровления пациента <**>.

<*> Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России. М., 2001. С. 82 - 83.
<**> Тем не менее в одной из последних диссертаций на тему медицинских услуг возможность включения в договор условия об оплате услуг только при выздоровлении пациента обосновывается с помощью конструкции условной сделки (выплата вознаграждения под отлагательным условием). См.: Васильева Е.В. Договор возмездного оказания медицинских услуг по законодательству Российской Федерации. Автореф. дис. канд. юрид. наук. Томск, 2004. С. 15.

Представляется, что модели договора возмездного оказания медицинских услуг (гл. 39 ГК РФ) в большей степени соответствует такое условие, которое ставит в зависимость от выздоровления пациента выплату не всего вознаграждения, а лишь его части (премиальных). В противном случае умаляется ценность собственно процесса лечения пациента.

Действительно, в построении системы гражданско-правовых обязательств есть определенная логика; вопрос лишь в том, насколько она обязательна для договаривающихся сторон. В ст. 421 ГК РФ ("Свобода договора") свобода сторон заключить непоименованный или смешанный договор сформулирована как безусловная; любое условие договора, выраженное диспозитивной нормой Закона, стороны могут изменить или вообще исключить его применение. Обратимся к положениям гл. 39 ГК РФ: в них нет прямого запрета для исполнителя принять на себя обязательство по достижению определенного результата. Легальное определение договора возмездного оказания услуг (п. 1 ст. 779 ГК РФ) позволяет сделать вывод лишь о том, что здесь в отличие от подряда действия (деятельность) исполнителя, совершенные в соответствии с условиями договора (надлежащим образом), оплачиваются в любом случае. Однако из этого вовсе не следует, что запрещены договоры об услугах, предусматривающие выплату дополнительного вознаграждения за результат. Не существует и какой-либо устойчивой, общепринятой в цивилистической доктрине классификации деятельности на работы и услуги. Разделение работ и услуг, принятое в быту или, например, закрепленное в налоговом законодательстве, экономико-статистических классификаторах <*>, для целей гражданско-правового регулирования не имеет юридического значения.

<*> См., например: Общероссийский классификатор видов экономической деятельности ОК 029-2001 (КДЕС Ред. 1): Утв. Постановлением Госкомстата РФ от 6 ноября 2001 г. N 454-ст. // СПС "КонсультантПлюс:ВерсияПроф".

Тем не менее уже сегодня возможна оценка судом действительности условия о вознаграждении за результат в договоре об оказании юридической помощи. Необходимо лишь решить вопрос, насколько объективно возможно достижение того или иного результата действиями самого юриста. Далее суду следует обратиться к понятию обязательства, закрепленному в ст. 307 ГК РФ, согласно которому кредитор имеет право требовать от должника (в частности, клиент от юриста) исполнения его обязанности действовать определенным способом или бездействовать, но не более того.

Высший Арбитражный Суд РФ не возражает против согласования в договоре об оказании правовых услуг иных, кроме процессуальных, результатов деятельности юриста: "...Поскольку стороны в силу статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации вправе определять условия договора по своему усмотрению, обязанности исполнителя могут включать в себя не только совершение определенных действий (деятельности), но и представление заказчику результата действий исполнителя (письменные консультации и разъяснения по юридическим вопросам; проекты договоров, заявлений, жалоб и других документов правового характера и т.д.)" <*>.

<*> См.: Абз. 3 п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ "О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг" от 29.09.1999. N 48.

В отношении непроцессуальных результатов юридической помощи суды действительно настроены более либерально. Предметом одного судебного разбирательства стал договор об оказании платных правовых услуг, по которому исполнитель принял на себя обязательство по разработке учредительных документов негосударственного образовательного учреждения, оказанию содействия в его регистрации, постановке учреждения на учет в налоговой инспекции и внебюджетных фондах и т.д. Возвращая дело для повторного рассмотрения, окружной суд отметил, что для правильного разрешения вопроса о присуждении исполнителю суммы вознаграждения за проделанную работу "необходимо установить факт наличия либо отсутствия результата, на достижение которого были направлены действия сторон договора" <*>. В другом деле суд, оценив условия договора об оказании правовых услуг с точки зрения его конечной цели, пришел к выводу, что наступление срока выплаты вознаграждения юристу следовало связывать с моментом завершения исполнительного производства. Учитывая, что исполнительное производство завершено не было, какого-либо имущественного предоставления по исполнительному документу заказчик услуг не получил, а срок действия договора на оказание правовых услуг не истек, суд отказал юристу в присуждении вознаграждения <**>.

<*> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.10.2000 по делу N КГ-А40/4745-00 // СПС "КонсультантАрбитраж: МосковскийОкруг".
<**> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 12.02.2002 по делу N Ф09-147/02-ГК // СПС "КонсультантАрбитраж: УральскийОкруг".

Иначе говоря, при квалификации обязательств, возникающих в рамках договора об оказании юридической помощи, не может быть единого подхода. Применительно к таким услугам юриста, как составление проекта искового и других заявлений, получение лицензии, регистрация юридического лица, вполне допустимы гарантии результата. Напротив, условия договора, содержащие обещания юриста добиться для подзащитного условного наказания, "отсудить" определенную сумму у должников клиента или у налоговых органов, должны признаваться ничтожными (по ст. 307 и ст. 168 ГК РФ). Подобные обязательства, исполнение которых юрист объективно не может гарантировать, даже зная все нюансы предстоящего дела, чреваты конфликтом с клиентом, который при неудачном исходе будет упрекать юриста в невыполнении обещанной работы. С подобной претензией обратился в Адвокатскую палату Красноярского края клиент, ссылаясь на то, что адвокат "большой гонорар получил, а работу не выполнил", - не добился для родственника клиента мягкого наказания за преступление <*>.

<*> Дисциплинарное производство N 51, рег. N 24/775. Архив Адвокатской палаты Красноярского края за 2003 г. (декабрь). Впоследствии дисциплинарное производство по делу было прекращено в связи с тем, что адвокат возвратил клиенту гонорар и договорился с ним о примирении (жалоба была отозвана).