Мудрый Юрист

К вопросу об основаниях и процедуре установления уровней террористической опасности в России

Фещенко Павел Николаевич, руководитель кафедры уголовно-правовых дисциплин Волго-Вятского института (филиала) Университета имени О.Е. Кутафина, кандидат юридических наук, доцент, полковник в отставке.

В статье рассмотрены проблемы оценки социальной напряженности как важного криминогенного фактора и определения ее места в причинном комплексе преступности. Делается вывод о целесообразности учета данного явления при определении уровней террористической опасности, предпосылок массовых беспорядков и их предупреждении.

Ключевые слова: социальная напряженность, причины преступности, терроризм, уровни террористической опасности, экстремизм, профилактика преступности.

On the issue of the grounds and procedure of determination of levels of terroristic danger in Russia

P.N. Feshhenko

Feshhenko Pavel Nikolaevich, head of the Chair of Criminal-Law Subjects of Volga-Vyatka Institute (Branch) of O.E. Kutafin Moscow State Law University, candidate of juridical sciences, assistant professor, retired colonel.

In article problems of an assessment of social tension as important criminogenic factor and definition of its place in a causal complex of crime are considered. The conclusion about expediency of the accounting of this phenomenon is drawn at definition of levels of terrorist danger, preconditions of mass riots and their prevention.

Key words: social tension, crime reasons, terrorism, levels of terrorist danger, extremism, crime prevention.

Для обеспечения более эффективного противодействия терроризму и снижения тяжести последствий террористических акций российское законодательство в данной сфере недавно дополнено положением о возможности введения различных уровней террористической опасности.

По оценкам экспертов, это позволит более гибко использовать силы и средства правоохранительных органов и, главное, защитить жизнь и здоровье простых граждан - традиционных объектов преступных посягательств.

Как известно, подобный подход давно используется в зарубежных странах и показал на деле свою эффективность.

Как показывает анализ документов, установление различных степеней (уровней) террористической опасности в российском законодательстве привязывается лишь к одному фактору (обстоятельству, основанию) - угрозе совершения террористического акта.

Так, в соответствии с Указом Президента РФ от 14.06.2012 N 851 "О порядке установления уровней террористической опасности, предусматривающих принятие дополнительных мер по обеспечению безопасности личности, общества и государства" <1> уровень террористической опасности на отдельных участках территории Российской Федерации (объектах) может быть окрашен в синий, желтый или красный цвет.

<1> Указ Президента Российской Федерации от 14.06.2012 N 851 "О порядке установления уровней террористической опасности, предусматривающих принятие дополнительных мер по обеспечению безопасности личности, общества и государства" [Электронный ресурс] // СПС "КонсультантПлюс", 2012.

Повышенный ("синий") уровень террористической опасности устанавливается при наличии требующей подтверждения информации о реальной возможности совершения террористического акта; высокий ("желтый") - при наличии подтвержденной информации о реальной возможности совершения террористического акта; критический ("красный") - при наличии информации о совершенном террористическом акте либо о совершении действий, создающих непосредственную угрозу террористического акта.

При всех положительных сторонах данного нововведения, по нашему мнению, имеется обстоятельство, существенно снижающее эффективность данной деятельности и не позволяющее в полной мере достичь главной цели - снижения числа жертв и тяжести последствий террористической деятельности.

На наш взгляд, вне поля зрения остается проблема подготовки и совершения террористических актов неорганизованными одиночками или группами лиц, не попавшими в поле зрения представителей спецслужб. Наглядным примером такой опасности, по нашему мнению, могут быть совершенные взрывы Брейвиком в Норвегии в 2011 году у правительственных зданий <2>, а также теракт во время марафона в Бостоне в 2013 году.

<2> Норвегия потрясена кровавой бойней // Известия. 2011. 25 июля.

Аналогичная, по сути, ситуация имела место и в Кировской области зимой 1999 года, когда группа из 12 человек, проповедовавших националистические взгляды, подготовила и "в чистом поле" произвела подрыв магистрального газопровода "Сибирь - Западная Европа" (Уренгой - Помары - Ужгород) в целях оказания дополнительного, по их мнению, давления на власти России и склонения к отказу от активной контртеррористической деятельности в Чечне <3>.

<3> Федеральная служба безопасности Российской Федерации. Управление по Кировской области. Очерки истории [Текст] / Киров: Издательский Дом "Вятская губерния", 2008. С. 209 - 211.

После каждого из подобных террористических актов, как известно, принимается система мер для недопущения повторных преступлений на аналогичных объектах - усиливаются режимные меры и т.д. Однако, по нашему мнению, вне правового регулирования остается система мер по воздействию на мотивационную сферу террористической деятельности.

Как показали события последнего времени, при наличии стойкой преступной мотивации "пример Брейвика" по публичному расстрелу детей и случайных граждан в разных точках мира повторило уже значительное число преступников. Думается, они захватили бы и гражданские самолеты - по "примеру 11 сентября", если бы не принятые специальные меры противодействия именно на этих объектах.

Но, по сути, беззащитными для террористов остаются пассажиры автобусов (успешный пример по Минеральным Водам известен), больницы (успешный пример Буденновска), театры (пример "Норд-Оста"), гостиницы (Олимпиада в Мюнхене) и т.д.

И если сегодня спецслужбы успешно работают по готовящим теракты профессионалам, то проблемой, на наш взгляд, все больше становится предупреждение терактов со стороны тех, кто не участвует в деятельности незаконных вооруженных формирований, не является террористом-наемником, активистом-националистом и т.д.

По нашему мнению, в научном и практическом плане в этой связи стоит проблема изучения настроений широких масс и значительных социальных групп для оценки состояния недовольства действиями или бездействием властей по улучшению их жизни - "социальной напряженности", могущих привести к использованию методов террора как инструмента воздействия. Конечно, "недовольные граждане" могут также перекрывать дороги, захватывать здания, уничтожать имущество и т.д. Например, как сообщил "Интерфакс", "в субботу, 23 июня 2013 года, возмущенные длительной бездеятельностью властей, жители Воронежской области после многотысячного санкционированного митинга в итоге сожгли постройки и оборудование нарушавшей экологические нормы горнодобывающей компании" <4>.

<4> [Электронный ресурс]. URL: http://news.mail.ru/inregions/center/36/incident/13613015/?frommail=1.

Как справедливо указывает Ю.В. Сапронов, "экстремизм формирует атмосферу социальной напряженности в обществе и является мощным криминогенным фактором" <5>.

<5> Сапронов Ю.В. К вопросу о социально-криминологической характеристике ксенофобии и экстремизма как взаимосвязанных явлений [Текст] / Ю.В. Сапронов // Российский следователь. 2012. N 21. С. 26.

Термин "социальная напряженность" в последние годы стал привычным как для ученых, политиков, корреспондентов, так и простых граждан. Он стал таким же привычным, как "коррупция", "экономический кризис", "экстремизм и терроризм" и многие другие термины, отражающие различные аспекты неблагополучия в различных странах, регионах или сферах жизни общества.

Это неблагополучие, вызывающее недовольство населения действиями или бездействием властей по нормализации обстановки, может носить конституционный характер в виде пикетов, забастовок и т.п., как, например, марш молодых мам с детскими колясками в Израиле, протестующих против политики по обеспечению детскими садами <6>, а может принимать и форму погромов, террористических актов и насильственного захвата власти, как это было в России в 1917 году или Тунисе в 2011-м, Лондоне 7 августа 2011 года, Египте в 2013 году и т.д.

<6> Новости [Трансляция] // ТВ1. 25 августа 2011 г.

Недовольство может касаться определенных слоев населения или социальных групп - пенсионеров, авиадиспетчеров, рыболовов-любителей и т.п., а может объединять в справедливом гневе большинство населения, как на Ближнем Востоке в 2011 - 2013 годах.

Акции протеста могут носить спонтанный характер как реакция на конкретный факт ущемления основных прав и свобод (как при убийстве полицейскими подростка в Греции или оставлении на свободе преступников после убийства футбольного болельщика в Москве в 2010 году, легализации однополых браков во Франции в 2013 году), а также иметь организаторов и идейных вдохновителей в виде партий и революционных организаций (как в России в начале XX века) и т.д.

По нашему мнению, ситуация может теоретически изменяться от полного удовлетворения населения своим положением, когда "социальная напряженность" равна нулю, до максимума всеобщего недовольства, заканчивающегося погромами и сменой режима.

Проведенные исследования сложившейся ситуации показали, что указанное явление сегодня не учитывают важнейшие нормативные акты в сфере применения специально-криминологических мер противодействия преступности, нарушая принцип системности в предупредительной деятельности и снижая эффективность принимаемых мер.

Эти аспекты, по нашему мнению, должны были найти свое отражение в соответствующем документе федерального уровня, где предписывалось бы изучить "социальную напряженность", определять возможные перспективы перехода количественных изменений в качественные (погромы и революции) и своевременно принимать управленческие решения о снижении "ее градуса" <7> до безопасного уровня.

<7> Одно из последних упоминаний этого термина отмечено при описании в СМИ скандального видеосюжета о тайных беседах известного оппозиционера С. Удальцова с представителем из Грузии, который агитировал за совершение "цветной революции" в России и "повышение градуса протеста", создавая "напряжение для властей сразу в нескольких больших городах в разных частях страны...". См. об этом: Обвиненный протест // Аргументы и факты. N 41. 2012.

Анализируя принятый в декабре 2010 года новый Федеральный закон "О безопасности" <8>, можно сделать вывод, что он в ст. 2 в числе основных принципов определяет "приоритет предупредительных мер в целях обеспечения безопасности", в ст. 3 при регламентации деятельности по обеспечению безопасности на первое место ставит "прогнозирование, выявление, анализ и оценку угроз безопасности" (ч. 1), а в ч. 8 - "организацию научной деятельности в области обеспечения безопасности", в ст. 8 также дает право президенту вводить на территории Российской Федерации или в отдельных местностях чрезвычайное положение.

<8> Федеральный закон от 28.12.2010 N 390-ФЗ "О безопасности" [Электронный ресурс] // СПС "КонсультантПлюс", 2012.

По нашему мнению, сегодня остается вне поля зрения предшествующий этому период "существенного роста социальной напряженности (т.е. недовольства властями) выше среднего уровня", которая может создаваться умышленно или по неосторожности и должно повлечь соответствующую (по нашему мнению, уголовную) ответственность, что сегодня пока законом также не урегулировано.

Достижению успеха, как справедливо указывают авторы, здесь могут способствовать наличие системы мониторинга динамики угроз, позволяющей достоверно прогнозировать развитие ситуации в интересах безопасности... а также создание благоприятных условий жизнедеятельности людей, исключающих обострение конфликтов <9>.

<9> Пилюгин Д.С., Пилюгина Т.В. Национальная безопасность на уровне региона как фактор снижения напряженности в обществе и формирования толерантности [Текст] / Д.С. Пилюгин, Т.В. Пилюгина // Российский следователь. 2012. N 21. С. 39.

Принятые поправки в ФЗ "О противодействии терроризму", вводящие в практическую деятельность понятие уровней террористической угрозы, по сути, касаются лишь информации о готовящихся террористических актах, оставляя без внимания не менее опасную ситуацию роста "социальной напряженности" и предпосылок массовых беспорядков с не менее тяжкими последствиями.

На наш взгляд, с учетом изложенных выше соображений, представляется целесообразным внести определенные дополнения в соответствующий Указ Президента РФ.

Во-первых, везде по тексту к фразе "террористического акта" дополнить в скобках "террористических актов", что позволит изменить содержание предупредительной деятельности, добавив таким образом к тому, что уже регламентировано сейчас применительно к ожидаемому "теракту", еще и деятельность, касающуюся воздействия на объективные и субъективные причины и благоприятствующие условия <10> для совершения других терактов, в том числе случайными лицами в порядке подражания или по мотивам уверенности в своей "миссии" на земле, "ответственности за улучшение жизни народа" и т.д. в условиях резкого роста "социальной напряженности" как показателя недовольства действиями властей.

<10> Эминов В.Е. Причины преступности в России: криминологический и социально-психологический анализ [Текст]. М.: Норма: ИНФРА-М, 2011 [и др.].

Понятно, что можно сколько угодно призывать к насильственному захвату власти, но если в стране нулевая безработица, высокие социальные пособия, минимальная преступность и коррупция, реальная дружба народов, то над этим "оратором" сытые граждане только посмеются.

Как справедливо указывает Д. Ольшанский, "терроризм - это завершающее звено в довольно сложной цепочке. Радикализм-экстремизм-фанатизм-терроризм... Радикализм в умах рано или поздно начинает требовать конкретных действий. Склонность к таким крайним действиям на основе радикальных взглядов и требований проявляется в экстремизме. <...>

Терроризм - это, прежде всего, самозащитная реакция политического, социального, религиозного, экономического и т.д. меньшинства против тех или иных действий большинства. <...> Терроризм возникает тогда, когда исчерпаны все возможности диалога. Когда нет желания слышать и возможности понимать друг друга. Когда нет веры в обещания друг друга..." <11>.

<11> Ольшанский Д. Психология терроризма [Текст]. СПб.: Питер, 2002. С. 209, 213.

Отсутствие правовой оценки последствий подобных действий, ведущих к росту социальной напряженности, по нашему мнению, неминуемо приведет к появлению "выразителей чаяний масс", предлагающих быстрый и "простой" путь разрешения проблем, в том числе "расшатывания власти" через совершение террористических актов.

Поэтому, во-вторых, предлагается в перечень оснований для установления "уровней террористической опасности" ввести "существенный рост социальной напряженности в стране или регионе", предварительно законодательно определив содержание этого "явления" и критерии оценки применительно к соответствующему "цвету уровня" <12>.

<12> См.: Фещенко П.Н. Место и роль коррупции в генезисе социальной напряженности: монография [Текст]. Киров: Издательство Вятского государственного гуманитарного университета, 2011. (В работе, в частности, дана авторская методика оценки состояния и уровней социальной напряженности. - Прим. автора.)

В-третьих, представляется целесообразным установить ответственность должностных лиц за принятие или непринятие управленческих решений, могущих или реально приведших к существенному росту социальной напряженности, что, естественно, потребует предварительного обучения "чиновников", следователей, судей и т.д. соответствующей теории и создания системы и процедур объективной государственной оценки устанавливаемых показателей.

Эта деятельность потребует не только оценки числа "граждан, не довольных деятельностью властей" <13>, но и установления доли тех, кто готов участвовать в открытых акциях протеста, а также совершать насильственные действия с оружием или без такового, включая террористические акты, для отмены соответствующих решений. Потребуется реагировать на рост этих "долей" за год и выяснять причины <14>, в т.ч. связанные с политикой в СМИ, содержанием школьных программ, ростом числа неблагополучных семей, матерей-одиночек и т.д.

<13> Уровень и направленность протестных настроений в Кировской области [Текст] // Ежегодный доклад Общественной палаты Кировской области "О состоянии гражданского общества в Кировской области за 2011 год". Киров: Общественная палата Кировской области; Издательство Вятского государственного университета, 2012. С. 17 - 26 [и др.].
<14> Мохаддам Ф.М. Терроризм с точки зрения террористов: что они переживают и думают и почему обращаются к насилию [Текст] / пер. В.А. Соснина. М.: Форум. 2011 [и др.].

Литература

  1. Мохаддам Ф.М. Терроризм с точки зрения террористов: что они переживают и думают и почему обращаются к насилию / пер. В.А. Соснина [Текст] / М.: Форум, 2011.
  2. Ольшанский Д. Психология терроризма [Текст]. СПб.: Питер, 2002.
  3. Пилюгин Д.С., Пилюгина Т.В. Национальная безопасность на уровне региона как фактор снижения напряженности в обществе и формирования толерантности [Текст] / Д.С. Пилюгин, Т.В. Пилюгина // Российский следователь. 2012. N 21.
  4. Сапронов Ю.В. К вопросу о социально-криминологической характеристике ксенофобии и экстремизма как взаимосвязанных явлений [Текст] / Ю.В. Сапронов // Российский следователь. 2012. N 21.
  5. Уровень и направленность протестных настроений в Кировской области [Текст] // Ежегодный доклад Общественной палаты Кировской области "О состоянии гражданского общества в Кировской области за 2011 год". Киров: Общественная палата Кировской области; Издательство Вятского государственного университета, 2012.
  6. Федеральная служба безопасности Российской Федерации. Управление по Кировской области. Очерки истории [Текст]. Киров: Издательский Дом "Вятская губерния", 2008. С. 209 - 211.
  7. Фещенко П.Н. Место и роль коррупции в генезисе социальной напряженности: монография [Текст]. Киров: Издательство Вятского государственного гуманитарного университета, 2011.
  8. Эминов В.Е. Причины преступности в России: криминологический и социально-психологический анализ [Текст]. М.: Норма: ИНФРА-М, 2011.